Критика перевода как основа редакторской деятельности

     На  основе понятия «коммуникативная эквивалентность» А. Нойберт выделяет два вида перевода: «точный по образцу» и «точный по слагаемым». «Точный по образцу» (или прагматически адекватный) реконструирует направленную прагматику «А» средствами ПЯ в прагматику «Б». При этом новый текст на ПЯ создается не просто посредством грамматико-семантической замены, а посредством прагматической реконструкции. Переводчик должен стремится к такой прагматике, которая лучше всего служит достижению целей перевода. «Точный по слагаемым перевод» (или перевод полностью адекватный по отношению к ПЯ) напрямую перенимает все отношения и все правила, характерные для ИЯ [14, C. 196]. Такой подход задает возможность вариативных отношений в переводе.

     В зависимости от типов прагматических отношений А. Нойберт выделяет четыре типа перевода:

• тип 1 – у текстов ИЯ и ПЯ сходные цели, которые основаны на общих или потенциально общих потребителях. Текст ИЯ не предназначен специально для аудитории ПЯ (научная, техническая литература, тексты рекламы и др.);
• тип 2 – текст ИЯ содержит информацию, отвечающую специфическим требованиям аудитории ИЯ в конкретной ситуации, специфический текст ИЯ (тексты законов, листовки, местная пресса, литература по общественной, политической, экономической тематике);
• тип 3 – тексты художественной литературы. Эти тексты возникают и интерпретируются в определенной общественной ситуации, они оказываются вне времени и обретают ценность для всех людей, при этом не утрачиваются национальные особенности ИЯ и его специфика;
• тип 4 – эти тексты вытекают из потребности информировать аудиторию ПЯ о событиях в сфере ИЯ или в сфере ПЯ, но с точки зрения аудитории ИЯ (литература для зарубежных стран) [14, C. 197-198].

     Эта классификация типов перевода основана на типе текста и в ней утверждается, что каждый тип текста должен переводиться по-разному, с учетом его специфики. Эта идея, выдвинутая А. Нойбертом, предполагает вариативность и наличие переводческой позиции, которая уточняется в зависимости от типа и жанра текста. А. Нойберт тесно связывает эквивалентность с моделями поведения, социальным окружением и социальными функциями: текст и его перевод выступают в виде сложного поля социального взаимодействия, в котором каждый переведенный текст отражает новую версию социальной жизни [14, С. 145].

     Г. Тури критикует существующие теории перевода, которые всецело ориентированы на исходный текст или на исходный язык, и определяют перевод как текст на другом языке, эквивалентный исходному тексту. Он выдвигает свою концепцию теории перевода, которую он называет «описательной» и которая, прежде всего, ориентирована не на процесс, а на текст перевода. Эквивалентные отношения между переводом и оригиналом не определяются заранее, а выявляются и описываются путем сопоставления текстов перевода и оригинала. Текст не потому является переводом, что он эквивалентен оригиналу, а, напротив, если это перевод, то по определению он эквивалентен исходному тексту. Неэквивалентных переводов быть не может.

     Под адекватностью предлагается понимать гипотетическую величину – максимально точное соответствие оригиналу. Г. Тури выдвигает концепцию «промежуточного» языка (interlanguage). По его мнению, стремление к адекватности в какой-то степени ограничивает приемлемость текста перевода и приводит к тому, что язык переводов занимает особое место в системе ПЯ. Промежуточный язык – это прежде всего проявление материальной (формальной) эквивалентности: единице ИЯ соответствует в переводе промежуточная единица, появляющаяся в ПЯ под влиянием ИЯ.

     Особое  место в концепции Г. Тури занимает понятие «норма перевода», в которое он вкладывает своеобразный смысл. По его мнению, решения переводчика в процессе перевода могут обусловливаться тремя факторами: обязательными правилами, навязываемыми языковыми нормами, переводческими нормами – основными решениями переводчика, определяющими его стратегию и поведение; и субъективным выбором, где переводческие нормы занимают центральное положение. Переводческие нормы не задаются заранее, а выявляются путем сопоставительного анализа переводов (текстовой источник), а также путем анализа высказываний о переводе самих переводчиков, критиков, теоретиков и пр. (внетекстовый источник).

