Идеи французского классицизма

Однако ни адвокатом, ни придворным обойщиком он не стал. Отказавшись  от прав на отцовскую должность и  получив свою долю из материнского наследства, молодой человек отдался страсти, которая полностью им завладела, - театру. С детских лет юноша мечтал стать трагическим актером.

От балагана — к «Блистательному театру» 

Мольер жил в то время, когда театр перемещался с  уличных подмостков на сцены роскошных  залов. Действо превращалось из забавы для простонародья в изысканное развлечение и философское поучение для аристократов. Театр преображался, он отказывался от грубых самодельных фарсов в пользу настоящей литературы. Однако и уличный балаганный театр кое-чему научил Мольера. Он брал уроки мастерства как в Итальянской комедии у знаменитого Тиберио Фиорилли, более известного под сценическим именем Скарамуш, так и в ярмарочных балаганах — именно с них он и начинал свой путь на сцену.

Вместе с несколькими  актерами Жан Батист создал свой театр. Не сомневаясь в успехе, актер и драматург самоуверенно дал ему имя «Блистательный». Несостоявшийся обойщик взял себе псевдоним Мольер и начал пробовать себя в трагических ролях.

Трагедия в ту пору становилась  ведущим жанром благодаря необычайному успеху «Сида» Корнеля. «Блистательный театр», увы, просуществовал недолго, не выдержав соперничества с профессиональными парижскими труппами. Наиболее стойкие энтузиасты решили попытать счастья в провинции. Среди них была и одаренная трагическая актриса, возлюбленная Мольера Мадлена Вежар.

За время тринадцатилетних странствий по всей Франции (1646-1658) Мольер переквалифицировался из трагика в  комика. Фарсовые спектакли по-прежнему пользовались особым расположением у провинциальной публики. Необходимость постоянно обновлять репертуар заставила Мольера взяться за перо, чтобы самому сочинять пьесы. Так человек, мечтавший играть трагические роли Цезаря и Александра Великого, воп реки своей воле — и на счастье театра и литературы — стал комедиантом и комедиографом.

Снискав славу самой  лучшей провинциальной труппы, театр, руководимый Мольером, решил вернуться в Париж. В столице места для них заранее не подготовили: в театральном деле, как и во все времена, все сценические площадки были уже давно поделены.

Не привыкший унывать, Мольер для начала заручился покровительством Месье - брата короля. После переговоров комедиограф получил для своего театра разрешение называться «Труппой Месье». Путем хитроумных интриг он добился высшей милости: показать Людовику XIV постановку комической пьески «Влюбленный доктор». Эта пьеса до наших дней не сохранилась. Людовику в ту пору было всего двадцать лет, и молодой король су мел оценить мольеровский юмор. С тех пор «Труппа Месье» стала частым гостем в замках короля.

К Мольеру, его биографии  и творчеству, в тяжелый период жизни обращался автор «Мастера и Маргариты». Когда пьесы Булгакова  запретили, он заинтересовался судьбой  великого комедиографа и написал документальный роман «Жизнь господина де Мольера». Ведущей темой романа были капризы фортуны и недоступные земному пониманию законы вечности и справедливости. Удачливый Мольер, любимец короля, по злой иронии судьбы настигнут смертью во время исполнения роли своего мнимого больного. Великого комедиографа тайно погребают ночью рядом с самоубийцами как отчаянного грешника. Могила писателя затерялась, а рукописи пропали... И все же он вернулся к нам.

«Вот он! Это он — королевский  комедиант с бронзовыми бантами на башмаках! И я, которому никогда не суждено его увидеть, посылаю ему свой прощальный привет!» — так Булгаков завершил свой роман.

«Я знаю и люблю Мольера с ранней юности и всю жизнь у него учился. Каждый год я перечитываю несколько его вещей, дабы постоянно приобщаться к этому удивительному мастерству. Но я люблю Мольера не только за совершенство его художественных приемов, а главным образом, пожалуй, за его обаятельную естественность...» ИВ. Гёте

Возмутитель спокойствия, Мари-Франсуа Вольтер (1694 – 1778) «Он всеми принят, изгнан отовсюду…»

Строки поэта Франсуа Вийона «Я всеми признан, изгнан отовсюду»  странным, но закономерным образом  применимы к жизни Вольтера - философа, придворного, академика, пользовавшегося всеобщим восторженным почитанием, но еще и изгнанника, скитальца. Этот дерзкий человек находился в постоянном страхе — боялся тюремного заключения.

