История развития физической культуры в древней Греции и Риме

действительной  лишь длина броска, произведенного в пределах специально

отведенной для  этого полосы. Соответствие законам  аэродинамики достигалось

не за счет конструкции  самого копья, а путем сообщения  ему вращательного

движения вокруг своей оси в момент броска при  помощи кожаной рукоятки.

    Колесница  для состязаний еще в III веке  до н. э. сохраняла небольшие

массивные колеса боевой колесницы, хотя путем увеличения диаметра колес и

их облегчения можно было бы достичь большей  скорости передвижения.

    В боевых  действиях, которые велись при помощи легко тупящегося и

зазубривающегося  оружия, нельзя было обойтись без владения приемами борьбы

и панкратиона, тем  более что воюющие стороны  стремились не к уничтожению

живой силы противника, а к ее пленению.

    Связь  между техникой и тактикой  боевых акций и спортивных состязаний

наиболее наглядно проявлялась в кулачном бое. В  греческом боксе, как

известно, соперники  наматывали на кисти рук и запястья ремни из бычьей

кожи. Удары разрешалось  наносить лишь в голову и лицо. Того, кто наносил

удар в иное место, отстраняли от участия в состязаниях. Этот обычай возник

вследствие того, что дорийские племена в отличие  от ахаицев вначале не

пользовались шлемами, а защищали голову щитом, надетым  на предплечье, или

медной пластиной. Выработанная для этого своеобразная техника ведения

кулачного боя  укоренилась в агонистических состязаниях  и продолжала

практиковаться  даже тогда, когда характер вооружения уже изменился.

    Дискуссия  в кругах специалистов по истории  спорта относительно того,

каковы были критерии определения победителей состязаний, не утихает по сей

день. Однозначные  описания этого не сохранились. Поэтому  авторы,

принадлежащие к  различным школам, на совершенно спекулятивной  основе,

черпая свои доводы из обрывков мифов и противоречащих друг, другу

источников того времени, перенося в прошлое современные правила проведения

спортивных соревнований, сложившиеся в конце прошлого века, приходят к

прямо противоположным  выводам. Ко всему этому примыкает  то абсурдное

предположение, что  за более чем тысячелетнее существование игр в правилах

проведения состязаний ничего не изменилось. По нашему мнению, правильный

подход к рассмотрению этой проблемы, наряду с изучением  отрывочных

источников, заключается  в анализе структуры движений и мотивации состязаний

в ту или иную эпоху, рассмотрении шкалы качественных оценок результатов и

не в последнюю  очередь внутреннего развития форм движений. Четким

определяющим фактором древних игр был ритуал. В рамках этого следует

отделять процесс  отбора в ходе подготовки к обряду посвящения (который,

предшествуя олимпиаде, проводился в палестрах Элиды) и  само публичное

состязание, до которого могли дойти лишь наиболее перспективные  атлеты.

    С учетом  вышеупомянутого у двух устроителей  игр, — которые одновременно

исполняли функции  судей — не было особенно больших трудностей при

определении победителей  в соревнованиях по бегу, метанию  снарядов и конных

состязаниях. Однако в поединках, где Состязающиеся  олицетворяли жизненную

силу своих полисов, в отличие от сегодняшних понятий  критерием победы

служило действительное выведение соперника из строя  или принуждение его

признать свое поражение. В борьбе это достигалось  путем проведения

эффектного приема, лишающего соперника возможности  продолжать поединок, а с

VII века до н.  э. — путем принуждения его встать на колени. Однако в

кулачном бое  и панкратионе поединки древней  эпохи считались завершенными

только в тех  случаях, когда один из соперников терял  сознание, получал

повреждение или  отказывался от продолжения схватки. Но последнее

рассматривалось как бегство с поля битвы. Более того, имеются ссылки на то,

что в более  раннюю эпоху это наказывалось смертью. Не случайно после первых

поражений спартанцы  перестали выставлять своих представителей в этих видах

состязаний, ибо  не желали допускать того, чтобы наносился урон их престижу.

    По моему  мнению, определение победителя  в пентатлоне осуществлялось  на

основе принципа выбывания. Состязания в первых четырех  видах пятиборья

математически могли  иметь своим результатом четыре вариации. В силу того,

что каждый из видов  резко отличался от другого по качеству физических

усилий, наиболее частым явлением был вариант, при  котором победителями в

беге, прыжках, метании  диска и копья оказывались  разные участники

состязаний. В таком  случае однозначно проводились финальные  соревнования по

борьбе. Аналогичным  образом решался вопрос в тех  случаях, когда двое

побеждали в двух видах состязаний, либо когда один участник побеждал в двух

видах, а в двух других видах достигались равные результаты. Если же один

участник оказывался победителем в трех видах пятиборья, то в организации

соревнований по борьбе для выявлений победителя уже не было нужды, то есть

пятый вид состязаний не имел значения.