     В конце XX века появляется идея о «прозрачности» перевода, т. е. «невидимость переводчика». Данный термин был введен Л. Венути. По его словам, термин «невидимость переводчика» относится к двум взаимоопределяющим феноменам: первый – это обманчивое воздействие дискурса, того, как переводчик использует язык перевода, второй – это практика чтения и оценки переводов, которая уже давно доминирует в англо-американской культуре, а также в других культурах, как англоязычных, так и зарубежных. По словам Л. Венути, переводной текст, будь то проза или поэзия, принимается читателями в том случае, если его основными характеристиками становятся fluency, т. е. текст легко читается, и transparency (прозрачность), т. е. в тексте отражается личность и интенции автора. Основное значение иноязычного текста, иными словами, создается впечатление, что мы читаем оригинал, а не перевод. Л. Венути определяет два противоположных метода перевода: «foreignization» или «остранение» (буквальный перевод) и «domestication» или «ассимиляция» [2, С. 56].

     Такое разнообразие переводческих теорий напрямую связано с понимание  «адекватности» и «эквивалентности». Исследовав теории Ю. Найды, Ф. Шлейермахера, П. Ньюмарка, А. Нойберта, Л. Венути и Г. Тури, мы можем сделать вывод, что критерии перевода выходят за строго лингвистические рамки. Многие ученые считают экстралингвистические факторы существенным обстоятельством в организации переводческой деятельности.

     Многие  переводоведы отмечают, что невозможно выявить универсальные критерии для всех переводов, потому что нельзя предъявлять одинаковые требования совершенно разнородным, а зачастую разноплановым понятиям. Уже не осталось сомнений в том, что существует принципиальное различие между прагматическим и художественным переводом, а, следовательно, нельзя при анализе подобных переводов руководствоваться одними и теми же критериями и исследовать их по одному шаблону. Разные цели авторов и переводчиков, разные языковые приемы, разные ситуации обуславливают разные подходы к переводу. В связи с этим переводоведами были разработаны классификации текстов и соответствующие требования к их переводу.

      В классификации К.Райс (табл. 2) [10, С. 100], в которой различаются тексты, ориентированные на форму, на содержание и на обращение, отмечена также четвертая группа аудиомедиальных текстов, зафиксированных в письменной форме, но поступающих к получателю в устной форме – речевой или песенной.

Таблица 2

Классификация текстов К.Райс 

     Разрабатывая  методы перевода, К. Райс в своей классификации отталкивается от параметров языка и вида текста. Таким образом, при переводе текста, ориентированного на содержание, переводчик должен сохранить инвариантность плана содержания, при переводе текста, ориентированного на форму, – форму и эстетическое воздействия, при переводе текста, ориентированного на обращение, – тождество эффекта, отвечающего обращению. 
 

1.3. Место критики  перевода 

в теории перевода и  в практической деятельности переводчика

     Не  смотря на то, что проблема выявления оценки перевода обсуждается уже не одно столетие, универсальные критерии качества так и не были выведены. Редакторы ищут основания для критики в теории перевода, а именно в осмыслении отношений, которые существуют между переводом и оригинальным текстом. На общепринятую «истину», что текст перевода должен соответствовать тексту оригинала, можно посмотреть, как минимум, с трех точек зрения: ментализма, бихевиоризма и дискриптивизма.

     Ментализм подразумевает совокупность познавательных установок, идей и методов лингвистических исследований, допускающих обращение к различным ментальным (то есть описывающим ненаблюдаемый внутренний мир человека) категориям для объяснения языковых явлений [5]. В рамках данной концепции критика перевода рассматривается как интуитивный, строго субъективный процесс. Таким образом, абсолютно любой читатель может выступать в роли критика, обосновывая свои замечания личным восприятием. В современном переводоведении эту концепцию поддерживает неогерменевтическая школа перевода, приверженцы которой расценивают перевод, как творческий процесс зависящий лишь от личной восприятии переводчика, его интуиции и владения родным языком.

