Использование различных видов повтора в двух функцинальных стилях: художественном и публицистическом

 
 
 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Содержание

Введение

      Анализ  литературы последних лет, посвященный  проблемам изучения повтора, позволяет  сделать вывод о всевозрастающем  к нему интересе. При этом обращает на себя внимание тот факт, что повтор становится объектом изучения не только лингвистики, но и смежных наук: логики, психолингвистики, психологии, прагматики, теории коммуникации. Несомненно, большой исследовательский материал, посвященный повтору, свидетельствует ос ложности и многогранности этого явления.

      Выбор темы дипломной работы обусловлен, во-первых, тем, что эта тема не до конца изучена. У многих авторов описаны виды повтора и их функции, определены основные черты различных функциональных стилей, но нет установленных закономерностей употребления определенного вида повтора в каждом из них.

      В современной стилистике повтору  посвящен целый ряд монографий (Азнауровой Э.С., Белуновой Н.Л., Шведовой Н.Ю.).

      Цель  данной работы проанализировать основные виды повтора, его функции, используемые в художественном и публицистическом стилях (на материале произведения Э. Хемингуэя «Старик и море» и статей из газет).

      При выполнении данного исследования было поставлено несколько задач:

1. рассмотреть основные функции употребления повторов на основе примеров, выбранных авторами из изученных пособий и статей в качестве иллюстративного материала;
2. рассмотреть основные классификации повторов в отечественной лингвистической литературе;
3. выявить характерные черты конкретного стиля; определить функции и эффект производимый тем или иным видом повтора;
4. определить частотность употребления различных видов повтора в двух функциональных стилях: публицистическом и художественном (на материале произведения Э. Хемингуэя «Старик и море» и статей из газет).

Глава I. Повтор как стилистический прием и его функции в литературе

      Повтором  или репризой называется фигура речи, которая состоит в повторении звуков, слов, морфем, синонимов или  синтаксических конструкций в условиях достаточной тесноты ряда, т.е. достаточно близко друг от друга, чтобы их можно  было заметить.¹

      Также как и другие фигуры речи, усиливающие выразительность высказывания, повторы можно рассматривать в плане расхождения между традиционно обозначающим и ситуативно обозначающим как некоторое целенаправленное отклонение от нейтральной синтаксической нормы, для которой достаточно однократного употребления слова.

      Функции повтора и та дополнительная информация, которую он несет, могут быть весьма разнообразными.

      Наиболее  обычная функция повтора –  функция усиления. В этой функции  повтор как стилистический прием  наиболее близко подходит к повторам как норме живой возбужденной речи.

      Those evening bells! Those evening bells.

                        (Th. Moore)

      Повторы, несущие функцию усиления, обычно в композиционном отношении очень  просты: повторяющиеся слова стоят  рядом друг с другом. Другие функции повтора не так прямо связаны с тем эмоциональным значением, которое эти повторы имеют в живой разговорной речи. Функция других повторов обычно выявляется в самом контексте высказывания. Так в следующем отрывке из романа Диккенса «Our Mutual Friend» повтор имеет функцию последовательности. Она проявляется даже без конечного then, которое уточняет эту функцию.

      «Sloppy… laughed loud and long. At this time the two innocents, with their brains at that apparent danger, laughed, and Mrs. Hidgen laughed and the orphan laughed and then the visitors laughed».

      Повторение  слова laughed, усиленное многосоюзием, служит целям образного воспроизведения описываемой сцены.

      Иногда  повтор приобретает функцию модальности.

      «What has my life been? Tag and grind, lag and grind turn the wheel, turn the wheel»

      (Ch. Dickens)

      Повтор  здесь использован для передачи монотонности и однообразия действий. Эта функция реализуется главным  образом ритмом, который образуется из-за повторения слов и словосочетаний. Такую же функцию модальности имеют и разнообразные повторы в «The song of the shirt» Томаса Гуда.

      Work – work – work!

      Till the brain begins to swim!

      Work – work – work!

      Till the eyes are heavy and dim!

      Seam, and gusset, and band,

      Band and gusset, and seam, -

      Till over the buttons I fall asleep,

      And sew them on in a dream!

      Утомительное  однообразие и монотонность действий выражена разными средствами. Важнейшим, конечно, является само значение оборотов Till the brain begins to swim! и Till the eyes are heavy and dim! Но лексикологически переданное утомление, вызванное работой, еще не указывает на однообразие, монотонность самой работы. Это передается повторами слов work и seam, and gusset, and band.

      Другая  функция, которая довольно часто  реализуется повтором, - это функция нарастания.

      Повторение  слов способствует большей силе высказывания, большей напряженности повествования. Эта функция родственна первой функции, указанной выше.

      В ряде случаев повтор служит для выражения  многократности или длительности действия. В этой функции повтор является типизацией фольклорных повторов. Fledgeby knocked and rang, and Fledgeby rang and knocked, but no one came.

      В функции многократности действия особенно часто повторяются наречия, разделенные  союзом and.

      He played the unhappy tune over and over again.

      Часто многократность действия или длительность действия поддерживается и значением  пояснительных слов и словосочетаний.

