Мотивация достижения успеха

Человека  обычно  не приходится учить  желать,  бояться или гневаться, хотя на протяжении  всего  развития он подвергается беспрерывным воздействиям  по части того, чего ему следует или не следует  желать или бояться, на что можно и когда недостойно  гневаться, и т. п. Это значит, что новое социально  обусловленное содержание, по крайней мере на начальных этапах онтогенеза, становится для человека  мотивационно значимым на основе механизмов, сложившихся в биологической  эволюции.  Это  вполне  естественно, так как самой по себе необходимости в  том, чтобы человек к новым, биологически  ему не  свойственным целям побуждался непременно новыми  механизмами, в антропогенезе не существовало. Разумеется, то сложное содержание, которое полу чает мотивационное значение з социально развитой  психике, не может быть уложено только в примитивные биологические формы, что, собственно, создает  необходимость в возникновении специфически человеческих механизмов мотивации, однако это не исключает использования таких примитивных форм в развитии к действии сложных механизмов. Эти   предварительные замечания должны   были  показать, что при обсуждении вопроса о специфике  человеческой мотивации недостаточно рассматривать  ее как целостное явление без выделения составляющих ее аспектов. Одно и то же утверждение, напри мер, «дихотомия биологического и социального как метод объяснения перехода от «базовых» к высшим  производным потребностям человека в целом неприемлема» , получает разное  значение в зависимости от того, к которой из составляющих  мотивации оно применяется. В отличие  от  содержания механизмы  биологической и социальной  мотивации не обнаруживают  того принципиального  разрыва, который не позволял бы искать перехода от  изначальных природных образований и  процессов к более сложным, формирующимся   по мере накопления социогенных преобразований в человеческой психике.

Именно  наличие общего как условие поиска отличий оправдывает постановку вопроса о развитии мотивации человека прежде всего в отношении обеспечивающих  его механизмов. Ниже  будет сделана попытка  выделить основу  и  своего рода «единицу» такого развития. Для того чтобы иметь возможность сравнения, предварительно обозначим соответствующую  «единицу» развития биологической мотивации и рассмотрим данные  о ее проявлениях в человеческой психике. 

1.3.Трудности  в изучении мотивов  и мотиваций человека. 

Рассматривая  мотивацию человека как психологический  феномен, ученые столкнулись со многими  трудностями. Прежде всего возникла терминологическая неясность: одинаково  и даже как синонимы употребляются  термины «мотивация» и «мотив» . «Мотивация» используется даже охотнее, так как, понимая под ней процессы детерминации активности человека и животных или формирования побуждения к действию или деятельности (А. Б. Орлов, 1989), в это понятие можно включать что угодно; ведь детерминировать и побуждать может безграничное множество вещей и явлений. Недаром Д. Дьюсбери пишет, что понятие «мотивация» используется обычно как мусорная корзина для разного рода факторов, природа которых недостаточно ясна. Действительно, мотивацию связывают с потребностями и мотивами, мировоззрениями человека и особенностями его представления о себе, личностными особенностями и функциональными состояниями, с переживаниями, знаниями о среде и прогнозом ее изменения, с ожидаемыми последствиями и оценками других людей (В. А. Иванников, 1985, 1991).

Не лучше  обстоит дело с понятием «мотив». В качестве его называются самые различные психологические феномены: представления и идеи, чувства и переживания потребности и влечения, побуждения и склонности , желания и хотения, привычки, мысли и чувство долга , морально-политические установки и помыслы ,психические процессы, состояния и свойства личности, предметы внешнего мира, установки и даже условия существования. Врачи ставят даже такой диагноз, как «немотивированные головные боли», очевидно полагая, что мотив — это любая причина любого явления. Недаром А. Н. Леонтьев писал, что работы по проблеме мотивации почти не поддаются систематизации — до такой степени различны те понятия, по поводу которых употребляется термин «мотив», и что само это понятие превратилось в большой мешок, в который сложены самые различные вещи.

О вольном использовании понятия «мотив» литераторами, публицистами, юристами и говорить не приходится. Любая причина поступка исторического или экономического развития человечества называется мотивом. Неудивительно, что подчас исчезает сам предмет обсуждения, т. е. мотив, или же высказываются предположения, что современные понятия о нем описывают не одну, а несколько реальностей, не совпадающих друг с  другом .

В результате такой неразберихи практики, имеющие  дело с воспитанием людей,

оказываются в сложном положении. Так, один из педагогов, Л.П.Кичатинов (1989),резонно задает вопрос: как быть педагогам, как при такой разноплановости в толковании «мотива» выйти на практическую дорогу его формирования? Пока не ясна суть явления, работа по совершенствованию или преобразованию этого понятия напоминает сказочную ситуацию «сделай то, не знаю что». Превращение «мотива» в «большой мешок», как справедливо указывает Л. П. Кичатинов, ведет к закрытию целого ряда педагогических перспектив.

В зарубежной психологии имеется около 50 теорий мотивации. В связи с таким

положением  В. К. Вилюнас (1990) высказывает сомнение в целесообразности обсуждения вопроса, что такое «мотив». Вместо этого он предлагает сосредоточить внимание на более отчетливом обозначении и описании отдельных феноменов, принимаемых в качестве побудителей активности. Другой подход предлагает В. А. Иванников (1985): нужно сузить содержание понятия «мотив» до какой-то одной реальности, а для обозначения других ввести новые понятия. Термин «мотив», по его мнению, нужно закрепить за устойчивыми образованиями мотивационной сферы в виде опредмеченных потребностей, а для обозначения конкретного ситуативного образования,

непосредственно инициирующего деятельность, использовать термин «побуждение».

