Присяжные заседатели в уголовном процессе и их правовой статус

     Уголовно-процессуальный закон запрещает присяжным заседателям:

     1) отлучаться из зала судебного  заседания во время слушания  уголовного дела;

     2) высказывать свое мнение по  рассматриваемому уголовному делу  до обсуждения вопросов при  вынесении вердикта;

     3) общаться с лицами, не входящими  в состав суда, по поводу обстоятельств  рассматриваемого уголовного дела;

     4) собирать сведения по уголовному  делу вне судебного заседания;

     5) нарушать тайну совещания и  голосования присяжных заседателей  по поставленным перед ними  вопросам (ст. 333).

     Отметим, что в судебной практике встречаются  случаи нарушения присяжными заседателями требований ст. 333 УПК.³⁷

     Согласно  ч. 1 ст. 11 ФЗ «О присяжных заседателях  федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации», за время  исполнения присяжным заседателем  обязанностей по осуществлению правосудия соответствующий суд выплачивает  ему за счет средств федерального бюджета компенсационное вознаграждение в размере одной второй части  должностного оклада судьи этого  суда пропорционально числу дней участия присяжного заседателя в  осуществлении правосудия, но не менее  среднего заработка присяжного заседателя по месту его основной работы за такой период.

     Согласно  ч. 3 ст. 11 ФЗ «О присяжных заседателях  федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации», за присяжным  заседателем на время исполнения им обязанностей по осуществлению правосудия по основному месту работы сохраняются  гарантии и компенсации, предусмотренные  трудовым законодательством. Увольнение присяжного заседателя или его перевод  на другую работу по инициативе работодателя в этот период не допускаются. Однако на практике руководители предприятий  и организаций иногда нарушают данную норму законодательства.  

Глава 2. Вердикт присяжных  заседателей как  уголовно-процессуальный институт 

2.1. Формирование вопросного  листа как основной  этап организации  судом подготовки  к вынесению присяжными  заседателями вердикта 

     В соответствии со ст.ст. 338, 339 УПК РФ судья  с учетом результатов судебного  следствия и прений сторон формулирует  в письменном виде вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями. Вопросы должны ставиться в понятных присяжным заседателям формулировках. Согласно ч. 3 ст. 339 УПК РФ после основного вопроса о виновности подсудимого ставятся частные вопросы о таких обстоятельствах, которые влияют на степень виновности либо изменяют ее характер, влекут за собой освобождение подсудимого от ответственности. Однако эти требования закона не всегда соблюдаются судьями, председательствующими по делам.  

       Так, например Верховным Судом  РФ был отменен приговор в  отношении Бармина, который обвинялся  в том, что 25 октября 2002 г., придя в квартиру, где находились Больбатов, Муляр и Худяков, из личной неприязни решил убить их. С этой целью он кухонным ножом нанес им удары в область шеи и груди. От полученных повреждений потерпевшие скончались на месте происшествия. Обстоятельства, при которых было совершено убийство Муляра и Худякова, не нашли своего отражения в вопросном листе, хотя имели существенное значение для принятия присяжными заседателями решения по делу.³⁸

    Вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, как того требует ст. 338 УПК РФ, судья ставит с учетом результатов  судебного следствия и прений сторон. При этом учитываются позиции  в судебном заседании обеих сторон, т.е. по предъявленному и поддержанному  государственным обвинителем обвинению  и в рамках версии подсудимого  и его защиты. Игнорирование этих требований закона приводит к нарушению  права на защиту подсудимого, доводы которого остаются без соответствующей  оценки при принятии вердикта коллегией  присяжных заседателей, что влечет постановление незаконного приговора.

    При формулировании вопросного листа стороны  вправе высказывать замечания по содержанию и формулировке вопросов и вносить предложения о постановке новых вопросов. При этом судья  не вправе отказать подсудимому или его защитнику в постановке вопросов о наличии по уголовному делу фактических обстоятельств, исключающих ответственность подсудимого за содеянное или влекущих за собой его ответственность за менее тяжкое преступление.

