Основные типы лексических значений слова

Крайнюю ступень в  ряду фразеологических сочетаний занимают обороты, включающие слова с единичным  употреблением. Например, книжное слово  преклонный встречается только в  выражениях "преклонный возраст", "преклонные лета" или "года". Понятно, что в индивидуальном стиле оно может сочетаться и с каким-нибудь другим синонимом слова "возраст". Так у Некрасова: "Безмятежней аркадской идиллии Закатятся преклонные дни".

Приведенное в словаре  под ред. Ушакова выражение преклонный старик [42] кажется не вполне правильным. Слово преклонный понимается как  синоним слов старый, даже престарелый, но с несколько стертым значением. Поэтому уже с "Словаре Академии Российской" слово преклонный в  этом употреблении не признается за отдельную  лексическую единицу; оно рассматривается  лишь в составе фраз: преклонный век, лета - "старость, пожилые годы" [43]. Однако в "Словаре церковнославянского  и русского языка" 1847 г. из этого  употребления извлекается особое значение: "приближающийся к концу" (о  возрасте и летах) [44]. По тому же пути идет и словарь под ред. Д. Н. Ушакова: "Преклонный, -ая, -ое (книжн.). Перешагнувший  через зрелые года, приближающийся к глубокой старости, к смерти (о  возрасте)" [45].

Таким образом, границы  между фразеологически связанным  значением слова и фиксированным  употреблением его как неотделимого элемента одного-двух фразеологических оборотов оказываются в некоторых  случаях забкими, но вполне определенными. И все же необходимо отличать фразеологически  связанное, несвободное значение слова  от употребления слова в нескольких фразеологических единствах, близких  по смыслу. Например, в словаре под  ред. Д. Н. Ушакова выделено в особое значение (7) употребление слова курс в таких соотносительных выражениях: быть в курсе (чего), держать (кого) в  курсе (чего), войти в курс (чего), ввести (кого) в курс (чего). Из этих образных фразеологических оборотов извлекается  такие мнимое значение слова курс: "осведомленность, знание последних  фактов и достижений в какой-нибудь области" [46]. Но такого значения у  слова курс, разумеется, нет. Все  обороты, в которых это значение усматривается, сложились на базе основного  значения этого слова "течение", "направление движения".

Следовательно, от значения слова отличается его употребление. Употребление - это или след былых  применений слова, не создавших особого  значения, или новое применение одного из значений слова в индивидуальном, не вполне обычном фразеологическом окружении, в своеобразной ситуации, с новой образной направленностью. Под переносным или композиционно  осложненным применением слова  в каком-нибудь из его основных значений возникают новые, своеобразные смысловые  значения. Они летучи, изменчивы, иногда даже трудно уловимы. Они не свойственны  общему языку, хотя и общепонятны. Например, академическим словарем русского языка  зарегистрировано употребление причастия  от глагола лаять в фразеологическом сочетании лающий голос (не о собаке) [47]. Ср. у Салтыкова-Щедрина в "Благонамеренных  речах": "Из внутренностей его, словно из пустого пространства... вылетал  громкий, словно лающий голос"; у  Куприна в рассказе "Мелюзга": "Он угрюм, груб, у него лающий голос". Академический словарь приводит также выдержку из журнала "Солнце России" (1913, № 52): "Врешь!" - лающим голосом опять крикнул кто-то из окружающих нас".

Форма лающий здесь  не выражает нового самостоятельного значения. О новом значении нельзя говорить уже по одному тому, что  словосочетание лающий голос единично (ср., впрочем, лающий кашель). Другие связи  этого рода у формы лающий возможны лишь в индивидуальном употреблении (например: лающие звуки, лающая речь и  т. п.). Кроме того, лающий в выражении  лающий голос присоединяет к основному  значению глагола лаять лишь качественный оттенок: "как бы лающий" (ср. у  Салтыкова-Щедрина: словно лающий), т. е. "похожий на лай" (короткий, отрывистый, хриплый). В этом случае можно говорить только об употреблении, а не о новом  значении. Между тем в словаре  Ушакова форма лающий выделена в  самостоятельное слово именно из-за этого употребления, которое принято  за особое значение [48].