Сын судейского чиновника, Вольтер  учился в иезуитском колледже «латыни и всяким глупостям». Отец хотел, чтобы он стал юристом. Молодой человек предпочел праву литературу. Он начал свою литературную деятельность во дворцах аристократов в качестве «поэта-нахлебника». Однако ироническая натура «подставила ножку карьере»: за сатирические стишки в адрес регента и его дочери насмешник попал в Бастилию. Осмеянный дворянин избил шутника. Вольтер хотел вызвать обидчика на дуэль, но тот подстроил так, что сатирик снова очутился в тюрьме, откуда его выпустили с условием выезда за границу. «Возмутитель спокойствия» уехал в Англию, где прожил три года (1726-1729).

Вернувшись во Францию, Вольтер  издал произведение, в котором описал свои английские впечатления под заглавием «Философские письма». История повторилась: книга была конфискована (1734), издатель заключен в Бастилию, а Вольтер бежал в Лотарингию, где обрел приют у маркизы дю Шатлэ. У нее он нашел любовь и понимание, с ней прожил пятнадцать лет.

Поэма «Светский человек» дала повод обвинениям в издевательстве над религией. Грозило новое заключение. Вольтер снова бежал, на этот раз в Голландию.

В 1746 г. Вольтер был назначен придворным поэтом и историографом, но возбудил недовольство г-жи Помпадур. Пришлось спасаться бегством. Не чувствуя себя во Франции в безопасности, Вольтер принял приглашение прусского короля Фридриха II, с которым давно находился в переписке, и поселился в Берлине.

Рассорившись с королем и  академиками, писатель был вынужден покинуть Пруссию и переехать в Швейцарию (1753). Здесь он купил имение около Женевы, переименовав его в «Отрадное», приобрел затем еще два имения: Турнэ и — на границе с Францией — Ферней, где прожил почти до самой смерти.

Землевладелец, собственник ткацкой и часовой мастерских, Вольтер обладал значительным капиталом. Он получил прозвище «фернейский патриарх» и мог теперь свободно и безбоязненно критиковать порядки.

Ферней стал местом паломничества для свободомыслящих людей. Дружбой с Вольтером гордились такие «просвещенные» монархи, как Екатерина II, Фридрих II, Густав Шведский.

В 1778 г., когда Людовика XV успел сменить  Людовик XVI, Вольтер — восьмидесятичетырехлетний  старик — вернулся в Париж, где ему была устроена восторженная встреча. Монарх был насторожен и подчеркнуто равнодушен. Писатель приобрел себе особняк на улице Ришелье, активно работал над новой трагедией «Агафокл». Постановка последней пьесы Вольтера стала апофеозом его славы. Назначенный директором Академии, Вольтер, несмотря на свой преклонный возраст, приступил к переработке академического словаря.

На склоне лет у писателя была обнаружена смертельная болезнь, причинявшая  ему сильные мучения. Порой не помогал даже опий. Сиделка, присутствовавшая при кончине Вольтера, сказала, чтобы ее больше никогда не приглашали ухаживать за умирающим безбожником.

Умирал Вольтер с криками: «О Христос, Ты победил! Я иду в ад...» По другой версии, в одиннадцать вечера Вольтер очнулся из полузабытья и повернулся к слуге: «Прощай, дорогой Морен, я умираю». Через мгновение его не стало.

Вольтер предполагал, что как врага  церкви его не похоронят согласно христианским традициям. Поэтому за несколько месяцев до своей смерти он публично помирился с церковью, сделав заявление о раскаянии в своих прегрешениях. И все-таки хоронить вольнодумца в Париже было запрещено. Останки Вольтера были перевезены в аббатство Сельер в Шампани, настоятелем которого был его племянник аббат Миньо. Перевозка покойника была осуществлена необычным образом: племянник посадил мертвого дядюшку в халате и ночном колпаке в карету и через двенадцать часов бешеной скачки доставил на место, где тело Вольтера было предано земле. Запрещение погребения, изданное местным епископом, запоздало.

В 1791 г. революционный Конвент постановил перевезти останки Вольтера в Париж и переименовать набережную Театинцев в набережную им. Вольтера. Перенос останков Вольтера в Пантеон вырос в грандиозную революционную демонстрацию.

В 1814 г. банда реакционеров выкрала  останки Вольтера из Пантеона и разбросала их на месте свалки. В настоящее  время прах Вольтера вновь в Пантеоне.

«Раздавите гадину!»

Неутомимый и беспощадный  враг церкви и клерикалов, Вольтер  преследовал их аргументами логики и стрелами сарказма. Лозунг, выдвинутый Вольтером относительно церкви, гласил: «Раздавите гадину!» Вольтер обрушивался в своем гневе и на иудаизм, и на христианство.

