Теория текста. Ее предмет и объект

 

Нормальная затяжка

 

Нормальный участковый

 

Нормальный побег

 

Нормальный портвейн

 

Нормальная разборка

 

Нормальная повестка

 

Нормальная армия

 

Нормальная панель

 

Нормальные политзанятия

 

Нормальная самоволка

 

Нормальный калашников

 

Нормальный отпуск

 

Нормальный дембель

 

Нормальная Марина

 

Нормальный стимул

 

Нормальные квартальные

 

Нормальное начальство

 

Нормальный субботник

 

Нормальная целина

 

Нормальный райком

 

Нормальное большинство

 

Нормальное предательство

 

Нормальная свекровь

 

Нормальные выборы

 

Нормальная свобода

 

Нормальный курс

 

Нормальное выпрямление

 

Нормальная пенсия

 

Нормальный миокардит

 

Нормальный кашель

 

Нормальные воспоминания

 

Нормальное равнодушие

 

Нормальный орденок

 

Нормальный цирроз

 

Нормальный юбилей

 

Нормальная водка

 

Нормальный диванчик

 

Нормальный наркоз

 

Нормальная смерть

 

Итак, чтобы текст  был оформлен как осмысленное  целесообразное структурное единство, необходимы оба признака - признак  связности и признак цельности.

 

Последнее включает в  себя и такое качество, как коммуникативная  установка. Гиперсвязность текста достигается именно его коммуникативной (целевой) установкой.

 

Повторная номинация

 

 

Семантико-структурная  и коммуникативная организация  текста осуществляется в результате следования некоторым правилам, среди  которых немаловажную роль играет выбор  способа повторной номинации, порядка  слов, типа модальности и т.д. Например, во избежание повторения одних и  тех же слов возникает необходимость  лексических замен. Однако такие  замены не всегда удобны и допустимы.

 

В частности, трудности  возникают при создании специальных  текстов, где подыскать, скажем, другое наименование научному понятию не представляется возможным из-за четкой обозначенности его содержания. В таком случае повторение ключевых слов (терминов) неизбежно.

 

Тексты же художественные, публицистические обнаруживают стремление разнообразить наименования в потоке речи, обновлять словесный инвентарь. Однако возможность замен и здесь  имеет определенные текстуальные ограничения. Кроме того, отсутствие замен (при  лексическом повторе) может повысить семантико-стилистическую напряженность  текста и, следовательно, усилить его  выразительность.

 

Вот некоторые примеры  на возможность (невозможность) или  желательность (нежелательность) замен  при повторной номинации.

 

Познакомились мы в одном  санатории. Гуляли вместе, вспоминали новгородские леса, морошку, глухие деревушки. Семья наша жила тогда в районном центре, в Лычкове. Неподалеку от нашего дома стоял двухэтажный дом с  железными решетками на окнах  нижнего этажа. Мне интересен  этот дом был тем, что по вечерам  там всегда горел свет… Мы, мальчишки, почему-то обходили этот дом стороной, в окна не заглядывали, в сад не лазили и даже между собою не говорили про этот дом. Какая-то опасность  окружала его. Тогда это учреждение называлось ОГПУ. Люди, которых туда привозили, исчезали. О них говорили шепотом (Д. Гранин. Анатомия страха // Лит. газета. - 1997. - 12 марта).

 

Пространное наименование двухэтажный дом с железными  решетками на окнах нижнего этажа (первое представление объекта) заменяется в дальнейшем кратким этот дом (причем именно указательное слово этот отсылает нас к поименованному выше). И, наконец, в конце смысл «этого дома»  раскрывается точным указанием адреса: появляется новая номинация это  учреждение называлось ОГПУ. Так от внешнего описания объекта текст  ведет нас к раскрытию его  внутренней сущности. В этом отрывке  есть и другие указатели повторной  информации - пространственного и  временного характера (тогда, там, туда), однако доминирующим все-таки остается сочетание этот дом, повторение которого усиливает впечатление о значимости данного объекта.

 

Вообще-то знать о  Сковороде и питать какой-то интерес  к легендарной жизни странствующего поэта и мудреца Булгаков должен был с детства: ведь оно прошло у него в Киеве, на Украине, где  и сегодня в разговорах нет-нет  да и услышишь шутку, поговорку или  афоризм, приписываемые Сковороде. Кроме того, Сковороду особо почитали все, кто когда-нибудь учился после  него в Киевской духовной академии, а отец писателя, Афанасий Иванович, был выпускником и преподавателем этого учебного заведения(Галинская  И.Л. Загадки известных книг. - М., 1986. - С. 81).