История значений слова  неразрывно связана с историей фразеологических оборотов. Во фразеологических сочетаниях воплощаются общие закономерности, управляющие связью значений в пределах даненой семантической системы. Новые, индивидуальные употребления слова  дают себя знать сначала в отдельных  фразеологических сочетаниях. На основе их может затем выкристаллизоваться общее фразеологически связанное, несвободное значение.

Вместе с тем  угасание значения слова далеко не всегда приводит к исчезновению всех относящихся сюда контекстов его  употребления. Очень часто сохраняются  осколки старого значения или  архаического выражения в двух-трех фразеологических сочетаниях. Например, слово личина в значении "маска" и переносном - "притворная, искусствено  созданная видимость, обманчивая или  обманная внешность" постепенно утрачивается в русском языке. Но это переносное значение еще теплится в двух-трех выражениях и фразеологических оборотах: это - одна личина, под личиною чего-нибудь ["Прямой был век покорности и  страха, Все под личиною усердия  к царю" (Грибоедов)], надеть личину кого-нибудь или чего-нибудь "прикидываться  кем-нибудь".

Разъединение фразеологических сочетаний также приводит к образованию  новых выражений и новых смысловых  оттенков. Например, глагол напиться (так  же, как и его экспрессивные  синонимы нализаться и т. п.) в разговорно-фамильярной  речи сочетается с выражением до чертиков (ср. до зеленого змия) в значении "до крайней степени опьянения, до галлюцинаций". Тут до чертиков является обозначением высшей, предельной степени, но только одного очень определенного действия. Будучи оторвано от глагола напиться выражение до чертиков может в  индивидуальной речи стать шутливо-ироническим  обозначением высшего предела вообще чего-нибудь. Именно так употребил  это выражение художник А. Я. Головин, рассказывая о Левитане: "До каких "чертиков" виртуозности дошел  он в своих последних вещах!.. Его  околицы, пристани, монастыри на закате, трогательные по настроению, написаны с удивительным мастерством" [49].

Таким образом, изучение не только синонимики, но и фразеологически  связанных значений, употребления слов тесно объединяет лексикологию со стилистикой.

VI

Кроме качественных различий между значениями свободными и значениями фразеологически связанными, несвободными, в лексической системе русского языка очень рельефно выступают  специфические особенности значений, осуществление которых обусловлено  синтаксически. в самом характере  взаимосвязанности лексических  значений слов и их синтаксических свойств сказываются качественные различия двух основных синтаксических категорий - словосочетания и предложения.

Своеобразный тип  значений синтаксически обусловленного характера формируется в словах, за которыми закрепляется строго определенная функция в составе предложения. Функционально-синтаксически ограниченное значение качественно отличается от всех других типов значений тем, что  синтаксические свойства слова как  члена предложения здесь как  бы включены в его семантическую  характеристику. Например, ср. в разговорной  речи слово молодец при выражении  похвалы, одобрения в функции  сказуемого: Она у нас молодец; Молодец, что хорощо сдал экзамены. Ср.: Не жилец она на белом свете; ср. также: Не житье, а масленица.

В слове петух различаются  два значения: 1) "самец кур", 2) "забияка" в применении к человеку [50]. Однако характерно, что со вторым значением этого слова не связан ни один из фразеологических оборотов, образовавшихся на основе слова петух: пустить петуха (о певце); пустить  красного петуха ("поджечь", из разбойничьего  жаргона); с петухами (рано) вставать, до петухов (до зари) не спать, засидеться.

