Милетская школа

Полагает, что  субстратная естественная субстанция одна и бесконечна, считает конкретно-определенной, полагая ее воздухом. Сущностные различия он свел к разреженности на плоскости. Разрежаясь, воздух становится огнем, сгущаясь — ветром, потом облаком, сгустившись еще больше — водой, потом землей, потом камнями, а из них — всем остальным. Движение он, полагает вечным и считает его причиной изменения.  

Следует обратить внимание на то, что одно дело — бесконечное и конечное по множеству (это понятие бесконечного) было свойственно полагающим множественность начал, другое дело, — бесконечное или конечное по протяженной величине — это понятие он исследует в полемике против Мелисса и Парменида, оно подходит также и к Анаксимандру с Анаксименом, принявшим один, но при этом бесконечный по протяженной величине элемент.  

Псевдо-Плутарх  

Сообщают, что  Анаксимен полагал началом всех вещей воздух. По протяженной величине он бесконечен, а по своим качествам  определен. Все вещи рождаются путем некоего сгущения, или наоборот, разрежения воздуха. Что касается движения, то оно существует испокон веку. Он говорит, что в процессе “валяния” из воздуха первой возникла Земля, весьма плоская, а потому вполне естественно, что она плавает по воздуху. И Солнце, и Луна, и прочие звезды берут начало и происходят из Земли. Так, он утверждает, что Солнце — это Земля, но только от стремительного движения она еще и преизрядно нагрелась.  

Ипполит  

Полагал, что  начало — бесконечный воздух, из которого рождается то, что есть, что было и что будет, а также боги и божественные существа, а все прочие вещи — от его потомков.  

Свойство воздуха  таково: когда он предельно ровен, уравновешен, однородно-усреднен, то не явлен взору, а обнаруживает себя, когда становится холодным, теплым, сырым и движущимся. Движется же он всегда, ибо если бы он не двигался, то все, что изменяется, не изменялось бы. Сгущаясь и разрежаясь, воздух приобретает видимые различия. Так, растекшись [рассеявшись] до более разреженного состояния, он становится огнем; в нейтральном состоянии возвращается к природе воздуха; по мере сгущения из воздуха путем “валяния” образуется облако, сгустившись еще больше, он становится водой, еще больше — землей, а достигнув предельной плотности — камнями.  

Таким образом  обобщить воззрения Анаксимена можно  так: важнейшие принципы возникновения — противоположности: горячее и холодное. Земля плоская, поэтому и оседлала воздух; равным образом и Солнце, и Луна и прочие звезды — все состоящие из огня — плавают по воздуху (собств. “ездят верхом”) вследствие плоской формы. Светила произошли из Земли вследствие того, что из нее вздымается испарина; когда испарина разрежается, рождается огонь, а из возносящегося вверх огня скучиваются светила. В пространстве светил имеются также землистые образования, которые круговращаются вместе с ними.  

Светила, по его  словам, движутся не под Землей, как  полагали другие, а вокруг Земли. Солнце прячется не потому, что заходит  под Землю, но потому, что скрывается за более высокими сторонами Земли, зима же происходит оттого, что оно удаляется от нас на большее расстояние. Звезды не греют из-за удаленности на большое расстояние.  

Ветры рождаются, когда чрезмерно сжатый воздух в  результате разрежения приходит в стремительное движение. Когда он скучится и загустеет еще больше, то рождаются облака, которые затем превращаются в воду. Град бывает, когда выпадающая из облаков вода замерзнет, снег — когда замерзнут сами облака, будучи при этом обильнее пропитаны влагой. Молния — когда облака расщепляются силой воздушных потоков, ибо при их расщеплении возникает яркое огненное сияние. Радуга рождается оттого, что солнечные лучи падают на загустевший воздух, землетрясение — от изменений земли, вызываемых избыточным нагревом и охлаждением.  

Фрагменты  

Плутарх  

О первичном  холоде. Коль скоро во Вселенной  имеются четыре первичных тела (огонь, вода, воздух и земля), которые вследствие их обилия, простоты и силы большинство  полагает элементами и началами остальных тел, необходимо, чтобы и первичных и простых качеств имелось бы столько же. Что ж это за качества, как не теплота, хладность, сухость и влажность. Или же, как думал древний Анаксимен, нам не следует признавать субстанциальности ни за холодным, ни за горячим, но должно рассматривать их как переменные состояния общей материи, возникающие вторично от изменений первоначала. Холодным он считает сжимающуюся и уплотняющуюся часть материи, а горячим — разреженную и “расслабленную”, — таким термином он ее назвал. Потому же и не без основания говорится, что человек испускает изо рта как теплое, так и холодное: сжатое и сгущенное губами дыхание охлаждается, когда же рот расслаблен, оно становится теплым на выходе от разреженности. Аристотель считает это сравнение Анаксимена недоразумением: ведь когда рот расслаблен, то тепло выдыхается из нас самих, когда же мы подуем, свернув губы трубочкой, то выталкивается и бьет струей уже воздух не из нас, а находящийся перед ртом, а он холодный.  