      I sat working and working in a desperate manner, and I talked and talked morning noon and night. Здесь длительность выражена формой глагола, повтором и словосочетанием noon and night.

      Иногда  повтор приобретает функцию смягчения  резкости перехода от одного плана  высказывания к другому. Так, например, в следующей строфе из поэмы Байрона  «Don Juan» повторение слов and then служит целям такого смягчения перехода:

      For then their eloguence grows quite profuse:

      And when at length they’re out of breath, they sign,

      And cast their languid eyes down, and let loose

      A tear or two, and then we make if up:

      And then – and then – and then – sit down and sup.

      Бывают  случаи, когда повтор выступает в  функции, которая противоречит самому назначению повтора, как средству выделения  отдельных частей высказывания. Повторяющиеся  единицы, слова и словосочетания служат лишь фоном, на котором резко выделяются другие, неповторяющиеся единицы высказывания. Так в следующих примерах повторяющиеся слова не являются тем элементом высказывания, который должен быть выделен:

        «I am attached to you. But I can’t consent and I won’t consent and I never did consent and I never will consent to be lost in you»

      (Ch. Dickens).

      Особо важно отметить функцию, которая  является второстепенной, но которая  сопровождает в большинстве случаев  другие, вышеуказанные функции повтора. Это функция ритмическая. Повторение одних и тех же единиц (слов, словосочетаний и целых предложений) способствует более четкой ритмической организации предложения, часто приближающую ритмическую организацию к стихотворному размеру. Вот предложение, в котором повторение сочетания and upon his создает определенный ритм:

      «The glow of the fire was upon the landlord’s bold head, and upon his twinkling eye, and upon his watering mouth, and upon his pimpled face, and upon his round fat figure»

      (Ch. Dickens).

      И.В. Арнольд выделяет другие функции  повтора. Повтор может, например, выделить главную идею или тему текста.

      Beauty is truth, thruth beauty, - that is all

      You know on larch, and all you need to know.

      Повтор  подчеркивает единство, и даже тождественность, красоты и правды. Лингвистически это выражается тем, что подлежащее и предикатив, связанные глаголом be, меняются местами, а это возможно только в том случае, если между обозначаемыми ими понятиями существует тождество.

      Повтор  может выполнять и несколько  функций одновременно.

      В «Песни о Гайавате» Г. Лонгфелло повтор создает фольклорный колорит, песенную ритмичность, закрепляет и подчеркивает взаимосвязь отдельных образов, сливая их в единую картину.

      With the odours of the forest,

      With the dew and damp of meadows,

      With the curling smoke of wigwams,

      With the rushing of great rivers.

      Повтор  придает сказу ритмический, песенный характер и объединяет в одно целое  перечисление элементов природы  края.

      Различного  рода повторы могут служить важным средством связи внутри текста.

      Связь при помощи предлогов имеет более  конкретный характер, чем союзная связь. В приведенном примере связь осуществляется анафорическим повтором предлогов with, from и in с параллельными конструкциями и некоторыми другими повторами. Многообразие функций повтора особенно сильно представлено в поэзии, поскольку стихосложение основано на повторности конструктивных элементов, повтор играет немалую роль и в прозе. В прозе повтор используется для речевой характеристики персонажей, экспрессивности, эмоциональности; нередко приобретая сатирическую направленность. 

Глава II. Классификация повторов у различных авторов

      Существует  несколько формальных разновидностей повтора, отличающихся друг от друга  характером стилистической выразительности.

      М.Д. Кузнец и Ю.М. Скребнев выделяют:

      Простой повтор – это непосредственно следующие друг за другом повторения одного и того же члена предложения, словосочетания или целого предложения. Наиболее употребительный случай простого повтора – удвоение слова или предложения.

      Oh, the dreary, dreary moorland!

      Oh, the barren, barren, shore!

                                   (Tennyson)

      Встречаются также трехкратные и четырехкратные повторения:

      Gold! Gold! Gold! Gold!

      Bright and yellow, hard and cold,

      Molten, graven, hammer’d and roll’d,

      Heavy to get and light to hold.

      (Th.Hood)

      Scrouge went to bed again, and thought, and thought, and thought it over and over and over…

      (Dickens)

      Повторение  одного и того же слова или предложения  не только привлекает внимание слушателя  или читателя к повторяемому элементу сообщения, как наиболее важному, но, в известном смысле, добавляет и новые оттенки к его содержанию. Изолированное номинативное предложение «Gold!» вызывает представление о золоте; четырежды повторенное, оно говорит о всепроникающей власти золота.

      Стилистическая  функция повтора, как в большей или меньшей степени и всех других синтаксических средств, находится в сложной зависимости от лексикологического значения повторяющихся элементов. Так, в приводимом ниже отрывке повторение слова again передает повторяемость, периодичность действия.

      All these words shall then become

      Like oppression’s thundered doom

      Ringing through each heart and brain

      Heard again – again – again!

      (Shelley)

      В следующем двустишии слово dying повторяется трижды, подчеркивая постепенность замирания эха.

      Blow, bugle, blow, set the wild echoes flying,