Синтаксис эмоциональных высказываний на материале немецкой диалогической речи

—    Wer ist denn das?—Otto Specht. (Letsche.)

—    Was wÜnschen die Herren?—Bier. (Meinck.)

—    Wem mag der See gehören?—Der Stadt. (Meyer.)

—    Wo willst du denn hin?—Nach Kremsdorf. (Jobst.)

—    Welche Nummer ist es?—Siebenundzwanzig. (Remarque.)

—    Wann geht das Flugzeug?—In zwei Stunden. (Remarque.)

Эллиптическая форма прямо отвечает коммуникативной интенции вопроса, ожиданию спрашивающего и однозначно обозначает в диалогической речи' рему актуального членения. Поэтому такой способ подачи новой информации (обозначения «нового») является для неофициального диалога нормой. Эллипсис неуместен (не соответствует норме), если дано ДЕ с местоименным вопросом к сказуемому — предикатному слову. Языковое оформление предикатного слова без сопровождения агентива для немецкой бытовой диалогической речи несвойственно, ср.:

—    Was macht sie denn?—Sie sitzt. (Bartsch.)

—    Was tust du denn da?—Ich packe. (Albrecht.)

—    Was machst du eigentlich den ganzen Abend so allein?—Ich lese. (Renn.)

Встречающиеся иногда как варианты оформления реагирующей реплики эллиптические инфинитивные конструкции типа:

—    Was macht ihr denn hier?—Schlafen. (Richter.)

—    Was machst du hier?—Reisig hacken. (Neue deutsche Literatur, № 3, 1974.)

свойственны стилистически сниженной разговорной речи. Наиболее благоприятное условие для эллиптизации в ДЕ — совпадение синтаксических программ обеих диалогических форм предложений. О совпадении синтаксических программ можно говорить в том случае, если реагирующий партнер избирает ту же синтаксическую модель, которая лежит в основе инициирующей реплики, ср.:

— Wie ist die Verbindung?—Gut. (Uhse.)

В диалогических единствах с неместоименным вопросом эллипсис характерен гораздо меньше. Повторение компонентов предшествующей реплики, их повторная номинация в реагирующей реплике для немецкой диалогической речи — явление нехарактерное. Повторная номинация в немецком бытовом диалоге связана с особым подчеркиванием, выделением, с особой экспрессией и эмоциональной нагрузкой.

Если эллипсис все же имеет место в этом диалогическом единстве, то его границы простираются от номинации одного элемента модели предложения до невербализации одной ее позиции. По своему составу эллипсис может представлять номинацию одного элемента модели, сравнить:

—Sind Sie krank?

—Ja, krank. (Kisch.)

Менее употребительны и распространены в немецкой диалогической речи двухэлементные (и более) эллипсисы. Так как эллиптическая диалогическая форма предложения имеет вполне определенную коммуникативную функцию, то в данном диалогическом единстве она выполняет функциональные обязанности ремы. Повторная номинация элементов предшествующей речевой цепи, не наделенных рематической функцией, просто затрудняет однозначное выделение ремы, сравнить:

—Sie haben gewiβ nicht geschlafen?

—Seit drei Tagen nicht geschlafen. (Kisch.)

—Kennen Sie Goethe?

—Goethe beilaäufig. (Sternheim.)

Так называемый «валентностный» эллипсис имеет место при реализации валентности глагольных лексем. Валентностный эллипсис опирается на ситуацию общения, сравнить:

1)  —Sie selbst hat es erzählt?—Ja. (Reinowski.)

2)  — Störe ich?—Aber wo. (Harkenthal.)

Ситуация общения в случае (1) содержит компоненты, из которых видно, кто является агенсом, адресатом и какое отношение их связывает (предикатное слово — erzählen). Глагол erzählen как предикатное слово имеет, как известно, два факультативных актанта. Но один из актантов, реализующий семантический падеж «адресат», здесь не вербализован, поскольку он однозначно может быть установлен из ситуации. Эллипсис адресата в диалогической форме предложения (в данном случае — вопросе) не делает последнее ущербным в коммуникативном отношении. С подобным эллипсисом мы имеем дело и в случае (2). Здесь не вербализован актант, соответствующий пациенсу (сравнить: Störe ich ←Störe ich dich (euch)?).

При валентностном эллипсисе не находят языкового выражения факультативные актанты предложения, отражая таким образом характер представления коммуникативной ситуации. Третий вид эллипсиса в диалоге можно условно назвать «ситуативным».

Ситуативный эллипсис выступает в двух разновидностях. Первая имеет место при отображении непринужденной коммуникативной ситуации, сравнить:

—    MÜde?— Ja.

—    Schon zurÜck?—Ja.

—    Alles fertig?—Ja.

