Социальная философия

Психический склад нации проявляется  в особенностях национального быта народа, в нравах, привычках, склонностях  людей той или иной нации, в  особенностях их песен, танцев, фольклора, живописи и т.п. Известна, например, такая особенность психического склада американцев, как непрерывная  спешка, выработавшаяся как гипертрофированное следствие деловитости. Об этой черте  мы встречаем у Ильи Эренбурга: "Несколько  французов поспорили, почему американцы всегда куда-то спешат, решили проверить. Один француз подкараулил обыкновенного  американца, когда тот часов в  девять утра выскочил из подъезда своего дома. Француз последовал за ним. Задыхаясь  от волнения, американец купил газету, не развернул ее, купил на лету сигару, ворвался в метро, расталкивая всех; пробовал заглянуть в газету, но не мог - явно волновался, что опаздывает; выйдя из метро, помчался к одному из небоскребов; увидев, что лифт собирается взвиться вверх, переменил рысь на галоп; доехал, наконец, до своего тридцать шестого  этажа и поспешно открыл ключом дверь  в свою контору. Дверь была стеклянной; француз припал к стеклу. Американец лихорадочно повесил пиджак на вешалку, сел в кресло, закурил сигару, развернул газету и тотчас уснул. Дел у него не было, и торопился  он только потому, что не умел не торопиться" [1].

1 Эренбург И. Сочинения:  В 9 т. М., 1961. Т. 5. С. 670.

Особо следует остановиться на таком  образующем понятие "нация" признаке, как национальное самосознание, сознательное отнесение себя к той или иной национальной общности, идентификация  с ней. Данный признак, в отличие  от всех уже рассмотренных, является субъективным по своей природе, и  именно эта субъективность служит зачастую аргументом против его существенности. В действительности же о нации  как реально существующей и нормально  функционирующей общности можно  говорить только в том случае, когда  признаки объективные дополняются  четко выраженным национальным самосознанием. В противном случае можно говорить только об этническом происхождении  людей, а не об их национальной принадлежности. Имеются индикаторы, позволяющие  довольно точно определять уровень  и степень национального самосознания. Среди них - знание истории своего народа (историческая память), отношение  к национальным традициям, праздникам и обычаям, отношение к языку  своего этноса, чувство национального  достоинства и т.д. Но главными, интегрирующими, очевидно, являются самодистанцирование, признание различий между собой и представителями лиц иных национальностей, с одной стороны, и осознание неразрывных связей своего "я" с жизнью и судьбами данного этноса.

2. емографическая структура общества

В качестве генеральной общности демографической  структуры общества выступает народонаселение - непрерывно воспроизводящая себя совокупность людей. В этом смысле говорят  о народонаселении всей Земли, отдельной  страны, региона и т.д.

Народонаселение наряду с географической средой является первейшим условием жизни и развития общества, предпосылкой и субъектом исторического процесса. Когда говорят "пустыня", независимо от того, ледяная она, песчаная или  послечернобыльская, выражают главное - отсутствие народонаселения. Но суть вопроса не только в том, есть народонаселение на данной территории или его нет. Ускоренные или замедленные темпы общественного развития, прозябание или расцвет общества в значительной степени зависят от таких демографических показателей, как общая численность населения, его плотность, темпы роста, половозрастная структура, состояние психофизического здоровья, миграционная подвижность. К рассмотрению этих факторов мы сейчас и переходим.

Народонаселение не просто заполняет  собой все социальное пространство, но и неразрывно связано со всеми  другими компонентами единого социального  организма, прежде всего с экономикой. Существуют две линии взаимодействия демографических и экономических процессов и состояний: население -> экономика и экономика -> население. Что касается последней, то она, во-первых, лучше отражена в литературе, а во-вторых, лежит ближе к поверхности вещей и потому легче улавливается обыденным сознанием. Например, никого из нас не затрудняет ответ на вопрос, касающийся показателей рождаемости: ясно, что на темпы здесь влияют прежде всего уровень материального благосостояния, обеспеченность жильем, степень вовлеченности женщин в общественное производство. Хотя и здесь не все просто, ибо в результате научного анализа выясняется, что темпы рождаемости чрезвычайно велики при низком экономическом и культурном развитии общества, резко снижаются в странах и регионах со средним уровнем благосостояния, а затем вновь обнаруживают тенденцию к некоторому повышению по мере перехода к обществу "массового потребления". И все же проблема "народонаселение -> экономика" для читателя менее известна и более сложна, на ней мы и сосредоточим его внимание.

