Правовое регулирование смертной казни на современном этапе

Более пестрая и неоднородная картина складывается на сегодня в странах Африки. Смертная казнь почти в половине стран этого региона либо полностью отменена, либо фактически не применяется. Другую, во многом типичную ситуацию представляет группа стран Восточной Африки, в которую входят Нигерия, Сомали и Судан, и где практика применения смертной казни складывается на фоне длительной и кровопролитной гражданской войны.

При значительной разнице  в экономическом и демократическом  развитии между Нигерией, с одной  стороны, и Сомали и Судана - с другой, эти страны объединяют преимущественно мусульманское население, следующее обычаям и установкам ислама, не прекращающиеся межобщинные и религиозные конфликты, нищета и неграмотность, крайне слабая или практически отсутствующая в условиях гражданской войны судебная система с крайне ограниченным доступом к правосудию, дискриминация в административной и правовой сфере, которая особенно тяжело сказывается на положении этнических меньшинств и женщин. Общим фактором является также стремление местных властей к установлению приоритетов и традиций ислама при помощи легализации и встраивания в судебную систему шариатских судов, наиболее широко применяющих смертную казнь и другие жестокие наказания.

При всех различиях, присущих большинству стран Юго-Восточной  Азии, Африки и Ближнего Востока, именно здесь сконцентрированы основные очаги активного сопротивления мировому движению за отмену смертной казни.

Итоги исследования законодательства и практики борьбы с тяжкими преступлениями в США таковы. Как показывают данные статистики насильственных преступлений, в последние 10 лет в их динамике, в том числе в динамике убийств, произошли заметные позитивные изменения. Только за последние 10 лет абсолютное число убийств в стране снизилось на 35%, а уровень убийств в расчете на 100 тысяч населения снизился почти в два раза. Уже к началу 2000-х гг. абсолютные показатели убийств в США были в два раза ниже, а уровень убийств - в четыре раза ниже, чем, например, в России. Другое дело, что, несмотря на заметные позитивные изменения, по всем показателям распространенности убийств и других тяжких преступлений США еще значительно отстают от всех наиболее развитых стран. В связи с этим встречающиеся в криминологической литературе суждения о том, что под воздействием экономических, политических и других процессов, происходящих в мировом сообществе, происходит выравнивание уровня преступности, сближение ее количественных и качественных показателей, причем их развитие однозначно идет в неблагоприятном направлении, представляется упрощенным и необоснованным. Тем более что такие суждения не согласуются с реальным положением дел в абсолютном большинстве развитых стран.

Практика применения и исполнения смертной казни в  США отличается следующими специфическими особенностями:

a) большим количественным разрывом между числом осужденных и числом смертных приговоров, приведенных в исполнение. Тем не менее если статистическая вероятность вынесения смертного приговора за убийство составляет 1,5:100, то риск приведения такого приговора в исполнение является куда более высоким - шансы избежать казни у таких осужденных в среднем по стране уменьшаются почти в 10 раз, а остальные длительное время (в среднем 11 лет) содержатся в «очереди смертников»;

b) политику и практику  использования высшей меры наказания во многом определяет «географический фактор» - территориальные различия и в законодательстве, и в практике применения и исполнения смертных приговоров. Причем весьма существенные различия в применении этой меры издавна сложились и сказываются не только в разных штатах страны, но даже в округах, городах и графствах в пределах одного штата;

c) применение смертной  казни напрямую связано с расовым  неравенством и в целом носит  расистский характер (87% всех казненных  в 1977 - 2007 гг. афроамериканцев - это  осужденные за убийство белых, хотя число убитых среди тех и других практически одинаково; афроамериканцы составляют 36% всех казненных в США, хотя их доля среди населения страны не превышает 12%);

d) значимость расового  фактора в практике отправления  правосудия в США следует рассматривать в общем контексте социального неравенства и резкого имущественного расслоения в обществе. Отсюда особая острота проблемы обеспечения равенства защиты обвиняемых при рассмотрении уголовных дел о преступлениях, наказуемых смертной казнью;