Ситуативный эллипсис характеризует прежде всего инициирующую реплику, поскольку ясная и простая ситуация дает возможность обойтись номинацией лишь важнейшего элемента коммуникации. Вторая разновидность ситуативного эллипсиса опирается на пресуппозицию и коммуникативную ситуацию. При этом эллипсисе остается невыраженной целая цепь логико-семантических отношений, сравнить:

1) — Warum heben Sie den Kopf?—Neugierde. (Wolf.)

2) — Wo hast du eigentlich die Narbe her?—Woronesh. (Richter.)

Реконструкция невербализованной семантической структуры здесь невозможна, так как говорящий дает лишь номинацию вершины мысли (сравнить (1)—Neugierde). Аналогично обстоит дело и в случае (2). Реагируя однословным — Woronesh — собеседник допускает следующую пресуппозицию: «Du weiβt doch, ich war an der Ostfront, wurde bei Woronesh eingesetzt, da wurde ich verwundet, daher stammt meine Narbe».

1.6 Двусоставная форма предложения в диалогической речи

В диалоге функционируют двусоставные формы предложения. Чаще это — двусоставные конструкции, выступающие в качестве инициирующих реплик. Неповторение во вторых репликах менее важных смысловых звеньев первых реплик составляет для диалогической речи норму, а развернутость «полных» ответов — отклонение от этой нормы, возможное при особых условиях. Реализация языковой модели в виде двусоставной формы обусловлена типом языка, строем предложения, диалогической формой речи, особенностями диалогического контекста и, самое главное, — рядом реализуемых в бытовом диалоге функций языка.

Хорошо известно, что одно и то же содержание может быть выражено в лингвистически разнообразных формах, что одно и то же значение может быть выражено несколькими структурными типами. Говорящий свободен в выборе той или иной конструкции для выражения того или иного содержания, что даже в диалоге с ярко выраженной коммуникативной интенцией инициирующей реплики (в большинстве случаев — вопроса) последний, т. е. вопрос, не может заранее предсказывать, «диктовать» однозначно модель реагирующей реплики. Приведем две реакции разной конструкции, исходный вопрос которых в ДЕ по своей структуре тождествен.

1)— Was wills: du tun?

              —Baden. (Jobst.)

2)— Was willst du tun?

              —Anzeigen werde ich dich. (Kisch.)

Сравнивая реагирующие реплики (1, 2) с точки зрения выполнения ими коммуникативного задания, приходим к выводу, что реакция (1) полностью удовлетворяет целям коммуникации, являясь носителем информации, запрашиваемой в вопросе. Реакция (2) как бы бифункциональна — она также в полной мере отвечает целям коммуникации, сигнализируя в то же время об эмоциональном состоянии реагирующего партнера по коммуникации.

Говоря об условиях и причинах появления в диалоге двусоставных форм предложения, следует подчеркнуть, что речь здесь главным образом идет о реагирующих репликах ДЕ. Инициирующая же реплика, за небольшим исключением, всегда двусоставна.

Как известно, предложение в немецком языке характеризуется определенной строгостью в своем построении, а именно тенденцией к полноте структурного каркаса, завершенности конструкции [Адмони, 1973: 7]. Его основными структурными чертами являются двусоставность, номинативность, глагольность. Двусоставность состоит в наличии у предложения двух основных, необходимых членов — подлежащего и сказуемого. Хорошо известно, что в количественном отношении во многих функциональных стилях предложения, которым свойственны указанные признаки, решительно преобладают. В своей конкретной реализации предложение часто обнаруживает разнообразные отклонения от двусоставности, глагольности, номинативности. Факторы, влияющие на отклонение предложения от двусоставности и пр., могут быть прежде всего коммуникативного, смыслового, эмоционального и структурного характера. В бытовом диалоге с его характерными экстралингвистическими и лингвистическими признаками наличествуют, казалось бы, все предпосылки для сплошной эллиптизации формы предложения. Однако тенденция к завершенности конструкции достаточно последовательно проявляет себя даже в бытовом диалоге.

При реализации определенных типов коммуникативных интенций, в частности, некоторых видов ДЕ двусоставная форма предложения обязательна или доминирует среди средств выражения определенного содержания, оформления реагирующей реплики.

Реагирующая реплика оформляется двусоставным предложением

в следующих случаях:

а) При раскрытии содержания характера действия (was macht er?, was tust du?), т. е. когда вопрос относится к сказуемому:

1)— Was macht sie denn?

—Sie sitzt. (Bartsch.)

2)— Was tust du denn da?

—Ich packe. (Albrecht.)

б) При раскрытии содержания причины действия, ср.:

—   Warum hast du heute geschwänzt?

—   Ich suchte Rolf. (Reichwald.)

в) При вопросе к предикативу:

—    Sie sind sein Freund, nicht wahr?

—    Das "bin ich. (Remarque.)

—    Wir waren doch immer Freunde?

—    Das "waren wir. (Zinner.)

