Женщина и политика

1. Женщина и политика  в России: иллюзии и реальность

Роль женщины в политике зависит от господствующей в обществе идеологии, а также социально-экономических  и политических особенностей этапа  развития страны.

Как и почти 90 лет назад, сегодня актуально звучат слова  из петиции в 
I Государственную думу: “Русская женщина во всех областях труда и забот, в деле развития и роста родины участвует наравне с мужчиной: в труде крестьянском, ... в работе фабричной, ... на поприще науки, литературы и искусства, ... в несении великих обязанностей воспитания будущих граждан. 
Она платит налоги и подати наравне с мужчиной и одинаково ответствует перед законом. Женщина должна иметь право на защиту своих интересов путем участия в законодательном собрании, решения которого близко касаются ее судьбы. 
Избранники земли русской, внесите обновление в жизнь женщин, признав за ними равные права для участия в служении Родине”.

Взяв в 1917г. власть, большевики провозгласили освобождение женщин и подвели под этот лозунг соответствующую  юридическую базу. Был оформлен законодательно комплекс прав, которые женщины многих развитых стран мира получили лишь в середине XX века. Нельзя отрицать также, что в первые годы советской власти был накоплен большой организационный опыт, позволивший в кратчайшие сроки решить многие принципиальные вопросы положения женщин.

В государственных, партийных  и общественных организациях той  поры существовал специальный механизм по работе среди женщин: женские  советы, работа которых велась под  руководством женотделов.

Можно сколько угодно иронизировать  по поводу слов В.И. Ленина о том, что  “каждая кухарка должна научиться  управлять государством”, но надо признать, что в 20-е гг. задача привлечения  женщин к общественной жизни, участия  их в политической деятельности решалась быстрыми темпами. 
Предложения, высказанные женщинами на делегатских собраниях, встречали идейную поддержку и с целью реализации быстро переводились в плоскость государственных действий. Женщин не только призывали к общественной деятельности, но и создавали механизм, позволяющий включиться в нее. В этом была большая заслуга и женотделов.

С 1930 г. “женский вопрос”  стал считаться решенным, и он исчез  из политики партии, ее организационных  структур и из научных дискуссий. Забота о “политической роли женщины  в обществе” проявлялась в  системе квот участия женщин в  представительных органах власти. В 1980-1985 гг. доля женщин в 
Верховном совете РФ составляла 35%; в Верховном Совете СССР – 32,8%; в 
Верховных советах союзных республик – 36,2%; автономных республик – 40,3%.

Эти квоты не отражали истинное положение женщин в политической жизни страны, хотя нельзя не признать, что на низовом, локальном уровне женщины были достаточно активны и их представительство в местных органах власти было высоким. Это общемировая тенденция. Некоторые западные политические аналитики даже полагают, что женщины имеют стремление считать местный уровень участия более приемлемым для себя идеологически и политически, чем центральную власть. Очевидно, это объясняется тем, что на местном уровне решаются конкретные практические задачи, связанные с жизненными интересами женщин региона, а также более ясно видны результаты работы "депутаток".

Первые выборы без квот в стране в 1989 г. и в 1990 г. разрушили  миф о решении “женского вопроса” в СССР и о политической роли женщины  в обществе. 
Женщины полностью проиграли выборы. Это произошло прежде всего по причине их низкой политической активности и организованности, но и показало отношение общества к женщине-политику.

В 1990 г. среди народных депутатов  России женщин было всего 3%, а среди  членов Верховного Совета – 8,9%.

Симптоматична оценка результатов  этих выборов. Как свидетельствуют  итоги социологического исследования, проведенного Институтом социологии АН 
СССР, 53,6% опрошенных москвичей высказали отрицательное отношение к факту сокращения молодежи; 36,2% – рабочих; 42,4% – беспартийных. В тоже время к сокращению числа женщин в высшем органе власти большинство опрошенных отнеслись как к факту, по их мнению, малозначащему.

Итоги выборов в Федеральное  собрание в декабре 1993 г. несколько  улучшили картину: в Федеральном  собрании 11,4% депутатов – женщины (в 
Совете Федерации – 5,6%, в Государственной Думе – 13,6%).