Ускорение или замедление темпов экономического развития зависит уже от такого, казалось бы поверхностного, показателя, как общая численность населения. Так, оптимальное количество населения для хорошо интегрированного, единого производственно-рыночного пространства определяется сегодня специалистами примерно в 250 млн человек: при гораздо меньшем народонаселении становится экономически невыгодной дальнейшая межгосударственная специализация и кооперирование производства, при гораздо большем - резко возрастают расходы на транспортировку продукции. Заметим, что указанному оптимуму народонаселения отвечает Европейское экономическое сообщество, так же как отвечал ему и Советский Союз. В свете этого становится понятным, что ностальгия по Союзу, желание восстановить его хотя бы в плане экономическом имеют под собой наряду с прочими и демографические основания.

Заметное влияние на экономику  оказывает и плотность народонаселения. В регионах с редким населением затруднено разделение труда, и доминирующей остается тенденция к сохранению натурального хозяйства, экономически невыгодным является наращивание информационно-транспортной инфраструктуры (строительство шоссейных  и железных дорог, прокладывание  кабельных коммуникаций и т.д.).

К числу наиболее активно воздействующих на экономику демографических факторов относятся темпы роста народонаселения, тем более, что это - фактор сложный, определяемый не только показателями естественного прироста населения, но и его половозрастной структурой, а также темпами и направлением миграции. Для нормального развития общества и прежде всего его экономики одинаково вредны и стремящиеся к минимуму и стремящиеся к максимуму темпы роста народонаселения. При крайне низких темпах роста воспроизводство личностного элемента производительных сил происходит на суживающейся основе, что сказывается и на величине совокупного национального продукта, а значит и национального дохода. Мы не говорим уже о явлениях депопуляции, когда смертность начинает превышать рождаемость и над нацией нависает угроза исчезновения. Вот почему нас не может не тревожить начавшаяся в России депопуляция. При чрезмерно высоких темпах роста народонаселения развитие экономики тоже замедляется, ибо все более значительная часть совокупного продукта и национального дохода отторгается просто на физическое сохранение вновь родившихся.

Как уже отмечалось, темпы роста  народонаселения во многом зависят  от того, что представляет собой  половозрастная структура населения. Любой перекос в этом отношении (нарушение пропорций между мужской  и женской частями населения; постарение населения, то есть увеличение доли неспособных к деторождению возрастных групп) самым прямым образом  сказывается на темпах роста народонаселения, а через них - и на развитии экономики. Но есть и другие каналы воздействия. Так, постарение населения означает увеличение удельного веса возрастной группы пенсионеров, содержание которых  уменьшает долю совокупного продукта, направляемого на производственное потребление. Нарушение пропорций между мужской и женской частями населения приводит в одних случаях к "дефициту женихов" (так обстоит дело в наших текстильных центрах), в других - к "дефициту невест" (такова демографическая ситуация, которая еще совсем недавно была характерна для многих сельских местностей России). Результат в обоих случаях один - усиление миграции, наносящее ущерб экономике.

Разумеется, ущерб экономике наносит  не любая миграция. Миграционная подвижность  населения в целом есть феномен  положительный, поскольку такая  подвижность делает возможным более  равномерное распределение населения  в социальном пространстве, его перераспределение  между трудоизбыточными и трудонедостаточными районами, способствует выравниванию профессионально-производственного опыта людей. Какой эффект - положительный или отрицательный - оказывает миграция в каждом конкретном случае, зависит от ее темпов, направленности и структуры миграционных потоков. Можно вспомнить, почему беспокоила нас миграция сельского населения в 50-70-е годы: темп миграции намного превышал темпы роста производительности труда в сельском хозяйстве; миграция опустошала и без того трудонедостаточные регионы, поскольку мигранты направлялись в более благодатные и в экономическом, и в природно-климатическом отношении края; в миграционном потоке преобладала молодежь - самая трудоспособная и образованная часть селян.