    Вопросный лист формулируется окончательно в  совещательной комнате с учетом замечаний и предложений сторон. Подписанный председательствующим судьей вопросный лист оглашается в  присутствии присяжных заседателей  и передается старшине присяжных. Перед  удалением в совещательную комнату  присяжные заседатели вправе получить от председательствующего разъяснения  в связи с поставленными перед  ними вопросами. Однако они не могут  относиться к существу возможных  ответов на эти вопросы.

    Согласно  ч. 5 ст. 339 УПК РФ в вопросном листе  не могут ставиться отдельно либо в составе других вопросы, требующие  от присяжных заседателей юридической  квалификации статуса подсудимого, а также другие вопросы, требующие  собственно юридической оценки при  вынесении присяжными заседателями своего вердикта.

    В нарушение данного положения  председательствующий судья, формулируя вопрос № 2 по уголовному делу в отношении  Б., предложил присяжным заседателям  сделать вывод относительно правовых аспектов, связанных с мотивом  содеянного и квалифицирующим признаком  умышленного убийства. Данный вопрос он изложил следующим образом: "Доказано ли, что деяния, описанные в вопросе  № 1, подсудимый Б. совершил в результате ссоры с целью лишения жизни  Ч., зная о причинении особых страданий  умершему в ходе лишения жизни?" Подтвердив все обстоятельства совершения преступления, изложенные в вопросе  № 1, присяжные заседатели пришли к  выводу о том, что подсудимый действовал без цели лишения жизни. Между тем речь шла о причинении потерпевшему ударов по голове топором.³⁹

    Аналогичная ошибка была допущена при формулировании вопросного листа по уголовному делу в отношении Т. и Б. Оба они  обвинялись в умышленном убийстве Л., совершенном группой лиц по предварительному сговору. Спустя месяц после этого, когда они находились в квартире у своего знакомого, туда вошли сотрудники милиции. Не желая нести ответственность  за совершенное ими преступление, Т. и Б. в ответ на законные требования сотрудников милиции добровольно  сдаться вооружились имевшимися в квартире топорами. С целью воспрепятствования законной деятельности сотрудников  милиции и посягая на их жизнь, они пытались нанести удары лезвиями топоров по головам сотрудников  милиции, но последние смогли их обезоружить.

    Изложив фактические обстоятельства посягательства на жизнь сотрудников милиции  согласно предъявленному обвинению, достаточные  для принятия соответствующего вердикта с учетом требований ст. 334 УПК РФ, касающихся полномочий коллегии присяжных  заседателей разрешать в судебном заседании только те вопросы, которые  предусмотрены п. 1, 2 и 4 ч. 1 ст. 299 УПК  РФ, председательствующий судья далее  предложил присяжным заседателям  сделать вывод о том, что, совершая указанные действия, виновные лица пытались лишить жизни сотрудников  милиции, т.е. ответить на вопрос, который  в силу п. 3 ч. 1 ст. 299 УПК РФ является исключительной компетенцией председательствующего  судьи.

    В результате присяжные заседатели признали доказанным, что в указанной квартире при попытке сотрудников милиции  задержать лиц, подозреваемых в  преступлении, последние пытались нанести  удары лезвиями топоров по головам  потерпевших. Вместе с тем присяжные  заседатели признали недоказанным, что виновные лица пытались лишить жизни сотрудников милиции.

    Согласно  ст. 338, 339 УПК РФ вопросы ставятся только в отношении подсудимого. Формулировка вопросов не должна допускать  при ответе на них признание подсудимого  виновным в совершении деяния, по которому ему не предъявлялось обвинение.⁴⁰

    В целях исключения неясности вердикта председательствующий судья в вопросном  листе после формулировки каждого  последующего вопроса должен указать  на необходимость ответа на последующие  вопросы при положительном ответе на предыдущие вопросы.

