Метафора мир-сцена как структурный элемент трагедии Уильяма Шекспира Гамлет

"the adventurous Knight shall use his foil and target"- "странствующий  рыцарь пустит  в дело свой  меч и кожаный  щит". Из этих слов можно заключить, что в пестрый репертуар странствующих актеров входила и рыцарская драма.

"the humorous man" слово "humorous" здесь употреблено в значении мрачный, всем недовольный, этой роли соответствовало амплуа “неврастеника”. The clown. Шут был неизменным персонажем спектаклей в двух театрах для мировой публики "public theatres the tragedians of the city", т.е. лондонские трагики. Розенкранц рассказывает о театральных труппах следующее:

"nay, their endeavors keeps in the wonted place; but there is, sir, an eurie of the children, litlle eyases, that cry out on the top of question and are most tyrannically clapped far't; these are now the fashion, and so be rattle the common stages – so they call them – that many wearing rapiers are afraid of goose – quills and dare scarce come thither (2, 2, p. 43).

eurie of children, little eyases “выводок детей, маленьких неоперившихся соколят”. Театр “Глобус”, в котором Шекспир состоял драматургом, актером и пайщиком был “театром для широкой публики” (public theatre).

Здесь, наряду с  сидевшей в ложах знатью и зажиточной публикой галереи, во дворе (yard), вокруг подмостков сцены, стояла многочисленная толпа народного зрителя, состоявшая большей частью из подмастерьев. Спектакль происходил днем на открытом воздухе. Другую картину представляли “приватные театры” (private theatres). Спектакли этих театров происходили в закрытых помещениях при искусственном освещении. Здесь ставились более изысканные “ученые” пьесы. Драматурги этих театров величали себя поэтами. Исполнители были обычно мальчики - подростки, славившиеся своим умением танцевать и петь.

"are most tyrannically clapped for't" – им за это бешено аплодируют.

"so beratlle the common stages" (common public) - так ругают театры для широкой публики.

Таким образом, Шекспир намекает на войну “театров”, происходящую в Лондоне на рубеже XVI-XVII веков. Этот анахронизм, как и другие, встречающиеся в тексте “Гамлета”, подчеркивает параллельность, которая существовала между сценической ситуацией трагедии и ситуацией на сцене театра “Глобус”. Действие пьесы выходило за рамки обозначенного места и времени, что помогало осознанию скрытой метафоры “мир-сцена”. Продолжим приводить примеры слов и выражений, напрямую связанных с театром, как видом искусства. Полоний отзывается об актерах следующим образом:

"The best actors in the world, either for tragedy, comedy, history, pastoral, pastoral-comical; tragical-historical, tragical-comical-historical-pastoral scene individable, or poem unlimited; Seneca cannot be too heavy, nor Plautus too light. For the law of write and the Giberty, these are the only men (2, 2, p. 44).

"I heard the speak me a speech once, but it was never acted; or, if it was, not above once; for the play, I remember, pleased not the million… an excellent play, well digested in the scenes…" (2,2 p. 45) - обращение Гамлета к первому актеру. Далее принц произносит знаменитые слова о роли актеров в реальной жизни:

“Good my lord, will you see the players well bestowed?… Let them be well used, for they are the abstracts and brief chronicles of the time; after your death you were better have a bad epitaph that their ill report while you live” (2, 2, p. 47).

Полонию и об их роли в искусстве о цели игры:

“…the purpose of playing, whose end, both at the first and now, was and is, to hold… the mirror up to nature; to shau virtue her own feature, scorn her own image, and the very age body of the time his form and pressure… Oh, there be players… That I have thought some of nature’s journeyman had made men and not made them well, they imitated humanity so abominably” (3,2 p. 56).

“The players the thing where in I’ll catch the conscience of the King” -восклицает Гамлет в конце своего монолога.

“I have heard that quetly creatures, sihing at a play, have, by the very cunning of the scene been struck so (to), the soul that presently, they have proclaimed their malefactions”. (2, 2, p. 49).

МЕТАФОРА  “МИР-СЦЕНА” СКРЫТАЯ В ПОДТЕКСТЕ ТРАГЕДИИ “Гамлет”, ЕЕ ПЕРЕВОД НА РУССКИЙ ЯЗЫК

Употребление  театральных терминов в ситуациях, не имеющих прямого отношения  к театру, встречаются на всем протяжении трагедии, оно буквально пронизывает  данное произведение. Эти термины являются органическими частями одной большой метафоры “мир-сцена”, скрытой в тексте “Гамлета”.

Так, когда королева во второй сцене второго акта просит Полония изъяснятся понятнее, она  говорит:

“More matter, than art”

“Madam, I swear I use no art at all.

That he is mad, ‘tis true; ‘tis true ‘tis pity;

And pity ‘tis true: a foolish figure;

But farewell it, for I will use no art”. (2, 2, p. 37) отвечает ей канцлер Полоний.

“The New American Webster Handy College Dictionary” дает следующее определение слову art: “art n.1) any system of rules and traditional methods for the practice of a craft, trade, or profession; the application of knowledge and skill. 2) works designed to give intellectional pleasure, as music, sculpture, and esp. pictorial representation 3) skillful workmanship 4) cunning; guile (p. 38).

Итак, на русский  язык слово “art” переводится как искусство, умение, мастерство, хитрость. В данном контексте и контексте всей трагедии слово “art” можно понимать как искусство притворство, наигранность, хитрость, антоним слову “true”. И. М. Лозинский совершенно верно переводит данный отрывок:

            “Королева

                  Поменьше  бы искусства

            Полоний

                  О, тут искусства нет. Что он безумен,

                  То, правда; правда, то, что это жаль,

                  И жаль, что это, правда: вышло глупо;

                  Но  все равно я  буду безыскусен

                                                ( Минск, 1974 г. с. 51)

Прав также  Б. Пастернак:

            “Королева

                              Дельней, да безыскусней.

