Косвенные (производные) иски в гражданском и арбитражном процессе

        Нетрудно увидеть, что при косвенном  иске происходит вынужденная  защита права другого лица. Иными  словами, это другое лицо, возможно, и не желает, чтобы его права  были защищены. Его по каким-либо  причинам больше устраивает то, что его права не защищены. Вывод о том, что права этого  другого лица оказались нарушенными,  делается не им, а истцом по  косвенному иску.

        Также возможно, что это другое  лицо хочет защищать свои права,  но не в данный момент, а  спустя какое-то время. В данный  же момент в силу разных  причин это лицо может быть  не готовым защищать свои права.  Возможно, адвокат, с которым это  лицо привыкло работать, занят  в другом процессе. Или это  лицо не обладает достаточными  доказательствами, которые оно надеется  получить в будущем. Возможны  и другие причины. При этих  обстоятельствах косвенный иск  может даже навредить лицу, чьи  интересы защищаются таким иском  напрямую. Например, в процессе по  косвенному иску, в котором участвует  и лицо, чьи права и интересы  защищаются таким иском напрямую, могут быть установлены факты,  которые будут иметь для этого  лица преюдициальное значение  и не допускать опровержения  данным лицом в другом процессе, скажем, возбужденном по собственному  иску этого лица. Поэтому законодателю  следует ввести правило о том,  что косвенные иски допускаются  лишь в случаях, прямо предусмотренных  законом. Сейчас применительно,  например, к акционерному праву  такого законодательного ограничения  косвенных исков не существует. Оно введено лишь судебной практикой и в последнее время достаточно последовательно применяется арбитражными судами (18).

        Примерами косвенных исков в  акционерном праве могут быть, в частности, иск акционера  к генеральному директору о  взыскании убытков, причиненных  обществу (п. 5 ст. 71 Закона об акционерных  обществах), иск акционера о признании  недействительной крупной сделки (п. 6 ст. 79 Закона об акционерных  обществах), иск акционера дочернего  общества к основному обществу  о возмещении убытков, причиненных  дочернему обществу (п. 3 ст. 105 ГК  РФ).

        Во всех перечисленных случаях  права акционера восстанавливаются  посредством защиты прав самого  общества. Но это обстоятельство  не снимает с акционера, обратившегося  с иском в суд, обязанности  доказать, что его собственные  права были нарушены вследствие  нарушения прав общества и  что удовлетворение его иска  позволит защитить его собственные  права. К сожалению, подобного  общего разъяснения высшими судебными  инстанциями не сделано. ВАС  РФ указал лишь, что "иски  акционеров о признании недействительными  сделок, заключенных акционерными  обществами, могут быть удовлетворены  в случае представления доказательств,  подтверждающих нарушение прав  и законных интересов акционера" (абзац 2 п. 38 Постановления Пленума  ВАС РФ N 19 от 18 ноября 2003 года). Это  разъяснение активно применяется  судами, что является препятствием  для недобросовестных исков акционеров. Думаю, что наша практика только  выиграла бы, если бы подобное  разъяснение было дано и применительно  ко всем прочим разновидностям  косвенных исков акционеров.

      Ключевым  условием достижения стратегических целей  Российской Федерации, повышения конкурентоспособности  России, усиления ее политической и  экономической роли в мировом  сообществе является обеспечение неуклонного  экономического роста. Опорой экономического роста является корпоративный сектор. Для того чтобы российские компании могли достойно ответить на вызовы современности, необходима развитая и эффективная система корпоративного управления и корпоративного законодательства. В связи с тем что все большее число российских юридических лиц вступает во внешнеэкономические отношения, актуальной становится задача расширения финансовых источников инвестиций как внутренних (за счет роста доходов и накоплений реального сектора экономики и привлечения сбережений населения), так и внешних (за счет создания благоприятных условий для притока прямых иностранных инвестиций).

        Активное развитие финансового  и фондового рынков в России, приватизация государственных предприятий,  преобразование их в хозяйственные  товарищества и общества и,  как следствие, распыление акций  среди множества акционеров привели  не только к положительным  результатам. С учетом мировой  практики развития корпоративного  права не вызывает сомнения, что  по мере раздробления акционерных  капиталов нарастает объем защиты  прав акционеров и, наоборот, так  выстроены экономические интересы  и так сформирована структура  собственности.

