Речь, как сложный психологический процесс

    Даже  основываясь на приведенном замечании, можно сказать, что данная модель речи не пригодна как для практических целей, связанных с коррекцией психической деятельности больных, направленной на восстановление утраченной в результате болезней или физических травм, речевой функции, так и теоретических -  направленных на полноценное объяснение психических процессов, происходящих при формировании и высказывании устной или графическом изображении письменной речи.

    Помимо  отмеченного замечания в качестве критики указанной модели речи можно  привести высказывание А.Р. Лурия, в  котором говориться, что, не смотря на то, что при неодинаковых по локализации мозговых поражениях происходят нарушения в различных мозговых структурах с ними взаимосвязанные, но: «Это утверждение ни в коей мере не означает, что мы хотим «локализовать» сложнейшие структуры языка в определенных ограниченных участках мозга и что мы исходим из идей узкого локализационизма. Самая мысль о возможности прямой локализации сложных явлений языка в ограниченных участках коры головного мозга глубоко чужда нам и, как это показывает история науки, может привести только к тупику»²⁸. И далее, уже критикуя локализацию конкретной функции – функции письма в одно двигательном центре (зоне двигательной коры) пишет: «Исследователи исходили из очень упрощенного представления о письме как о чисто двигательном процессе, легко опирающемся на узкоограниченные участки мозговой коры. Можно с полным основанием полагать, например, что разрушение височных разделов коры левого полушария вызовет распад письма именно в силу того,   что  оно   устраняет возможность различения и сохранения членораздельных звуков, из которых состоит речь»²⁹.

    Аналогичную мысль мы встречаем в трудах А.А. Леонтьева: «…механизмы языкового мышления (как элементы речевого высказывания – примечание автора работы), управляющие различными операциями над семантикой слова, различны и локализованы в разных частях коры»³⁰.

    Отмеченные  неточности, связанные с излишним упрощением  процесса формирования, развития и воспроизведения речи (высказывания устной или графического отображения письменной) в вышеприведенной  модели Веринке-Гешвинда на наш взгляд, объясняются тем, что при наличии правильных предпосылок были сделаны неверные выводы. Так в рассматриваемом труде западных физиологов, как было подробно указано выше, говорилось, что «правильнее говорить не о доминировании полушарий, а об их взаимодополняющей специализации». Однако этот вывод не был применен к дальнейшим рассуждениям, где уже привуалируют высказывания не о «доминировании», а о «локализации» определенных функций в определенных участках коры головного мозга, что и стало решающим в формировании неправильных выводов. Так А.Н. Леонтьев  по этому поводу писал, что при полной локализации функции в определенных участках коры в случае физического повреждения данного участка  («центра локализации» функции) процессы, связанные с компенсацией  деятельности выпавшей функции были бы не возможны³¹.

    Аналогичного  мнения придерживаются и некоторые  другие авторы. Так в соответствии с концепцией О.С. Андрианова, несмотря на врожденную, достаточно (подчеркнем: а не абсолютно) жесткую организацию макроконструкций и макросистем, этим системам присуща определенная приспособительная изменчивость, которая проявляется на уровне микроструктур (микроансамблей, микросистем) мозга³².

    Е.Д. Хомская в своем учебнике по нейропсихологии, касаясь данного вопроса, пишет, что: «…важным принципом структурной организации мозга как субстрата психической деятельности является также принцип иерархической соподчиненности различных систем мозга, соответственно которому уменьшается число степеней свободы (курсив наш А.В.) каждой нижележащей системы и осуществляется управление одного уровня иерархии другим, а так же контроль за этим управлением на основе прямых обратных связей»³³.

    Анализ  изложенной мысли Е.Д. Хомской говорит, что по ее мнению более «высшие» отделы головного мозга обладают  определенными «степенями свободы», т.е. в них имеет место специализация, а в более «низших» («древних» или подкорковых) отделах мозга - локализация функций.

    Таким образом, на наш взгляд является доказанным, что, по крайней мере, участки коры головного мозга имеют определенную «специализацию», а не «локализацию» функций.

    Для более подробного исследования физиологических  основ речи А.Р. Лурия предложил  использовать, кроме,  распространенного в тот период, метода наблюдения за формированием и развитием речи у детей, «революционный» метод наблюдения за речью больных с поражениями различных участков головного мозга.