Он заступался за жертв  религиозного фанатизма, воевал против господства и гнета религиозных  суеверий и предрассудков, выступал против изуверства церковников. Вольтер неустанно проповедовал идеи религиозной терпимости. Ему был близок образ Генриха IV, покончившего с распрей католиков и протестантов.

В 1722 г. Вольтер пишет  антиклерикальную поэму «За и  против». В ней он доказывает, что христианская религия, предписывающая любить милосердного Бога, на самом деле изображает его жестоким тираном: «В этом недостойном образе я не признаю Бога, которого я должен чтить... Я не христианин...

Однако как политик  Вольтер признавал, что без религии  не может существовать ни одно общество. Он считал, что необходимо сохранить религию как узду для народа, и «если бы Бога не было, его следовало бы изобрести».

По своим политическим воззрениям Вольтер был сторонником социального неравенства. Общество должно делиться на образованных и богатых и на тех, кто, ничего не имея, обязан на них работать или их забавлять. Поэтому всем, обреченным от рождения на физический труд, незачем давать образование. «Если народ начнет рассуждать, все погибло...» - так выразился Вольтер в своей переписке.

Критику частной собственности  он считал возмутительной. Вольтер  остался до конца жизни монархистом, сторонником идеи просвещенного  абсолютизма — монархии, опирающейся  на «образованную часть» общества. Просвещенный монарх - политический идеал, который Вольтер воплотил в ряде образов: в лице Генриха IV (в поэме  «Генриада»), чувствительного царя- философа Тевкра (в трагедии «Законы Миноса»), ставящего своей задачей просветить людей, смягчить нравы своих подданных, облагородить дикую страну.

Следуя своим убеждениям, в сатирической поэме «Орлеанская девственница» драматург высмеивает рыцарей и придворных, однако в поэме «Битва при Фонтенуа» (1745) Вольтер славит старое французское дворянство.

Отстаивая избранность аристократии, незадолго до смерти Вольтер вошел  в масонскую ложу «Девяти Сестер».

В одноименной трагедии король дон  Педро героически погибает в борьбе с феодалами во имя принципа, выраженного Тевкром в словах: «Королевство - великая семья с отцом во главе. Кто имеет другое представление о монархе, тот виновен перед человечеством».

Драматургия Вольтера 

В области драматической  поэзии Вольтер был последним  крупным представителем классицистической  трагедии.

Среди двадцати восьми пьес важнейшими можно назвать следующие: «Эдип» (1718), «Брут» (1730), «Заира» (1732), «Цезарь» (1735), «Альзира» (1736), «Магомет» (1741), «Меропа» (1743), «Семира мида» (1748), «Спасенный Рим» (1752), «Китайская сирота» (1755), «Танкред» (1760).

Прежняя рационалистическая холодноватость классицизма в них значительно преображается под влиянием сентиментальности («Заира»), романтической живописности («Танкред»).

В ряд античных фигур вводятся экзотические персонажи: средневековые рыцари, китайцы, скифы.

Долгое время Вольтер не желал  мириться с вторжением в современную  ему культуру новой драмы, которая использовала прием смешения трагического и комического, но в конце концов согласился с такой установкой.

Вольтер также долгое время противодействовал  вторжению на сцену героев-плебеев. Он считал, что это «унижает котурны». Но в конце концов под напором буржуазной драмы сформулировал в предисловии к «Шотландке» свою программу демократического театра: «Чтобы легче внушить людям доблесть, необходимую обществу, автор выбрал героев из низшего класса. Он не побоялся вывести на сцену садовника, молодую девушку, помогающую отцу в сельских работах, простого солдата. Такие герои, стоящие ближе других к природе, говорящие простым языком, произведут более сильное впечатление и скорее достигнут цели, чем влюбленные принцы и мучимые страстью принцессы. Достаточно театры гремели трагическими приключениями, возможными только среди монархов и совершенно бесполезными для остальных людей».

Поэзия

Свою творческую деятельность как поэт Вольтер начал в стиле  классической эпопеи («Генриада»,1728). Однако уже в начале творчества он отступил от ранее принятых образцов: вместо вымышленного героя взят реальный, вместо фантастических войн — те, что происходили на самом деле. Вместо богов в поэме действуют аллегорические образы-понятия: любви, ревности, фанатизма.

В поэме «Орлеанская девственница» скабрезно высмеян весь средневековый мир феодально-клерикальной Франции, что превращает героическую поэму в циничный фарс.