Лекции по "Истории психологии"

Большое влияние  на развитие европейской культуры в это время оказали арабские мыслители. На Востоке, куда переместились основные психологические и философские школы из Греции и Рима, проводилось большое количество психологических исследований. В них душа изучалась не только на основе философских концепций, но и на данных естественных наук, прежде всего медицины. В то время в халифате не запрещалось и проведение естественнонаучных исследований, в том числе изучение работы органов чувств и мозга.

Огромное значение для  психологии имели работы выдающегося арабского мыслителя - Ибн-Сины (Авиценны (980 - 1037)), опиравшегося в своих исследованиях на работы Аристотеля, его идею о взаимосвязи души и тела. Ибн-Сина исследовал функции души путем познания материального, органического тела, доступного чувственному наблюдению, воздействию лекарственных и хирургических средств и т.д. Имеются сведения о том, что, не ограничиваясь наблюдениями, Ибн-Сина (Рис 4) предпринял попытку изучить этот вопрос экспериментально. Двум баранам давалась одинаковая пища, при этом один питался в обычных условиях, а рядом с другим привязывали волка. В результате второй баран, несмотря на нормальное питание, начинал худеть и быстро погибал. Неизвестно, какое объяснение Ибн-Сина давал этому опыту, но сама его схема говорит об открытии роли противоположных эмоциональных установок в возникновении глубоких соматических сдвигов. За всем этим скрыта общая мысль о способности регулировать внутренние психические состояния человека путем воздействия на его внешнее поведение. Все это дает основание видеть в исследованиях Ибн-Сины зачатки экспериментальной психофизиологии эмоциональных состояний.

В своих философских  трудах Ибн-Сина разрабатывал теорию двух истин, которая утверждала, что истина знания и истина веры не совпадают между собой и не противоречат друг другу, как две параллельные прямые. Каждая из истин имеет свою область. Истинное для одной области может быть ложным для другой, и наоборот. Эта теория вскоре получила широкое распространение в Европе. Несколько позже, в XII - XIII вв., в психологии возникло направление, получившее название деизм, которое утверждало, что существуют две души - духовная (ее изучает богословие) и телесная, которую изучает психология. Таким образом, появился предмет для научного изучения. В психологии эта теория помогла вывести предмет ее изучения из общего предмета богословия. Перед психологией открывалось поле собственных исследований, независимых от религиозных постулатов и схоластических силлогизмов.

Однако со временем схоластика стала тормозить  развитие новых знаний, приобрела догматический характер и превратилась в набор силлогизмов, которые не позволяли опровергнуть старые, неправильные или неверные в новой ситуации положения. В стремлении сохранить за собой приоритетные позиции церковь препятствовала развитию новых концепций, которые противоречили ее многочисленным догмам, причем со временем этих противоречий становилось все больше, а неприятие возрастало. Именно в позднем Средневековье приобретала все большее значение инквизиция, которая пыталась отстоять прежние позиции церкви во власти и науке.

Расширение  прав науки привело к тому, что  к XIII в. теория двух истин, несколько перефразированная в томизме - теории, разработанной известным философом Фомой Аквинским (1225-1274), - была призвана уже защитить веру от научных доказательств. Фома отстаивал одну истину – религиозную, "нисходящую свыше". Он считал, что разум должен служить ей так же истово, как и религиозное чувство. Ему и его сторонникам удалось расправиться со сторонниками теории двух истин в Парижском университете. Но в Англии, в Оксфордском университете, концепция двойственной истины восторжествовала, став идеологической предпосылкой успехов философии и естественных наук.

Ставшее популярным к XII в. наследие Аристотеля католическая церковь вначале запретила, но затем принялась "осваивать", адаптировать соответственно своим нуждам. С этой задачей наиболее тонко справился Фома Аквинский, учение которого позже было канонизировано в папской энциклике (1879) как истинно католическая философия (и психология) и получило название томизма (несколько модернизированного в наши дни под именем неотомизма). Понятие об интроспекции, бывшего важнейшим источником религиозного самоуглубления у Августина, выступило как опора модернизированной теологической психологии у Фомы Аквинского (Рис 5). Работу души последний представил в виде следующей схемы: сначала она совершает акт познания – ей является образ объекта (ощущение или понятие); затем осознает, что ею произведен этот акт; наконец, проделав обе операции, душа "возвращается" к себе, познавая уже не образ и не акт, а самое себя как уникальную сущность. Перед нами – замкнутое сознание, из которого нет выхода ни к организму, ни к внешнему миру.

