Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем: уголовно – правовой аспект

       Наиболее  полным документом, регламентирующим на международно-правовом уровне вопросы борьбы с незаконным переводом денежных «противоправных» доходов, является разработанная Советом Европы Конвенция об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности от 6 ноября 1990 г. В ее главе 3 определяются принципы международного сотрудничества при выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности, к которым отнесены взаимность, всесторонность и полнота ее оказания (ст. 7 Конвенции). В совокупности они составляют международно-правовую основу сотрудничества в розыске, аресте, обеспечении возврата (конфискации) денежных средств, а также имущества, добытых преступным путем и доходов от преступной деятельности. Они дают сходные определения легализации доходов, полученных преступным путём, но различаются по специфике рекомендаций, соответственно сфере применения того или иного документа.⁵

       Активное  сотрудничество в борьбе с отмыванием денег ведется в рамках СНГ. Большое  значение имеют и рекомендательные нормы международного характера, например, Заявление о принципах Базельского  комитета по банковскому надзору 1988 года, Всеобщие директивы по противодействию отмыванию доходов в частном банковском секторе (вольфсбергские принципы), сорок рекомендаций FATF. ⁶ 

       1.2. Становление и развитие законодательства о преступлениях, связанных с легализацией доходов, приобретенных незаконным путем 

       Криминализация  отмывания денег в России произошла  в условиях очевидного влияния (в том числе целенаправленного) с Запада. Парламентская ассамблея Совета Европы рекомендовала Комитету министров «пригласить Российскую Федерацию» стать членом Совета Европы, принимая к сведению, в частности, что Россия намерена подписать и ратифицировать Страсбургскую конвенцию об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности от 8 ноября 1990 года. GAFI-FATF применила к России моральную санкцию, внеся её в список «не сотрудничающих» (non cooperative) стран. Активное участие России в борьбе с отмыванием денег стало необходимым условием нормальной интеграции её в мировую экономику, в частности, в связи с намерением вступить в ВТО и в ОЭСР. Поэтому, хотя в России и не созрели еще условия, позволяющие извлечь пользу от борьбы с отмыванием денег, принят ряд законов против отмывания денег.

       Федеральным законом от 28 мая 2001 года Россия ратифицировала Страсбургскую конвенцию об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности от 8 ноября 1990 года⁷. 7 августа 2001г. Президентом РФ подписаны ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» и ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма»⁸. В связи с вступлением в законную силу ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма», были внесены изменения в ст. 174 УК РФ и введена новая ст. 174.1 УК РФ.

       Споры об отношении к преступности стары  как мир. В защиту концепции противодействия преступности приводится, например, довод, что «борьба предполагает такое воздействие, которое должно окончится поражением преступности, её полной ликвидации, уничтожением. Такая задача, по крайней мере сегодня, нереальна, поскольку общество несовершенно и содержит в себе предпосылки для совершения преступлений. По более пессимистическим представлениям, преступность вообще органически присуща человеческому обществу и будет существовать всегда»⁹. В первоначальной редакции диспозиция ст. 174 УК РФ представляла собой существенно упрощенный и механически сокращенный перевод американского законодательства. Предмет преступления определялся как «денежные средства и иное имущество, приобретенное заведомо незаконным путем». При этом не учитывалось, что американский закон (как и законы других зарубежных стран), раскрывая понятие «незаконной деятельности» указывает не на любые «незаконные действия», а лишь на уголовные преступления, причем почти все зарубежные законодательства ограничивают круг первичных преступлений (обычно указываются тяжкие преступления, некоторые экономические преступления и преступления, типичные для организованной преступности). Деяние в первоначальной редакции ст. 174 УК определялось как «совершение финансовых операций и иных сделок…, а равно использование… для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности. Статья 174 в отличие от американского права не указывала каких-либо целей деятельности по отмыванию денег. По-видимому, это связано с требованиями п. 2 ст. 6 Страсбургской конвенции, согласно которому «осознание, намерение или цель как элементы состава … правонарушения …, могут быть выведены из объективных, фактических обстоятельств».

       В целом норму, представленную в первоначальной редакции ст. 174 УК РФ, можно охарактеризовать, как крайне общую, не имеющую аналогов в зарубежных законодательствах. По существу суровое наказание предусматривалось за любые действия с имуществом, приобретенным незаконным путем. Даже приобретение проституткой куска хлеба должно было при буквальном толковании закона влечь для неё ответственность за «отмывание» денег. Единственным сдерживающим фактором в применении нормы был здравый смысл и ч. 2 ст. 14 УК¹⁰, согласно которой не является преступлением деяние ввиду малозначительности не представляющее общественной опасности. Однако со здравым смыслом также возникли проблемы. Дело в том, что норма об отмывании денег была непонятна работникам правоохранительных органов и  судьям. Пропагандировалась (и пропагандируется) идея, что опасность этого преступления связана с тем, что криминальные деньги попадают в легальный хозяйственный оборот, что влечет «криминализацию экономики».   

       Указанные проблемы в толковании уголовного закона, были отчасти устранены ФЗ от 7 августа 2001 года «О внесении изменений в законодательные акты РФ в связи с принятием Федерального закона «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма», этот закон изложил ст. 174 УК в новой редакции («легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем») и дополнил УК ст. 174.1, предусмотревшей ответственность за «легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления».

       Федеральным законом от 08.12.2003 N 162-ФЗ¹¹ статьи 174 и 174.1 УК РФ были вновь изменены. Новации, включенные в рассматриваемые статьи УК ФЗ от 8 декабря 2003 г., во многом производны от тех изменений, которые внесены в Общую часть УК РФ и касаются в основном наказуемости преступлений. Так, устранение из Общей части УК ст. 16 повлекло исключение квалифицирующего признака неоднократности совершения преступлений, в том числе из ст. 174 и 174.1 УК РФ. Санкции частей 2 и 3 этих статей больше не содержат конфискации имущества, поскольку данный вид наказания также исключен указанным Законом.                   