e) законодательство и  практику применения смертной  казни в стране отличают также  непостоянство и произвол. Это  выражается, с одной стороны, в  наличии ограниченного числа  признаков, которые позволяли  бы разграничивать обязательность  применения смертной казни и возможность применения вместо нее другой меры наказания. С другой стороны, наличие в законодательстве штатов неопределенных формулировок и существенных различий в перечне отягчающих обстоятельств дает обвинению свободу усмотрения при решении вопроса о том, требовать ли в конкретном случае высшую меру наказания, что зачастую делает их решения произвольными. Наиболее откровенно и в значительных масштабах произвольные решения проявляются при так называемых «сделках с обвинением».

Выявленные закономерности подтверждают крайне ограниченные возможности и неэффективность смертной казни в борьбе с тяжкими преступлениями. Показательно, например, что независимо от изменений в динамике убийств число ежегодно выносимых смертных приговоров в 1980-х годах и до конца 1990-х годов оставалось стабильным, а число казней постоянно росло. Затем уровень и число убийств значительно снизились и в последние 8 - 10 лет остаются стабильными, однако число смертных приговоров в этот период стало стремительно и последовательно снижаться.

Преступность в Японии - весьма специфический, а в ряде отношений уникальный криминологический  феномен, формирование и развитие которого на протяжении последних 50 лет кардинально  отличается от процессов развития преступности в других индустриально развитых странах. Своеобразие и выгодные отличия этих процессов в Японии связаны, прежде всего, с многолетней стабильностью и относительно низким уровнем преступности, которые, кроме всего прочего, обусловлены гармоничным сочетанием традиционных национальных ценностей и ориентаций с новациями западной цивилизации, а также сбалансированностью демократических форм развития страны и всего комплекса мер социального контроля за преступностью. Эффективность японской системы противодействия и контроля за преступностью подтверждается не только данными национальной и международной уголовной статистики, но и результатами международных сравнительных исследований виктимизации, фиксирующими разный уровень криминогенной напряженности, страха в обществе, состояние и разнообразие мер безопасности и т.д. При этом решающую роль в противодействии преступности играют не меры репрессивного характера, а именно профилактические меры, соответствие системы мер правового и социального контроля уровню социально-экономического развития и правосознания общества, его психологическим установкам, ценностным ориентациям и поведенческим стереотипам, определяющим в конечном итоге качество общественной жизни.

Свидетельством такого соответствия является практика применения мер уголовной ответственности, ориентированная на стандарты, которые гораздо ближе к нижним пределам санкций соответствующих норм, и, как следствие, куда более либеральная, чем в других странах, практика назначения наказаний. Сложившуюся за многие годы судебную практику по применению мер ответственности и наказания правильнее оценивать не в категориях «излишнего либерализма», а как рациональное и экономное расходование уголовной репрессии. Это особенно заметно в доминирующей роли наказания в виде штрафа, в весьма ограниченных масштабах применения наказания в виде лишения свободы, в широком применении отсрочки исполнения приговора, условного осуждения и условно-досрочного освобождения.

Результативность уголовной  политики в Японии во многом связана  с принципиально иным подходом к уголовной репрессии, с ее максимальной экономией за счет применения всех мер профилактики преступности, которыми располагает общество и которые активно действуют за пределами системы уголовной юстиции. И потому можно с достаточной уверенностью прогнозировать, что в ближайшей перспективе сколь либо значительный всплеск преступности Японию, скорее всего, не ожидает.

В последние десятилетия  тенденция к снижению числа смертных приговоров и казней в конечном итоге  привела к тому, что применение этой меры наказания в Японии - особенно в последние 10 - 12 лет - приобрело единичный и главным образом символический характер.

Как показало исследование, при общей тенденции к снижению числа смертных приговоров риск вынесения  такого приговора за убийство в Японии в 8 раз ниже, чем в США (соответственно, во много раз ниже и вероятность исполнения такого приговора). Исследование также подтвердило универсальный характер выводов американских и российских ученых о том, что какой-либо корреляции между динамикой убийств и рассчитанными показателями вероятности вынесения смертного приговора за убийство не существует.

