Схизматические тенденции в развитии христианской церкви в iv-xi веках

Значит, несмотря на необходимость  союза с Византией, папа, однако, не мог поступиться честью Римской кафедры, которая для него была превыше всего и переуступать своих прав он не хотел. Недаром он был последователем Клюнийских реформаторов. С другой стороны, и Константинопольский патриарх не видел никакого смысла поддерживать ту полемику, которая не только не приносила пользы Византийской Церкви, а даже была вредна. Следует так, что столкновение двух сильных характеров стало вопросом ближайшего времени.

Будучи сам очень слабым богословом, патриарх Михаил Керулларий поручил монаху Студийского монастыря, Никите Стифату, составить обличение против латинян. Он оперирует, впрочем, над теми же невинными предметами, как опресноки и субботний пост, прибавляя еще целибат.

В ответ на Византийское посольство к папе, приглашавшее его  к союзу с Византией для  изгнания норманнов из Италии, в  начале 1054 г. были отправлены папские  делегаты в Константинополь. Их было трое — кардинал Гумберт, канцлер Римской Церкви Фридрих и архиепископ Петр из Амальфи. Римские легаты, имея, разумеется, от папы очень определенные инструкции относительно Константинопольской Церкви и патриарха, официально делали вид, что назначались только для императора. Они прибыли в Константинополь лишь в июне 1054 г. Им был оказан торжественный прием, и они были поселены в загородном дворце "Pigi". На первом приеме легатов императором присутствовал и патриарх. Они отнеслись к последнему с важностью и холодно, и даже не оставили своего высокомерия, когда сами посетили патриарха. Они как будто бы хотели показать, что они выше всей Византийской иерархии, как и патриарха [ 33, с. 330]. Решающую роль в таком высокомерии сыграл кардинал Гумберт. Еще до появления в Византии он составил обличение на послание Льва Охридского к Иоанну Транийскому и написал опровержение на трактат Стифата, где он не только отражал аргументы обличителя, но и сам переходил в наступление. В лице кардинала патриарх Керулларий встретил сильного противника. Позже, обсуждая раскол, некоторые исследователи будут говорить о нем как о конфликте двух горячих противников [39, с. 388].

Вскоре по приезде, послы  вместе с императором посетили Студийский монастырь. Здесь в присутствии  императора устроен был коллоквиум с Никитой Стифатом. Последний признал себя побежденным и отказался от своего трактата, который был торжественно сожжен на монастырском дворе.

На созванном вскоре Соборе патриарх Михаил Керулларий, как бы воздавая реванш за высокомерие, потребовал присутствия легатов на Соборе, указав им место позади греческих архиереев. Разумеется, на такое унижение папские легаты не пошли. Тогда Михаил Керулларий прервал с ними всякое отношения.

У легатов и императора явилась мысль созвать Собор и осудить Михаила Керуллария. Однако, они опасались, что их не поддержат восточные патриархи и Константинопольский народ. Относительно последнего, как показали ближайшие события, опасения были вполне основательны.

Хотя уже и в Константинополе  узнали о смерти папы, 19 апреля 1054 года (папа Лев IX еще с сентября 1053 года находился в Беневенте, как пленник норманнов, затем, освободившись, умер), однако послы действовали с прежним дерзновением и не желали идти на компромисс.

В субботу, 15 июля, в три часа дня папские легаты вошли в Софийскую церковь, прошли к самому алтарю, и оттуда обратились с проповедью к народу, жалуясь на упорство их патриарха. Затем, на виду присутствующих клира и народа положили на св. престол буллу экскоммуникации, которая касалась патриарха и его приверженцев. Выйдя оттуда, они отрясли и прах от своих ног во свидетельство им, по слову Евангелия (Мф. 10:14), восклицая: «пусть видит и судит Бог» - так изображает это дело сам Гумберт. В отлучительной грамоте говорилось, между прочим: «что касается столпов империи и почтенных мудрых граждан, то город (Константинополь) — христианнейший и православный. Что же касается Михаила, незаконно называемого патриархом, и поборников его глупости, то рассеиваются в нем бесчисленные плевелы ересей…». Далее они сравниваются с симонианами-святокупцами, велезианами-скопителями, арианами и духоборцами (потому что изгладили из Символа веры «и от Сына»), манихеями, николаитами (за допущение женатого духовенства) и прочее. Поэтому «Михаил, по злоупотреблению называемый патриархом, неофит, только из страха человеческого принявший монашескую одежду и теперь обличенный в тяжких преступлениях, затем Лев, епископ Охридский, Михаилов сакелларий Константин, топтавший ногами латинское жертвоприношение, и все разделяющие их заблуждения и гордость, доколе не образумятся, вместе со всеми еретиками, Диаволом и его ангелами, да будут анафема, да будут анафема — маранафа, и да не считается христианином кафолическим, но еретиком и прозимитом [45, с. 171].