        Полоний

                        Здесь нет искусства, госпожа моя,

                        Что он помешан - факт. И факт, что жалко.

                        И жаль, что факт. Дурацкий оборот.

                        Но  все равно. Я буду безыскусен”

                                                      (М., 1980, с. 52) 

Продолжим приводить  примеры метафоры “мир-сцена”, скрытой  в языке трагедии “Гамлет”:

"What a piece of work is a man!

Now noble in reason! How infinite in faculty!

In form and moving how express and admirable!

In action how like on angel!

And yet, to me, what is this quintessence of dust?" - восклицает Гамлет во второй сцене второго акта (р. 42).

Oxford American Dictionary дает следующее определение слову action: "action. n.1. the process of doing something, the exertion of energy or influence. 2. a thing done. 3. a series of events in a story or play. 4. a way or manner of moving or functioning, the mechanism of an instruments… (p. 10).

Англо-русский  словарь под редакцией В. К. Мюллера  переводит “action” как “действие, поступок, политическая акция, выступление…” (М., 1985, с. 21)

Таким образом, буквально под словом “action” мы, конечно, видим значение “поступок, действия, как таковые” и так же переводят это слово

М. Лозинский  и Б. Пастернак:

“Что  за мастерское создание – человек! Как благороден разумом! Как бесконечен способностью! В обличии и в движении – как выразителен и чудесен! В действии – как сходен с ангелом! А что для меня эта квинтэссенция праха?” (М. Лозинский с. 60).

“ Поступками как близок к ангелам!” (Б. Пастернак с. 62).

Но, исходя из микроконтекста трагедии, Гамлет только что сравнивал  землю с театральной сценой и  назвал все вокруг: "a foul and pestilent congregation of vapours" (2, 2, p. 42).

И учитывая, что  идея “мир-сцена” является лейтмотивом  для всего произведения, мы можем предположить, что Гамлет в своей речи говорит о театральности поведения человека, о его лицемерии.

Слова “form” и “moving” подчеркивают внешнюю направленность деятельности человека, а “action” - его актерство. Тогда становится понятно, почему человек – “квинтэссенция праха”.

"And can you, by no drift of circumstance, get from him why he puts on this confusion…" (3, 1, р. 50) – спрашивает Клавдий у Розенкранца и Гильденстерна.  Oxford American Dictionary дает следующее объяснение выражению "to put on": "to stage (a play etc); to mislead deliberately, to fool; to pretend…" (р. 729)

Англо-русский  словарь под редакцией В.К. Мюллера (в дальнейшем англо-русский словарь) переводит “put on” как “принимать вид, напускать на себя; ставить (на сцене)…” (с.583)

Приведенные выше слова Клавдия явно можно отнести  к открытой метафоре “мир-сцена”, являющейся структурным элементом трагедии “Гамлет”, но в переводе:

            “ И вам не удается  разузнать,

              Зачем он распаляет  эту смуту…”

Пастернак переводит  “he puts on” белее точно, но и его перевод не передает скрытую метафору так ярко, как это написано у Шекспира:

            “ Так значит, вы не можете добиться,

              Зачем он напускает  эту блажь?”

"Read on this book,

That show of such an exercise may colour

Your loneliness. We are of to blame in this,-

'Tis too much proveol, - that with devotion's visage

And pious action we do sugar o'er

“The devil himself” - поучает Офелию ее отец Полоний (3, 1, р. 51), перед подстроенной им встречей с “Гамлетом”.

The New American Webster Handy College Dictionary объясняет слово "show" как "1. a theatrical perfomance. 2. an exibition (p. 486)

Oxford American Dictionary добавляет также: "an outward appearance, an insincere display, ex. under a show of friendship". (р. 844)

Англо-русский  словарь дает следующее значение существительного “show” 1) показ; демонстрация; 2) зрелище; спектакль; 3) внешний вид, видимость (с. 666).

Слово “visage” в The New American Webster Dictionary толкуется как: "1. the face esp of a human being 2. countenance: appearance; aspeet" (р. 580)

Англо-русский  словарь переводит “visage” как “лицо; выражение лица, вид”. Таким образом, Полоний в своей речи подтверждает то, что весь мир лицедействует (в отрицательном смысле этого слова), носит маску. Это хорошо прослеживается и в переводах Б. Пастернака и М. Лозинского.

Б. Пастернак:

                  “Дочь, возьми

            для вида книгу. Под предлогом чтенья

            гуляй в уединенье. –  Все мы так:

            Светлым лицом и внешним благочестьем

            При случае и черта  самого обсахарим” (с. 77)

М. Лозинский:

            “Читай  по этой книге,

Дабы  таким занятием приукрасить 

            Уединенье. В это все мы грешны, -

            Доказано, что набожным лицом

              И постным видом мы и черта можем

              Обсахарить” (с. 75)

Король продолжает тему притворства: скрытая метафора “мир-сцена” отчетливо прослеживается в следующей реплике:

"[Aside] Oh, 'tis too true

How smart a lash speech doth give my conscience!

The harlot's cheek, beauted with plastering art

Is not more ugey to the tuing that needs it.

Than is my dead to my most painted word" (3, 1, p. 51)

Слово “painted” имеет в данном контексте значение: приукрашенный, фальшивый, притворный.

М. Лозинский:

      “Ах, это слишком верно!

        Как больно он  по совести хлестнул  он