        Однако при таком распылении  акций неизбежно встают вопросы  о наличии эффективных средств  судебной защиты прав и законных  интересов участников корпоративных  отношений, включая миноритарных  участников, что, как подчеркнуто  в постановлении Конституционного  Суда РФ, является "важным условием  достижения таких публичных целей,  как повышение инвестиций в  экономику и обеспечение стабильности  общественных отношений в сфере  гражданского оборота"(19) повышении  ответственности менеджеров при  совершении сделок с признаками  конфликта интересов. Одним из  способов разрешения поставленных  вопросов является расширение  практики использования косвенных  исков, которыми защищаются права  не только группы акционеров, но и корпорации в целом.  Актуальность исследования конструкции  косвенного иска определяется  еще и тем фактором, что до  настоящего времени она не  была предметом глубоких теоретических исследований, а в публикациях, посвященных проблематике косвенных исков, присутствует значительная доля критических статей при отсутствии единой точки зрения на ряд основополагающих вопросов.

        Проблема квалификации предъявляемого  акционером иска как косвенного  до настоящего времени остается  одной из наиболее сложных  даже в законодательстве и  судебной практике зарубежных  стран, несмотря на многолетнюю  историю существования и применения  ими данного института.

        В законодательстве и судебной  практике США в настоящее время  отсутствует сформулированное правило,  на основании которого можно  было бы провести различие  между прямыми исками и теми  исками, которые определяются как  косвенные. Одним из критериев,  которым руководствуются американские  суды при квалификации предъявленного  иска как косвенного или прямого,  является субъект, интересам которого  оспариваемым действием в первую  очередь причинен вред. Таким  образом, если убытки несет  корпорация, а акционеры только  опосредованно в результате причинения  вреда корпорации и снижения  стоимости их акций, то требование  принадлежит корпорации, и, следовательно,  акционер может заявить его,  только используя механизм косвенного  иска.

        В Англии, в отличие от США,  развитие института косвенного  иска было затруднено в связи  с судебным толкованием, принятым  в 1843 г. по делу Foss vs. Harbottle. Правило  из дела Foss vs. Harbottle является общим  правилом, регулирующим права акционеров  вступить с косвенным или прямым  иском, и заключается в том,  что акционер не может обратиться  в суд, когда неправомерное  действие было совершено против  компании, а не акционера, либо  данное действие могло бы быть  одобрено акционерами путем принятия  соответствующего решения, даже  если фактически оно не было  одобрено ими (20).Таким образом,  косвенный иск может быть подан  тогда, когда оспариваемое действие  подпадает под исключение из  правила Foss vs. Harbottle.

        Конфликты интересов стали первопричиной  появления косвенных исков, как  правового средства воздействия  отдельных групп акционеров на  менеджеров корпорации, и в странах  континентальной системы права.  Корпоративное законодательство  Франции предоставляет акционеру  (акционерам), обладающему в совокупности  не менее чем пятью процентами  акционерного капитала, право подать  иск от имени общества к  управляющим (администраторам, членам  дирекции), допустившим нарушения  в области управления обществом.

        Однако законодательство Германии  не предоставляет акционеру права  подать косвенный иск (21). Акционер (группа акционеров) лишь вправе, владея акциями, составляющими одну десятую часть основного капитала акционерного общества, потребовать принесения обществом иска к членам его органов управления и контроля (правления, наблюдательного совета) о возмещении ущерба, причиненного обществу его действиями. Такое понимание защиты прав акционеров продиктовано, прежде всего, доктриной о существовании у управляющих акционерного общества обязанностей и ответственности исключительно по отношению к обществу, но не к его акционерам. Ю.В. Романова полагает что, помимо отсутствия в законодательстве Германии права акционера на косвенный иск, сам акционер не заинтересован в принесении косвенного иска, так как содержащиеся в Гражданском процессуальном кодексе Германии (§§ 91, 92) (22) нормы возлагают судебные расходы, понесенные участником спора, в пользу которого принят судебный акт, на проигравшую сторону (23).

