Сознание как внутренняя коммуникация

Редкий человек  имел случай спросить себя, кто он есть. Каждый считает свою личную определенность настолько естественной, что даже не представляет себе, до какой степени то, что он делает (сознательно и в некоторых случаях даже бессознательно), обусловлено рабочей концепцией, которую он создал о себе самом. Очень многие люди, если они потеряются в незнакомом городе и проголодаются, вряд ли станут искать пишу среди кухонных отбросов — они предпочтут скорее остаться голодными, чем сделать нечто такое, что, по их мнению, ниже человеческого достоинства. Адекватная теория мотивации, следовательно, требует понимания того, как человек определяет самого себя.

Итак, если гибкость координации основана на способности людей формировать Я-образы, то относительное постоянство человека, определенность его линии поведения обеспечивается благодаря устойчивой Я-концепции. Некоторые психологи неохотно изучают эти явления потому, что последние не поддаются объективному наблюдению. Но в своей повседневной жизни они никогда не бывают столь наивны. Если психолог оказался лицом к лицу с пьяным верзилой, который кричит, что «плюет на все законы», он, вероятно, не станет задумываться над тем, поддается ли доказательству существование Я-образов. Если он придет домой и увидит свою жену в объятиях незнакомого человека, который заявит, что является ее мужем, вряд ли он пожмет плечами и скажет, что важность личностной определенности еще не доказана.

Каждый человек  способен вообразить, что он делал, делает и предполагает сделать, и он может реагировать на свое собственное воображение. Понятия «Я-образ» и «Я-концепция» относятся, следовательно, не к каким-то частям человеческого тела, а к неким закономерностям в человеческом поведении.

Мир каждого  индивида сконцентрирован вокруг него самого. В вынесении суждений и осуществлении решений, в разговоре о пространстве и времени даже самый неэгоистичный человек принимает себя за центральную точку отсчета. Каждый способен узнавать свои собственные устремления, разочарования и страхи и может отличать их от подобных переживаний других людей. Точнее говоря, человек может испытывать только свои собственные ощущения, но существует биполяризация, раздвоение этих переживаний на то, что он относит к самому себе и что приписывает внешнему миру.

Самоконтроль  связан с тем, что формируется  перцептуальной объект Я, и этому  объекту приписываются определенные обязанности. Эта процедура значительно облегчается, когда люди представляются себе как отдельные, независимые существа. В действительности же границы организма не являются столь отчетливыми. Является ли воздух в наших легких или пища в желудке частью нас самих или же это просто нечто преходящее? Физиологи утверждают, что каждая клетка человеческого тела в течение десяти или менее лет заменяется другой. Но даже если границы расплывчаты, тот факт, что тела являются чем-то органически единым, делает возможным выделение и определение ответственности.

Ощущение человеком  своей определенности создается  также непрерывностью его переживаний во времени. Существуют воспоминания о прошлом, от которых нельзя избавиться, а также и надежды на будущее. Непрерывность таких переживаний дает возможность каждому человеку интегрировать их в единое целое; в большинстве случаев эта целостность разрушается только смертью.

Каждый человек  верит, что он может в какой-то мере осуществлять контроль над своей жизнью — принимать решения и выбирать линию поведения. Поскольку допускается, что люди способны делать выбор, считается, что они ответственны за свои поступки. Однако они обычно отказываются нести ответственность за поступки, которые они совершили когда были «не в себе», — за то, что сделали под влиянием алкоголя или наркотиков, в состоянии сильного потрясения или шока, в гипнотическом трансе или под влиянием некоего «злого духа». Это показывает, что представление человека о самом себе часто ограничивается областью, где он уверен, что может осуществлять контроль.

Я-концепция  подкрепляется повторяющимися социальными взаимоотношениями. Исходя из того, кто он есть, человек соответствующим образом относится к каждому знакомому человеку и к различным категориям людей. Женщина ожидает, что ее муж будет относиться к ней с особым вниманием и порой признаваться ей в чувствах, но она была бы обеспокоена, если бы он проявлял себя подобным же образом по отношению к другим женщинам. Вообразите удивление человека, который пришел к себе домой и обнаружил, что на него смотрят так, словно он совершенно посторонний! Когда в серии экспериментов посредством гипноза успешно изменялась личная определенность испытуемого, он был более не в состоянии определять своих взаимоотношений с экспериментатором и приходил в замешательство³. Только воспринимаемый как определенное человеческое существо, каждый индивид получает статус внутри сообщества людей.

Во всех обществах  существует своего рода дифференциация участников по рангу. Хотя понятие «социальный статус» по-разному 1фименяется в различных случаях, здесь оно может быть использовано, чтобы обозначить положение личности в сообществе, устанавливаемое в терминах прав, обязанностей, привилегий и свобод, которые она получает благодаря своему положению. Статус — это социальный процесс; человек может иметь статус только в отношении к другим, которые признают его место и обращаются с ним определенным образом. Статус, как бы он ни был низок, важен, ибо без него человек не имеет прав в отношении других. Обладание статусом позволяет человеку ожидать и требовать определенного отношения со стороны других людей.

