Философия, ее предмет. Структура и функции философии

Важное место в духовной жизни Московской Руси заняла полемика иосифлян и нестяжателей. Прежде всего идейная борьба их духовных лидеров — Иосифа Волоцкого и Нила Сорского, охватившая такие глубокие нравственно-политические, богословские и философские проблемы, как социальное служение и призвание церкви, пути духовно-нравственного преображения личности, отношение к еретикам, проблема царской власти и ее божественной природы.

Одно из центральных мест в русской мысли XV—XVI вв. заняла проблема государства, власти и права. Взгляд на Московское православное царство  — Святую Русь — как преемницу  Византии, призванную выполнить особую историческую миссию, нашел отражение  в сформулированной старцем Филофеем историософской концепции «Москва — третий Рим». Проблемы власти и права были ведущими в полемике Ивана Грозного и Андрея Курбского, им посвящены сочинения Федора Карпова и Ивана Пересветова, отстаивавшего идеи укрепления самодержавного правления.

Проблемы человека, нравственного  совершенствования, выбора путей личного  и общественного спасения были в  центре внимания выдающегося византийского  гуманиста-просветителя Максима Грека, философское творчество которого стало  величайшим достижением русской  средневековой философии.

Существенное влияние  на духовную жизнь русского общества XV—XVI веков оказывали еретические  учения, связанные с европейским  реформационно-гуманистическим движением. Наиболее видными представителями  русского свободомыслия являлись Федор  Курицин, Матвей Башкин, Феодосии Косой.

Заключительный этап развития русской средневековой философии  характеризуется противоречивыми  процессами формирования основ нового миропонимания, столкновением традиционной духовной культуры с возрастающим влиянием западноевропейской науки и просвещения. Наиболее значительные фигуры русской мысли этого периода — протопоп Аввакум — продолжатель и строгий ревнитель духовных традиций древнерусской культуры и противостоящие ему Симеон Полоцкий и Юрий Крижанич — проводники западноевропейской образованности и культуры. Важнейшими темами их размышлений был человек, его духовная сущность и нравственный долг, познание и место в нем философии, проблемы власти и роли различных социальных слоев в политической жизни общества.

Значительную роль в распространении  философских знаний играли крупнейшие центры образования и культуры —  Киевско-Могилянская и Славяно-греко-латинская академии, в которых преподавался целый ряд философских дисциплин.

Начало XVIII века стало завершающим  периодом в истории русской средневековой  философии и временем зарождения предпосылок ее секуляризации и  профессионализации, закладывавших  основы нового этапа в развитии отечественной  мысли.

При характеристике особенностей развития философии в России необходимо прежде всего учитывать условия  ее существования, которые по сравнению  с западноевропейскими были крайне неблагоприятными. В то время, когда  в университетах Германии свои философские  системы свободно излагали И. Кант, В. Шеллинг, Г. Гегель и другие мыслители, в России преподавание философии  находилось под строжайшим государственным  контролем, не допускавшим никакого философского свободомыслия по чисто  политическим мотивам. Отношение государственной  власти к философии наглядно выражено в известном высказывании попечителя учебных заведений князя Ширинского-Шихматова «Польза философии не доказана, а вред возможен».

Вплоть до второй половины XIX в. философская проблематика осваивалась  в России преимущественно в философско-литературных кружках вне официальных структур просвещения, что имело последствия  двоякого рода.

С одной стороны, становление  русской философии происходило  в ходе поисков ответов на те вопросы, которые ставила сама российская действительность. Поэтому трудно найти  в истории русской философии  мыслителя, который бы занимался  чистым теоретизированием и не откликался бы на животрепещущие проблемы.

С другой стороны — эти  же условия привели к такому ненормальному  для самой философии состоянию, когда при восприятии философских  учений политические установки приобретали  доминирующее значение и сами эти  учения оценивались прежде всего  с точки зрения их «прогрессивности»  или «реакционности», «полезности» или «бесполезности» для решения  социальных проблем1. Поэтому те учения, которые, хотя и не отличались философской глубиной, но отвечали злобе дня, имели широкую известность. Другие же, составившие впоследствии классику русской философии, как, например, учения К. Леонтьева, Н. Данилевского, Вл. Соловьева, Н. Федорова и др., не находили отклика у современников и были известны лишь узкому кругу людей.

