Мировоззрение скифов

     Подлинность имен скифских божеств не раз подвергалась сомнению [32;с.46]. Однако лингвистический анализ подтвердил их подлинность. Другой аспект вопроса - насколько достоверна «расшифровка» этих имен. Господствующей  остается точка зрения С.А.Жебелева, недавно поддержанная Д.С.Раевским [24;с.57].

     Сопоставления скифских богов с греческими, скорее  всего, принадлежали самому Геродоту, причем сделал он это при обработке своего труда, предназначенного для греческой публики.

Исследователь исходил при этом из соображения, что такими сведениями  мог располагать  лишь достаточно  просвещенный в религиозных вопросах грек-ольвиополит [32;с.30-31]. Однако не следует исключать предположение, что среди осведомителей Геродота вполне могли быть такие люди, причем как греки, так и скифы (например - Тимн, поверенный царя  Ариапифа). И им не обязательно было вступать с Геродотом  в  долгие богословские споры о природе скифских богов .

     Л.П. Маринович и Г.А. Кошеленко [21;с. 119] обратили внимание и на другую не менее важную особенность анализируемого пассажа - на отражение в нем "строго иерархической структуры" скифского пантеона: "Совершенно очевидно, что Геродот не просто перечисляет скифские божества, но что он описывает четко организованную систему", которая "определялась наличием трех уровней божеств". Одновременно деление Геродотом входящих в пантеон скифских богов на три "разряда" было отмечено и Раевским [25;с.121]. Первый "уровень", или "разряд", представлен лишь одним персонажем - богиней Табити - Гестией, второй включает супружескую пару - Папая-Зевса и Апи-Гею, остальные божества принадлежат третьему "уровню".

     Гестия  – один из образов Великой Богини, прародительницы мира. Скифы выступают  наследниками древнейшей религиозной  традиции. Так, скифский царь Иданфирс считал себя сыном Великой Богини , величал Гестию царицей и своей  верховной владычицей. Клятва «царскими гестиями» считалась у скифов важнейшей, нарушение ее приводило к болезням царя и каралось смертной казнью [25;с.68].

     Гестия  славилась тем, что была единственной из великих олимпийцев, кто ни разу не воевал и не участвовал в ссорах. Вовремя Геродота она почиталась эллинами главным образом, как божество очага (и семейного, и храмового), служившего символом социального и политического единства общества. Верховный статус женской богини в пантеоне скифов подчёркивает не только своеобразие их религиозных взглядов, но и противостояние другим индоевропейским собратьям в области духовных  приоритетов .

     Скифское  имя Гестии - Табити. Согласно наиболее распространенному мнению, эта богиня была общим божеством для предков иранцев и индоарийцев, а её имя следует возводить к героине древнеиндийского эпоса « Махабхарата»- Топати, дочери солнца. Эта точка зрения « привязывает» скифов к ариям. К тому же в имени солнечной « Гестии» вполне различимы символы затопленного очага. Основы представлений о святости огня и очага  были общими у всех индоевропейский народов, и не только у них.. Представление о царском очаге как сакральном центре должно быть тем более сильным,  что скифское общество [8;с.87], рассматривало себя как следствие сигментацыи одной первоначальной семьи. Усиление культа царского очага в полнее закономерно в период политического обьединения Скифии и усиления государственности в V в.до н.э. связанного с личностью царя - военного и сакрального главы всего объединения. Рассматривая титул Табити – «царица» именно в нём мы видим указание на главенство Табити в скифском пантеоне, понимая слово «царица» в его традиционном значении « владычица», «повелительница». Именно в таком значении этот термин не однократно применяет Геродот. Табити названа «царицей» скифов потому, что она искони принадлежала к числу богинь. Великие Богини, олицетворявшие природу и всепорождающее женское начало.[8; c.100]

     Главенство  Табити среди прочих божеств пантеона, о котором говорит Геродот, представляет несомненный архаизм, обусловленный, на наш взгляд, двумя основными причинами. Первая объективная причина  -  уровень развития скифского общества У в. до н. э. Это был период усиления государства, сопровождавшийся изменениями в идеологической области – переходом от племенных культов (сохранявших, однако, свое главенствующее значение ) к созданию общенациональной религии. Объединительные тенденции неминуемо должны были усилить значение общих религиозных символов и в первую очередь общего огня, который был представлен царским очагом и его божествами. Вторая причина кроется в самом характере источника, из которого нам известен состав скифского пантеона. В основе сведений Геродота лежал, очевидно, литургический текст, где упоминались, наиболее, архаическое божество, обладавшее максимумом сакральности при  богослужении. Но если исходить из комплекса божества огня, главой пантеона оно вряд ли было. С другой стороны, Табити  не была  и божеством земли или богиней плодородия: в скифском пантеоне были еще две богини, олицетворяющие именно эти функции, - Апи, Аргимпаса.