Сначала все пораженные безмолвствовали, между тем иподиаконы подали буллу  патриарху. Патриарх сперва отказался принять её, потом, боясь, чтобы она без него не была обнародована, взял и велел перевести на греческий язык. Текст её затем был помещен в соборном послании Михаила Керуллария.

По-видимому, такой резкой мерой папские легаты имели в  виду произвести волнения в народе против своего патриарха, как виновника  разделения с Римом, а потом и  низложение Михаила Керуллария. Однако, они ошиблись: волнения в народе поднялись, но не против Михаила Керуллария, а против легатов и чуть не стоили им жизни. Послы быстро, через день, 17 июля оставили Константинополь. Вскоре после их отъезда, патриарх заявил, что желает беседовать с ними. Вероятно, он предвидел возможность (и желательность) самосуда над ними со стороны Константинопольской толпы. Император 19 июля отправил им письмо в Салембру, прося легатов возвратиться. Они вернулись. Предчувствуя что-то недоброе, император поставил непременным условием его личное присутствие на предполагаемом коллоквиуме и призыв на него воинской охраны. При таких условиях беседовать патриарх отказался, говоря, что он подозревает серьезные намерения на свой счет. Тогда император приказал легатам отправиться в обратное путешествие. Таким образом, страшный удар мщения не удался. Однако, после отъезда послов, в Константинополе поднялся такой мятеж, что он чуть не стоил не только короны, но и жизни Константину IX, а Аргира был лишен всех почестей и отправлен со своим семейством в изгнание.

Позже Михаил созвал Собор  из членов всех партий греческой Церкви. На нем присутствовало 12 митрополитов и 2 архиепископа. Соборное постановление его представляло собой репродукцию энциклики Фотия к восточным патриархам.

20 июля, от трибунала патриарха,  в присутствии 7 архиепископов, епископов и посланных императора, был произнесен приговор не только "против нечестивой хартии, но и против тех, кто трудился над изготовлением буллы —  советом, или даже только голосом". Чрез 5 дней, анафема была повторена торжественно, булла сожжена, за исключением одного экземпляра (по-видимому, патриарх Михаил происшедшее считал за разделение Церквей, как это отчасти показывает его переписка с патриархом Антиохийский Петром) [33, с.331].

Так, взаимным анафематствованием ознаменовался великий раскол Вселенской Церкви на Восточную и Западную.

XI век (1054 год) стал временем одновременно гибели единой Церкви и рождения новых церквей.

Образовавшиеся независимые  ветви христианской Церкви получили название Католической и Православной, под которыми они и известны на протяжении последних десяти веков.

События, к которым христианская Церковь очень долго шла, не могли остаться незамеченными. Многие исследователи видят в расколе весьма трагическую точку в развитии христианства, другие же вовсе не рассматривают 15 июля 1054 года как дату разделения Церкви. А. П. Каждан говорит о том, что события 1054 года были, бесспорно, важным эпизодом в истории раскола, но отнюдь не финалом этой драмы. Финал сих событий наступил чуть позже, спустя полтора века.

За взаимным отлучением последовала  длительная полемика. Патриарх Керулларий путем переписки вступил в спор с венецианским патриархом Домиником. Патриарх пытался привлечь его на свою сторону, но вес попытки были тщетны.

После разрыва 1054 года усилилось  гонение на славянское богослужение в областях, канонически подвластных  римскому папе. Это гонение в действительности вылилось в принижение славянской письменности в Истрии и Далмации. Уже через  несколько лет после разделения Церквей собор в Сплите 1059 года запретил славянское богослужение. Латинский обряд помог распространению венецианской власти в Истрии и Далмации. Хорватский народ надолго оказался в сфере влияния римской Церкви. К концу XI века почти все славянские Церкви Хорватии были закрыты по обвинению в ереси. Временная уступка была сделана лишь в отношении глаголических книг. Для этого римская курия выдвинула версию о древнем происхождении глаголической азбуки, отнеся ее изобретение к IV веку и приписав его блаженному Иерониму [44, с.54-55].

На момент раскола Византийская империя находилась в достаточно сложном положении и постепенно теряла свою мощь. Государственные  перевороты в империи следовали  один за другим: от 1055 до 1081 года сменилось  восемь императоров. Состояние Восточной  империи значительно ухудшилось немного позже. К 11-му веку могущество соседствующих с ней аравитян (сарацин) сильно поколебалось на востоке, вследствие распада их обширного халифата (Багдадского) на множество враждебных друг другу государств, и Византия (при Никифоре, Фоке и Цимисхии) начала было отнимать у них свои области, но это продолжалось недолго. Около середины 11-го века во главе мусульманского мира на востоке стали турки-сельджуки, которые стали еще более жестокими врагами Византийской империи и греко-восточной церкви, чем сарацины. Варварские племена турок-сельджуков еще в конце 10-го века вели кочевую жизнь в районе Каспийского моря, и иногда помогали сарацинам в их набегах. В середине же 11-го века сельджуки, под предводительством своего султана Тогрульбека, постепенно, начиная с Персии, стали завоевывать сарацинские царства Багдадского халифата. Приняв еще раньше ислам и смешавшись с побежденными сарацинами, они продолжали их борьбу с христианским миром.

