Синтаксис эмоциональных высказываний на материале немецкой диалогической речи

—    Was warst du? (Kant.)

—    Mensch, ha ben wir gearbeitet! (Loest.)

—    Habe ich gestaunt! Junge! Junge! (Kant.)

В качестве сказуемого подобных конструкций с эмоциональным значением выступают, как правило, одновалентные глаголы, благодаря чему вся конструкция имеет небольшой размер и вследствие этого может служить эмоциональной оценке действия самим говорящим лицом (лицами).

Как и в предыдущем случае с эмоциональными конструкциями, где эмоциональной оценке подвергается лицо, предмет, ситуация через предикативный признак, в высказываниях с полнозначными глаголами эмоциональное значение выражено с помощью интонации и препозиции вспомогательного глагола. Из временных форм здесь, как правило, выступает только перфект.

Следующую группу эмоциональных конструкций представляют высказывания с эмоциональным значением типа:

а)— Wie verzweifelt du bist! (Brecht.)

б)— Wie sind wir alle nur unglÜcklich! (Voelkner.)

По своему содержанию они сближаются с эмоциональными высказываниями с препозицией глагола, сравнить:

Bist du aber verzweifelt! и Wie verzweifelt du bist!

Описываемая конструкция имеет следующие характеристики: эмоциональное значение усиливается за счет интенсификатора wie (wie verzweifelt), усиливаемый компонент выдвинут в препозицию, вследствие чего все эмоциональное высказывание в большинстве случаев выступает в форме парцеллированного придаточного предложения. Но постпозиция глагола — необязательное условие функционирования подобных конструкций (пример б).

В немецкой диалогической речи функционирует еще один тип эмоциональных конструкций, имеющих форму придаточного предложения, вводимого союзом daβ например:

а) — Vielen Leuten ist das unangenehm!

—Richtig! Daβ ich drauf nicht gekommen bin! (Steinberg.)

б)— Das wird Gnievottas letzte Rolle sein.

—Daβ ein Mann so kaputtgehen kann! (Schulz.)

в)— Und wenn es bei dem Herrn Steinmann klappt, geht die Sache hier in Ordnung.

—    In Ordnung! Daβ ich nicht lache!

—    In Unordnung geht’s. (Abraham.)

В лингвистической литературе эмоциональные конструкции с daβ достаточно подробно описаны. Ими выражаются такие эмоции, как удивление, радость, досада, укор, угроза [Вдовиченко, 1965, с 56; Егоров, 1967, с. 44].

Имея форму придаточного предложения СПП, они не являются ими, за ними закрепилось название «псевдопридаточных» предложений. Им свойственна эмоциональная интонация, без которой они теряют свое функциональное назначение. К числу эмоциональных конструкций немецкой диалогической речи, имеющих вид придаточного предложения, относятся и структуры с was. Они выражают эмоции удивления, восходящие как к положительной, так и отрицательной оценке. Глагол конструкции в большинстве случаев имеет форму индикатива, сравнить:

—    Was du schon alles kannst! (Запись автора.)

—    Was dich alles angeht! (Запись автора.)

Разграничение положительной / отрицательной оценки, лежащей в основе удивления, может быть произведено с помощью употребления перформатива, сравнить:

—    Was du schon alles kannst! ←

—    Ich bewundere, was du schon alles kannst.

—    Was dich alles angeht! (←verwundert mich)

В немецкой диалогической речи функционируют и другие типы придаточных предложений, имеющих абсолютивный характер употребления, часто независимый от контекста. Но они не выражают эмоционального значения и потому здесь не рассматриваются. К ним относятся предложения с wenn, выражающие желание, требование, предложения с ob, которым свойственно прежде всего доминирующее модальное значение неуверенности, сомнения, предложения с daβ, выражающие приказ, требование, и предложения с als ob со значением модальности сомнения [Михайлов, 1986: 82].

Выражаемые перечисленными конструкциями значения не отно­сятся к числу эмоциональных. Предложения с wenn, ob, als ob и, в частности, с daJ3 выражают другие коммуникативные интенции — требования, приказа, желания, сомнения, неуверенности и т. д.

2.6 Синтаксический состав эмоциональных конструкций

По своему синтаксическому составу эмоциональные конструкции могут быть разбиты на недвусоставные и двусоставные. Большинство недвусоставных эмоциональных конструкций строится с помощью интенсификаторов типа was fur ein, welch ein, wie, so, so ein, solch ein, сравнить:

Was fÜr ein ekelhafter Quatsch! Welch eine Geste! Wie interessant! So ein Schuft! Solch ein Schuft! и др.

