Национализм: сущность, история, содержание

На волне  борьбы националистов за перенос памятника в 2006 году при участии Мадиссона было учреждено «Эстонское национальное движение». В Вяна Вигула действует тренировочный центр эстонских националистов, прозванных противниками «щенками Мадиссона». С 2009 года лидер Партии национальной независимости Эстонии. В сентябре 2010 года в возрасте 60 лет разочаровался в политической борьбе, назвал эстонский народ «молящимся на шопинг» и «боящимся за себя постоять», и эмигрировал в Испанию.

Прочие

Юри Бем (Бём) — скандально известный русофоб, ксенофоб, националист-одиночка, организатор пикетов у российского посольства в Таллине, зачинатель движения за перенос «Бронзового солдата». После одной из акций Бема в 2006 году была организована общественная организация добровольцев «Ночной дозор» по защите «Бронзового солдата». Юри Лийм — националист, известный своей борьбой с советскими памятниками.

Прибалтийские власти, как правило, не отличаются громкими лозунгами, но твёрдо стоят  на националистических позициях. В  Литве на выборах 2008 года находившихся у власти левых сменила правая правящая коалиция, популярность которой, однако, очень быстро снизилась. В Латвии в сформированном в 2010 году правительстве правые вошли в состав правящих коалиционных сил и заняли ключевые посты в Сейме (премьер-министр, спикер). В тот же выборный период в парламент вошли и радикалы.

На посту  президента Латвии выраженной националисткой была Вайра Вике-Фрейберга (1999—2007). Её предшественник Гунтис Улманис (1993—1999) был центристом, а последователя — консолидатора Валдиса Затлерса (2007—2011) — сменил в июне 2011 года член антиамериканской партии «Союз зелёных и крестьян», нейтрал по политическим взглядам Андрис Берзиньш. Наиболее стабильно положение правых у власти в Эстонии. В 2011 году местная «Партия реформ» вновь подтвердила свою популярность у избирателей.

Декларируя  демократические ценности, но часто  поддерживая националистические проявления, в том числе и радикальные (разрешение маршей скинхедов, обеспечение безопасности нацистских парадов, признание недискриминационными расистских, русофобских и антисемитских лозунгов), выборные политики зачастую и сами срываются на радикальные действия и высказывания. Так, в 2000 году президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга отказалась извиняться за холокост, но сделала это в 2006 году во время визита в Израиль. В 2004 году она заявила в интервью латвийскому радио, что российское правительство могло бы помочь своим соотечественникам в репатриации.

В 2010 году латвийские СМИ обвинили главу МИД Латвии Гирта Валдиса Кристовскиса в националистических высказываниях, но премьер Валдис Домбровскис (правая партия «Новое время») заявил, что скандал «надутый». В том же 2010 году за проведение маршей бывших эсэсовцев высказалась министр внутренних дел Латвии Линда Мурниеце. По её мнению, такие марши безопаснее празднований 9 мая, потому что на первых присутствуют не более 500 человек, а на вторых — сотни тысяч. 11 марта 2011 года в марше неонацистов в Вильнюсе неожиданно был замечен представитель парламентской фракции «Союз отечества — Христианские демократы Литвы» Казимерас Уокас.

Радикальный национализм  в постсоветской Прибалтике проявляется  главным образом в форме русофобии, а в Литве ещё и в дискриминации  польского меньшинства. В аналитической  подборке «Литва за неделю» в марте 2011 года ИА «REGNUM» отмечало:

В Литве  воцарилось сугубо нацистское понимание  народа «по крови», а формирование понятие народа не по крови, а «по  гражданству» (со всем вытекающим отсюда вполне оправданным нормальным литовским  патриотизмом) никто в стране и в сознании молодёжи не формирует. Народ Литвы понимается как «литовская раса», а не так, как его понимают во всём цивилизованном мире — в качестве всех граждан страны независимо от происхождения.

17 марта 2011 года  в Литве были приняты поправки  к закону о просвещении: с 2011/2012 учебного года все школы без исключения обязаны вести преподавание только на литовском языке. Полякам официально запрещено писать свои фамилии по-польски — окончания они обязаны преобразовывать в соответствии с литовской традицией (-ас, -ис, -юс). Польское посольство отказалось от предложения литовского правительства почтить память погибшего Леха Качиньского названием в его честь улицы — улицы Леха Качинскаса.

