Уголовно-правовая характеристика убийств совершенных из корыстных побуждений

Опять же здесь возможны две ситуации: знает (осознает) или нет субъект преступления о невменяемости (малолетстве) «исполнителя» убийства. Сложность заключается в том, что в рассматриваемом варианте не субъект преступления «использует» субъекта преступления для оказания ему помощи в лишении жизни потерпевшего. Тем не менее, думается, здесь квалификация должна осуществляться по аналогии с первым вариантом.

Существует еще одна проблема квалификации убийства руками другого исполнителя. Буквальное толкование ч. 2 ст. 33 УК РФ позволяет прийти к выводу о том, что исполнителем признается лицо:

1) непосредственно совершившее преступление (единолично полностью выполнившее всю объективную сторону убийства);

2) непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями) (т.е. выполнившее хотя бы часть объективной стороны убийства);

3) совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу:

а) возраста;

б) невменяемости;

в) других обстоятельств, предусмотренных УК РФ (прежде всего, исключающих преступность деяния, предусмотренных в гл. 8 УК).

Перечень признаков  исполнителя является исчерпывающим. Выход за его пределы является недопустимым. Остается лишь толкование рассматриваемой уголовно-правовой нормы.

Вернемся к проблеме. Например, одно лицо с целью убийства передает бутылку вина с ядом другому, чтобы тот отдал третьему. О  том, что в бутылке с вином  яд знает только первое лицо. В случае причинения смерти потерпевшему возникает вопрос, на каком основании следует признавать исполнителем убийства первое лицо?

Думается, ответ на этот вопрос содержится в понятии преступления (ч. 1 ст. 14 УК РФ), которое определено как виновно совершенное общественно опасное деяние, и в понятии казуса (ч. 1 ст. 28 УК), где деяние признается совершенным невиновно, если лицо, его совершившее, не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественной опасности своих действий (бездействия) либо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было и не могло их предвидеть.

В нашем примере, вины у второго лица нет. С его стороны  – это казус (невиновное причинение смерти). Следовательно, второе лицо в силу этого обстоятельства, предусмотренного ч. 1 ст. 28 УК РФ, не подлежит уголовной ответственности, и первое лицо, совершая убийство посредством использования второго лица, выступает в роли опосредованного («посредственного») исполнителя¹⁹.

Другой пример. Та же ситуация. Но второе лицо узнает (догадывается) о том, что в бутылке с вином яд, хотя никакой договоренности между ним и первым лицом не было, а первому лицу безразлично, узнает (догадается) или нет второе лицо о его желании отравить третьего.

В случае наступления  смерти потерпевшего от отравления ядом в результате передачи ему бутылки вторым лицом, действия последнего следует квалифицировать как самостоятельное единоличное оконченное убийство. А вот какую правовую оценку необходимо дать первому лицу, вопрос непростой.

Соучастником (организатором, подстрекателем, тем более пособником) первое лицо не является, нет совместных умышленных действий.

Соисполнителем первое лицо не будет по тем же основаниям.

Не подпадают действия первого лица и под понятие  опосредованного исполнителя, поскольку второе лицо подлежит уголовной ответственности за убийство. Думается, рассмотренная ситуация обнажает существенный пробел в законодательном определении исполнителя преступления.

Подтверждают наличие  этого пробела и случаи использования виновным лицом животных для совершения убийства, когда, к примеру, дрессированная собака каждый вечер самостоятельно выходит гулять за пределы дома (коттеджа) и набрасывается на любого гражданина, находящегося в состоянии алкогольного опьянения, причиняя ему смертельные повреждения, в том время, когда хозяин находится в другом городе в командировке (отпуске)²⁰.

Объективная сторона  убийства в такой ситуации фактически полностью «выполняется» собакой. Её дрессировка может рассматриваться  лишь  как  приготовительные  действия  к  убийству.  Буквальное  толкование понятия исполнителя не позволяет признать им лицо, причинившее смерть другому человеку посредством использования силы животного, а по большому счету и иной силы (различных механизмов, природных явлений, самого потерпевшего). Для восполнения существующего пробела понятие исполнителя следовало бы дополнить недостающими признаками, а именно, указанием на совершение преступления посредством использования иных сил (животных, механизмов, природных явлений, самого потерпевшего, других лиц, не являющихся соисполнителями и тому подобное).