Двусоставные эмоциональные высказывания конструируются с помощью союзных слов daβ, wenn, und ob, und wie и определенного порядка слов.

Узуально эмоциональны реагирующие реплики диалогической речи двусоставного характера с выдвижением в препозицию тех компонентов, которым эта позиция обычно не свойственна.

Такими компонентами эмоциональных реплик являются прямое дополнение, инфинитив как часть сказуемого и предикатив, сравнить:

—Was willst du tun?

―"Anzeigen werde ich dich. (Kisch.)

―Was haben Sie am Neujahrstag gemacht?

―Meinen Rausch ausgeschlafen habe ich. (Kellermann.)

—Wie war es, als Sie ein Kind waren?

―"Schlimm war das. (Schnurre.)

Эмоциональность подобных реакций создается за счет вторичной полноты их структуры с препозицией указанных выше компонентов.

Вторично двусоставные структуры с эмоциональным значением возникают на базе реплицирования, поскольку их возникновение мотивировано интенцией инициирующей реплики и коммуникативной ситуацией в целом.

Эмоциональные конструкции различаются между собой в зависимости от того, что является объектом эмоциональной номинации. Эмоциональной оценке могут быть подвергнуты собеседник, предмет, ситуация, содержание предыдущего высказывания, отдельные его компоненты, сравнить:

—    Der Schuβ hat sich noch nicht richtig gelöst, da habe ich schon die neue Granatpatrone im Rohr.

—    Angeber! (Dietrich.)

3 Синтаксическая валентность и компонентный анализ

Модель синтаксической валентности (как она представлена в «Словаре валентности и дистрибуции немецких глаголов», и в других словарях валентности) описывает синтаксическое и семантическое окружение носителя валентности (например, глагола), последнее однако — лишь с помощью наиболее общих семантических признаков, как например, [Hum], [±Anim] (точнее с помощью сем высшей ступени иерархии). Она, таким образом, не дает компонентного анализа глагола и охватывает только окружения, характеризуемые синтаксически в качестве актантов. В то время, как модель синтаксической валентности дает число и тип актантов в виде поверхностных падежей и поверхностных членов предложения, модель логико-семантической валентности выявляет число и тип аргументов в виде семантических падежей. «Она отличается от модели синтаксической валентности тем, что, во-первых, охватывает не только актанты, связанные с глаголом синтаксической субкатегоризацией; во-вторых, не принимает во внимание именно данные поверхностной структуры, которые дает синтаксическая валентность. По этой причине модели синтаксической и логико-семантической валентности выявляют разные данные, находящиеся на различных уровнях, и поэтому не взаимозаменяемые, а дополняющие друг друга и сочетающиеся друг с другом. Обеим моделям свойственно то, что они не дают ни анализа признаков глагола, ни полного анализа признаков его именных окружений» [Степанов, 978: 163 - 164].

Эти три «пробела» заполняются, с одной стороны, описанием поверхностной структуры по модели синтаксической валентности, с другой стороны, — полным анализом признаков как глаголов, так и их окружений по третьей модели семантика-компонентного анализа. Именно эта третья модель и заполняет пробелы, которые остались от двух других моделей (синтаксической и логико-семантической валентности). Наоборот, эта модель не проливает света на сочетаемость (ни в синтаксическом, ни в семантическом отношении) — в чем как раз и заключается эффективность двух первых моделей.

Таким образом, все три модели дают различную информацию на различных уровнях.

Поэтому одна модель не может быть заменена другой: для комплексного описания все три модели должны взаимодополнять друг друга и быть взаимосвязаны.

Выделение синтаксических моделей на основе синтаксической и логико-семантической валентности. Со словарными статьями глагола связан характер моделей предложения, в отношении которых в лингвистике имеются разные точки зрения и выводы, много раз подвергавшиеся критике. От словарных статей глагола, составленных на основе синтаксической валентности, можно непосредственно перейти к моделям предложений на поверхностном уровне, которые либо отражают понятия поверхностных падежей, либо содержат дополнительную информацию о поверхностных членах предложения.

Таким образом, может быть составлен следующий список обозначений:

Sn — V

Die Pflanze geht ein.

Sn — V — Sa

Der Direktor erwartet seine Gaste.

Sn — V — Sd

Der Raum gehort der Universitat.

Sn—V—pS

Er verweist auf das neue Buch.

Sn — V — Sa — Sd

Der Hund brachte dem Mann eine Verletzung bei.