В Эстонии правящая коалиция не прикрывается демократическими ценностями и прямо заявляет, что власть будет поддерживать культурное наследие всех нацменьшинств страны, кроме русских, так как русские, за исключением староверов, к коренным народом Эстонии не принадлежат. В начале 2000-х годов в Таллине был убит ответственный издатель крупнейшей русскоязычной газеты «Эстония» Виталий Хаитов, а ранее — его сын, 30-летний бизнесмен. 27 апреля 2007 года при демонтаже «Бронзового солдата» в Таллине произошли уличные беспорядки между полицией и 5 тысячами защитников памятника, которые в итоге были доставлены в так называемый «концлагерь» — терминал D таллиннского порта — и подвергались там пыткам.[Cм.48] В «Бронзовую ночь» погиб россиянин Дмитрий Ганин. Эстонская прокуратура установила трёх подозреваемых, но не смогла доказать их вину, и виновные ограничились уплатой от 5 до 12 тыс. крон штрафа государству. Соцопрос компании «Саар Полл» в июне 2007 года показал, что 79 % эстонцев были согласны с позицией властей по вопросу переноса памятника. Среди неэстонцев согласными оказались лишь 11 %.

Неграждане (лица, не имеющие гражданства) до сих пор  составляют значительную долю населения  в Эстонии и Латвии. Неграждане не могут голосовать на национальных выборах, но на местных право голоса им предоставляется. В Латвии неграждане — это 20 % населения. Исключением является Литва, из-за особенностей законодательства о гражданстве которой гражданами Литвы являются 99 % её жителей.

Одной из форм проявления государственного национализма стали  преследования ветеранов, выступавших  в годы Великой Отечественной войны на стороне СССР (несмотря на то, что среди прибалтийских карателей от НКВД 61,4 % были местными жителями). В Риге в 1998 году было предъявлено обвинение, а в 2000 году вынесено решение о признании виновным в геноциде латвийского народа бывшему партизану, латышскому русскому Василию Кононову. В 2004 году он же был осуждён за бандитизм, но многократно обжаловал это решение. Кононову помогли московские власти, выделив ему в 2010 году на услуги адвокатов 5 млн рублей. Василий Кононов умер 1 апреля 2011 года в возрасте 89 лет. В Эстонии в мае 2008 года начался суд над единственным в государстве Героем Советского Союза 88-летним Арнольдом Мери. Его обвиняли в причастности к депортации 250 эстонцев в 1949 году. Он мог получить пожизненное заключение, но из-за проблем со здоровьем судебный процесс был приостановлен. Арнольд Мери умер 27 марта 2009 года. [Cм.48]

Предпринимаемые правыми властями попытки демократических  перемен, как правило, не достигают  результатов. В докладе «Права человека в Латвии в 2003 году» Латвийский центр по правам человека и этническим исследованиям (LCESC) отмечал, что специально созданный для консолидации пост и аппарат министра по особым поручениям в делах интеграции общества оказался неэффективным инструментом межэтнического сближения. Также в Латвии не выполнил ожидавшихся от него задач по консолидации латышей и «русских» конкурс «Новая волна» в Юрмале. Изначально предполагалось, что конкурс привлечёт латышскую аудиторию. Но, по словам известного латвийского адвоката Андриса Грутупса, конкурс, наоборот, «учит говорить, думать и чувствовать по-русски».

начимая часть  латвийской и эстонской общественности поддерживает националистические проявления — выступает за ревизию итогов Второй мировой войны, считает воевавших на стороне Германии соотечественников борцами за свободу, чью память необходимо чтить,^[7] в целом спокойно воспринимает постепенное потепление в отношении к гитлеровским коллаборационистам:

Да, СС была названа преступной организацией, но это не значит, что все её члены — преступники.

— Валтерс Ноллендорфс, историк (Латвия).

Скорее, стоит говорить о некоей глорификации тех людей, которые воевали на стороне нацистов, но тем не менее, согласно официальной латвийской концепции, никак не могут быть причислены к нацистам и эсэсовцам.