Даже в демократических  обществах люди занимают относительно более высокие или низкие позиции. Существует много критериев оценки — род занятий главы семейства, размер дохода, происхождение, этническая принадлежность, уровень интеллектуальных достижений и т. д. В Соединенных Штатах людей различают главным образом с точки зрения профессии и дохода; в других местах могут преобладать другие критерии. Следует отметить, что отношение к человеку часто определяется положением, которое он занимает, совершенно независимо от его личных качеств; ко многим армейским офицерам обращаются с уважением даже те рядовые, которые имеют все основания их презирать.

Системы социальной дифференциации различаются по степени  их стабильности. В относительно устойчивых обществах статус не только ясно определен, но может быть приобретен лишь путем наследования или прохождения хорошо установленного ряда процедур. В изменяющемся обществе меньше согласия относительно прав и обязанностей людей различного положения и пути продвижения обозначены менее ясно.

Понятие «социальный  статус», которое относится к положению человека в обществе, не следует смешивать с понятием «конвенциальная роль», которое относится к тому вкладу, который вносит участник в организованное предприятие. Статус, будучи однажды установлен, остается относительно постоянным. Он может повышаться, но медленно и понижается только в связи с поступками, расцениваемыми как деградация. Но каждый человек ежедневно исполняет много ролей. С определенным положением в обществе соотнесен ограниченный набор взаимосвязанных ролей. Врач, например, осматривает пациентов, инструктирует медсестер, консультируется с коллегами, обсуждает ряд вопросов с госпитальной администрацией и т. п. Чем дальше он отходит от ситуаций, связанных с медицинским обслуживанием, тем менее ясными становятся его обязанности. Но поскольку общество высоко оценивает его услуги, врач обладает значительным престижем. Даже в совершенно неофициальной обстановке к нему обращаются так, как того, видимо, заслуживают люди данной профессии.

Определенность  личности является основой организованной социальной жизни. Только когда человек определен и помещен на соответствующее место, может быть установлена его ответственность. Первое, что люди делают при знакомстве, — они выясняют определенность и статус друг друга. Это естественно, потому что нет другого пути, чтобы узнать, чего можно ожидать от каждого. Личная определенность человека устанавливается только в связи с остальным обществом. Именно отсюда вытекает его определенное отношение к различным физическим объектам. Не существует необходимой физической или биологической связи между человеком и различными вещами, которыми он владеет. Он может разрушить или отдать принадлежащее ему только вследствие конвенциальных норм, предоставляющих собственнику относительную свободу распоряжаться своим имуществом. Но человек в состоянии пользоваться своими правами собственника только тогда, когда он способен определить себя как отличное от всех других человеческое существо. Если бы люди не могли определять себя и других с известным постоянством, наша социальная и экономическая система оказалась бы в опасности.

Важность личной определенности демонстрируется случаями избирательной амнезии. Человек в изумлении подходит к полицейскому и сообщает, что он забыл, кто он такой. Жертвы этого расстройства забывают не все на свете. Тот, кто подошел к полицейскому, использовал конвенциальные лингвистические символы и, по-видимому, помнил, что обязанность людей в таких мундирах — помогать тем, у кого случилось несчастье. Бывает, что человек не способен вспомнить только те пункты, которые раскрывают его индивидуальность: свое имя, местожительство, место работы, друзей и т. д.⁷ Этого, однако, достаточно, чтобы перестать быть членом общества. У него нет никаких прав, которые имеет любое человеческое существо, нет дома, куда бы он мог вернуться, учреждения, где он мог бы иметь твердое занятие, никого, с кем он мог бы отдохнуть; его жизнь не соответствует никакому организованному порядку, ибо без личной определенности не существует общества, где он имел бы определенный статус.

Каждый человек, обладающий устойчивым представлением о себе, легко находит свое место в действиях группы, членом которой он является. Поскольку он встречает со стороны других соответствующее отношение, это усиливает его чувство определенности и дает возможность продолжать исполнение своих обязанностей. Согласованное действие приобретает тогда обычный характер, даже если оно складывается из произвольных складов автономных личностей.

Я -концепция

как персонификация

Если Я-концепция  развиваются более или менее  независимо от тела, так что же они такое? Может быть, они утратили физическую субстанцию, как душа? Или они представляют собой картины, которые люди создают, оглядываясь на себя самих? Бихевиористский подход состоит в том, чтобы рассматривать Я-концепцию точно так же, как и другие значения. Я-концепция не есть ни организм, ни слепок с него, но система действий, направленных на самого себя. Другими словами. Я-концепция — это способ поведения, такой же, как речь или кашель, плавание или мышление. Все эти действия предполагают наличие живого организма, но не должны с ним отождествляться.