Таким образом, переносное значение слова петух нельзя считать  фразеологически связанным. Правильнее всего было бы признать это значение, в отличие от прямого, свободного номинативного значения, значением  предикативно-характеризующим. Предикативно-характеризующее  значение существительного может быть использовано для называния, обозначения  кого-нибудь или чего-нибудь лишь в  случае индивидуального указания (обычно при посредстве местоимения этот). Например, если о задире сказали: Вот  так петух! или что-нибудь другое в этом роде, то можно продолжать в таком духе: Другого такого петуха не найти! Или: Этот петух всегда всем испортит настроение! Но как название, как обозначение слово петух к человеку применяется обычно лишь в качестве фамилии или прозвища (можно вспомнить гоголевского Петра Петровича Петуха). Предикативно-характеризующее значение у имени существительного может реализовываться в сказуемом или в составе сказуемого, в обращении, в обособленном определении и приложении.

В сущности, соотношение  тех же двух типов значений наблюдается  и в слове тетеря с тем лишь различием, что здесь в разговорно-шутливой речи предикативно-характеризующее  значение повело к образованию устойчивых фразеологических сочетаний глухая тетеря, сонная тетеря, ленивая тетеря. Сюда же можно присоединить такие  слова - с их прямыми и переносными  функционально-синтаксически ограниченными  значениями, - как гусь (ср. гусь лапчатый, вот так гусь!), осел, ерш (ср. ершиться), лиса, байбак, ворона (ср. проворонить) и т. п.

Синтаксически ограниченное значение слова с семантической  точки зрения часто представляет собой результат образно-типического  обобщения какого-нибудь общественного  явления, характера, каких-нибудь свойств  личности и является народным выражением их оценки, их характеристики. Поэтому  оно применяется как предикат, как обращение, как приложение, или  обособленное определение, или даже сначала как возникающее в  речи переносное, нередко метафорическое, обозначение, в тех случаях, когда  необходимо отнесение лица, предмета, явления к какому-либо разряду  в системе коллективно осознанных способов их характеристики. Своеобразные семантические особенности этого  типа значений слова особенно ярко выступают в случаях переходных, развивающихся, но еще не ставших  стандартными. В этом отношении показательно складывающееся предикативно-характеризующее  значение у слова перекати-поле [51].

Есть слова, которым  присуще только функционально-синтаксическое значение. Например, слово загляденье в академическом словаре русского языка под ред. акад. А. А. Шахматова  определяется прежде всего как действие по значению глагола заглядеться, но ни одного примера, иллюстрирующего  это значение, не указано [52]. В этом значении слово загляденье в современном  русском языке употребляется  только в выражении на загляденье. Например, у Кокорева в "Очерках  и рассказах": "Стол почтенных  лет, но всегда выглядит на загляденье и около него скамья"; у Лескова  в рассказе "Неразменный рубль": "Я приду к отцу Василию и  принесу, на загляденье, прекрасные покупки".

Начиная с XIX в., слово  загляденье обозначает все то, на что  можно заглядеться, чем можно  залюбоваться; в этом значении оно  употребляется только в функции  сказуемого; черты имени существительного в нем стираются, падежные формы  ему уже не свойственны. У Пушкина  в прозаическом отрывке ("В одно из первоначальных чисел апреля") читаем: "Что за карета - игрушка, загляденье"; у А. Майкова в  стихотворении "Два мира": "И  целый лес кругом колонн, Все белый  мрамор, загляденье!"; у И. С. Никитина в поэме "Кулак": "... остался  У бедняка рысак один: Ну, конь! Ей богу, загляденье!"; у Григоровича  в романе "Переселенцы": "Маленький  чепчик на голове ее был просто загляденье"; у Гончарова в "Обрыве": "Вон  Балакин: ни одна умная девушка нейдет за него, а загляденье".

Более сложной была семантическая история славянизма объяденье, который до начала XIX в. обозначал "обжорство, неумеренность в пище", но затем в разговорно-бытовой  речи закрепился в функции сказуемого и экспрессивно-восклицательного выражения, близкого к междометию. Слово объяденье  стало эмоционально-предикативной  характеристикой чего-нибудь необыкновенного  по своему вкусу (Пирожки - просто объяденье!).