Теория уголовного права  и судебная практика выделяют три  вида убийства:

1) простое убийство (ч. 1 ст. 105 УК РФ) – убийство без смягчающих и отягчающих обстоятельств;

2) квалифицированное убийство – убийство с отягчающими обстоятельствами (ч. 2 ст. 105 УК);

3) привилегированное убийство – убийство со смягчающими обстоятельствами (ст.ст. 106-108 УК).

Субъективная    сторона   состава    преступления -    это    психическая деятельность виновного, непосредственно связанная с совершением им преступления, содержание которой раскрывается с помощью таких юридических признаков, как вина, мотив и цель, характеризующих различные формы психической активности человека.

Обязательным признаком субъективной стороны является вина. Уголовный закон не дает определения вины. Его выработала уголовно-правовая наука.

Вина – это определенная форма психического отношения лица к объективным признакам совершаемого преступления:

- деянию (действию или бездействию);

- последствию;

- причинной связи между ними и представляет собой психический процесс, протекающий в сознании.

Субъективная сторона  убийства характеризуется только умышленной формой вины, что прямо и однозначно вытекает из законодательного определения убийства.

В ч. 1 ст. 105 УК РФ предусмотрена  ответственность за так называемое «простое» убийство, под которым  понимается умышленное причинение смерти другому человеку. Следовательно, неосторожное причинение смерти другому лицу не является убийством. Поэтому использование словосочетаний «неосторожное убийство» или «умышленное убийство» является некорректным, хотя иногда встречается в юридической литературе и судебной практике.

Убийство может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом.

Прямой умысел убийства отличается от косвенного как по интеллектуальному, так и по волевому содержанию.

При прямом умысле лицо предвидит неизбежность (неотвратимость, неминуемость) наступления смерти и желает её наступления, при косвенном – предвидит лишь возможность (но реальную, а не абстрактную, как при легкомыслии) её наступления и не желает, но сознательно допускает её наступления либо относится к этому безразлично (ст.25 УК).

И в науке уголовного права, и в судебной практике общепризнанным является положение о том, что если убийство может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом, то покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом²¹.

Соглашаясь принципиально  с такой позицией, необходимо, тем  не менее, отметить, что такая квалификация правильна в отношении покушения на убийство, которое не окончено по объективным причинам (выстрелил, но промахнулся; посторонние лица помешали, вовремя оказали медицинскую помощь и т.п.).

Однако такая позиция  является не бесспорной в том случае, когда преступление не окончено по субъективным причинам (по причине ошибки в личности потерпевшего). Например, виновный из мести (ревности) производит выстрел в сторону заведомо для него беременной женщины, безразлично относясь к такому последствию как смерть, но допуская такую возможность. Налицо косвенный умысел по отношению к последствию (смерти). Если в результате ранения потерпевшая впоследствии умирает, то действия виновного следует квалифицировать по п. «Г» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство с косвенным умыслом беременной женщины.

Однако возникает вопрос: как квалифицировать действия виновного, если вместо беременной женщины окажется её родная сестра-близнец? Говорить в  такой ситуации о простом убийстве, думается, было бы неправильно. Умысел виновного (не путать с целью!) все-таки был направлен на лишение жизни беременной женщины. Не будет здесь и оконченного квалифицированного убийства, т.к. отсутствует один из объективных признаков состава преступления, предусмотренного п. «Г» ч.2 ст.105 УК – смерть беременной женщины.

Однако     если     придерживаться    позиции    судебной    практики    и

разъяснений Пленума  ВС РФ, то и как покушение на убийство беременной женщины действия виновного  в приведенном примере квалифицировать  нельзя, поскольку умысел на лишение  жизни был косвенный.