    Апи у Геродота отожествляеться с Землей. Она супруга Зевса-Папая, иследователи указвають восновном на созвучие с авестийским арі « вода» [ 8;с.54]. Земля как источник порождений неразрывно связана с водой , и это именно влажная земля . Вода играла первостепенную роль в протоиндоевропейских космогониях, иногда как главное  порождавшее начало, по отношению к которому  божество неба выступает как производное. Сама земля часто появляется из водной стихии [23;с.121- 122].

 Геродот  не случайно, очевидно отожествляет  «скифскую» Апи с одним из  именее персонифицированных божества греческого пантеона. Гея «древний « хтонический и космический образ, божеств  из числа доолимпийских богов, дочь Хаоса, мать титанов Урана, Понта, Океана и др. По отношению к ней Зевс  и другие божества – олимпийцы, указанные как аналоги скифских богов, принадлежали к младшему поколению. Геродот и счел нужным оговорить супружеские отношения Папая-Зевса и Апи-Геи. Союз земли и неба, первоначальной божественной  пары, как источник всего живого, представлен почти во всех древних индоевропейских космогониях. В скифской религии существовало и более персонифицырованое божество плодородия в образе Аргимпасы-Афродиты. Очевидно, соотношение этих образов примерно такое , же как и иранского абстрактного божества Арматай и Ардвисуры Анахиты- олицетворения плодородных вод   [8;с.31-33].

     В скифской мифологии Земля выступает  в виде таких персонификаций, как  змеедева, »рожденная землей дева», Ора, что свидетельствует в целом об антропоморфизации скифской религии. Земля всегда автохтонна, поэтому, учитывая этимологию имени, естественнее всего заключить, что в культе скифской богини земли отразились в основном воззрения местного северопричерноморского населения, восходящие к периоду индоевропейской общности.

     Аргимпаса -  Геродот отождествляет ее с  Афродитой Уранией. Функции Аргимпасы  можно определить, исходя из этимологии ее имени и отождествления с восточной  Афродитой Уранией, как божества плодородия, и в основном плодородия  животного и человеческого. Важной ее чертой было заступничество, покровительство человеческому роду.  Многие богини плодородия  и материнства обладали и воинственными чертами, поскольку производящая сила человеческого организма и функции защиты представлялись взаимосвязанными [32;с.78-84]. Облик Афины в эпоху эллинизма принимали многие женские воинственные божества на всем пространстве от Сибири до Индии. Есть все основания предполагать, что именно со скифской Афродитой могли ассоциироваться изображения Афины на предметах  торевтики из скифских и синдо-меотских погребений [32;с.39]. Наличие у скифов женского воинственного божества с военными функциями вполне вероятно, если учесть роль войны в их жизни, в также значительное количество женских погребений с оружием.

     Характер  скифских богинь, соотнесенных  с  наиболее архаическими и универсальными божествами греческой религии, свидетельствует, что речь идет о почитании Великой  Богини  в трех ее разновидностях, наиболее близких к древнему прототипу. Каждая из трех богинь, вероятно, была в прошлом могущественным племенным божеством, а с созданием пантеона произошло частичное ограничение их функций, и при этом четче обозначилась их первоначальная связь с природными стихиями [8;с.64].

     Папай. Геродот  сопоставляет его с Зевсом и называет супругом Апи – Геи. Скифы  их почитают их вслед за Табити. Зевс-Юпитер, фигурирующий в некоторых редакциях, видимо, тождествен Папаю - Зевсу, входящему в скифский пантеон, тем более что имя Папай большинством исследователей трактуется как «отец», т. е. соответствует той роли прародителя, которую этот персонаж играет в мифической генеалогии. Во второй геродотовой и эпиграфической версиях он не фигурирует, но в известной мере подразумевается, поскольку в главной роли здесь выступает Геракл — согласно античной традиции, сын Зевса. Супруга Папая-Зевса в разных версиях мифа характеризуется различно; если суммировать эти данные, то она предстаёт в качестве божества, связанного с земной и водной стихиями, что позволяет отождествить её с богиней Апи. Апи, по Геродоту, — тоже супруга Папая-Зевса и связана с водой (её имя возводится к иранскому корню со значением «вода») и землёй (Геродот отождествляет её с Геей, т. е. Землёй). Видимо, это хтоническое божество, воплощение нижнего мира (что подтверждается её змеевидным обликом), и в то же время порождающая стихия (она — прародительница скифов и тождественна античной Горе) [8;с.54]. Супруг этой богини Папай  трактоваться как божество неба: брак неба как мужского начала с землёй как началом женским — общеиндоевропейский мифологический мотив.

       В другом случае Инданфирс  называет Зевса своим предком.  Как прародитель скифов Зевс  выступает в легенде Геродота, и как прародитель их царей  – в легендах Диодора Сицилийского  и Валерия Флакка. Исследователи  более или менее  единодушны в признании иранского происхождения этого имени и трактуют его в двух близких аспектах: как «отец» и «защитник». Как «отец» переводил, очевидно, это имя и Геродот, подчеркивая справедливость скифского наименования Зевса Папаем. За этим крылась не только ассоциация идей, но и созвучие с греческим [31;c.32] . Вторая трактовка представляется более убедительной, так как эпитеты «хранитель», »защитник» очень часто применяются к верховным божествам, в том числе индоиранским. Оба слова – и «отец», и «защитник» - восходят к арийскому корню – ра – «стеречь», «пасти»[8;c.56]. Как супруг Апи -  Геи и прародитель скифов Папай справедливо считается, согласно с общеиндоевропейскими представлениями, олицетворение неба [8;с.42,с.46-48]. Удельный вес Папая – Зевса остается неясным. По тем немногим данным, которыми располагаем, можно заключить, что он был таким потусторонним абстрагированным божеством, как, скажем, Ахура Мазда, но приближенным к людям, наподобие греческого Зевса.