    Обосновывая преимущества предложенного метода, он пишет: «Анализируя, какие именно этапы охарактеризованного выше пути (перехода от мысли к развернутому сообщению - примечание автора работы) непосредственно связаны с теми или иными системами мозга, и прослеживая, как именно   изменяется   структура   речевой   деятельности у больных с локальными поражениями мозга, мы можем непосредственно подойти к анализу процесса кодирования сообщения.

    Для того чтобы выявить основные этапы формирования речевого сообщения, следует применить целый комплекс методов, которые могли бы обеспечить наибольшую полноту этого исследования».

    Далее, описывая методику исследований, он говорит: «Мы начинаем сбор нужного нам материала с клинического прослеживания спонтанной речи больного, наблюдаем, как он выражает просьбы, желания, возникающие вопросы и как — если это имело место — он пытается поделиться с окружающими какими-либо сообщениями.

    Второй  фазой являются исследования диалогической речи с больным, где ему предлагаются вопросы, на которые он должен давать соответствующие ответы.

    Следующей — третьей фазой исследования является изучение повторной речи больного. На этой стадии больному предлагалось повторять отдельные звуковые комплексы, слова, серии слов и фразы.

    Четвертой фазой исследования являлось изучение того, насколько у больного оставался сохранным процесс нахождения нужных лексических единиц (слов) и не имели ли у него место либо затруднения в таком нахождении, либо замены нужной лексической единицы на побочную (парафазии)»³⁴.

    В целях своего исследования, отказавшись  от упрощенной модели формирования речевого сообщения Веринке-Гешвинда, он принимает за основу так называемую модель «Смысл <=>Текст», разрабатываемую рядом советских лингвистов (А.К. Жолковский и И.А.Мельчук, И.А.Мельчук и др.).

    Данная  модель для удобства проводимого  исследования, с учетом предпосылок, сформулированных в трудах Л.С. Выготского,  А.Р. Лурия описал в следующем виде: «…кодирование речевого сообщения проходит сложный путь от мысли к развернутому высказыванию. Он начинается с возникновения мотива, рождающего потребность что-то передать другому человеку; эта потребность воплощается в замысле, или мысли, которая представляет собой лишь самую общую схему сообщения. С помощью механизма внутренней речи мысль и ее семантическое представление перекодируется в глубинно-синтаксическую структуру будущего высказывания, которая далее превращается в поверхностно-синтаксическую структуру и, наконец, в линейно упорядоченное развернутое высказывание». Далее он пишет: «Естественно, что путь от мысли к речи и путь от речи к мысли включают в свой состав одни и те же звенья: мотив и основную мысль высказывания, его семантическую запись, внутреннюю речь, переводящую эту запись в глубинно-синтаксическую структуру высказывания, его поверхностно-синтаксическую структуру и, наконец, саму внешнюю речь. А процесс кодирования речевого сообщения, предполагающий переход от мысли к развернутой речи, начинается с общей схемы всего высказывания и лишь затем, переходит к поиску отдельных лексем, при котором очень существенную роль играет опора на все синтагматические средства (порядок слов, флексии, использование связок и прочих служебных слов)»³⁵.

    Учитывая, что целью нашей работы не является углубленный анализ процессов, происходящих в головном мозге при речеобразовании, а цель данного раздела - выявление лишь физиологических основ речи для дальнейшего критичного и более точного рассмотрения психологической характеристики речевой деятельности,  то при изложении результатов научной работы А.Р. Лурия и его учеников в изучение физиологии речи мы остановимся лишь на главном, опуская  некоторые специфические и «тонкие» нюансы.

    Первым  важным вкладом А.Р. Лурия в изучение физиологии речи, который хотелось бы выделить в контексте данной работы, явилось обоснование того, что в речеобразовательной деятельности, кроме указанных выше, крупных зон  (участков) коры головного мозга, называемых некоторыми авторами «речевыми» центрами, входят так называемые «внеречевые» участки коры. К ним можно отнести зоны коры, отвечающие за общую мотивацию, кратковременную память, формирование конкретного побуждения (мотива), выработку общей программы действия (высказывания) и т.д. Причем, указанные «центры» могут одновременно включаться в состав различных функциональных систем. 

