История развития правового регулирования условно-досрочного освобождения от наказания в уголовном праве России

Кроме того, необходимо реализовывать  следующее предложение, высказанное  в юридической литературе: «администрации исправительных учреждений необходимо исключить практику, когда дисциплинарные взыскания с осужденных снимаются поспешно и непосредственно перед подачей ходатайств об условно-досрочном освобождении»⁵³. Также, необходимо, чтобы каждое противоправное поведение осужденного имело адекватную реакцию администрации исправительного учреждения: к осужденному должны применяться соответствующие взыскания либо проводиться беседы, записи о которых должны оставаться в дневнике индивидуальной воспитательной работы с осужденным, что, к слову, прямо предусмотрено действующим законодательством.

В противном случае получается, что работа администраций исправительного  учреждения может и не соответствовать  тем целям и функциям, которые  возложены на неё законодательством, однако результатом этого становятся не санкции к такой администрации, а судебные ошибки при принятии решения о возможности условно-досрочного освобождения и неэффективность всего института УДО в целом.

Между администрацией и осужденным в процессе отбывания им наказания возникают определенные отношения, и, следовательно, характеристика на осужденного может носить субъективный характер. Более того, в юридической литературе утверждается, что «судья, принимающий решение о досрочном освобождении от наказания, увы, не в состоянии разобраться в том, объективна ли характеристика начальника отряда, насколько изучена и достоверно представлена в данной характеристике личность осужденного, особенности его характера, какова динамика развития его убеждений и взглядов»⁵⁴. Поэтому в ходе судебного заседания суд, как представляется, вправе истребовать от администрации учреждения или органа, исполняющего наказание, дополнительные документы, которые могли бы способствовать правильному принятию судом решения об условно-досрочном освобождении. В частности «…сведения, свидетельствующие об исправлении осужденного, к которым можно отнести информацию о беседах сотрудников колонии с осужденными по поводу нарушений, когда дисциплинарные взыскания не накладывались»⁵⁵.

Задача суда: максимально разобраться в личности осужденного с целью принятия обоснованного и справедливого решения.

Оценка личности осужденного должна производиться  на основе анализа характеризующих  его материалов. В характеристике должны содержаться данные о поведении осужденного, его отношении к учебе и труду во время отбывания наказания, об отношении осужденного к совершенному деянию, а также заключение администрации о целесообразности условно-досрочного освобождения.

К характеризующим  материалам относится также и личное дело осужденного. Проверка судебных постановлений в кассационном порядке показывает, что зачастую личные дела осужденных не исследуются судьями, что ведет к принятию немотивированных решений.

Кассационным  определением судебной коллегии от 26.09.06 года отменено постановление судьи Беловского городского суда от 01.08.06года  в отношении Ниненко.

Коллегия указала, что суд не принял мер к всестороннему, полному и объективному исследованию обстоятельств дела.

Так, суд исследовал в судебном заседании характеристику, однако ее данные противоречивы, содержат противоположные выводы, что Ниненко не нуждается в полном отбывании наказания, и что администрация исправительного учреждения не поддерживает ходатайство осужденного об условно-досрочном освобождении, чему в постановлении не дана оценка. Кроме того, судом не исследованы материалы личного дела осужденного, не имеется в материале суда справочного листа о поощрениях и взысканиях осужденного⁵⁶.

Констатируя низкое качество работы судов при рассмотрении ходатайств осужденных, следует сделать вывод о необходимости законодательного закрепления критериев, которыми должен руководствоваться суд при решении вопроса о достижении осужденным  той степени исправления. При которой его изоляция от общества более не требуется. 

Представляется  правильным широко озвучиваемое в последнее  время предложение о внесении изменения в ст. 79 УК РФ: условно-досрочное  освобождение возможно тогда, когда  либо возмещен ущерб, либо принимаются  меры для его возмещения.

Исправление осужденного означает, что он перестает быть рецидивоопасным. Критерием этого может быть поведение осужденного во время отбывания наказания, причем за весь срок отбывания наказания, а не за последние несколько месяцев до принятия решения. Думается, судам следует принимать во внимание и поведение осужденного во время предварительного расследования и суда. Очевидно, что вес слов о раскаянии подсудимого в судебном заседании и осужденного, который пишет ходатайство об условно-досрочном освобождении, разный. Следует принимать во внимание обстоятельства совершенного осужденным деяния, его прежнюю жизнь.