— Борис Цилевич, депутат Сейма Латвии.

Для нас оба эти два оккупанта: один с маленькими усиками, другой — с большими, были убийцами, которые стоили друг друга. Моего дедушку расстреляли нацисты, дедушку моей жены — коммунисты. Типичная эстонская семья. Так что, честно говоря, для меня как эстонца обидно слышать обвинения в реабилитации нацизма.

— Март Лаар, депутат  парламента, бывший премьер-министр Эстонии. [Cм.50]

Иное отношение  к неонацистам. В Литве в 2011 году общество было шокировано событиями, сопутствующими маршу нацистов 11 марта в Вильнюсе. Во-первых, в нём участвовал член сейма Литвы Казимерас Уокас. Во-вторых, его поступок никто из парламентариев никак не прокомментировал. Поэтому к президенту, сейму, правительству Литвы и Совету самоуправления Вильнюса в открытом письме незамедлительно обратилась литовская интеллигенция, потребовав реакции на активность неонацистов и противостояния ей. Лишь после этого слова осуждения публично сказал премьер Андрюс Кубилюс, а позднее — президент Даля Грибаускайте.

По мнению экспертов, нации в прибалтийских государствах постепенно консолидируются, и в  националистических выпадах необходимость исчезнет. Доктор философских наук, эстонский социолог Владимир Пароль считает, что единая русско-эстонская нация появится с исчезновением межпоколенческих различий. С ним согласен российский социолог Юрик Арутюнян, который привёл исследовательские данные 2002 года — уже тогда русские в Таллине были активно ориентированы на социально-этническое взаимодействие с эстонским коренным большинством. Правда, по словам Арутюняна, из-за разногласий по существенным вопросам (гражданство, статус русского языка, этнические брачные предпочтения) до синтеза народов ещё далеко.

Участники конференции  «О современном осмыслении национализма»  в 2008 году говорили о том, что национал-патриотическое государство не имеет шансов на развитие, поэтому необходимо уже сегодня  отказываться от приоритета националистических идей. Сейчас же, по мнению Бориса Кагарлицкого, радикальный национализм существует скорее не как государственная идея, а как возможность «продержаться у власти, ничего не меняя».

Тем не менее, негативная тенденция начавшегося проникновения ультрарадикалов в парламенты беспокоит даже самих парламентариев (например, появление в Сейме Латвии блока ВЛ—ТБ/ДННЛ), вынуждая радикалов признаваться в приверженности демократии. В этих условиях латвийские антифашисты указывают на трансформацию радикального национализма в исповедуемый политиками нового поколения новый национализм, для которого характерно прикрытие радикальных воззрений риторикой, основанной на западных ценностях.

3.5.Украинский  национализм.

В последнее  время все больше граждан Украины, в том числе и тех, которые в течение долгих лет мечтали о возрождении своего независимого государства, теперь с сожалением видят, что снова “доборолась Україна до самого краю — гірше ляхів свої діти її розпинають” (разве что поляки в настоящий момент здесь ни к чему). Мы привычно называем своего гениального поэта пророком, поскольку все его высказывания будто бы изображают украинское настоящее. Но он был не провидцем, а просто знатоком причудливого украинского нрава, который не изменяется со временем, побуждая к повторению ошибок. История Украины как будто постоянно вращается по кругу, однако это движение необходимо превратить в поступательное, направив на создание крепкого Украинского государства. Ради этого необходимо объединить народ (people), представленный многоэтническим населением, в единую украинскую политическую нацию (nation). Именно таким образом были созданы современные европейские государства, тогда как в СССР с этой целью пытались создать “единый советский народ”.

При отсутствии политической нации невозможно воплотить украинскую национальную идею, которой является создание действительно демократического правового государства, — сильного игрока на мировой “шахматной доске”.

