Феноменологическое направление в теории личности

Стратегия исследования, примененная  Роджерсом и его сотрудниками для исследования психотерапевтических личностных изменений (то есть изменений  в образе себя клиента), очень проста. Клиенты неоднократно выполняют  Я-сортировку и идеал-сортировку во время терапия, в конце терапии  и, в некоторых случаях, во время  посттерапевтических интервалов. Каждый раз подсчитывается коэффициент  корреляции между двумя сортировками. Сравнивая корреляции между двумя  сортировками, можно выделить закономерности постепенного изменения отношений  между сознаваемым Я и идеальным  Я клиента в ходе терапии. Методология  исследования также требует использования  контрольной группы для демонстрации того, что обнаруженные изменения произошли благодаря терапии, а не просто с течением времени, вследствие знакомства с Q-сортировкой или из-за других посторонних влияний. Контрольную группу сопоставляют с испытуемыми-клиентами по таким демографическим переменным, как возраст, пол, образование и социоэкономический статус. Они выполняют Q-сортировки в те же промежутки времени, что и группа клиентов. Единственная разница между двумя группами та, что группа клиентов проходит курс лечения (клиент-центрированная терапия), а контрольная группа – нет. Этот метод позволил Роджерсу валидизировать многие его теоретические представления, касающиеся личностного роста и изменений и терапевтических условий, которые вызывают их (Carkhuff, 1969).

Самовосприятие  и психологическая адаптация

Как объяснялось ранее, Роджерс  полагал, что психологическая дезадаптация происходит в результате несоответствия между структурой Я и опытом. Другими  словами, человек с психическим  расстройством воспринимает себя и  свои отношения с людьми и явлениями  в своем окружении так, чтобы  это соответствовало структуре  его Я. Поэтому он склонен к  отрицанию или искажению любого переживания, которое противоречит его нынешнему образу себя, так  как его осознание вызовет  тревогу, ощущение угрозы и расстройство. А психически здоровый человек стремится  к реалистичному восприятию себя и своих отношений с другими  людьми, то есть он старается видеть их такими, какими они представляются непредубежденному наблюдателю. Более  того, здоровый человек открыт для  переживания (то есть не защищается), принимает  ответственность за собственное  поведение и оценивает переживание  с помощью своих чувств.

Случай с миссис Оук  может продемонстрировать, как некоторые  из этих теоретических утверждений  были эмпирически проверены. До начала терапии миссис Оук (имя вымышлено), женщина под 40, была домохозяйкой, и  у нее были трудности во взаимоотношениях с мужем и дочерью-подростком. Роджерс проводил многочисленные сеансы терапии с этой клиенткой в  течение пяти месяцев (Rogers, 1954). После  этого был семимесячный перерыв  в терапии, а затем сеансы были возобновлены и продолжались еще  в течение двух месяцев. Несколько  раз – до, во время и после  терапии – миссис Оук выполняла Q-сортировку своего реального и  идеального Я.

Данные Q-сортировки показали, что в процессе терапии произошли  значительные изменения в Я-концепции  миссис Оук. А именно, описания ее идеального Я в начале и в конце терапии  показали более высокую корреляцию (r = +0,72), чем описания реального Я  в эти же два момента времени (r = +0,30). По Роджерсу, это означает, что  реальное Я пациентки подверглось  большему изменению вследствие терапии, чем ее идеальное Я. Более того, корреляция между описаниями ее реального  и идеального Я были значительно  выше в конце терапии (r = +0,79), чем  в начале (r = +0,21). Это указывало  на то, что ее реальное Я более  соответствовало идеальному Я в  конце терапии, чем в начале. И  наконец, как ожидалось, соответствие между сознаваемым Я и идеальным  Я усилилось в процессе терапии, причем индексы корреляции с течением времени возрастали: r = +0,21, +0,47, +0,69, +0,71 и +0,79. Для Роджерса это означало, что миссис Оук стала больше походить на человека, которого она описывала  как свой идеал.

Отмеченные изменения  в размещении конкретных карточек Q-сортировки также показали, что в результате терапии миссис Оук переструктурировала  свою Я-концепцию. До терапии она  не чувствовала себя в безопасности, была дезорганизована, центрирована на себе и считала себя ответственной  за свои проблемы. Двенадцать месяцев  спустя, после терапии, она стала  ощущать себя гораздо более уверенной  в себе, эмоционально зрелой и спокойной. Выполненные самим Роджерсом Q-сортировки для миссис Оук также подтвердили эти изменения в ее восприятии себя. Далее следует сказать, что к тому времени, когда закончилась терапия, миссис Оук развелась с мужем, наладила отношения с дочерью и нашла работу.