 

Здесь мы имеем замены: Булгаков - писатель; детство - оно; Сковорода - он (после него); Киевская духовная академия - это учебное заведение. Невозможной оказалась замена в  одном случае: «Сковороду почитали все…» - повтор имени связан с тем, что замена могла бы быть отнесенной и к Булгакову.

 

…В «Мастере и Маргарите» очевиднейшим образом художественно  воплощена теория трех миров: земного, библейского и космического. Первый в романе представляют люди. Второй - библейские персонажи. Третий - Воланд со своими спутниками.

 

Теория же таких «трех  миров» могла быть позаимствована Булгаковым только у того, кто является ее создателем, - у украинского философа XVIII в. Григория Саввича Сковороды. Последний, кстати сказать, часто подписывался под своими произведениями словами «любитель Библии»…

 

Теория «трех миров» Сковороды, изложенная им в трактате «Потоп змиин», представляет собой  близкую к пантеизму объективно-идеалистическую  концепцию. Согласно этой теории, самый  главный мир - космический, Вселенная, всеобъемлющий макрокосм. Два других мира, по Сковороде, частные. Один из них - человеческий, микрокосм; другой - символический («симболичный», пишет Сковорода), т.е. мир библейский. (Галинская И.Л. Загадки  известных книг. - М., 1986. - С. 77-78).

 

Замены с помощью  повторной номинации: три мира - первый, второй, третий; теория - она (ее создателем); тот кто… - украинский философ…; Сковорода - последний; Сковорода - он (изложенная им); два других мира - один из них, другой.

 

Неудачной представляется замена - согласно этой теории: имеется  в виду теория Сковороды, а грамматика текста, вследствие контактности расположения соответствующих сочетаний, свидетельствует  об отнесенности этой замены к впереди  стоящему упоминанию «объективно-идеалистической  концепции».

 

А снизу, на лестнице показалась фигурка и медленно ползла по ступеням вверх. Фигурка шла на разъезжающихся больных ногах и трясла белой  головой. На фигурке была широкая  двубортная куртка с серебряными  пуговицами и цветными зелеными петлицами. В прыгающих руках у фигурки  был огромный ключ(М. Булгаков). (Пример взят из статьи: Николаева Т.М. О функциональных категориях линейной грамматики // Синтаксис  текста. - М., 1979.)

 

Повторение одного наименования (ключевого слова фигурка) в данном случае представляется вполне закономерным из-за «особости» самого наименования объекта субъектно-предметного мира: в основном высказывании уже произошла  образно-метафорическая замена (фигурка  не может быть изначальным наименованием  субъекта), именно поэтому в последующем  тексте прямое наименование уже исключено, в противном случае пришлось бы заменить заменителя (ср. невозможность: Фигурка  шла… На этом человеке была куртка). Кроме  того, при третьем упоминании фигурки  замена невозможна еще и потому, что возникает чисто формальная необходимость разорвать цепную связь двух рядом стоящих предложений, а иначе двубортная куртка окажется на белой голове.

 

Таким образом, выбор  способа повторной номинации  при конструировании текста подчиняется  и структурно-семантическим правилам и стилистико-композиционным. Ограничения  при подборе замен могут быть лексико-грамматического свойства, когда цепная связь предложений  при неудачном выборе повторной  номинации смещает контекстуальную  соотнесенность имен. Ограниченность выбора может ощущаться и при  обращении к образным наименованиям. Наиболее безразличными к именуемому предмету оказываются местоименные слова, поскольку они имеют широкую  тематическую отнесенность: «он, она, они» могут соотноситься с наименованием  предмета, лица, качества; «этот, эта, эти» в сочетании с именами тоже в своей соотнесенности с другими  наименованиями не ограничены.

 

Однако при использовании  местоименных замен необходимо учитывать  строение сочетающихся фраз, контактность или дистантность в расположении соотносимых слов. Например, в следующем  контексте местоимение «их» употреблено  явно неудачно: Многие книги в библиотеке были старые, порванные. Надо сказать  детям, что их надо беречь (получается, что беречь надо только порванные  книги).

 

Возможны смысловые  смещения и при употреблении слова  «который» (-ая, -ые): оно соотносится  с контактно расположенным именем.