При характеристике особенностей русской философии нужно учитывать  также культурно-исторический фон, на котором она формировалась. В России в ходе ее истории произошло как бы переплетение двух различных типов культур и соответственно типов философствования: рационалистического, западноевропейского и восточного, византийского с его интуитивным мироощущением и живым созерцанием, включенного в русское самосознание через православие. Такое сочетание двух различных типов мышления проходит через всю историю русской философии.

Существование на перекрестке  различных культур во многом определило форму философствования и проблематику русской философии. Что касается формы философствования, то ее специфика  удачно определена А.Ф. Лосевым, который  показал, что русской философии  в отличие от западноевропейской чуждо стремление к абстрактной, чисто рациональной систематике  идей. В значительной своей части  она «представляет собой чисто  внутреннее, интуитивное, чисто мистическое  познание сущего»2.

С содержательной стороны  русская философия также имеет  свои особенности. В ней представлены в той или иной степени все основные направления философского мышления: онтология, гносеология, этика, эстетика, философия истории и т.д. Однако есть и ведущие для нее темы. Одной из них, определившей саму специфику русской философии, сталатема России, постижения смысла ее существования в истории. С этой темы начиналось становление русской философской мысли, и она оставалась актуальной на всем протяжении ее развития.

Другой ведущей темой  стала тема человека, его судьбы и смысла жизни. Усиленное внимание к проблеме человека определило нравственно-практическую направленность русской философии. Особенностью русского философского мышления был не просто глубокий интерес к вопросам морали, а доминирование моральной установки при анализе многих других проблем.

Самобытная русская философия  в своих новаторских исканиях теснейшим образом была связана  с религиозным миросозерцанием, за которым стояли века духовного  опыта России. И не просто с религиозным, а именно справославным миросозерцанием. Говоря об этом, В. В. Зеньковский отмечает, что «русская мысль всегда (и навсегда) осталась связанной со своей религиозной стихией, со своей религиозной почвой1.

В настоящее время бесценный  духовный опыт, добытый русской философией, выступает как необходимая основа духовного возрождения и построения нравственного, гуманистического мира

Билет 21. Основные проблемы русской религиозно-идеалистической  философии.

Русский философский Ренессанс, или Возрождение русской религиозно-идеалистической философии началанынешнего века, базировался на двух основных идейных источниках: на предшествующем развитии мировой философии и культуры, с одной стороны, и с другой — на длительном процессе развития отечественной философский мысли.

Будучи тесно связанной  с основной линией развития национальной философии, русская религиозно-идеалистическая философия начала XX в. как бы следовала по пути славянофилов. Однако она отличалась от них положительной оценкой современных им исканий западной философской мысли. При всем значении для русского религиозно-философского Ренессанса и западных, и славянофильских идей его подлинными духовными отцами были Ф. М. Достоевский и В. С. Соловьев. Идея Соловьева о возможности достижения единства русского православия и западной религии и культуры оказала воздействие на философские построения Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, Л.И. Шестова и др.

Центральным пунктом философского творчества ряда оказавшихся в эмиграции  русских философов стало понятие  «русская идея», выдвинутое еще Соловьевым. Содержание этого многопланового понятия  было глубоко рассмотрено Н. А. Бердяевым1. Оно включает в себя особенности русского средневекового сознания, вопрос о месте русского народа в мировой истории, споры западников и славянофилов, проблемы зарождения и развития русского социализма, нравственные искания русской классической литературы, русский религиозный Ренессанс начала XX в., культурно-этнические особенности русской нации и многое другое.

Богатство содержания и форм русской философии обусловили ее непреходящее значение не только для  России, но и для Запада. Западная философия ассимилировала многие идеи русских философов-идеалистов, точно  так же, как это произошло с  достижениями русской музыки, балета, живописи, литературы. В западной философии  часто воспроизводились философские  построения В. Розанова, Н. Бердяева, Л. Шестова и других мыслителей. Их труды, несмотря на присущие им особенности своего времени, представляют непреходящий познавательный интерес.

Василий Васильевич Розанов (1856—1919), был в высшей степени оригинальным философом, обладавшим большим литературным талантом. По мнению М. Горького, Розанов был гениальным человеком, замечательным мыслителем и превосходным писателем.