Значительно меньше женщин в  правительственных структурах. В  аппарате органов управления доля женщин в общей численности работающих составляла 
67%, но в Федеральном правительстве была лишь одна женщина-министр возглавлявшая Министерство социальной защиты населения, две женщины руководили комитетами при правительстве. На региональном уровне среди руководителей исполнительной власти женщины представлены лишь в 24 регионах из 89. На международной арене только 2 женщины (1,4%) представляют Россию 
[c.573, Политология. уч. пособие /под общей редакцией В.И. Жукова, Б.И. 
Краснова.] в качестве послов. Чем выше пирамида власти, тем меньше в ней женщин.

Что касается руководства  хозяйственной деятельностью, то, составляя  среди занятого населения 48,4%, женщины  занимают лишь 11% постов руководителей  промышленных предприятий, 8% – сельского  хозяйства, 10% – связи, 0,7% – строительных организаций.

Таким образом представительство женщин в высших эшелонах власти является низким. Кроме того высшие властные структуры являются как бы элементом декора, мужской уловкой, уступкой перед “натиском” женской общественности. Занимаемые ими должности и их численность не дают реальной возможности влиять на экономическую и политическую жизнь как внутри страны, так и за рубежом.

2. Причины низкой политической  активности женщин

Прежде всего следует ответить на вопрос, в какой мере низкая степень участия женщин на уровне принятия решений в масштабах общества является наследием прошлого и в какой – ее истоки следует искать в нынешней непростой действительности. Несомненно, что здесь действует комплекс разных по своему характеру, источникам и времени происхождения факторов. 
Рассмотрим главные из них.

1. Реформирование политической  системы со всей очевидностью  выявило 
“двойной стандарт” отношения общества к женщине: в законодательных актах и в реалиях социальной практики. Юридическое равенство прав женщин и мужчин оказалось нетождественным равенству возможностей. Выявился большой разрыв между юридическими нормами и официальной риторикой, с одной стороны, и повседневным жизненным опытом, с другой. Оказалось, что женщинам необходимо вновь завоевывать свое право на участие в политической деятельности, начиная практически с нуля.

2. Опыт прошлого политического  участия также может быть частичным  объяснением теперешнего отсутствия  энтузиазма и политической активности  у женщин. Сегодняшняя ситуация  – это ответ на те роли, которые им предлагались, на “двойной гнет”, который женщины испытывали и испытывают. В условиях острого экономического кризиса домашняя нагрузка на женщину усилилась, разрушена почти полностью или стала недоступной из-за высоких цен система платных услуг населению, снизились возможности доступа к детским дошкольным учреждениям, к различным формам местного и семейного отдыха. У женщин сейчас мало времени на политическую активность. Но в тоже время может быть именно эта ситуация и подтолкнет женщин к организации, выражению и отстаиванию своих интересов.

3. Обнажился и развился  консервативно-патриархальный стереотип  отношения к женщине, существующий  в массовом сознании. Патриархатный тезис 
М.Горбачева о “возвращении женщин к их естественному предназначению” нередко подхватывался политиками-популистами. Он присутствует и по сей день в средствах массовой информации, имеет своих сторонников и среди некоторой части самих женщин, и среди парламентариев, и среди членов правительства.

Патриархатный подход к женщине проявляется сегодня буквально во всем. 
Это и отмена системы квот на представительство женщин в высших органах власти; ограничение возможностей сочетать работу с домашними обязанностями из-за сокращения численности и финансирования детских учреждений и сферы услуг; и новое законодательство о семье, ориентирующее женщину скорее на семью, чем на работу, и изменения в культурной политике, приводящие к росту проституции, порнографии и коммерческого использования женского тела. Это, наконец, и усиление роли церкви, возрождение фундаментализма и национализма.

4. Важной причиной “отторжения”  женщины от верховных этажей  власти явился неадекватный новым  политическим условиям стиль  поведения самих женщин. Они “привыкли”  к патерналистской системе отношений  с обществом, гарантировавшей  им определенный политический  статус за счет системы квот. В условиях ее отмены проявился  синдром патерналистского сознания  женщин, они не смогли в полной  мере воспользоваться своими  политическими правами, в том  числе правом самовыражения, вести  длительную и изнурительную борьбу, отстаивать свои интересы.