Византийский император  Роман Диоген, желая остановить их нашествие на Малую Азию, выступил сам против них с войском. Но в 1071 году был разбит наголову в Армении  и взят в плен. После этого сельджуки  вскоре завладели всей Каппадокией, Киликией, Исаврией, Иконией и другими греческими областями, так что почти вся Малая Азия находилась в их руках. Из этих областей образовалось в Малой Азии сильное Иконийское сельджукское царство, столицей которого была Никея. Таким образом, для греко-восточной церкви были потеряны почти все малоазийские епархии. В то же время сельджуки завладели сирийскими городами — Антиохией, Дамаском и другими, принадлежавшими Византии со времен Никифора, Фоки и Цимисхия. Они даже не раз угрожали осадой самому Константинополю.

 Только к концу 11-го  века восточные христиане получили  некоторую надежду на облегчение  своей участи, когда на освобождение  святой Земли и Гроба Господня  поднялись с запада так называемые  крестоносцы. Но и эта надежда  не сбылась [45, с.172].

К моменту начала крестовых  походов на фоне теряющей силу Византии положение пап все более укреплялось. Их универсалистские тенденции находили широкую поддержку реформированных монастырей и высшего духовенства. Улучшилось положение Рима в Южной Италии. Земли, ранее принадлежавшие Византии, были завоеваны норманнами, которые впоследствии стали союзниками и вассалами папы. Немало значимым моментом укрепления папской власти явилась капитуляция перед папой германского короля Генриха IV, когда последний в 1077 году в одеянии кающегося грешника явился к стенам замка в Каноссе. Огромную роль в дальнейшем усилении папства сыграли непосредственно сами крестовые походы.

Крестовые походы, от которых  так много ждали византийцы, принесли им много зла. Крестовые походы начались по инициативе пап. Убеждая крестоносцев освободить от власти неверных св. Землю  и Гроб Господень, папы имели в  виду еще другую цель — распространить, при их пособничестве, свое влияние  на востоке и даже подчинить себе восточные церкви. Для пропаганды латинского обряда на востоке и своей  власти, они посылали туда, вместе с  крестоносными ополчениями, своих  епископов, священников и монахов, которые сами лично и с помощью  крестоносцев страшно притесняли восточных  христиан. Притеснения начались со времени первого же крестового похода (1096 г.). Так, проходя через европейские  владения Византийской империи, грубые крестоносцы, подстрекаемые латинским  духовенством, с презрением и неприязнью относились к грекам и православной церкви. Были даже случаи ограбления греков крестоносцами. Когда же они пришли в Азию и стали понемногу отнимать у турок греческие области, то своей насильственной пропагандой  в пользу латинства и папства  совершенно вытеснили православное население востока.

  Вначале империя страдала от воинов проходивших через ее территорию.  Затем был четвертый крестовый поход. Формально поход начался против мусульманского Египта, но впоследствии был обращен в другую сторону – 13 апреля 1204 года крестоносцы овладели Константинополем. До сих пор византийцев  притесняли сарацины и турки, теперь же стали притеснять и латиняне.

На завоеванных рыцарями территориях была создана Латинская  империя.

Именно в 1204 году наступил финал этой длиной истории. Такие  трагичные для Византии события  привели к окончательному разделению Церквей.

Последствия схизмы оказались  раковыми и крайне губительными для  церкви. Попытки восстановить единство Востока и Запада, предпринятые на Лионском (1273 г.) и Ферраро-Флорентийском (1437-1438 гг.) соборах, закончились неудачей, и только 7 декабря 1965 года на II Ватиканском соборе было объявлено о снятии давних анафем от имени папы римского Павла VI и Вселенского патриарха Константинопольского Афинагора. С этого времени был открыт путь к примирению, однако подобного не последовало. 911 лет раздельного существования сделали свое и теперь союз, воссоединение не просто никому не был нужен, многие просто боялись унии, опасаясь объединения не просто с давно забытым, а с чужим.

Проанализировав события  «Великой схизмы» и ее последствий, можно сделать выводы:

1. Пиковые моменты сложных отношений римской и константинопольской Церквей совпадали с усилением их политической власти.
2. В схизматическом конфликте важную роль сыграл спор принципиальных и непримиримых религиозных лидеров.
3. Схизма 1054 года как таковая стала следствием не только догматических расхождений, но и результатом территориальных претензий.
4. Результат схизматических тенденций  IV-XI веков – «Великая схизма» – оказался необратимым.