     Гойтосир  – наименее ясное божество скифского божества. В скифском пантеоне Гойтосир занимал высокое положение – Геродот упоминает его сразу за тройкой верховных божеств. Это подтверждает правильность сопоставления его с Митрой и с греческим Аполлоном, которых из реальных текстов эпохи классики представляет как «бог восходящего патриархата, злой и неприступный …Аполлон мыслится, чуть ли не важнее самого Зевса» [8;c. 63]. При реконструкции основных функций этого божества мы исходим из культов иранского Митры и греческого Аполлона, функциональная близость которых общепризнанна.

     Для архаического содержания общеиндоевропейского культа Митры главнейшей считается  его функция как божество договора и охранителя общественного порядка[17;с.81-82]. Он сурово наказивает давших ложную клятву. Иследователи подчеркивают солнечную природу Гойтосири [25;с.44; 27;с.78]. Греческий аналог Гойситора – Аполлон так же сопоставлялся с Гелиосом, и это сопоставление относится ко времени не ранее У в. до н.э.[27;с.29],а Митра в Ригведе и Авесте тесно связан с небом, солнцем, светом [27;с.43]. Отсюда и четырехконная колесница Митры и Гелиоса, и соотнесенность их с четырмя сторонами света. Архаическое же содержание культов Митры [25;с.75-83] и Аполлона [25;c.67] позволяет реконструировать и иные функции скифского божества. Функцыи пастуха, охронителя скота четко выражены в упоминавшыхся эпитетах Митры и мифологии греческого Аполлона. Важность её очевидна, так как скот был основой благосостояния скифского общества. С   функцией охранителя стад связано функция лучника, стрелометателя и победителя чудовищ. Геродот сопоставляет Гойтосира с греческим Аполлоном и почему-то называет  богом Солнца. Связь Гойтосира с Солнцем может идти через коней,  которым  он покровительствовал. Как пишет Граков, "У греков Посейдон –  бог  моря, но и бог коней и коневодства. У остальных степных скифов эти  функции выполнял Гойтосир" [21;с.40].

            Но  в  остальном  в   этом   сопоставлении   возникает   масса противоречий, связанных, прежде всего со  сравнением  Геродота.  Богом Солнца Аполлон стал только в  поздний  период  существования  античных божеств, ранее эти функции нес Гелиос. Геродот мог в  своем  изложении сузить функции греческого Гойтосира, всего лишь добавив одно  слово  к имени его греческого аналога.  Четкость  геродотовых сопоставлений в

предыдущих  случаях заставляет нас приглядеться повнимательнее к образу Аполлона. Греческий Аполлон нес в  себе  одновременно  архаические, хтонические  черты  и  черты  порядка,  отчего  имел   непредсказуемый характер.  Функции  этого  божества  разнообразны.   Он   и   губитель хтонических чудовищ (в частности, змея Пифона), и прорицатель, и борец за справедливость и мировой порядок, притом  самыми  жесткими  и  даже жестокими методами, несмотря на то, что его  собственные поступки  не всегда справедливы, и покровитель искусств, и непревзойденный стрелок из лука, и целитель. Также Аполлон был частым гостем Аида. Аполлону,  особенно  в его архаических проявлениях,  присущи и земледельческие функции. Зооморфные образы  этого  божества  –  ворон, лебедь, мышь, волк, баран. Впоследствии архаические черты из признаков этого божества переходят в разряд его функций. Итак,  что  же  в  образа  Аполлона  могло  заставить  Геродота сопоставить это божество  с  Гойтосиром?  Искусства  в  Скифии  особым успехом не пользовались, чего  нельзя  сказать  о  стрельбе  из  лука. Земледельческие функции архаического Аполлона  хорошо  укладываются  в предположение Гракова о  том,  что  Гойтосир  является  богом  Солнца, борьба Аполлона с порождениями хаоса как в виде животных, так и в виде нарушения социальных норм отражает оппозицию "мир живых – мир смерти" [8;с.115]. Как мы уже видели, эта оппозиция характерна для  скифского  общества.  Гойтосир  однозначно  был  связан   с коневодством, мог быть связан  с  Солнцем,   со стрельбой из лука, с охраной миропорядка. Все это  –  признаки  воина, особенно если связь с Солнцем считать указанием на связь с царями. Образ  Гойтосира  весьма  сходен  с  образом культурного героя. Это не  противоречит связи скифского общества  с военным бытом и распространенному культу  героев  в частности.