В слове указ при  употреблении его в разговорной  речи в функции сказуемого с отрицанием не возникает своеобразное значение, которое определяется в толковых словарях так: "не может служить  основанием, указанием для кого-нибудь, чего-нибудь" (Ты мне не указ). Тут  уже явно обозначился отрыв предикативного выражения не указ от слова указ в значении "постановление верховного органа власти, имеющее силу закона". Ср. просторечное не след (в значении: "не следует").

Функционально-синтаксически  ограниченные значения свойственны  главным образом именам существительным, прилагательным (особенно их кратким  формам), а также наречиям, которые  переходят в этих условиях в категорию  состояния. Однако несомненно, что и  в системе глагола развивается  близкий тип предикативно-характеристических, определительных значений.

Эти значения обычно выступают в формах несовершенного вида и связаны с ограничением не только видовых, но и модальных  возможностей употребления соответствующего глагола. Например: Окна выходят в  сад; Начинание молодых исследователей заслуживает всяческого поощрения; Дело стоит внимания; Один стоит  семерых и т. п.

VII

Гораздо более сложной, далеко выходящей за пределы простой  соотносительности с тремя типами лексических значений слова - значений свободных, фразеологически связанных  и функционально-синтаксически ограниченных (или закрепленных) - является сфера  значений конструктивно организованных или конструктивно обусловленных. Многие лексические значения слов неотделимы от строго определенных форм сочетаемости этих слов с другими словами. при  этом данные формы сочетаемости зависят  не только от принадлежности слов к  тем или иным грамматическим категориям (например, глаголов к категории  переходности), но и от связи этих слов с такими семантическими группами, которые обладают устойчивым типом  конструкции. Дело в том, что структура  некоторых типов словосочетания обусловлена принадлежностью их грамматически господствующего  члена к тому или иному семантическому классу или разряду слов, имеющих  однотипную конструкцию. Например, немногочисленный ряд глаголов внутреннего состояния, эмоционального и волевого переживания - плакаться, сетовать, жаловаться и  некоторые другие - выражают свое значение обычно в сочетании с предлогом  на и формой винительного падежа существительного, обозначающего объект соответствующего состояния или переживания. Так, прямое номинативное значение глагола  плакаться (как и его синонимов, с помощью которых оно определяется, - жаловаться, сетовать) конструктивно  обусловлено. Просто плакаться нельзя, можно плакаться на что-нибудь - на свою судьбу, на свои несчастья. Однако фразеологическая связанность вовсе  не обязательна для конструктивно  обусловленного значения. Достаточно сослаться на несколько других глаголов с той же конструкцией: пенять кому-чему-либо и на кого-что, положиться - полагаться на кого-что-нибудь и т. п. Специфические  особенности конструктивно обусловленного значения особенно ярко обнаруживаются в тех словах, в которых самая  возможность реализации и раскрытия  их лексического содержания зависит  от строго определенных форм их синтаксических сочетаний. Например, глагол разобраться, кроме своего прямого значения "привести в порядок, разобрать свои вещи", имеет конструктивно обусловленное  значение: разобраться в ком-чем - "в результате опыта, наблюдений хорошо понять" (разобраться в  вопросе, в обстоятельствах дела, в своеобразии чьего-либо характера  и т. п.). Реализация данного значения невозможна вне зависимости от соответствующей  конструкции. Лексическое значение слова тесно, органически связано  с данным способом его семантико-синтаксического  раскрытия. ср. также: состоять в чем-нибудь, выражаться в чем-нибудь, отозваться (абсолютно) и отозваться на что, а  также потенциальные: отозваться о  ком-чем ["с особым сочувствием  отозвался о Соломине" (Тургенев, Новь)]; отозваться на чем-нибудь ("сказаться, отразиться": Долгая ночная работа вредно отозвалась на здоровье).