 

Повторные номинации  выполняют текстообразующую функцию: они тематически и грамматически  связывают компоненты высказываний, межфразовых единств. В качестве повторных наименований могут употребляться  местоименно-наречные слова (он, она; тот, этот, который; там, туда, оттуда); метафорически  употребленные существительные; слова  и сочетания указательного значения (этот вопрос; данные сведения; такие  выводы); перефразы (Остап Бендер - великий  комбинатор) и др.

 

Характер повторных  номинаций зависит от вида текста: они могут быть стилистически  нейтральными или иметь экспрессивно-оценочную  окраску; по объему информации точно  соответствовать именуемому предмету или расширять, уточнять его содержание. Такое разнообразие приводит и к  функциональному разнообразию. Номинативные единицы выполняют следующие  основные функции: информативно-описательную (например, дефиниция полная или  частичная при терминах; характеристика объекта - Бендер - молодой человек, лет двадцати восьми); ситуативную (характеристика в данной ситуации); экспрессивно-оценочную (характеристика объекта с оценкой его качеств); редуцирующую (сокращение объема текста).

 

Стилистически нейтральна, например, местоименная референция (он, она); экспрессивно-оценочны номинации, содержащие элементы характерологические (Сковорода - поэт и мудрец). В научном  тексте предпочитаются нейтральные, редуцирующие и описательные номинации; в художественном - функционально более разнообразные  и разветвленные.

 

Степень информативности  средств повторной номинации, средств  замещения, зависит:

 

1) от способности заместителя  совмещать функцию замещения  с функцией сообщения новой,  характеризующей или классифицирующей  информации; 2) от точности квалификации  содержания именуемого; 3) от наличия  у именуемого терминологического  эквивалента и др. Например, среди  заместителей обозначения предмета  или лица большей информативностью  обладают заместители, передающие  классифицирующую или оценочную  информацию.

 

Наиболее информативны обычно заместители в текстах  художественных. В текстах нехудожественных, в частности в научном, чаще употребляются  заместители, редуцирующие текст и  стилистически нейтральные, например, отвлеченные имена универсального типа «явление», «случай» и предложно-падежные сочетания типа «в этом отношении», «в этом смысле» и др. Абзац как композиционно-стилистическая единица текста

 

 

При рассмотрении речевой  организации текста были выделены две  основные семантико-структурные единицы - высказывание и сверхфразовое единство (сложное синтаксическое целое). Обе  единицы - это единицы семантико-синтаксического  членения текста.

 

Однако членение семантико-синтаксическое обычно совмещается с членением  иного уровня - композиционно-стилистическим. Первое в большей степени подчинено  прагматической установке самого текста, второе всецело обусловлено прагматической установкой автора. Чем более стандартен текст по своей речевой организации, тем более сближаются эти уровни членения (синтаксическое и абзацное), чем менее стандартен текст, тем  больше между ними расхождений, а  иногда и противоречий.

 

Абзац - это единица  членения текста композиционно-стилистическая; это часть текста, заключенная  между двумя отступами.

 

Внутренняя сущность абзаца лучше всего постигается  при сравнении его со сверхфразовым  единством (сложным синтаксическим целым). Это единицы в чем-то схожие, по внешним признакам, но не тождественные  по существу.

 

Сложное синтаксическое целое - это тема-рематическая последовательность, открывающаяся фразой-зачином (или  стержневой фразой, вмещающей в себя содержание всего целого). Именно фразы-зачины сложных целых, будучи стянутыми  вместе, образуют содержательную канву  текста. В абзаце может и не быть зачина как такового. Стержневая фраза  абзаца (главная в тематическом, логическом, содержательном плане) может  стоять в начале абзаца, в конце  абзаца или сама выступать в роли отдельного абзаца. Более того, в  абзаце может быть несколько стержневых фраз, если он велик по объему и заключает  в себе ряд тема-рематических последовательностей. Абзац может разорвать одно тема-рематическое объединение (одно сложное синтаксическое целое). Объем и структура абзаца всецело связаны с волей автора, его установкой (с ориентацией, конечно, на видовые и жанровые признаки текста), наконец, его личными пристрастиями, особой манерой письма.

 

Части сложного синтаксического  целого легко объединяются в сложное  предложение, если на месте точек  поставить иные знаки - запятые, точки  с запятыми, тире, многоточие. Абзац  таким экспериментам не поддается, так как он не синтаксичен по существу (если, конечно, он по случайности не совпадает со сложным целым).