И наконец, состояние психофизического здоровья населения как фактор экономического развития. "Наконец", как говорят  англичане, по порядку рассмотрения, а не по значимости, ибо этот фактор среди всех является наиболее интегрирующим  и, пожалуй, наиболее важным, в особенности  в условиях научно-технической революции, предъявляющей повышенные требования к здоровью работающих. Ухудшение  психофизического здоровья населения  ведет к снижению производительности труда в народном хозяйстве, требует  отвлечения дополнительных средств  на здравоохранение и содержание инвалидов. Но самое страшное, если психофизическое здоровье населения  ухудшается из поколения в поколение: начинается деградация генофонда нации, и это, наряду с депопуляцией, нависает над ней дамокловым мечом. Сокращение продолжительности жизни, наблюдающееся у нас, служит грозным предостережением.

Воздействие демографических факторов дает себя знать не только в экономике: трудно назвать такой компонент  социума, в котором бы оно не обнаруживалось.

Самой чуткой в этом отношении из всех надстроечных сфер является, пожалуй, мораль. Любой сбой в демографических  отношениях, а тем более в демографической  структуре в целом, тут же откликается  в практике нравственных отношений  и - в рефлексированном виде - в нравственной психологии и этике. Достаточно вспомнить моральные последствия Отечественной войны, связанные с обвалом семейной структуры общества, распадом многих миллионов семей. В определенном смысле в этом же направлении воздействует и миграция, в особенности если она принимает гипертрофированный характер. Трудности профессиональной и социокультурной адаптации, бытовая неустроенность, выход из-под морального контроля прежней социальной микросреды и возможность (в особенности на первых порах) анонимного поведения в новой служат почвой и фоном для сексуальной распущенности, пьянства и уголовных преступлений.

Специфическое отражение демографических  факторов мы наблюдаем в политике и праве. В отличие от сферы морали, где сначала под демографическим воздействием видоизменяется нравственная практика, а уж постфактум моральное сознание общества вырабатывает осуждающие либо поощряющие нормативы, в политике и праве демографические деформации и изменение демографической ситуации в целом сначала должны быть осознаны, и только после этого в политическую и правовую практику вносятся коррективы. Отслеживание демографических изменений и реагирование на них составляют важную часть политики (можно с достаточным основанием говорить о такой отрасли политики, как политика народонаселения) и права (что находит свое отражение в семейном праве, трудовом законодательстве и т. д.). В то же время демографические факторы врываются во все другие разделы политики как внутренней, так и внешней. На наших глазах, например, вносятся коррективы в законы о воинской службе, видоизменяются проекты военной реформы, поскольку нельзя не учитывать замедляющиеся темпы роста народонаселения и ухудшающееся состояние психофизического здоровья молодежи.

Особенности демографического бытия  данного общества находят свое концентрированное  отражение в общественной психологии, в менталитете. Имеются в виду и социально-психологические сдвиги, связанные с переходами к новому демографическому качеству, и социально-психологические  традиции, тяготеющие над обществом  и мешающие ему "вписываться" в  новые условия.

Так, переход от локальных социумов (род, племя) к государственным образованиям означал возникновение "большого общества", то есть такой по численности  населения общности, при которой  уже невозможна интеграция всех людей  на прежней основе - визуальной, вербальной, эмоциональной. На первый план в большом  обществе выступают более абстрактные  интегративные формы - идеи типа "национальной идеи", известной формулы "православие, самодержавие, народность" и т.д. С переходом к большому обществу в общественной психологии постепенно формируется и новая устойчивая модель мироздания [1].

1 См. об этом подробно: Ахиезер А. С. Россия как большое общество//Воп-росы философии. 1993. № 1.

С другой стороны, социально-психологические  традиции и ценности, сложившиеся  в конкретных демографических условиях локального социума (например, общинное сознание, чувство единства с сородичами и соплеменниками и т.п.), тормозят формирование большого общества. Эти  консервативные традиции не обошли стороной в свое время и такого великого мыслителя, как Платон, который считал, что число жителей каждого государства должно быть таким, чтобы все граждане могли знать друг друга. Даже в уже сформировавшемся большом обществе указанные психологические традиции выступают постоянно действующим дезинтегрирующим его фактором. Негативное действие этого фактора мы наблюдаем сегодня в Восточной Европе и на территории бывшего СССР.