Сейчас вопрос стоит так  – в состоянии ли сами женщины  сформулировать свою политическую задачу самостоятельно или они и дальше будут продолжать оставаться объектом, а не субъектом политического  процесса.

5. Важным фактором, бесспорно  отразившимся на продвижении  женщин, стала проводимая партиями  политика. При всем многоликом  разнообразии, плюрализме ныне существующих  политических партий они оказались  единодушны в фактическом нежелании  продвигать женщин к власти. Это проявляется как в программных документах, так и в политической работе среди женщин.

3 Объективное и субъективное в восприятии женщины-политика

В общественном сознании существует глубокая асимметрия в критериях  оценки женщин и мужчин как руководителей, политических деятелей. С одной стороны, как правило, с трудом воспринимается способность женщин к лидерству, самостоятельности, объективности, масштабности мышления, политическому манёвру. Эти  качества считаются мужскими.

С другой стороны, сложившаяся  модель руководителя налагает свой отпечаток  на образ женщины-лидера. Он формируется  на основе некоего 
“мужского” стандарта. В соответствии с ним одежда, поведение, манера обращения женщины претерпевают своеобразные изменения. Налицо своего рода 
“маскулинизация”, влекущая за собой поведенческую жёсткость, самоуверенность. В результате компрометируется сама идея женщины- руководителя. И происходит все это в немалой степени “с благословения” и для “удобства” мужчин, занимающих руководящие должности и не желающих поступиться традиционно выработанными нормами, привычным поведенческим ритуалом.

Прямых правовых актов, ограничивающих доступ женщин к структурам власти, конституционно зафиксированных, в  России нет. В тоже время есть ряд  косвенных актов, которые путем  предоставления различных трудовых льгот, связанных прежде всего с родительством, и сориентированных только на одного родителя – мать, предписывают именно женщине, совмещать семейные функции с работой в общественном производстве. В силу этого женщина рассматривается как работник, имеющий массу “льгот”, следовательно, “ненадежный” кандидат для продвижения в структурах управления.

Помимо социально-экономических  факторов в движение приводится также  социально-культурная норма, которая  регулирует поведение человека в  определенных условиях. Её основу составляют ограничения и запреты, с помощью  которых общество стандартизирует  поведение своих членов. Кроме  того, в ней содержатся положительные  предписания, указывающие, как можно  и должно вести себя, соблюдение которых в большой мере обеспечивается внутренними психологическими установками. “Поведенческий репертуар” и установки  лидера – производные от соционормативной культуры общества. А она сегодня не включает, а отторгает женщину и настроена на мужчину.

Я разделяю мысли И.Кона о  том, что “характер” общественных взаимоотношений между полами зависит  не только и не столько от самого полового разделения труда, круга специфических  обязанностей мужчин и женщин, сколько  от распределения власти, меры общественного  признания престижности мужских  и женских занятий” (3).

Глубинные причины живучести  традиционного отношения к женщине  проявляются в наибольшей степени  именно в управленческой сфере как  привилегированном, престижном виде деятельности, определяющем высокий социально-экономический  статус.

В целях преодоления процесса отторжения женщин от реальных структур управления важно учитывать следующие  факторы: профессиональный рост и профессиональную компетентность, конкурентоспособность  индивида, качество структуры социально-бытовой  сферы.

Принятие решений –  особый вид деятельности, отличающийся высокой ответственностью и требующий  не только полной отдачи творческих сил, а нередко и рабочего дня сверх  установленных его границ. Поэтому  достижение качественно нового уровня участия женщин в принятии решений  зависит и от кардинальных преобразований быта с той целью, чтобы он не ограничивал  реализацию способностей и индивидуальных устремлений женщин.

Дискуссионным нередко является вопрос: зачем женщине высокие  руководящие посты? Выдвигается  альтернатива: или руководство, или  любовь, семья, дети, счастье. В последние  годы российские средства массовой информации все настойчивее обвиняют женщину  в том, что она предпочитает работу, общественную деятельность семейным заботам, материнству, обслуживанию мужа и детей. Такая альтернатива, по моему мнению, некорректна: любовь, семья, дети требуют  партнерства, равного участия женщины  и мужчины, в противном случае происходит процесс “инвалидизации”, гипертрофии доли ответственности одного из родителей.