Значения суть системы поведения, способы, которыми человек действует в отношении  к какому-то объекту. Значения — это прежде всего свойства поведения и только во-вторых свойства связанных с ним объектов. Однако, если речь идет о Я-концепциях, понятно, что человек является одновременно и субъектом и объектом своей собственной деятельности. Это и делает такую персонификацию значением особого рода. Поскольку один и тот же организм является и действующим лицом и объектом действия, любое изменение в его склонности действовать вызывает изменение в субъекте, который тут же воспринимает себя как изменившийся объект. Я-концепцня может рассматриваться как устойчивое взаимоотношение между человеком как действующим агентом и тем, как он постоянно ощущает самого себя. Концепция самого себя проявляется у человека в характерных способах, которыми он расположен действовать по отношению к самому себе.

Люди способны действовать в отношении самих  себя точно так же, как они действуют по отношению к другим или как другие действуют по отношению с ним. Я-концепция может быть обнаружена путем изучения устойчивой ориентации человека к действиям в отношении самого себя. Точно так же, как некоторые люди агрессивны и подозрительны в столкновениях с другими, человек может быть враждебным и жестоким по отношению к самому себе. Его постоянно тревожит чувство виновности за действия и мысли, по общему мнению, вполне законные. Такие люди часто ощущают потребность в искуплении своих грехов, нередко пугая этим близких. Подобно тому, как люди постоянно уступают требованиям других, человек может покоряться своим собственным импульсам и постоянно заниматься отпущением грехов самому себе. Он может ругать себя за недостаток «силы воли», но по-прежнему капитулировать перед каждой прихотью и капризом. Некоторые люди придают особое значение приспособлению к конвенциальным нормам и не способны принимать во внимание смягчающих обстоятельств. Они могут быть столь же непреклонны к себе, принуждая себя всегда делать то, что правильно. Характерный способ, которым каждый контролирует свои импульсы, зависит от таких устойчивых стилей действия по отношению к тому, что он определяет как свое Я.

Я-концепция  человека есть, следовательно, то, что он значит для самого себя. Как и другие значения, Я-концепция не может быть определена в связи с какой-либо частной реакцией. Последняя зависит прежде всего от требований данной конкретной ситуации. Значения же обнаруживаются лишь в шаблоне реакций, ибо, хотя каждая из них не похожа на другие, все они основываются на одних и тех же предположениях относительно устойчивых свойств объекта — самого себя.

В каждой ситуации человек формирует несколько  отличный Я-образ и реагирует  на него в соответствии с требованиями данной ситуации. Но постоянство в его поведении сохраняется потому, что все реакции основаны на одних и тех же предпосылках относительно того, какого рода человеческим существом он является. Он действует, как если бы он был определенным типом человека, характеризующимся определенным комплексом черт. Он действует на основе предпосылок, связанных с его физическими качествами, его социальным статусом и его идиосинкратическими чертами. Если человек думает, что он слабый, но утонченный, он избегает ситуаций, где, возможно, потребуется принять вызов, и предпочитает беседы в более тесном кругу, где может произвести наиболее благоприятное впечатление. Другой челочек, обладающий большей физической силой, может избегать как раз ситуаций второго типа, боясь унижения. Единая персонификация Я возникает посредством организации определенных реакций; благодаря существованию постоянного шаблона различные склонности складываются в единую систему. Связывание в единое целое переживаний индивида, возникновение чувства определенности происходит не за счет какой-то субстанции, а благодаря координированной структуре деятельности.

Когда Я-концепции  закрепляются в привычку, возникает тенденция к самоподкреплению. Если человек считает себя очень сильным, он принимает такие вызовы, которых охотно избегают другие, и с каждым успехом персонификация усиливается. Напротив, человек, который считает себя слабым, болезненным, повышенно чувствителен к усталости. Однако приведись ему оказаться в ситуации, требующей больших напряжений, и он будет очень удивлен, убедившись, сколько сил в нем таится. Таким образом, персонификация не есть прямая копия реальности. Предположения, которые человек делает относительно себя самого, не обязательно должны быть точными; если они последовательны, его поведение будет также в значительной мере последовательным. Выбор альтернативных линий поведения, следовательно, имеет в своей основе организацию личности индивида; объективная ситуация просто дает возможность осуществить выбор.

Я-копцепция каждого человека по необходимости уникальна, ибо каждый наделен различными физическими качествами и обладает особым прошлым опытом. Однако, несмотря на это разнообразие в содержании, есть некоторая система в том, как люди действуют по отношению к самим себе. Хотя может быть предложено много критериев, по которым отмечались бы различия, социальные психологи обычно выделяют пять основных измерений: степень интеграции, уровень осознания, стабильность, самооценка и степень согласия относительно данной персонификации.