Другой пример. В ходе очередной ссоры жена в сердцах  сообщает мужу, что она беременна  от другого мужчины. Узнав об этом, муж из ревности жестоко избивает её, не желая лишать жизни, но безразлично  относясь к такому последствию, как  смерть. Налицо косвенный умысел. От причиненных повреждений жена впоследствии умирает. Оказалось, что она не была беременной. Если стоять на позиции судебной практики, что во всех случаях покушение на убийство может быть только с прямым умыслом, то действия мужа следует квалифицировать по фактически наступившим последствиям, т.е. по ч. 1 ст. 105 УК. Но куда деть умысел (не цель, не желание!) на убийство беременной женщины? Ведь именно беременность стала причиной жестокого избиения потерпевшей и причинения ей смерти с косвенным умыслом.

Думается, покушение на убийство с косвенным умыслом все-таки возможно, но только в тех случаях, когда виновный заблуждается относительно личности потерпевшего, признаки которого предусмотрены в качестве отягчающего обстоятельства убийства.

К факультативным признакам субъективной стороны относят мотив, цель и эмоции.

Мотив – это обусловленное определенными потребностями внутреннее осознанное побуждение, которым руководствуется виновный, совершая убийство.

Цель – это идеальная мысленная модель будущего желаемого конечного результата, к достижению которого стремится виновный, совершая убийство.

Некоторые мотивы и цели, перечисленные в ч. 2 ст. 105 УК РФ, относят  убийство к квалифицированному виду. Подробнее о них – ниже.

Эмоция – это душевное переживание, чувство. Большинство ученых относят эмоциональное состояние виновного к характеристике (признаку) субъективной стороны преступления. Другие усматривают в нем обстоятельство, характеризующее субъекта преступления.

Такое эмоциональное состояние как аффект (состояние сильного возбуждения, потери самоконтроля) относит убийство к привилегированному составу преступления против жизни (ст.107 УК).

Необходимо отличать цель от умысла, а эмоцию от мотива.

Цель убийства может появиться задолго до возникновения умысла на убийство²².

Умысел как форма вины возникает у виновного только с момента начала совершения преступления (на стадии приготовления) и может конкретизироваться в процессе реализации цели убийства.

Единство цели не тождественно единству умысла. Наличие единой цели не означает наличие единого умысла. Например, один из наследников поставил перед собой цель – завладеть наследством путем убийства других наследников, которые проживают в различных, отдаленных друг от друга городах (странах). С этой целью виновный прибывает в один город (страну) и совершает убийство первого наследника. Через какое-то время он совершает второе, а затем – третье убийство. Цель одна, но умысла три. Каждый умысел возникает с начала выполнения конкретных приготовительных действий для совершения последующего самостоятельного убийства. Это необходимо учитывать при отграничении квалифицированного убийства двух или более лиц от простого повторного убийства (квалифицируемого по совокупности)²³.

 

1.2. Объективные признаки убийства  

Родовым объектом убийства является личность (по названию раздела VII УК РФ «Преступления против личности»). В теории права существует мнение, что между понятиями «личность» и «человек» имеется различие. Так, анализируя их, можно отметить: «Личностью не рождаются, ею становятся. «Личность» - понятие несколько уже, чем «человек». Такое понимание личности характерно для социально-философского и политико-правового (в частном праве) аспектов, когда под личностью принято понимать человека, способного самостоятельно осуществлять принадлежащие ему права и выполнять определенные обязанности (в том числе, нести ответственность), активно взаимодействовать с окружающими людьми и природной средой.

С позиции уголовно-правовой охраны личности, её прав и свобод следует согласиться с имеющимся в научной литературе мнением, что понятия «личность» и «человек» (как социально-биологическое существо, рожденное человеком) тождественны, равнозначны, между ними нет никаких различий и Конституция РФ ставит знак равенства между этими понятиями²⁴.

Действительно, существуют люди, которые в силу каких-либо причин (обстоятельств) не могут самостоятельно распорядиться своими правами и  обязанностями (душевнобольные, слабоумные, новорожденные, подростки, престарелые  и т.п.). С точки зрения уголовного закона жизнь, права и свободы любого человека являются объектом уголовно-правовой защиты. Поэтому следует согласиться с предложением ряда представителей уголовно-правовой науки об изменении названия раздела VII УК РФ (на «Преступления против человека»)²⁵.