III. Учение о человеке,
ставшее ключевым в философии Нового и
Новейшего времени, пронизано характерным
противоречием. С одной стороны, оно рассматривает
человеческое тело как одно из тел природы
в физическом и биологическом (физиологическом,
антропологическом) аспектах, так что
человек предстает здесь как часть природы,
подчиненная ее законам. С другой стороны,
в философии Нового времени было разработано
специфическое учение о человеческой
сущности, или человеческой природе (Спиноза,
Гоббс, Локк, французские просветители):
мощь природы понимается и как мощь всех
индивидов, вместе взятых; утверждается
“естественное” право индивида, отдельного
человека на самосохранение и удовлетворение
фундаментально-необходимых потребностей;
постулируются как ценности врожденное
равенство людей, “естественная свобода
человека”, право частной собственности,
“общественная сущность человека” (Д.
Юм). При этом равенство понимается не
как имущественное или сословное, не как
равенство задатков и способностей, а
как равное право индивидов на защиту
жизни, собственности, на сопротивление
насилию и подавлению. Важнейшим признаком
человеческой сущности считается разумность,
понимаемая широко (от рассудка как способности
суждения, доказательства, аргументации
до разума как мышления, интеллекта, научного
познания). Человек наделен не только чувствами
и разумом, но и страстями, аффектами, откуда
проистекает проблема противоборства
разума и страстей и возможностей их обуздания
с помощью разума.
IV. Философия Нового
времени в целом может быть охарактеризована
как рационализм в широком смысле: уверенность
в способности разума разгадать загадки
природы, познать окружающий мир и самого
человека и в конечном счете пре
образовать природу,
переделать общество и человека
на разумных началах. Высшей
целью рационализма считалось
рациональное же постижение Бога.
В пределах рационализма боролись
два подхода — эмпиризм и
рационализм (в узком смысле).
Не отрицая роли разума, сторонники
эмпиризма подчеркивали исходное
значение чувственного опыта,
выдвигали на первый план наблюдающий
и экспериментальный разум. В
свою очередь сторонники рационализма,
не отрицая значения чувственного
познания и опыта, исходными
и фундирующими считали идеи
разума (напр., в качестве врожденных
идей или разумных устремлений,
изначально заключенных и в
самой природе, и в чувственном
познании). В 18 в. и особенно
в 19 в. возник настоящий культ
разума. Решающей (хотя и не единственной)
тенденцией философии Нового
времени была ориентация на
науку и научное познание как
самую высокую форму культуры.
Философия стремилась консолидироваться
в науку, разработать для себя
и других наук “подлинно научный”
метод. Это дало основание говорить
о “классической” (нововременной)
рациональности как о крайнем
сциентшзме. Между тем в философии
этого периода существовала и
другая тенденция — критическое
отношение к разуму, которое нашло
яркое выражение в широкомасштабной
критике разума (его неизбежных
заблуждений и антиномий) Кантом
и его последователями. V. Заслугой
философии Нового и Новейшего времени
является широкомасштабное исследование
проблем познания и метода, включавшее,
во-первых, учение об очищении разума,
о “призраках” (идолах), о сомнении как
начальном шаге на пути достижения ясного
и отчетливого знания, и, во-вторых, собственно
гносеологический и методологический
анализ. На границе между общей метафизикой
и теорией познания располагалось философское
учение о субстанции, модусах, атрибутах,
велись споры о том, следует ли принять
одну субстанцию (монизм), илидве (дуализм),
илиследует объявить субстанцию одновременно
единой и множественной (“плюральность”
субстанций в монадологии). Возникла инициированная
Декартом тенденция к (относительному)
обособлению “тела” и “души”, понятие
которой наполнялось нетрадиционным содержанием
и вылилось в дальнейшем (особенно в немецком
идеализме 18—19 вв.) в многостороннее исследование
понятий “дух”, “разум”, “рассудок”,
“рассуждение”, “мышление”, “интеллект”,
“интуиция” и т. д. Менее употребительным
в 17—18 вв. было понятие “сознание”, хотя
тематика его рассматривалась большей
частью в рамках понятия “рефлексия”.