В Англии против томистской концепции души выступил номинализм (от лат, "немей" – имя). Он возник в связи со спором о природе общих понятий, или универсалий. Спор номиналисты вели с "реалистами" (Эриугена, Гильом, Ансельм Кентерберийский), доказывавшими, что общие понятия реально существуют еще до вещей, в уме у Бога. Такой подход перекликался с позицией Платона, утверждавшего, что общие понятия существуют в мировой душе, являясь образцом для реальных предметов. Номиналисты (Росцелин, позднее Д.Скотт, У.Оккам), напротив, считали, что общие понятия не существуют в реальности, есть лишь слово, которым для удобства общения фиксируют группу сходных предметов.

Энергичным проповедником  номинализма был профессор Оксфордского университета Уильям Оккам (ок. 1285-1349). Отвергая томизм и отстаивая учение о "двух истинах" (из которого явствовало, что религиозные догматы не могут быть основаны на разуме), он призывал опираться на чувственный опыт; при этом следовало ориентироваться на термины, обозначающие либо классы предметов, либо классы имен, знаков.

Номинализм способствовал развитию естественнонаучных взглядов на познавательные возможности человека. К знакам как главным регуляторам душевной активности неоднократно обращались многие мыслители последующих веков. Так, в психологии утвердилось правило (известное под названием "бритвы Оккама"), согласно которому "не следует умножать сущности без надобности". Иначе говоря, нет смысла прибегать к объяснению каких-либо явлений многими силами или факторами, когда можно обойтись их меньшим числом: "Бесполезно делать посредством многого то, что можно сделать посредством меньшего". Эта "бритва" стала основой своего рода "закона экономии" в психологии, проиллюстрировать который можно таким, примером: изучая поведение животных, не надо наделять их умом человека, если есть более простой способ объяснения.

К XIV - XV вв. упрочнилось положение светской, независимой от богословия психологии, появилось все больше ученых, обращавшихся к психологической проблематике - Р.Бэкон, X. Вивес, X. Уарте, У. Оккам. Однако в светской психологии на первый план выходили не вопросы этики, волевого поведения и свободы личности (которые еще долгое время оставались проблемами богословия), а исследования познавательного развития, речи и способностей. Так постепенно психология становилась наукой о сознании и о тех процессах познания окружающего, которые являются преимущественным содержанием сознания. В науке начал возрождаться рационализм, который стал ведущим направлением в психологии и философии Нового времени.

Лекция 4 Психологическая  мысль в Новое время

Общая характеристика новоевропейской научной революции

XVII век стал эпохой  коренных изменений в социальной  жизни Западной Европы, веком научной революции и торжества нового мировоззрения. Это новое мировоззрение складывалось под влиянием развития рационализма, эмпиризма, а также механического детерминизма.

В Новое время начинает активно развиваться рационализм, который мы традиционно связываем  с философской традицией Платона. По мысли современного нам ученого  С.Аверинцева, "прогресс новоевропейской научности мог начаться только тогда, когда было отброшено, разрушено, преодолено (все эти глаголы – синонимы) античное, аристотелевское требование некоторой наглядной убедительности". Рационализм, каким он дошел до нашего времени, есть продукт философских систем Декарта, Спинозы и Лейбница. То, что двое из них, Декарт и Лейбниц, были выдающимися математиками – не случайное совпадение обстоятельств. Математические доказательства убедили рационалистов в существовании определенного знания, и они склонны держаться в стороне от неточных и эфемерных фактов опыта. Только при исследовании Вселенной посредством разума выявляется небольшое множество фундаментальных неопровержимых принципов, и из них можно рациональным образом делать выводы о более детальных фактах и об устройстве природы. Поскольку неточные и эфемерные данные опыта легко вводят человека в заблуждение, то в сознании человека должны быть врожденные идеи, только они и могут дать человеку истинное знание.

Наряду с развитием  рационализма в Европе активно распространяется эмпиризм, который, как мы его сейчас понимаем, имеет неоспоримое аристотелевское происхождение. Поистине революционной была переориентация в процессе познания со слова на опыт: если ученые – богословы добывали истину с помощью рассуждений, умозаключений, оторванных от практики, то ученые Нового времени в познании истины опирались именно на опыт. Английский ученый Френсис Бэкон дал толчок развитию эмпиризма как научного движения. В рамках этого движения эмпиризм понимается как всеобъемлющая философия, делающая именно непосредственный опыт значимым для процесса познания. Согласно такому эмпиризму, свидетельства чувств составляют первичные данные всего знания. Бэкон настаивает на том, что без предшествующего сбора этих данных не может быть и никакого знания, что все последующие интеллектуальные процессы, вырабатывающие обоснованные утверждения о реальном мире, должны использовать эти и только эти свидетельства. Идеи Бэкона развивали в своих работах Дж.Локк и Д.Гартли, которые яростно критиковали концепцию о врожденности каких бы то ни было идей. С точки зрения эмпириков, то, что человек знает – это результат его прижизненного познания.