Факт совершения осужденным преступления после условно-досрочного освобождения не может служить основанием для отказа в применении условно-досрочного освобождения в будущем. Однако очевидно, что осужденный, который не оправдал оказанного ему доверия, должен представлять более весомые аргументы своего исправления, чем прежде.

Безусловно, подход к осужденному за совершение преступления по неосторожности и к серийному  убийце должен быть разный. Когда, например, есть сведения, что человек имеет 8 судимостей и перерывы между освобождениями из мест лишения свободы и новыми осуждениями составляют около года, можно с большой долей уверенности говорить о том, что перед нами профессиональный преступник, для которого криминальное поведение - норма жизни. Однако если в постановлении об отказе в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении суд сошлется на эти восемь судимостей, из которых только две не погашены на момент вынесения последнего приговора, то при желании это решение можно оспорить как противоречащее ч. 6 ст. 86 УК, согласно которой погашение или снятие судимости аннулирует все правовые последствия, связанные с судимостью.

Также заслуживает  внимания мнение, согласно которому, принятию обоснованных решений по ходатайствам об условно-досрочном освобождении, может способствовать деятельность штатного судебного психолога. В частности, Васильева А.С., Калинкин С.В. в развитие этой темы указывают: «Задача психологов здесь заключается в выявлении причин совершения преступления, стойкости криминальных установок в сознании человека, оценки, даваемой им, сложившейся ситуации, восприятия перспектив применения мер государственного принуждения, эффективности применения тех или иных средств исправления»⁵⁷. 

В качестве альтернативы можно рассматривать возможную  обязанность администрации исправительного  учреждения предоставлять в суд  заключение психолога о целесообразности применения условно-досрочного освобождения в отношении осужденного. Суд должен располагать мнением специалиста о психологических особенностях осужденного, которые указывают на желание соблюдать социальные нормы, способность контролировать свои эмоциональные импульсы и выражать их в социально допустимой форме. При этом для большей независимости суждений психолог, работающий с осужденными, должен быть в штате не исправительного учреждения, а управления Федеральной службы исполнения наказания соответствующего субъекта Федерации.

В судебном заседании  необходимо предвидеть и последствия условно-досрочного освобождения. Для предупреждения совершения нового преступления весьма важно, в какую среду попадет осужденный после условно-досрочного освобождения (в семью, по месту жительства, работы). Если условно освобожденный не сможет найти работу, то он может пойти и на новое правонарушение, чтобы прокормиться.

В соответствии же с п. п. 1 и 2 ст. 175 УИК РФ сведениями, которые предоставляются суду и  на основе которых он должен сделать  вывод о том, что для дальнейшего  исправления осужденный не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания, являются: информация о том, что осужденный в период отбывания наказания частично или полностью возместил причиненный ущерб или иным образом загладил вред, причиненный преступлением, раскаялся в совершенном деянии; данные о поведении осужденного, его отношении к учебе и труду во время отбывания наказания, об отношении к совершенному деянию, а также заключение администрации о целесообразности условно-досрочного освобождения (и личное дело осужденного, запрашиваемое по инициативе суда, - нормы, обязывающей администрацию исправительного учреждения направлять в суд вместе с ходатайством осужденного и его личное дело, нет ни в УИК, ни в УПК).

Таким образом, объемы информации, на основе которой  суд назначает наказание и  освобождает от его отбытия, несопоставимы: достаточно сравнить просто по объему уголовное дело и материал об условно-досрочном  освобождении. В интересах правосудия целесообразно, на наш взгляд, законодательно расширить объем предоставляемых суду сведений, на основе которых он мог бы принимать более обоснованное и взвешенное решение об условно-досрочном освобождении осужденного.

Также существует проблема применения ч. 2 ст. 79 УК РФ, в которой предусмотрено право суда при применении условно-досрочного освобождения возложить на осужденного обязанности, перечисленные в ч. 5 ст. 73 УК, исполняемые в течение неотбытой части наказания. Во-первых, в большинстве случаев суд таким правом не пользуется. Во-вторых, ни одним нормативным актом не определен специализированный орган, осуществляющий надзор за условно освобожденными. Глава 24 УИК РФ возлагает обязанность на уголовно-исполнительные инспекции по контролю за условно осужденными, но не за условно освобожденными.