Но со времени Канта, Фихте, Гегеля понятия
сознания и самосознания оказались в центре
философских исследований: как индивидуальное
сознание и его всеобщие структуры; как
тематика “Я”, или индивидуального субъекта
(трансцендентализм); как вопрос о способных
к объективированию и отчуждению от конкретных
индивидов формах (“гештальтах”) сознания
и самосознания, приобретающих трансисторическое
значение (напр., в “Феноменологии духа”
Гегеля); как перешедшее в экспериментальную
психологию и физиологию изучение различных
форм и структур сознания в их взаимосвязи
с реакциями тела; как анализ “противочлена”
сознания — бессознательного (Э. Гартман,
ранний Фрейд).
Большую роль
в гносеологии Нового и Новейшего
времени играло учение о методе,
тесно связанное с философией
науки, логикой, концепциями языка.
Начавшееся с устремлений Ф.
Бэкона и Декарта разработать
несколько простых и ясных
правил метода, это учение затем
все более усложнялось, превратившись
у Канта, Фихте, Шеллинга, Гегеля
и их последователей в концепцию
диалектических категорий. Вместе
с этим изменялись отношения
между логикой и гносеологией.
Если вначале логика выступает
как интегральная, но относительно
самостоятельная часть философского
знания (напр., у Лейбница), а затем
преобразуется в содержательную
теорию познания (диалектика категорий),
то в конце периода (формальная)
логика вновь уходит из-под
опеки философии, все более
сближаясь с математикой (математическая
логика) и лингвистикой. Философское
осмысление логики, ее законов
и форм (равно как и языка)
— постоянный предмет исследования
мыслителей Нового и Новейшего
времени.
Споры о сущности
и специфике философии Нового
и Новейшего времени, или “эпохи
модерна” (нем. die Moderne, англ. modernity), начались
еще в самой этой философии. Ю. Хабермас
считает, что наиболее зрелое ее самосознание
можно встретить у Гегеля, который выделил
такие ее черты, как беспокойство, внутреннее
брожение, динамика, дифференциация и
обособление, сочетающееся с устремлением
к объединению и интеграции, утверждение
принципа “субъективности”, расшифровываемого
через свободу, индивидуализм, рациональность,
автономию деятельности. Наряду с этим
Гегель и другие мыслители 19 в. подчеркивают
отчуждение индивидов от общества и от
самих себя — моменты, ставшие главными
у Маркса и в неомарксизме. Критически
настроенные Кьеркегор и Ницше акцентируют
такие негативные моменты “проекта модерна”,
как инструментально-манипуляторская
власть разума, науки, официальной религии,
лицемерие морали, и т. д. Критика “классической”
мысли была подхвачена в 20 в. Туссерлем,
Хайдеггером, Расселом, Патером и др., наконец,
“постмодернизмом”.
В отечественной
мысли наиболее глубокое осмысление
кризиса классической философии
начинается в последние десятилетия
19 в., прежде всего в работах
Вл. Соловьева, и продолжается
в сочинениях других выдающихся
русских философов серебряного
века, ряд идей которых оказались
предвосхищением тех новых тенденци я,
которые в западной мысли обозначились
позднее (онтологизм, персонализм, экзистенциальные
акценты).
В нач. 70-х гг.
20 в. отечественные философы М.
К. Мамардашвили, Э. Ю. Соловьев,
В. С. Швырев усмотрели основополагающее
различие между классическим (нововременным)
и неклассическим философским
мышлением в том, что если
для классики характерна утопия
абсолютной прозрачности (и принципиальной
постижимости) бытия и сознания
для рефлектирующего субъекта (лозунг
классики: не “все в субъекте”,
но “все через субъекта”), то
для не-классической философии,
напротив, типична идея о непроницаемости,
плотности бытия и сознания, концепция
бессубъектной философии. На исходе
20 в. поиски новых парадигм, отличающихся
от философии Нового и Новейшего
времени, а в известной степени
и противопоставляемых ей, продолжаются.
Лит.: Гегель Г. В. Ф.,
Соч., т, XI. М.—Л., 1934; Мамардашвили М. К.,
Соловьев Э. Ю., Швырев В. С. Классическая
и современная буржуазная философия.—
“ВФ”, 1971, № 7; 1972, № 2; Степин В. С. Становление
научной теории. Минск, 1976; Гайденко П.
П. Эволюция понятия науки (XVII—XVHI вв.).
М., 1987; Никулин Д. В. Пространство и время
в метафизике XVII в. Новосибирск, 1993; Огурцов
А. П. Философия науки эпохи Просвещения.
М., 1993; SchellingF. W.J. Zur Geschichte der neueren Philosophie.
Lpz., 1966; Hösle V. Die Krise der Gegenwart und die Verantwortung
der Philosophie. Münch., 1990.