Мнения философов  “О началах”: Анаксимен, сын Эвристрата, милетец, утверждал, что начало сущих — воздух, ибо из него все рождается и в него вновь разлагается. “Как душа наша, — говорит он, — сущая воздухом, скрепляет нас воедино, так дыхание и воздух объемлют весь космос” (“воздух” и “дыхание” здесь употребляются синонимически). Он так же, как Анаксимандр: ошибается, полагая, что животные состоят из простого и однородного воздуха или пневмы, ибо не может существовать одно начало всех вещей — материя, но необходимо принять также и творящую причину. Так, одного серебра недостаточно для того, чтобы оно стало кубком, если нет творящей причины, т. е. серебряных дел мастера; то же самое справедливо и для меди, и для дерева, и для любого другого материала.  

Заключение  

Такие мыслители, как Фалес, Анаксимандр и Анаксимен положили начало новому типу мышления о природе, сделав ее предметом системного беспристрастного исследования. Милетские “физики” — типичные философы ранней греческой философии. Аристотель дал собирательный образ этим мыслителям, назвав их “физиками”, философами, которые изучают природу. Именно они пытаются первыми увидеть мир умственным взором и пытаются начать поиск единства с миром. По их убеждению не было бы существенным ничего, что не было бы природой. Люди, божества, мир образуют единый универсум, весь находящийся как бы в единой плоскости — они суть части или аспекты одной и той же природы, в которой действуют одни и те же силы.  

Милетских физиков  считали материалистами натурфилософии, потому что они ограничивались одной причиной бытия — материальным первоначалом, чем у Фалеса являлась вода, у Анаксимандра — “беспредельное”, у Анаксимена — воздух. Но у Анаксимандра можно встретить существенный шаг вперед. Возможно, их размышления кажутся нам нелепыми, но это будет неверное суждение. Потому что в их суждениях просматривается некая закономерность, которую они пытаются объяснить уже рациональной мыслью. И именно эта интеллектуальная революция (переход от мифологии к рациональному мышлению), представляющая столь внезапный и глубокий переворот, получила название “греческое чудо” (это понятие ввел известный французский филолог, историк религии и философии Эрнест Ренан). И, действительно, если проследить ход развития досократовской философии, то будет видно, что она произвела свое влияние, возможно, даже на всю последующую философию, и на некоторые вопросы еще не найдены ответы. 

МИЛЕТСКАЯ   ШКОЛА, самая ранняя в греч. истории философская школа материализма (6 в. до хр. э.), известная также под названием «ионийская натурфилософия». Ее представителями являлись первые древне-греческие материалисты — натурфилософы Фалес, Анаксимандр и Анаксимен (см.), которые одновременно были и первыми представителями зарождающейся науки. Все они жили в крупнейшем торговом городе Милете в Ионии (на зап. побережьи Малой Азии). — Возникнув в обстановке решительной ломки родового общинного строя, школа эта по своему социальному характеру была всецело связана с формированием рабо-владельч. Греции. Происходившие тогда глубокие социально-экономич. сдвиги привели к соответствующим изменениям и в области общественного сознания. Влияние мифологии и религии было подорвано; зародился независимый от религии материалистический подход к изучению действительности. 