    Так снова обращаясь к теории О.С.Андрианова, которым была разработана концепция структурно-системной организации мозга как субстрата психической деятельности видим, что, синтез  возбуждений различной модальности с биологически значимыми сигналами и мотивационными влияниями, а так же окончательная трансформация афферентных влияний в качественно новую форму деятельности, направленную на быстрейший выход возбуждений на периферию, характерен для интегративно-пусковых систем; а лимбико-ретекулярные системы обеспечивают  энергетические, мотивационные и эмоционально-вегетативные влияния.

    Из  изложенного выше вытекает другой важный вклад академика Лурия в понимание  физиологии речи: «речевые» и «внеречевые» центры работают не изолированно и последовательно, как предложено в модели речи Веринке-Гешвинда, а интегрировано. При этом следует заметить, что определенные микроструктуры, микроансамбли одних макроструктур (определенных центров) головного мозга могут составлять элементы одной функциональной системы, а другие, объединяясь с микроструктурами соответствующих нервных центров, образуют свои функциональные системы. Причем данные объединения указанных микроструктур в функциональные системы не является жесткими и постоянными, и для выполнения различных функций возможна их перегруппировка. Это так же находит свое подтверждение и у  Е.Д. Хомской, которая пишет: « Локализация высших психических функций характеризуется динамичностью и изменчивостью».³⁶

    Третьим важным вкладом указанного автора явилось разделение понятий «центр» и «участок» или «зона» коры головного мозга. Систематически избегая в своих работах употребления первого понятия А.Р. Лурия проводит мысль о неверности подхода «локализационизма» к изучению функционирования систем головного мозга. Локализация функции в нервном центе говорит о совершении всех соответствующих процессов внутри данного центра и о полном неучастии других структур мозга в их осуществлении, что как было показано выше, на основе критического анализа научной и учебной литературы, не соответствует действительности.

    Наоборот, при осуществлении высших психических  функций одновременно задействуются  различные участки головного  мозга.

    Учитывая  вышеизложенное четвертым важным вкладом, сделанным  профессором А.Р. Лурия является, доказанный факт, что на различных этапах речевой деятельности происходит доминирование различных функциональных систем.

    Разберем  отмеченный факт на примере восприятия речи на слух. На первом этапе важнейшую  роль играет функциональная система, распознающая  фонемы (смыслоразличиельного звука речи) и удерживающая их в кратковременной памяти,  за тем на первое место выходит функциональная система, объединяющая эти звуки в слово и   производящая выбор нужного его смыслового значения с учетом контекста. При этом, роль первой, из указанных функциональных систем еще очень велика: четкое различение фонем в слове, позволяет, входящей в ее состав  аналитической системе,  определять падежи существительных, склонения и спряжения глаголов, и, как следствие устанавливать грамматическую связь между словами в лексеме (сочетании слов, обозначающих отдельные предметы или явления), а за тем и в семантической единице (системе слов, обозначающих понятие). На следующем этапе решающую роль занимает система, которая переводит грамматический смысл семантических единиц и целых предложения в семантическое поле (понимание высказывания). Далее роль первых функциональных систем, указанных выше, в понимании высказывания значительно снижается. Человеку достаточно слышать отдельные слова и даже зачастую лишь коренную их часть (без суффиксов и прификсов, как пишет А.Р. Лурия), чтобы связывать новые предложения с уже имеющимся контекстом высказывания.

    Причем, следует еще раз отдельно подчеркнуть, что доминирование на том или  ином этапе кодирования/декодирования  речевой информации определенных микроструктур  и микроансамблей (функциональных систем) не означает полного неучастия в данном процессе других микросистем головного мозга в этот момент. То есть, когда одна функциональная система мозга занята переводом сообщения из поверхностно-симантической в глубинно-симантическую структуру, другая функциональная система производит распознание фонем и удерживает их в кратковременной памяти. Таким образом, все функциональные системы, задействованные в обработке речевой информации в данный момент, образуют функциональную макросистему, в которой определенная функциональная система в зависимости от этапа обработки речевого высказывания занимает доминирующее положение.