Что же объединяло эти  противоположные направления мысли  Нового времени? Дело в том, что и  рационалисты и эмпирики считали, что  знание есть результат рационального анализа чувственных данных, но если эмпирическая традиция в объяснении фактов умственной жизни делала акцент на восприятии, то рационалисты – на мышлении, как более надежном инструменте познания.

Кроме того, на философские  концепции и эмпириков и рационалистов огромное влияние оказали идеи английского физика и математика Исаака Ньютона (1643-1727), который создал новую механику, повсеместно воспринятую как образец и идеал точного знания, как великое торжество разума. В соответствии с теорией Ньютона ничто в мире не происходит само по себе, каждое явление имеет свою причину, и, в свою очередь, становится причиной для появления нового явления. Работа человеческого организма также объяснялась действием законов механики. Приложение законов механики к пониманию человеческого поведения объединяло представителей этих двух, таких разных направлений: эмпирик Гартли стремился объяснить принципы работы человеческого организма, в том числе и работы нервной системы, по аналогии с законами механики, рационалист Декарт свое учение о рефлекторной природе поведения также основывал на идеях Ньютона.

Характеристика  психологических представлений  Нового времени

Обсуждение революционных  изменений в мировоззренческих  установках ученых начнем с обсуждения рационализма, без которого немыслима научность Нового времени. 

Основатель рационализма Нового времени, французский математик, естествоиспытатель и философ Рене Декарт (1596-1650), происходил из старинной французской семьи и получил прекрасное образование в одном из лучших религиозных образовательных центров. Здесь он познакомился и с учением Августина, идея которого об интроспекции была им впоследствии переработана: религиозную рефлексию Августина Декарт (Рис 6) преобразовал в рефлексию сугубо светскую, направленную на познание объективных истин.

Декарт был дуалистом: разум и материя качественно различны и не зависят друг от друга. Разум (сознание) ни в каком отношении не может быть понятным образом сведен к материи. В своей работе "Рассуждения" Декарт пишет: "Могу ли я утверждать, что обладаю хотя бы малой долей всего того, что, по моим словам, принадлежит телесной природе? ...Первыми упоминались способности питаться и ходить; но ведь если правда то, что у меня нет тела, то и эти свойства – плод чистого воображения. Восприятие – еще одно свойство души. Но и восприятие также невозможно без тела... Наконец, мышление – еще одно свойство души; и тут меня осеняет, что, собственно, принадлежит мне. Одно лишь мышление не может быть отделено от меня. Следовательно, строго говоря, я есть лишь мыслящая вещь, то есть – разум... или мышление".

Скептик, чьи сомнения заходят так далеко, что он сомневается  в собственном существовании, в  конечном итоге попадает в ловушку  противоречия: то, что сомневается, должно существовать; тот, кто думает, также должен существовать. Даже если тело есть иллюзия, даже если все наши действия и опыт не реальны, идеи ума должны существовать, иначе само сомнение невозможно. Следовательно, именно разум, а не материя, придает существованию несомненность. Идеальное существование треугольника дано рационально даже в том случае, если нельзя найти ни одного треугольника, и даже в том случае, если идеальный треугольник никогда нельзя будет построить материально. Сознание, по Декарту, является началом всех начал в философии и науке. Следует сомневаться во всем – естественном и сверхъестественном. Однако никакой скепсис не устоит перед суждением: "Я мыслю". А из этого неумолимо следует, что существует и носитель этого суждения – мыслящий субъект. Отсюда знаменитый декартов афоризм "Cogito, ergo sum" ("Мыслю – следовательно, существую"). Поскольку же мышление – единственный атрибут души, она мыслит всегда, всегда знает о своем психическом содержании, зримом изнутри; бессознательной психики не существует.

 Позже это "внутреннее зрение" стали называть интроспекцией (видением внутрипсихических объектов-образов, умственных действий, волевых актов и др.), а декартову концепцию сознания – интроспективной. Впрочем, как и представления о душе, претерпевшие сложнейшую эволюцию, понятие о сознании, как мы увидим, также меняло свой облик. Однако сначала оно должно было появиться.