3.2. Российские  правовые акты об исполнении  смертной казни и пути

их совершенствования

В настоящее время  в мире наблюдается устойчивая тенденция  к отказу от применения смертной казни, отражающая приверженность многих государств»демократическим традициям и гуманистическим ценностям.

В начале XX в. известный  русский юрист Н.С. Таганцев писал, что «недалеко то время, когда  смертная казнь исчезнет из уголовных  кодексов и для наших потомков сам спор о ее целесообразности будет казаться столь же странным, каким представляется теперь для нас спор о необходимости и справедливости колесования «ли сожжения преступников»⁸⁸. В начале XXI в. Россия, наконец, полагаем, подошла к необходимости решения проблемы смертной казни.

Согласно Конституции  РФ 1993 г. смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным  законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей (ч. 2 ст. 20). Таким образом, в Конституции РФ определен временный характер применения смертной казни.

Приговоры к смертной казни в России не приводятся в  исполнение уже более десяти лет.

Полагаем, что в современной  России, которая стремится стать  подлинно демократическим и правовым государством, проблема смертной казни  должна быть решена определенно в  пользу ее законодательной отмены, в обоснование чего можно привести следующие аргументы.

1. Смертная казнь, произошедшая  из древнего обычая кровной  мести, применявшаяся для истребления  преступников и устрашения населения,  в современном обществе неприемлема.

2. Отмена смертной  казни в современной России  уже подготовлена исторической тенденцией к сужению пределов применения этой меры уголовного наказания.

3. Смертная казнь, состоящая  в лишении жизни осужденного  по приговору суда, имеет нравственно  отрицательную оценку.

Еще в XIX в., определив  критерии правомерности тех или  иных видов наказаний, которые «должны соответствовать положению личности в государстве и не должны оскорблять этического чувства граждан, не должны равным образом давать повод разыгрываться дурным страстям», Н.Д. Сергеевский пришел к выводу, что «смертная казнь в современно» государстве не должна занимать места в лестнице наказаний»⁸⁹.

Негативная оценка смертной казни была дана и в русской  философии. В.С. Соловьев сформулировал  нравственный закон для общества: «Принцип человеческого достоинства, или безусловное значение каждого  лица, в силу чего общество определяется как внутреннее, свободное согласие всех»⁹⁰. Поэтому человек «не может быть только средством или орудием ни для блага другого лица, ни для блага целого класса, ни... для так называемого общего блага, т.е. блага большинства других людей». Смертная казнь «отрицает в преступнике человека» лишает его присущего всякому лицу права на существование и нравственное возрождение и делает из него страдательное орудие чужой безопасности»⁹¹.

Солидарную позицию  занимают и современные философы права. По мнению В.А. Бачинина, «государство, посягающее на главное, естественное право своих граждан, неизбежно входит в замкнутый круг имморализма и неправа и становится их проводником»⁹².» Как указывает С.С. Алексеев, «с точки зрения общей системы ценностей, сложившихся в со»ременном обществе, право должно отвечать требованиям морали», а именно общепринятым, общечеловеческим, элементарным этическим требованиям, соответствующи» основным началам христианской культуры, или культуры, однопорядковой с христианской⁹³.

4. Смертная казнь отрицает  неотчуждаемое право на жизнь, делая»преступника только объектом уголовно-правового воздействия государства.

Представляется, что отмена смертной казни обусловлена официальным  признанием приоритета прав человека перед интересами общества и государства. Конституция РФ, провозгласив Россию демократическим правовым государством, закрепила положение о том, что «человек, его права и свободы являются высшей ценностью», а основные права и свободы человека признала прирожденными и неотчуждаемыми (ст. ст. 2, 17 ч. 2). Кроме того, согласно ст. 18 Конституции РФ «права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием». Таким образом, основные права человека, как пишет С.С. Алексеев, «приобрели прямое юридическое действие и заняли (точнее, начали занимать) центральное место во всей юридической системе современного гражданского общества»⁹⁴.