       Прежде  всего, изменения коснулись определения  размера денежных средств и иного  имущества, с которыми ранее связывалось наступление уголовной ответственности. Из примечания к этим статьям было исключено указание на нижний предел денежных средств и иного имущества, легализация которых влекла применение мер уголовного характера. Законодатель в этом вопросе отчасти вернулся на позиции УК РФ 1996 года. В соответствии с новой редакцией двух статей уголовная ответственность наступает независимо от суммы легализованных денежных средств и иного имущества, что, на наш взгляд, является неоправданным, поскольку это приведет к дестабилизации следственной и судебной практики.

       Таким образом, легализация денежных средств  была криминализирована в 1996 году. Настоящее  время состав легализация расположен в главе 22 УК РФ «Преступления в  сфере экономической деятельности»  раздела VII «Преступления в сфере экономики» 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

       2. УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ ЛЕГАЛИЗАЦИИ (ОТМЫВАНИЯ) ДОХОДОВ, ПОЛУЧЕННЫХ ПРЕСТУПНЫМ ПУТЕМ 

       2.1. Объект преступлений, предусмотренных статьями 174, 174¹  УК РФ 

       Относительно  непосредственного объекта преступлений, предусмотренных ст. 174, 174¹ УК РФ, среди ученых также нет единства мнений. В. М. Алиев определяет его как общественные отношения, складывающиеся по поводу осуществления основанной на законе предпринимательской и иной деятельности; дополнительным объектом выступают интересы правосудия; факультативным — интересы потерпевших (физических лиц) и гражданских истцов (граждан, предприятий, учреждений или организаций.¹² Б. В. Волженкин определяет  непосредственный  объект  легализации   (отмывания)   как  общие принципы установленного порядка осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.¹³

       Поскольку легализатор вначале преследует цель придания законного статуса  доходам от преступной деятельности, то, естественно, при совершении соответствующих операций будет происходить сокрытие первичного правонарушения, своеобразное запутывание следов». Поэтому «дополнительным объектом при легализации будут выступать общественные отношения, складывающиеся при привлечении лица к юридической ответственности за совершенное первоначальное правонарушение, т. е. будут нарушаться интересы правосудия».¹⁴ Н. А. Лопашенко   непосредственный   объект   легализации определяет как общественные отношения, основанные на принципе запрета криминальных форм поведения в экономической деятельности.¹⁵

       Последняя из приведенных позиций представляется наиболее предпочтительной. Общественные отношения, складывающиеся в сфере  экономики, предпринимательства, кредитно-денежного  обращения и т. п., чрезвычайно многообразны, поэтому при определении непосредственного объекта необходимо указывать, какие конкретно из них подвергаются преступному воздействию. Порядок совершения финансовых операций и сделок также, на наш взгляд, не может быть признан непосредственным объектом легализации (отмывания), ведь таковой порядок — это своего рода процедура, последовательность их совершения. Чтобы осуществить какую-либо финансовую операцию, необходимо в установленном порядке открыть счет в банке, поместить туда деньги, дать банку поручение об их переводе и т. п. Поэтому при легализации (отмывании) порядок совершения финансовых операций или сделок виновным не нарушается. Более того, если субъект захочет его нарушить, то он не только не сумеет провести ни финансовую операцию, ни сделку, но и привлечет к себе внимание со стороны банка или контролирующего органа.¹⁶

       Как известно, состав легализации (отмывания) преступных (первоначально — «незаконных») доходов был введен в Уголовный  кодекс РФ 1996 г. в связи с необходимостью вхождения России в Совет Европы и углубления интеграционных процессов.¹⁷ При анализе данного состава преступления всеми авторами, так или иначе, отмечается его международный (транснациональный) характер.

         В Преамбуле Конвенции об отмывании,  выявлении, изъятии и конфискации  доходов от преступной деятельности (Страсбург 1990г.) констатируется, что «борьба против опасных форм преступности, во все большей степени приобретающих международный характер, требует использования эффективных и современных методов в международном масштабе». Кроме Конвенции, международный характер отмывания незаконных доходов подчеркивается и в других международно-правовых документах, например Заявлении Базельской комиссии по регулированию банковской деятельности и надзорной практике от 12 декабря 1988 г., Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ от 20 декабря 1988 г. (Вена).

       В Конвенции ООН против транснациональной  организованной преступности, принятой, отмывание доходов от преступлений отнесено к транснациональной организованной преступности, если: а) оно совершено в более чем одном государстве; б)оно совершено в одном государстве, но существенная часть его подготовки, планирования, руководства или контроля имеет место в другом государстве; в) оно совершено в одном государстве, но при участии организованной преступной группы, которая осуществляет преступную деятельность в более чем одном государстве; г) оно совершено в одном государстве, но его существенные последствия имеют место в другом государстве.¹⁸

       В. П. Малков справедливо указывает, что «специфика преступлений международного характера, к которым он относит и легализацию, заключается в том, что борьба с ними ведется на основе многосторонних международно-правовых соглашений, будучи участниками которых государства берут на себя обязательство установить в национальном уголовном законодательстве соответствующие нормы и вести борьбу с такими преступлениями»¹⁹. Н. Б. Слюсарь также пишет, что «под реализацией международных обязательств Российской Федерации в уголовном законодательстве России следует понимать процесс создания норм национального уголовного права, по средством которых обеспечивается действие обязательных для России норм и принципов международного права на ее территории».²⁰