Основной предпосылкой, из которой исходили милетцы в  своем учении о природе, было признание объективного существования реального мира, материи, находящейся в вечном движении и развитии. По свидетельству Аристотеля, на которое ссылается Энгельс, Фалес учил, что материя, существующая вечно, есть то, из чего состоят все вещи, из чего они возникают как из первого и во что они возвращаются как в последнее. Энгельс при этом подчеркивал, что «уже здесь перед нами целиком первоначальный стихийный материализм, который естественно считает при своем возникновении само собою разумеющимся единство в бесконечном многообразии явлений природы и ищет его в чем-то определенно телесном, в чем-то особенном, как Фалес в воде» (Энгельс, Диалектика природы, в кн.: Маркси Энльс, Сочинения, том XIV, стр. 498). Представители Милетской школы ищут первовещество в каком-то конкретном виде материи: в воде (Фалес), воздухе (Анаксимен); они основываются на, свидетельстве чувственных восприятий как результате непосредственного созерцания природы. Однако уже у Анаксимандра имеется попытка философского истолкования материи, но эта робкая попытка дана в наивной форме. Его апейрон — не вода, не воздух — это «неопределенная материя» (см. Энгельс, там же, стр. 499), бесконечная и движущаяся, вечная и неисчерпаемая, выделяющая из себя противоположности теплого и холодного и тем самым дающая начало всем вещам. Но Энгельс в философии древних греков, несмотря на ее наивно-материалистич. характер, находит ядро позднейших философских разногласий. «Уже у Фалеса душа есть нечто особенное, отличное от тела (он же приписывает магниту душу), у Анаксимена она — воздух (как в Книге Бытия), у пифагорейцев она уже бессмертна и переселяется из тела в тело; тело носит для них чисто случайный характер» (Энгельс, там яге, стр. 500). — Основатели греч. философии были прирожденными диалектиками. «Вся природа (у древних греков. — Ред.), — начиная отмельчайших частиц ее до величайших тел, начиная от песчинки и кончая солнцем, начиная от протиста и кончая человеком, находится в вечном возникновении и уничтоясе- нии, в непрерывном течении, в неустанном движении и изменении» (Энгельс, там же, стр. 484). Диалектика у греков была лишь гениальной догадкой, правильным, но в силу историч. условий еще наивным методом объяснения действительности, ибо обращалось большее внимание «на ход движения, на переходы и сцепления, чем на то, что именно движется, переходит, сцепляется» (Энгельс, Анти-Дюринг, в кн.: Маркс и Энгельс, Соч., том XIV, стр. 20). В этом сказались и положительные и отрицательные стороны философии древних греков. Рассмотрение природы в общем и целом, когда всеобщая связь всего со всем не доказывается в подробностях, когда нет еще анализа, объяснения частностей, привело к тому, что греческая философия «должна была впоследствии уступить место другим видам мировоззрения» (Энгельс, там же, стр. 340). 

Философы Милетской  школы — Фалес, Анаксимандр, Анаксимен  — были одновременно и первыми  естествоиспытателями и астрономами. Фалес был геометром; он определил  продолжительность года в 365 дней, предсказал, как говорит предание, одно солнечное затмение. Анаксимандр изготовил солнечные часы, особую карту суши и моря и различные астрономич. инструменты. Большой интерес представляет также попытка Анаксимандра объяснить происхождение животных и человека. Ряд важных наблюдений и открытий в области астрономии сделал Анаксимен.

http://www.bonaen.ru - Большая Советская Энциклопедия 1936 г.  
 

Ионийская философия, милетская  школа философии

Философы Милетской  школы стояли у истоков греческой  науки: астрономии, географии, математики, метеорологии, физики. Представления о космогонии, космологии, теологии и физике, прежде в абстрактно-символическом виде распространённые по мифологии и традиции, милетцы перевели в плоскость научного интереса, сформировав группу неотвлечённых образов. Ввели первую научную терминологию, впервые стали писать свои сочинения прозой. 

Исходя из принципа сохранения «из ничего не возникает  нечто», милетцы полагали Единое —  вечное, бесконечное, «божественное», материальное первоначало видимого многообразия вещей, источник жизни и существования космоса. Таким образом, за многообразием явлений они усмотрели некую отличную от этих явлений их сущность («первоначало», к которым относились: вода, воздух, огонь, земля); для Фалеса это — вода, для Анаксимандра — апейрон (неопределённое и беспредельное первовещество), для Анаксимена — воздух. («Воду» Фалеса и «воздух» Анаксимена следует, конечно, понимать условно-аллегорически, как символ комплекса абстрактных свойств такого первовещества.) 

Милетская школа  рассматривала мир как живое  целое; не делала принципиального различия между живым и мёртвым, психическим и физическим; признавала за неодушевлёнными предметами только меньшую степень одушевлённости (жизни). Сама одушевлённость («душа») рассматривалась как «тонкий» и подвижный вид первовещества. 

С утратой Милетом (начало V в. до н. э.) политической самостоятельности, отнятой персами, прекращается цветущий период жизни Милета и замирает развитие здесь философии. Однако в других городах Греции учения милетцев не только продолжали оказывать действие, но нашли продолжателей. Таковы были Гиппон из Самоса, примыкавший к учению Фалеса, а также прославившийся Диоген из Аполлонии, выводивший вслед за Анаксименом всё из воздуха и развивший идею множественности самих изменений. Милетская школа оказала большое влияние на дальнейшее развитие материалистической мысли Древней Греции.