В. Розанов родился в 1856 г. в г. Ветлуге — уездном городке Костромской губернии, в семье бедного учителя, и сам в течение многих лет преподавал историю и географию в провинциальных городах. Но эта работа не слишком его привлекала. Весь свой досуг Розанов отдавал работе над большим философским сочинением «О понимании». В 1886 г. работа была опубликована и осталась бы совсем незамеченной, если бы не обратила на себя внимание известного философа и публициста Н. Н. Страхова, который оценил талант Розанова и устроил его в Петербурге. Начался период наибольшей творческой активности и быстрого роста популярности Розанова. Одно за другим выходят его самые известные произведения, принесшие ему громкую славу: «Около церковных стен» (1906), «Люди лунного света (1911), «Опавшие листья» (1913), знаменитое «Уединенное» (1916), сравнимое с «Исповедью»  
Ж.-Ж. Руссо по духовной обнаженности и глубокой искренности. Последнее произведение Розанова — «Апокалипсис нашего времени», в котором отразились его растерянность, боль и неприятие революции, написано перед самой смертью и издано посмертно. Умер он в 1919 г. в Сергиеве-Посаде, где через семьдесят лет ему был установлен памятник.

В своих основных произведениях  Розанов предстает перед нами прежде всего как религиозный мыслитель. Он был глубоко верующим человеком. Бог для него безусловно существует. «В конце всех вещей — Бог. И в начале вещей — Бог. Он — все. Корень всего», — писал он в «Опавших листьях». Хотя он резко критиковал христианскую религию и церковь, его критика была формой богоискательства.

Критикуя христианство, Розанов  указывал на преобладание в нем аскетических мотивов. Христианство иногда представляется ему столь же черным, как и цвет монашеской рясы, а сами христиане  — сумеречными людьми, людьми «лунного света».

Однако в острых критических  выступлениях Розанова на тему религии  явно ощущалось, что любви здесь  никак не меньше, чем отрицания. Так  горячо спорят только о предмете очень  близком. Критикуя религию, он тем не менее испытывал неодолимое тяготение  к ней, не мыслил себя без бога и  молитвы. «Без молитвы, — писал он, — совершенно нельзя жить. Без молитвы  — безумие и ужас»1.

Он верил в Бога на уровне интуиции, подсознания. Редко кто  находил такие слова для восхваления христианской веры, как Розанов:

Иисус, действительно, прекраснее всего в мире... Когда он появился, то как Солнце затмил собою звезды. Звезды — это наука, искусство, семья.

Проблема сравнительной  ценности науки и религии, разума и веры была для него решенной однозначно в пользу религии и веры.

Однако, как тонко заметил  один из наиболее вдумчивых исследователей творчества Розанова, сложность его  позиции связана с тем, что, мистически принимая Бога сердцем, он не мог столь  же прочно принять его рассудком2.

Онтологические проблемы тесно связывались у Розанова с другой волновавшей его темой  — темой человека, антропологической проблематикой. В понимании сущности человека он отстаивал представления о единстве божественного и природного начал духа и плоти человека.

Особенность его подхода  к этой традиционной в философии  теме состояла в том, что ярчайшим воплощением человеческой сущности он считал половую любовь — высший синтез души и тела. Философ утверждал  простую в своей основе мысль: половая любовь всегда одухотворена, ибо она от Бога, а дух всегда связан с полом. Половая жизнь, убеждал Розанов, не есть нечто постыдное, запретное, а есть мистическая основа жизни человека, семьи, общества.

Глубокое проникновение  в тайны пола является, по-видимому, самым ценным вкладом Розанова в  историюфилософской мысли.

По той большой роли, которую Розанов отводит половой  жизни, он явно близок основоположнику  психоанализа, своему современнику 3. Фрейду. Но во взглядах этих двух мыслителей есть не только общность, но и существенные различия. Если 3. Фрейд склонен к атеизму, то В. Розанов — глубоко верующий человек. Если, по мнению Фрейда, в сексуальных влечениях проявляется нередко опасное, темное, разрушительное начало в человеке, то для Розанова половое влечение — воплощение светлых, положительных начал, мистическая основа, из которой вырастает личность и через которую человек связан с Богом.

Постоянные размышления  о вере, о человеческой любви естественно  подводят Розанова к третьей его  основной теме — теме Родины, России. Тема судеб России — одна из главных связующих нитей его творчества. Розанов — очень русский писатель, настолько русский, что зарубежная литература, политика для него почти не существуют. Но его позиция — не узкий национализм. Просто, по Розанову, истоки всякого гуманизма — в сердечной привязанности ко всему родному, к стране, к семье, где вырос. Отсюда реальный путь к единой семье «всечеловечества».

С большой любовью относясь к своему народу, В. В. Розанов в  то же время резко выступал против темных саморазрушительных сил в русской натуре. Главными причинами этой тяжелой духовной болезни он считал «ложный пафос общественности» в сочетании с традиционной русской ленью, нежеланием делать регулярную работу, нигилизм.