        Таким образом, риск несения  процессуальных расходов акционером  не способствует широкому применению  косвенных исков не только  германскими, но и российскими  акционерами, поскольку ст. 110 Арбитражного  процессуального кодекса РФ, ст. 98 Гражданского процессуального  кодекса РФ содержат аналогичные  правила.

        В связи с тем, что российское процессуальное законодательство во многом не учитывает специфики косвенных исков, существенно отличающихся от иных исков в сфере корпоративных отношений, это обусловило необходимость исследования зарубежного законодательства, судебной практики и правовой доктрины отдельных аспектов косвенного иска. Однако необходимо отметить, что анализируемые положения, касающиеся применения института косвенного иска в странах общего права, не могут быть заимствованы без восприятия принципиальных подходов при разрешении возникающих проблем и трансформации некоторых положений применительно к условиям российской правовой системы.

        В результате сравнительно-правового  исследования института косвенного  иска в зарубежном праве некоторые  ученые (24) приходят к выводу о возможности заимствования с определенными трансформациями отдельных положений иностранного законодательства. В частности: правила о добросовестной защите интересов организации, о проведении досудебных процедур, направленных на урегулирование корпоративного конфликта, об уведомлении других участников юридического лица о намерении сторон распорядиться предметом спора.

      Анализируя  выделяемые в научной и учебой литературе основные случаи использования  косвенного иска, необходимо отметить, что в федеральных законах, регулирующих деятельность отдельных видов юридических  лиц, положения о косвенных исках  выражены самым различным образом. Так, наиболее часто анализируемое  в периодической печати положение  ст. 71 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" закрепляет конструкцию косвенного иска применительно к деятельности акционерного общества. В норме закреплена обязанность управляющих действовать  в интересах общества, а также  осуществлять свои права и исполнять  обязанности добросовестно и  разумно. Хотя в Федеральном законе "Об акционерных обществах" и  закреплена обязанность члена совета директоров действовать в интересах  всей корпорации в целом, но научной  доктриной и судебной практикой  так и не решен вопрос, кому должен "служить" член совета директоров: корпорации в целом или акционеру (группе акционеров), выдвинувшему его и проголосовавшему за него на общем собрании акционеров. В результате отсутствует практика привлечения к ответственности членов совета директоров, причинивших убытки компании в результате голосования по директиве "своего" акционера, идущей вразрез с законными интересами компании. Необходимо внести изменения в Федеральный закон "Об акционерных обществах", регламентирующие процедуру действий члена совета директоров в случае противоречия интересов между компанией и акционерами (крупными или миноритарными).

       Также в настоящее  время в связи с важностью  вопроса обеспечения гражданско-правовой  ответственности директоров и  менеджеров за убытки, причиненные  ими компании, необходимо не просто  закрепление в законодательстве  общего правила, но и выработка  четких критериев оценки факторов, освобождающих директоров, менеджеров  компаний от ответственности  (добросовестность, разумность), в том  числе и с помощью наполнения  этих понятий конкретным содержанием  за счет судебной практики. В  настоящее время концепция "должной  степени заботливости" как обязанность  действовать в интересах акционерного  общества добросовестно и разумно  (ст. 71 Федерального закона "Об  акционерных обществах") применяется  на практике крайне редко. Но  и в этих случаях, минуя оспаривание  сделки, причиненные акционерному  обществу убытки взыскать практически  невозможно. Так, отменяя решение  Псковского городского суда, которым  с членов совета директоров  ОАО "Торфопредприятие "Крипецкое"  в пользу общества взысканы  убытки, вызванные продажей принадлежащей  ОАО квартиры по цене в 2 раза ниже балансовой стоимости,  Судебная коллегия по гражданским  делам Псковского областного  суда указала: "Сделка по купле-продаже  квартиры зарегистрирована в  установленном законом порядке,  никем не оспорена, следовательно,  является законной". В то же  время при предъявлении иска  о недействительности сделки  она вряд ли сохранила бы  силу, поскольку ссылки в кассационном определении на то, что "члены совета директоров общества, владеющие соответственно 53% и 29,8% акций, фактически распорядились своим имуществом" (25), прямо противоречат закону (ст. 48 ГК РФ).