Этому мешает ряд  внутренних и внешних факторов, которые нужно побороть, не ожидая, когда сами по себе “згинуть наші вороженьки, як роса на сонці”, потому что самый ожесточенный из них содержится в нас самих в виде украинского индивидуализма, который нельзя победить. Эта ментальная черта в известной степени является позитивной, определяя свободолюбие и самодостаточность украинцев, которые предпочитают действовать на свое усмотрение, а не по примеру общественности, а также способствует творчеству и нахождению нестандартных решений. Однако в гипертрофированном виде он порождает вседозволенность, которая воспринимается как безграничная свобода, не позволяя украинцам объединяться даже для преодоления общей опасности, когда другие народы, невзирая на свой индивидуализм, временно прекращают внутренние дрязги. Все предыдущие попытки создания собственного государства были неудачными из-за возникновения анархии, которая отступала лишь под давлением чужой власти. Господствующий класс, вместо того, чтобы возглавить сопротивление народа, спешно присоединялась к аристократии победителей, а тот пытался как-то приспособиться, чтобы выжить. И потому остается снова современным призыв Шевченко: “Обніміться ж, брати мої, молю вас, благаю!”.

Его услышали те, кто в конце 2004 г. собрался на майдане  Незалежности, вызвав удивление и уважение всего мира. Сотни тысяч людей, разных по возрасту, образованию, материальному положению, этническому происхождению и вероисповеданию, съехавшись со всей Украины, почувствовали свое родство с теми, кто стоял рядом, став прообразом украинской политической нации. К сожалению, из-за сентиментальности и нехватки опыта они не уделили внимания появлению на трибуне лидеров из противоположного лагеря, и спокойно разошлись, не позаботившись о средствах контроля выполнения данных им обещаний.

Ожидая их осуществления в течение следующих пяти лет, люди отчаялись, вернувшись к привычному приспособленчеству. Между тем украинское общество изменяется — на фоне нищего народа, в который попала даже интеллигенция, возникла правящая олигархическая прослойка, которая, обогатившись путем ограбления государства, пытается стать наследственной, напоминая своим поведением магнатов давней Речи Посполитой, окруженных своей шляхтой. Поэтому часть разуверившихся людей во время выборов готова проголосовать просто за “симпатичного” кандидата, как во время шоу-конкурсов “Україна має талант” или “Танцюють всі!”. Кое-кто стремится видеть президентом государства не мудрого политика, а родственника, говоря, что “краще рідний батечко, ніж зла мачуха чи чужий дядько”. Находятся и такие, которые готовы продать свой голос за сотню гривен. Такая ситуация, которая вынуждает волноваться за судьбу Украины, была бы невозможной, если бы у нас существовала настоящая украинская политическая нация.

Силой, которая  способна объединить Украину, пробудив в людях достоинство и способность противостоять обстоятельствам, может быть национализм, но так исторически сложилось, что именно это слово у многих вызывает сопротивление и даже ужас. Существует большая путаница относительно понимания данного термина, которым называют диаметрально разные движения, одни из которых проповедуют объединения всех граждан государства в единую политическую нацию, тогда как другие — наоборот, хотят разделить их по этническому признаку. Разобраться в этом вопросе помогает хорошо написанная популярная книга Кирилла Галушко “Народи, етноси, нації” (Киев, “Темпора”, 2008).

В современной  Европе национализм считается частью право-консервативной идеологии, отношение  к которому было достаточно сдержанным, но значительно улучшилось из-за необходимости защиты европейских культурных ценностей и традиций от агрессивного наступления иммигрантов... Что же касается радикальной формы этнонационализма, которая называется трайбализмом (“tribe” — племя), то он существует среди отсталых народов, порождая ненависть вплоть до случаев геноцида. В СССР, где провозглашенный “интернационализм” служил прикрытием имперской политики, осуществлялась постоянная борьба с “проявлениями национализма”. Наиболее опасным считался “украинский буржуазный национализм”, под лозунгом борьбы с которым осуществлялось усмирение многочисленного своенравного народа, которого сначала лишили национальной интеллигенции, а затем массово уничтожали путем Голодомора, бывшего настоящим геноцидом. Осуществить этот адский план удалось из-за проклятой украинской разъединенности, поскольку в его исполнении принимали участие также местные “активисты”, которые доносили на соседей и помогали искать спрятанный хлеб, получая 15%. В 1939 г. борьба с национализмом распространилась на присоединенные западные земли, однако их население, будучи более сплоченным, героически сопротивлялось вплоть до середины 50-х годов.[Cм.51]