Многие другие исследования так или иначе подтверждают предположение  Роджерса, что несоответствие между  сознаваемым Я и идеальным  Я свидетельствует о плохой психологической  адаптации. Вообще, чем больше несогласованность  или несоответствие между ними, тем  выше степень тревоги, нестабильности, социальной незрелости и эмоциональных  расстройств (Achenbach, Zigler, 1963; Higgins, 1987; Turner, Vanderlippe, 1958). Более того, люди с сильным  несоответствием между реальным и идеальным Я имеют более  низкую степень самоактуализации, чем  те, у кого это несоответствие невелико или вообще отсутствует (Mahoney, Hartnett, 1973).

Самопринятие  и принятие других

Другая группа исследований, в основе которых лежат теоретические  разработки Роджерса, касается предположения, что чем в большей степени  человек принимает себя, тем выше вероятность, что он принимает других. Такая связь между самопринятием  и принятием других основана на наблюдении, сделанном Роджерсом, что в начале терапии клиенты обычно имеют  негативную Я-концепцию – они  не способны принимать себя. Однако как только такие клиенты начинают больше принимать себя, они в большей  степени начинают принимать и  других. Иначе говоря, Роджерс предположил, что если самопринятие имеет место (то есть если несоответствие реального  и идеального Я мало), то появляется чувство принятия, уважения и ценности других. Другие теоретики также предполагали, что отношение к себе отражается на отношении к другим. Эрих Фромм, например, утверждал, что любовь к  себе и любовь к другим идут рука об руку (Fromm, 1956). Далее он отмечал, что  нелюбовь к себе сопровождается существенной враждебностью к другим.

Различные исследования, где  в качестве испытуемых участвовали  студенты колледжа или лица, получающие терапию, подтверждали связь между  самопринятием и принятием других (Berger, 1955; Suinn, 1961). Что касается непосредственно  самой теории Роджерса, данные показывают, что самопринятие и принятие других характеризует отношения родитель-ребенок. Куперсмит (Coopersmith, 1967), например, провел ретроспективное исследование развития самооценки у мальчиков 10-12 лет. Он обнаружил, что родители мальчиков с высокой  самооценкой были более любящими и ласковыми и воспитывали  своих сыновей, не прибегая к принудительным дисциплинарным мерам типа лишения  удовольствий и изоляции. Далее, родители были демократичны в том смысле, что они считались с мнением  ребенка при принятии семейных решений. И наоборот, оказалось, что родители мальчиков с низкой самооценкой  были более отчужденными, менее радушными  и, весьма вероятно, применяли физическое наказание за плохое поведение сыновей. Аналогичные данные были получены и  применительно к девочкам и их родителям (Hales, 1967). В другом исследовании проверялась гипотеза о том, что  существует значимая положительная  корреляция между самопринятием  и принятием ребенка в группе молодых матерей (Medinnus, Curtis, 1963).

Испытуемыми были 56 матерей  детей, посещающих кооперативный детский  сад. Были получены две величины измерения  материнского самопринятия. Первую получили с применением опросника "Индекс адаптации и ценностей Биллса" (Bills Index of Adjustment and Values), измеряющего  величину различия между Я и идеальным  Я. Для получения второй использовали "Шкалу семантического дифференциала", состоящую из 20 биполярных прилагательных, в которой различие между рейтингом "Я в реальности" (такая, как я есть) и "Я в идеале" (такая, какой мне больше всего хочется быть) было определено операционально как вторая величина, характеризующая материнское самопринятие. Числовое выражение принятия ребенка было получено с помощью того же набора биполярных прилагательных. Различие между материнским рейтингом "мой ребенок в реальности" (такой, как он есть) и "мой ребенок в идеале" (каким я больше всего хотела бы его видеть) было определено как степень принятия матерью своего ребенка.

Корреляции между двумя  значениями материнского самопринятия и величиной принятия ребенка  показано в табл. 11-2. Как видно  из таблицы, каждый из трех коэффициентов  корреляции статистически значим. Эти  результаты подтверждают мнение Роджерса, что матери, которые принимают  себя (обладающие позитивным вниманием  к себе), с гораздо большей вероятностью принимают своих детей такими, какие они есть, чем матери, не принимающие себя. К тому же результаты предполагают, что диапазон, в котором  ребенок развивает позитивный образ  себя, зависит от того, в какой  степени его родители способны принять  себя.

Таблица 11-2  
Корреляции между величинами материнского самопринятия и принятия ребенка

* p <0,05; ** p <0,01

Примечание. Отрицательная корреляция соответствует методу оценки тестов. При оценке самопринятия по Биллсу, чем выше значение, тем больше величина самопринятия, а значения самопринятия по семантическому дифференциалу и принятию ребенка обратные – большие значения обозначают менее благоприятные отношения. (Источник: адаптировано из Medinnus, Curtis, 1963, p. 543.)