    В тех случаях, когда стороны обвинения  и стороны защиты высказали противоположные  позиции относительно фактических  обстоятельств, председательствующий судья должен напомнить присяжным  заседателям в вопросном листе  о том, что: в случае положительного ответа по вопросам, связанным с  позицией обвинения, вопросы по позиции  защиты должны быть оставлены без  ответа; в случае принятия положительного решения по позиции защиты результаты решения по позиции обвинения  также необходимо оставить без ответа. Иное фиксирование результатов голосования  может привести к неясности и  противоречивости вердикта коллегии присяжных  заседателей, исключающих возможность  юридической оценки содеянного.

    Недопустима постановка вопросов, влекущих ответы предположительного характера.

    В силу ст. 339 УПК РФ вопросы ставятся в вопросном листе по каждому  деянию, в совершении которого обвиняется подсудимый, а не по статьям УК, по которым квалифицированы эти  деяния. На практике это имеет значение в тех случаях, когда содеянное  образует идеальную совокупность преступлений, например умышленное убийство, сопряженное  с разбоем, и разбойное нападение с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего. В таких ситуациях в вопросном листе нередко ошибочно раздельно ставятся вопросы по предъявленному обвинению в убийстве и разбойном нападении с изложением одних и тех же обстоятельств совершения преступлений.

    Дублирование  вопросов по одному деянию, квалифицируемому по двум нормам УК, чаще всего приводит к неясности вердикта коллегии присяжных  заседателей, что является поводом  к отмене приговора, постановленного  на основании такого вердикта. Судебной практике известны случаи, когда присяжные  заседатели по первой группе вопросов признавали доказанным совершение подсудимым действий, направленных на лишение  жизни потерпевшего с целью завладения его имуществом, а при ответе на такой же вопрос о разбойном нападении  они признавали недоказанным это  обстоятельство.

    каждому деянию, в совершении которого обвиняется подсудимый, в соответствии со ст. 339 УПК РФ ставятся три основных вопроса:

    1) доказано ли, что деяние имело  место;

    2) доказано ли, что это деяние  совершил подсудимый;

    3) виновен ли подсудимый в совершении  этого деяния.

    Законодатель  допускает постановку одного основного  вопроса о виновности подсудимого  вместо трех указанных выше. Но при  этом такой вопрос должен быть соединением  всех трех указанных выше. На практике постановка такого вопроса является весьма сложной, и в случае его  неудачной формулировки ответ на него может привести к неясности  вердикта.

    После основного вопроса о виновности подсудимого перед присяжными заседателями могут ставиться частные вопросы  об обстоятельствах, которые влияют на степень виновности либо изменяют ее характер, влекут за собой освобождение подсудимого от ответственности.

    В тех случаях, когда с учетом специфики  инкриминированного обвинения в  первом основном вопросе, касающемся установления самого деяния, невозможно изложить все  уточняющие обстоятельства, могут быть поставлены отдельно вопросы о степени  осуществления преступного намерения, причинах, по которым деяние не доведено до конца, степени и характере  участия каждого подсудимого  в совершении преступления. Вместе с тем при формулировке вопросов необходимо стремиться к изложению  этих обстоятельств в первом вопросе, чтобы устранить у присяжных  заседателей неясности вопросного листа.

    Четвертым ставится вопрос о том, заслуживает  ли подсудимый снисхождения в случае признания его виновным. 

    Согласно ч. 5 ст. 339 УПК РФ и разъяснению, данному в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 ноября 2005 года,   перед коллегией присяжных заседателей не могут ставиться вопросы, требующие от них юридической квалификации статуса подсудимого, а также собственно юридической, т. е. уголовно-правовой оценки при вынесении  вердикта. Однако нередко высказываются мнения о том, что в ходе судебной деятельности невозможно четко разграничить вопросы, относящиеся к фактической стороне деяния, то есть собственно правовые вопросы.⁴¹ Поэтому присяжные в отдельной от профессионального судьи коллегии не смогут разобраться во всех сложностях дела и разрешить спор о виновности, который является во многом вопросом права, а это ведет к противоречивости ответов присяжных на поставленные перед ними вопросы.