В ряде работ «мотив» рассматривается только как интеллектуальный продукт

мозговой  деятельности. Так, Ж. Годфруа (1994) пишет, что «мотив» — это соображение, по которому субъект должен действовать. Еще более резко говорит X. Хекхаузен (1986): это лишь «конструкт мышления», т. е. теоретическое построение, а не реально существующий психологический феномен. Он пишет, что в действительности никаких «мотивов» не существует, они не наблюдаемы непосредственно и поэтому не могут быть представлены как факты действительности. Они лишь условные, облегчающие понимание вспомогательные конструкты нашего мышления, вставляемые в схему объяснения действия между наблюдаемыми исходными обстоятельствами и последующими актами поведения. Неудивительно, что в его двухтомной монографии за «мотив» принимаются либо потребность (потребность во властвовании ,называемая им «мотивом власти»; потребность в достижении — «мотив достижения»), либо личностные диспозиции (тревожность и другие), либо внешние и внутренние причины того или иного поведения (оказание помощи, проявление агрессии).

Не лучше  обстоит дело и с другими понятиями, используемыми в мотивационных теориях, в частности — с понятием побуждение. Так, В. А. Иванников считает ,что это понятие вводится как объяснительный конструкт, как нечто, что является необходимым и достаточным условием для начала и поддержания поведения, для достижения намеченной цели. Скептически относится к этому понятию и Р. Хайнд (1963). Он, в частности, пишет, что введение переменной «побуждение» уменьшает количество рассматриваемых связей между внешней и внутренней ситуацией и реакцией на них. Но если нас интересует степень независимости рассматриваемых параметров друг от друга, то это понятие может ввести в заблуждение и превращается в помеху. Отчасти можно согласиться с этими авторами, так как многие психологические понятия суть конструкты мышления, домыслы ученых. Но это не означает, что данное психологическое явление или образование не существует в действительности. Обозначение каких-то психологических явлений и феноменов — не плод воображения психологов, а результат анализа фактов.

Если  же следовать за X. Хекхаузеном и некоторыми другими психологами, то надо признать, что нет и таких психологических феноменов, как воля, состояние, внимание, мышление и т. д., поскольку их тоже в руки не возьмешь и на приборах прямо не зафиксируешь. Из понимания этого факта следует лишь то, что любое теоретическое построение (касающееся и психической деятельности, предстающей перед исследователем как «черный ящик») должно опираться на факты, логически увязанные друг с другом, а не быть плодом фантазии и волюнтаризма; как хочу, так и называю, куда хочу, туда и отношу. Например, в учебниках по психологии «мотиву» отводится различное место в структуре психологических знаний: то в разделе «Направленность личности», то в разделе «Воля», то в разделе «Деятельность».

Противоречия  существуют и по такому вопросу: к  чему относятся мотивы и мотивация—к  действию, к деятельности? А. Н. Леонтьев в 1956 году писал, что мотив побуждает  отдельное, частное действие. Однако в более поздних работах он утверждал, что мотивы относятся  только к деятельности, а действие не имеет самостоятельного мотива. Если принять это как частный  случай осуществления действий, то правомерность утверждения А. Н. Леонтьева становится очевидной  — каждое действие в составе деятельности не имеет собственного мотива, но это не значит, что эти действия не мотивированны. Просто для деятельности и действий имеется общий мотив. Однако цели деятельности и каждого действия в ее составе не совпадают, хотя и те и другие обусловлены смыслом деятельности как своеобразным стержнем осуществляемой программы.

В то же время действия могут выступать  в качестве поступков. Но может ли быть немотивированным сознательно  совершаемый поступок? Ответ очевиден. Поэтому самостоятельные действия должны иметь мотив. Само действие может  выступать и в качестве деятельности, если ее содержанием является только это действие. Впрочем, рассматривая подобные случаи, А. Н. Леонтьев (1972) пишет, что когда одни и те же действия становятся деятельностью, то она приобретает  самостоятельный мотив. Подобные случаи он обозначает как «сдвиг мотива на цель». Согласно же представлениям  А. Пилояна (1984), мотив, наоборот, относится только к действиям, а деятельность он рассматривает в контексте понятия «мотивация». В этом он солидарен с М.Ш. Магомед-Эминовым (1987), который связывает мотивацию не только с подготовкой деятельности, но и с ее осуществлением. Таким образом, проблема мотивации и мотивов остается остродискуссионной и, к сожалению, трудно изучаемой экспериментально. Многие зарубежные теории мотивации

построены на основании экспериментов с животными, поэтому в ряде случаев

прямая  экстраполяция на человека невозможна. Кроме того, возникает вопрос:

можно ли вообще эти теории рассматривать  как истинно мотивационные? Не являются ли они биологическими теориями детерминации поведения? В то же время, как отмечает П. М. Якобсон (1969), растущий интерес к психологии

личности (а мотивационная сфера, без сомнения, является ее ядром), к сложным

динамическим  переменам в ее деятельности и  поступках делает изучение мотивации поведения человека насущной задачей психологической науки. Очевидно, что требуются критическое рассмотрение существующих точек зрения на проблему и поиск нового подхода к ее решению. 

1.4. О положительной и отрицательной мотивации 

В. Г. Асеев  считает, что важной особенностью мотивации человека является двумодальное, положительно-отрицательное ее строение. Эти две модальности побуждений (в виде стремления к чему-либо и избегания, в виде удовлетворения и страдания, в виде двух форм воздействия на личность — поощрения и наказания) проявляются во влечениях и непосредственно реализуемой потребности— с одной стороны, и в необходимости — с другой. При этом он ссылается на высказывание С. Л. Рубинштейна о природе эмоций: «Эмоциональные процессы приобретают положительный или отрицательный характер в зависимости от того, находится ли действие, которое индивид производит, и воздействие, которому он подвергается, в положительном или отрицательном отношении к его потребностям, интересам, установкам».