ПРИМЕНЕНИЕ: ТЕРАПИЯ, ЦЕНТРИРОВАННАЯ НА ЧЕЛОВЕКЕ

Количество разнообразных  видов психотерапии, старых и новых, применяемых к человеку, имеющему личностные проблемы, достигло пугающей величины. Психологи и психиатры  просили пациентов лежать на черном кожаном диване и продуцировать  свободные ассоциации, пытались научить  их приемлемым социальным навыкам, предлагали им зайти в пустую комнату и  издать пронзительный вопль, заставляли их садиться обнаженными в кружок в плавательном бассейне и "встречать" друг друга. Все же, несмотря на полученные ранее доказательства, что различные  формы инсайт-терапии неэффективны (Eysenck, 1952, 1966), более поздние и тщательные исследования свидетельствуют, что  многие виды терапии действительно  помогают людям справится с проблемами, осложняющими им жизнь (Bergin, 1979; Landman, Dawes, 1982; Smith et el., 1980). Каким образом все  эти многочисленные методы психотерапии приносят реальную пользу страдающим людям, если противопоставить им отсутствие вообще какой бы то ни было терапии?

На этот вопрос Роджерс  отвечает, что все эффективные  формы психотерапии имеют один общий  элемент – взаимоотношения между людьми. Конкретно, он утверждал, что качество взаимоотношений между психотерапевтом и клиентом является единственным важным фактором, ответственным за успешное терапевтическое вмешательство. Специальные терапевтические методики являются вторичными по отношению к взаимоотношениям психотерапевт-клиент и эмоциональному климату, в котором проходит их общение. Этот основанный Роджерсом и широко распространенный в настоящее время подход к психотерапии известен как терапия, центрированная на человеке (Rogers, 1986).

Эволюция роджерсовской  терапии: от техники к взаимоотношениям

Подход Роджерса к психотерапии, имеющий очень мало сходства с  психоанализом и бихевиористской  модификацией поведения, разрабатывался в течение нескольких лет. Хотя его  основные принципы оставались устойчивыми, практические методы, подобно полноценно функционирующему человеку Роджерса, непрерывно развивались. Первоначально  подход Роджерса был назван недирективной терапией (некоторые до сих пор называют его так). Этот термин отражал интерес, испытываемый Роджерсом в то время к методам, с помощью которых можно было изменить поведение. Предположив, что клиент обладает способностью к самонаправленному изменению личности, Роджерс первым применил методики, которые позволили психотерапевту быть гораздо менее директивным во взаимоотношениях с пациентом, чем это принято в других формах терапии. Например, недирективные психотерапевты никогда не давали советов, не отвечали на вопросы, не пробовали задавать вопросы. Вместо этого они пытались отразить то, что сказал клиент, и пояснить его чувства в процессе отражения и пояснения. Фактически психотерапевт как бы выполнял функцию "выпрямляющего" зеркала, антипода "кривых" зеркал в комнатах смеха, которые различным образом искажают изображение человека. А в недирективной терапии, наоборот, основная задача, которую ставит перед собой психотерапевт, – отразить клиенту более точно то, что он в действительности говорит и чувствует. Эти методы применяются еще и сегодня, хотя они несколько ограничены единственной функцией поддержания отношений.

Позже Роджерс перенес  акцент на методики, позволяющие терапевту  лучше разобраться в том, что  происходит с пациентом в каждый момент проводимого лечения. Он переименовал свой подход в "клиент-центрированный", подчеркнув тем самым, что задача психотерапевта – понять самовосприятие клиента. Однако в заключительной стадии разработки методик подход Роджерса к терапии опять изменился. С  начала 1960-х годов он стал больше интересоваться вопросом о точных терапевтических  условиях, выполнение которых необходимо, прежде чем клиент сможет начать разрешение своих межличностных проблем. Как  указывалось ранее, он рассматривал взаимоотношения между психотерапевтом  и клиентом как единственный, наиважнейший фактор, способствующий изменению личности. В настоящее время "ярлык", лучше  всего отражающий ключевую роль отношений  психотерапевт-клиент в процессе изменения  личности, – это "терапия, центрированная на человеке" (Rogers, 1977). Этот термин лучше  всего отражает эволюцию мышления Роджерса – от техники к взаимоотношениям.

"Перенос акцента на  терапию, центрированную на человеке, подчеркивает не только широкую  применяемость теории. Он как  бы говорит, что центром всех  взаимодействий является сам  человек – его Я, его сущность, а не одна из его ролей  – клиент, студент, учитель или  психотерапевт" (Holdstock, Rogers, 1977, p. 129).