     Бихевиористы  в своих трудах пытались разработать  более «научные» критерии оценки перевода. В рамках этого течения  переводоведы анализировали человеческого поведения (англ. behavior, отсюда название методологии), которое рассматривалось как совокупность реакций различной сложности на стимулы внешней среды [3]. К бихевиористам относятся труды Ю. Найды и Ф. Шлейермахера, подходы которых были основаны на на ориентации на читателей принимающей культуры. Концепции этих ученых были подробно рассмотрены в предыдущем параграфе.

     Другим  ярким примером бихевиористской теории является «Скопос-теория» немецких переводоведов К.Райс и X.Фермеер. Теория исходит из того, что перевод – это прежде всего вид практической деятельности, а успех всякой деятельности определяется тем, в какой степени она достигает поставленной цели. Поэтому критерием успешности деятельности переводчика выступает достижение им цели коммуникации, которую задаёт отправитель перевода. Интересно, что теорией допускается парадоксальная ситуация, когда текст оригинала вообще не существует и переводчик самостоятельно создает свой текст, руководствуясь знанием цели или указаниями заказчика.

     Главная идея дискриптивизма – разработать лингвистический подход, который мог бы применяться к любому языку. Важными составляющими этого подхода были изучение языка в отрыве от его истории, выработка строгих формальных исследовательских процедур, преимущественное внимание к форме, а не к значению, рассмотрение языка как объекта, внешнего по отношению к лингвисту [4].

     Рассуждая о дискриптивизме, можно вернуться  к концепции Г. Тури, который говорил, что при переводе самым важным является не процесс, а результат перевода, текст перевода. Исходный пункт анализа – функционирование текста перевода в системе текстов на ПЯ. Перевод определяется как коммуникация при помощи переводных сообщений в рамках определенных культурно-языковых границ. Она осуществляется тем лучше и успешней, чем ближе текстовые традиции ПЯ и ИЯ. Таким образом, процесс и результат перевода подчинены его цели: быть переводным текстом в ПЯ [15, С. 100].

     Интересна концепция Л. Венути, который полагает, что все стратегии перевода следует разделить на две основные группы: domesticating (ассимиляция) и foreignizing (остранение). Буквальный перевод является основой остранения. Доминирующая в мире современного перевода стратегия ассимиляции, по мнению Л. Венути, последовательно создает такую сетку выдвижения, которая уничтожает или нивелирует всё, что не востребовано принимающей культурой. Л. Венути рассматривает язык как средство самовыражения, перевод возрождает интенцию автора оригинала. Таким образом, качество перевода вообще не стоит оценивать, ведь переводчик является лишь орудием принимающей культуры, которое, словно фильтр, отсекая «ненужное» преподносит читателю только значимую информацию.

     Проблема критики перевода усугубляется еще и отсутствием ясности в вопросе о том, кто должен и может оценивать его качество. С одной стороны, это не может быть получатель перевода, так как при чтении он не обращается к оригиналу. И в большинстве случаев это не автор, который обычно не знает переводящего языка, или который может ничего не знать о самом существовании перевода. Сопоставить тексты может только какое-то «третье лицо», некий гипотетически существующий беспристрастный критик, одинаково хорошо владеющий обоими языками и знающий о той задаче, которая стояла перед переводчиком. К тому же пока не были созданы методики, позволяющие оценить и измерить воздействие, оказываемое оригиналом и переводом на читателей [15, С. 120].

     Таким образом, мы можем сделать вывод, что выявление универсальных  критериев качества перевода – это  актуальная проблема современного переводоведения. Несмотря на многочисленные попытки сопоставительного анализа переводов параметры, подходящие для оценки абсолютно любого перевода, не сформулированы до сих пор. Многие из положений, которые были предложены в рамках данного вопроса, опровержимы.