    Принципы  присуждения призов также не укладываются в представления о

любительском и  профессиональном спорте, сложившиеся  к концу XIX века.

Вплоть до наших  дней продолжает бытовать убеждение, будто  победители

состязаний —  в том числе и владельцы  лошадей, использовавшихся в гонках на

колесницах или скачках, — получали на античных олимпиадах лишь венки,

сплетенные из лавров священной рощи Алтий, и одновременно приобретали право

воздвигнуть себе памятник в этой роще. Согласно этому  воззрению, они,

следовательно, были еще «любителями», а денежное вознаграждение или

«превращение в  профессионалов» — явление, характерное 
 

                                    [pic]

                  Рисунок на вазе: скачки (VI век  до н. э.)

    уже  для начала эпохи спада и  разложения. Однако в действительности  речь

в данном случае идет не более чем о перенесении  нынешних представлений о

спортивной этике  в прошлое. Общественное признание  победителей античных

состязаний уже  во времена панэллинских игр, считающихся  «самыми

любительскими», превосходило представления о вознаграждении, связанные с

современными профессионалами.

    1.4. Расцвет  физической культуры в Древней  Греции (VI—V вв. до н. э.)

    Классическая  Эллада в общественно-экономическом  отношении не была

наиболее развитым рабовладельческим образованием. Ближневосточные монархии,

а также Китай  и Рим намного превосходили греческие  города-государства по

производственной  базе, технике, науке и богатству. Несмотря на это,

физическая культура греческих полисов в VI—V веках  до н. э. достигла такого

уровня, к которому не мог даже приблизиться ни один другой народ того

времени (многогранное начальное физическое обучение, агонистика, движущим

мотивом которой  было достижение более высоких качественных показателей,

система регулярных состязаний, сеть стадионов и палестр — специальных

учебных заведений). Именно поэтому целесообразно познакомиться  со

специфическими  условиями, которые сделали возможным  расцвет физической

культуры в Греции. Сюда относится, прежде всего, демократическое  устройство

большинства постоянно  соперничавших друг с другом полисов, которое при всей

ограниченности  являлось предпосылкой подлинного развития физической

культуры. Во-вторых, ни у какого другого народа древности  не переплетались

столь тесно, как  в греческих городах, физическая культура и тяга к

объединению. В-третьих, в пору расцвета физической культуры в Греции

человек сбросил  с себя путы ритуалов и начал познавать  свой потенциал на

более высоком  уровне.

                1.5. Физическое воспитание в Спарте  и Афинах

    Расцвет  системы физического воспитания греческих городов-государств

нашел наиболее яркое  выражение в физической культуре Спарты и Афин. При

знакомстве с  ними можно отметить два противоположных  процесса. В Спарте

коснеющие общественные условия загоняют воспитание, ограниченное почти

целиком задачами физической и психологической подготовки, в русло военной

муштры. В Афинах, напротив, именно следующие друг за другом социальные

сдвиги позволяют  создать систему всестороннего  воспитания, отвечающего

идеалу тогдашнего общества. Даже четыре основные задачи античной гимнастики

(гигиеническая,  военная, эстетическая и нравственная) в полной мере могли

реализоваться только здесь. Именно поэтому в более  узком смысле слова

историю физического  воспитания периода расцвета Эллады лучше всего

проследить на сопоставлении развития этих двух полисов.

    Физическая  культура Спарты, упорно державшаяся  за племенные традиции,

достигла апогея в VI веке до н. э. В это время в  Лаконии около девяти тысяч

спартанцев правили  примерно тридцатью тысячами полусвободных граждан и

почти двумястами тысячами рабов. При таких пропорциях правящий класс на

тогдашнем уровне военной техники, разделения труда  и идеологии мог

удерживать власть, лишь организовав все государство  по образцу военного

лагеря. Центральной  задачей политики в области воспитания ставилось

соответственно  этому формирование подрастающего  поколения, способного

победить в любых  условиях, отважного, настойчивого и  слепо подчиняющегося

старшим.

    Спартанец-отец, обязан, был показывать новорожденного  ребенка совету

старейшин. Растить  его дальше разрешалось только в  случае, если совет

находил его жизнеспособным. Тех же, кого сочли слабыми, сбрасывали в ущелье

с горы Тайгет. Оставшихся детей не пеленали, чтобы они с  течением времени

закалялись.

    Систему  физического воспитания Спарты освещают педагогические заметки

Платона (427—347 гг. до н. э.), по которым игры детей направлялись таким

образом, чтобы  они с малых лет привыкали  к образу жизни взрослых. В

соответствии с  этим предписанные правила игр считались  нерушимыми, исходя

из того, что  ребенок, который стремится к  новому уже в играх, став