Вопрос принадлежности этих моделей предложения — в качестве моделей поверхностной структуры — к семантическому уровню поначалу оставался открытым. Однако эти поверхностные модели были так составлены, чтобы они не исключали возможности семантического описания. Поэтому с самого начала критиковались попытки семантически интерпретировать поверхностные синтаксические модели как линейное соответствие 1:1, рассматривать предложения со структурой Sn V Sa автоматически как «предложения действия» (Handlungssatz), предложения со структурой Sn V как «предложения процесса» (Vorgangssatz) и предложения со структурой Sn V (sein) Sn как «предложения отождествления» (Gleichsetzungssatz). Таким образом, синтаксический поверхностный уровень избирается в качестве исходного, семантические факты неоправданно переносятся в область синтаксиса, псевдосемантические обозначения скорее искажают, чем разъясняют их. Между тем следует, наоборот, идти от семантики (т.е. от отражения) и при этом выявить, в каких отношениях находятся семантические и синтаксические модели. Действительно, логико-семантическая валентность создает предпосылки для семантического моделирования предложения, для моделей (типов, рамок) предложений, выявляемых через общее ядро предложения, состоящее из предиката и соответствую­щего числа аргументов (в виде семантических падежей):

О+р+А

Er gibt ihm das Buch.

O+L

Der Mantel ist ira Schrank.

O+L+A

Er legt den Mantel in den Schrank.

O+A

Der Pfortner öffnet die TÜr.

(45)              O+A+I

Der Pförtner öffnet die TÜr mit dem SchlÜssel.

O+I

Der SchlÜssel öffnet die TÜr.

Как различные данные, включаемые в словарную статью глагола, так и синтаксические и семантические модели предложения нельзя считать диалектически несвязанными, исключающими друг друга; они представляют собой вза­имодополняющие и взаимообусловленные субмодели, не налагающиеся изоморфно друг на друга. Такое изоморфное наложение противоречило бы не только языковым фактам и идее многоступенчатости взаимосвязи между звуком и значением, но и диалектике отношений между грамматикой и лексикой, с одной стороны, синтаксисом и семантикой, с другой. Нельзя с помощью псевдо-семантических методов привязывать значения к синтаксису; они должны быть описаны в терминах свойственных им категорий и составных частей (сем, признаков, предикатов и аргументов и т.д.). Только так можно раскрыть специфику их как элементов отражения. На недостатки таких попыток, направленных на непосредственную семантическую интерпретацию поверхностных моделей (и явлений поверхностных структур вообще) и в итоге ведущую к (неверному) отождествлению языковых и мыслительных структур убедительно и критически указывает О. И. Москальская [Москальская, 1981: 42].

«Семантику моделей предложения нельзя описать, исходя из формы и независимо от лексики, необходимо, по нашему мнению, исходить из реализуемых в аргументах (в качестве семантических падежей) значений, отражающих отношения действительности и находящих свое выражение в логико-семантической валентности» [Степанов, 978: 169].

Заключение

Таким образом, эмоции (франц. emotion — волнение, от лат. emoveo — потрясаю, волную), реакции человека на воздействие внутренних и внешних раздражителей, имеют ярко выраженную субъективную окраску и охватывают все виды чувствительности и переживаний. Именно эмоции связаны с удовлетворением (положительные эмоции) или неудовлетворением (отрицательные эмоции) различных потребностей организма. Дифференцированные и устойчивые эмоции, возникающие на основе высших социальных потребностей человека, обычно называются чувствами (интеллектуальными, эстетическими, нравственными).

Монологический и диалогический тексты различаются между собой как с точки зрения структуры, лежащей в их основе речевой ситуации, так и с точки зрения действующих в них закономерностей текстообразования.

Диалогический текст представляет собой в отличие от монологического текста альтернирующую цепочку предложений, образуемую чередованием высказываний двух или нескольких участников речевого акта; каждый участник выступает в процессе речевого акта то в роли говорящего, то в роли адресата речи. С психолингвистической точки зрения в основе диалога лежит двустороннее отношение: стимул - реакция, допускающее различные комбинации.

Основными элементами общности между монологическим и диалогическим текстом, обусловленными их текстовой природой, являются: 1) смысловая целостность текста, 2) коммуникативная структурированность (тема-рематическая организация его составляющих и коммуникативная преемственность между составляющими), 3) наличие структурных показателей когезии в тексте.

Конечная цель синтаксических конструкций, выражающих эмоциональное состояние человека на основе диалогической речи – передача яркой образности, которая затрагивает все сферы человеческой жизни.

Список использованных источников

1 Адмони, В.Г. Пути развития предложения в немецком языке / В.Г. Адмони. – М.: Просвещение, 1975. – 211 с.