 «По мнению 34% опрошенных нами судей, условно-досрочное  освобождение имеет следствием  рецидив преступлений и рост  преступности; 39,4% полагают, что УДО  никак не влияет на состояние  преступности, и лишь 26,4% считают,  что оно положительно влияет на сознание осужденных и способствует их исправлению»⁵⁸.

Статистические  данные, проведенные недавно в  Ростовской области  свидетельствуют, что «число удовлетворенных судами Ростовской области представлений  об УДО за последние 5 лет⁵⁹ увеличилось в 4 раза, отмен УДО стало значительно меньше. Возросло количество поданных и удовлетворенных судами представлений о досрочном освобождении от условного осуждения, которые с 2000 по 2004 гг. увеличились в 3,8 раза (соответственно с 410/394 до 1571/1496)⁶⁰.

Между тем в  рассматриваемый период на фоне увеличения числа приговоров к условной мере наказания и досрочном освобождении от наказания в 12,8 раза умножилось число  удовлетворенных представлений  о продлении срока условного  осуждения (со 117 до 1496) и в 3,3 раза об отмене условного осуждения»⁶¹. Такая ситуация отражает неадекватность судебной практики современным криминальным реалиям.

Следовательно, российская уголовная политика отличается своей гуманностью в большей  мере по отношению к лицам, совершившим криминальное насилие, а не предупреждает это насилие, не защищает права жертв. Вместе с тем принцип гуманизма не должен доминировать над иными принципами уголовного права, прежде всего - над принципом справедливости (ст. 6 УК РФ). Реализация принципа гуманизма не должна противоречить концепции приоритетной охраны прав и свобод человека (ст. 2 УК РФ), т.е. потерпевших от преступлений.

Сложившееся же положение в борьбе с преступностью  имеет далеко идущие социальные и  политические последствия. «Граждане  не чувствуют, что государство их защищает. Так, отвечая на вопрос: «Кого, по Вашему мнению, лучше защищает государство?», респонденты ответили: преступника - 9%; законопослушного гражданина - 14%; властную элиту - 29%; никого - 38%. Схожую пропорцию дал опрос судей: 22,6; 17,4; 27,4; 32,6. У осужденных несколько иная субъективная пропорция в части первых двух категорий, но оценки защиты властной элиты или представление о бессилии закона практически совпадают с оценками первых двух категорий респондентов: 2,4; 39,3; 27,8; 30,5»⁶².

«Сейчас в России условно-досрочно освобождается 48% осужденных, т.е. фактически каждый второй. Однако уровень рецидива условно-досрочных  освобожденных практически сопоставим с теми, кто освобождается по отбытию  срока наказания»⁶³. Значит, функцию исправления осужденных институт условно-досрочного освобождения не выполняет.

Исследование практики применения условно-досрочного освобождения позволяет сделать выводы о наличии  большого числа проблем в регулировании  этого института. Отмечается как недоработка законодательства, так и следующая из этого неэффективность органов, реализующих порядок условно-досрочного освобождения: администраций исправительных учреждений, суда, прокуратуры, уголовно-исполнительных инспекций, органов внутренних дел.

Исследование судебной практики показало, что конституционные права осужденных на защиту при рассмотрении их ходатайств об условно-досрочном освобождении зачастую нарушаются. Реальная состязательность процесса не обеспечивается.

Кроме того, судьи при  рассмотрении ходатайств осужденных, не имеют законодательного ориентира, что однозначно свидетельствует о необходимости доработки ст. 79 УК РФ.

При рассмотрении ходатайств осужденных судьи, как правило, руководствуются  необъективными либо скудными данными, характеризующими личность осужденного, представленными администрациями ИУ. Решение этой проблемы возможно путем введения обязательного тестирования осужденного независимым от администраций ИУ психологом.

Также, проведенное исследование выявило, что после условно-досрочного освобождения осужденные фактически остаются предоставленными сами себе, государство их не контролирует так, как это требуется для реального обеспечения признака «условности» досрочного  освобождения. Для решения этой проблемы необходимо прямо указать в законодательстве, что контроль за условно-досрочно освобожденными осуществляют уголовно-исполнительные инспекции и закрепить их необходимые функции.