г) При эмфатическом выделении рематического компонента ДЕ.

В таких случаях в качестве компонента его семантической структуры обязательно представлено эмоциональное значение:

—    Wie sieht er aus? 1st er abwesend, verträumt?

—    "Munter ist er. Auch freundlich. (Döblin.)

—    Wie geht es dir, Labitzke?

—    "Schlecht geht es mir! (Schnurre.)

д) Если партнер отклоняет синтаксическую программу (модель), предложенную в инициирующей реплике, и избирает другую синтаксическую программу, ср.:

—    Wo hast du denn meine Pantoffeln gelassen?

—    Die stehen doch oben in der Ofenröhre, jammerte das Mädchen (Brandenstein.)

—    Du, wo kommst du denn her?

—  Mutti hat mich geschickt. (Richter.)

—  e) В целях создания экспрессии речи, ср.:

—  Wer hat angefangen?

—              NatÜrlich hab "ich angefangen. Sehe ich vielleicht aus wie einer, der nicht anfangen kann? (Beuchler.)

1.8 Сложное предложение в диалогической речи

Сложное предложение как одна из языковых форм выражения мысли безусловно функционирует и в бытовом диалоге. Сложное предложение в бытовом диалоге употребляется как строевой элемент ДЕ, так и в рамках монологического высказывания партнера по коммуникации.

Структурное оформление сложного предложения в диалогической речи вполне соответствует импликативной тенденции языка. Здесь функционируют специфичные для диалога сложные предложения, представленные эксплицитно в основном только в форме придаточной части, а вместо главной части логико-семантической опорой служит вопросительная реплика. Она не может являться непосредственно главным предложением к эксплицируемой придаточной части, а создает лишь семантическую и интенциональную предпосылку для реакции в форме придаточного предложения.

Структурно полностью оформленное сложноподчиненное предложение (СПП) (т. е. состоящее из главной и придаточной части) очень громоздко и поэтому в составе диалогических единств функционирует очень редко. Однако его употребление может быть вызвано в диалоге (и особенно в качестве реагирующей реплики) стилистическими потребностями, ср.:

—                 Was hat Kinzel noch gesagt?

—                 Er hat gesagt, dap sie uns zugrunde richten. (Richter.)

—Was sagt das WeibsstÜck?

—Sie sagt, daβ das ein Holländer ist. (Kisch.)

Типичной для немецкого языка конструкцией является структурная модель, главная часть которой (формально соответствующая главному предложению) словесно не выражена, эксплицируется лишь придаточная часть, т. к. раскрытие содержания вопроса заключено именно в ней, ср.:

—    Was stimmt nicht?

—    Was Sie mir da vorgelesen haben. (Fallada.)

—    Was ist das?

—    Was der Name besagt. (Rehfisch.)

—    Warum sprichst du so?

—    Weil ich mÜde bin. (Simmel.)

Придаточная часть полностью раскрывает коммуникативную интенцию вопроса, не нуждается ни в каких дополнительных поддержках как со стороны структурной, так и функциональной достаточности, поскольку она логико-семантически тесно соотносится с инициирующей репликой.

По частотности своего употребления первое место, бесспорно, занимают структуры, раскрывающие причину действия, ср.:

—    Warum sagen Sie mir das alles?

—    Weil Sie sich aufspielen! (Fallada.)

—    Weshalb sagen Sie dem Mann nicht klipp und klar, was los ist?

—    Weil es keinen Zweck hat. (Briining.)

Структурная модель, раскрывающая причину, всегда оформляется с помощью союза weil. Это как раз соответствует коммуникативной интенции вопроса, запрашивающего новую информацию. Употребление союза da здесь исключено, т. к. речь идет именно о поиске неизвестной, новой причины. Употребительна в ДЕ структурная модель, оформляющая информацию о времени действия (темпоратив). Структуры вводятся различными союзами, ср.:

wenn

—    Wann ist Feierabend?

—    Wenn der Acker fertig ist. (Selber.)

seit

—    Seit wann bist du in Dresden?

—    Seit es hier losging. (Zinner.)

sobald

—    Wann kann ich reiten?

—    Sobald die Wachen abgelöst werden. (Rehfisch.)

solange

—    Wie lange wo Hen Sie bleiben?

—    Solange es eben geht. (Kohlhaas.)

bis

—    Wie lange soil ich denn hier so stehen?

—    Bis du schwarz wirst. (Richter.)

Значительно реже употребляются в диалоге другие типы сложноподчиненных предложений — с придаточными образа действия, условия, места, дополнения, определения.

Одна из особенностей функционирования сложного предложения в ДЕ — сдвиг в выражении семантической функции. Если, например, с помощью вопросительного слова warum однозначно запрашивается информация о причине действия, то задающий вопрос партнер и ожидает раскрытия причины. Но в диалоге обоснование причины часто дается через называние цели, ср.: