Иван Грозный

 

В. О. Ключевский считал внутреннюю политику Ивана бесцельной: «Вопрос  о государственном порядке превратился  для него в вопрос о личной безопасности, и он, как не в меру испугавшийся человек, начал бить направо и налево, не разбирая друзей и врагов»; опричнина, с его точки зрения, подготовила «действительную крамолу» — Смутное время.

[править]

Историография XX в.

 

С. Ф. Платонов видел в деятельности Ивана Грозного укрепление русской  государственности, однако осуждал  его за то, что «сложное политическое дело было ещё более усложнено  ненужными пытками и грубым развратом», что реформы «приняли характер общего террора»[243].

 

Р. Ю. Виппер рассматривал в  начале 1920-х годов Ивана Грозного как гениального организатора и  творца крупнейшей державы[244], в частности, он писал о нём: «Ивану Грозному, современнику Елизаветы Английской, Филиппа II Испанского и Вильгельма Оранского, вождя Нидерландской  революции, приходится решать военные, административные и международные  задачи, похожие на цели создателей новоевропейских держав, но в гораздо  более трудной обстановке. Талантами  дипломата и организатора он, может  быть, всех их превосходит»[245]. Жёсткие  меры во внутренней политике Виппер оправдывал серьёзностью международного положения, в котором находилась Россия: «В разделении царствования Ивана Грозного на две разные эпохи заключена  была вместе с тем оценка личности и деятельности Ивана Грозного: оно  служило главной основой для  умаления его исторической роли, для  занесения его в число величайших тиранов. К сожалению, при анализе  этого вопроса большинство историков  сосредотачивало свое внимание на переменах  во внутренней жизни Московского  государства и мало считалось  с международной обстановкой, в  которой (оно) находилось в течение… царствования Ивана IV. Суровые критики  как бы забыли, что вся вторая половина царствования Ивана Грозного проходила под знаком непрерывной  войны, и притом войны наиболее тяжелой, какую когда-либо вело Великорусское  государство»[246].

 

В то время взгляды Виппера  были отвергнуты советской наукой (в 1920-1930-е годы видевшей в Грозном  угнетателя народа, подготовившего крепостное право), однако впоследствии были поддержаны в период, когда личность и деятельность Ивана Грозного получила официальное  одобрение со стороны Сталина[244]. В этот период террор Грозного оправдывался тем, что опричнина «окончательно  и навсегда сломила боярство, сделала  невозможной реставрацию порядков феодальной раздробленности и закрепила  основы государственного строя русского национального государства»[247]; такой  подход продолжал концепцию Соловьёва-Платонова, но дополнялся идеализацией образа Ивана.

 

В 1940-1950-е годы Иваном Грозным  много занимался академик С. Б. Веселовский, не имевший возможности из-за господствовавшей в то время позиции опубликовать основные труды при жизни; он отказался  от идеализации Ивана Грозного и  опричнины и ввёл в научный  оборот большое число новых материалов[248]. Корни террора Веселовский видел  в конфликте монарха с администрацией (Государевым двором в целом), а не конкретно с крупными феодалами-боярами; он полагал, что на практике Иван не изменил статус боярства и общий порядок управления страной, а ограничился уничтожением конкретных действительных и мнимых оппонентов (на то, что Иван «бил не одних бояр и даже не бояр преимущественно», указывал уже Ключевский).

 

Первое время концепцию  «государственнической» внутренней политики Ивана поддерживал и А. А. Зимин, говоря об обоснованном терроре против феодалов, предавших национальные интересы[249]. Впоследствии Зимин принял концепцию  Веселовского об отсутствии систематической  борьбы с боярством; по его мнению, опричный террор губительнее всего  сказался на русском крестьянстве. Зимин признавал как преступления, так и государственные заслуги  Грозного:

Для России время правления  Ивана Грозного осталось одной из самых мрачных полос её истории. Разгром реформационного движения, бесчинства опричнины, «новгородский  поход» — вот некоторые вехи кровавого  пути Грозного. Впрочем, будем справедливы. Рядом вехи другого пути — превращение  России в огромную державу, включившую земли Казанского и Астраханского  ханств, Западной Сибири от Ледовитого океана до Каспийского моря, реформы  управления страной, упрочение международного престижа России, расширение торговых и культурных связей со странами Европы и Азии

 

— Зимин А. А., Хорошкевич А. Л. Россия времен Ивана Грозного. М., 1982. С. 151.

 

.

 

В. Б. Кобрин крайне негативно  оценивает результаты опричнины:

 

Писцовые книги, составленные в первые десятилетия после опричнины, создают впечатление, что страна испытала опустошительное вражеское  нашествие. «В пусте» лежит не только больше половины, но порой до 90 процентов  земли, иногда в течение многих лет. Даже в центральном Московском уезде  обрабатывалось всего около 16 процентов  пашни. Часты упоминания «пашни-перелога», которая уже «кустарем поросла», «лесом-рощей поросла» и даже «лесом поросла в бревно, в кол и  в жердь»: строевой лес успел вырасти  на бывшей пашне. Многие помещики разорились настолько, что бросили свои поместья, откуда разбежались все крестьяне, и превратились в нищих — «волочились  меж двор».

[41].

 

Внутренняя политика Ивана IV, после полосы неудач в ходе Ливонской  войны и в результате стремления самого государя к установлению безраздельной  монаршей власти приобретает террористический характер и во вторую половину царствования отмечена учреждением опричнины (6 лет), массовыми казнями и убийствами, разгромом Новгорода и бесчинствами в других городах (Тверь, Клин и Торжок). Опричнину сопровождали тысячи жертв, и, по мнению многих историков, её результаты, вместе с результатами длительной и неудачной войны, привели государство к социально-политическому кризису[20][114][54][55][250].

[править]

Семья и дети

 

 Царь Иван Грозный  любуется на Василису Мелентьевну. (Г. С. Седов, 1875 г.)

 

Иван Грозный и сын  его Иван 16 ноября 1581 года (И. Репин, 1885 г.)

 

 Василиса Мелентьевна  (Неврев Н. В., 1886).

 

 Иван Грозный у тела  убитого им сына (Шустов Н. С., 1860-е гг.)

 

 Иоанн Грозный у  тела убитого сына (Шварц В.  Г., 1864).

 

13 декабря 1546 года 16-летний  Иван посоветовался с митрополитом  Макарием о своём желании жениться. Сразу после состоявшегося в  январе венчания на царство  знатные сановники, окольничие  и дьяки начали объезжать страну, подыскивая царю невесту. Был  устроен смотр невест. Выбор царя  пал на Анастасию, дочь вдовы  Захарьиной. При этом Карамзин  говорит, что царь руководствовался  не знатностью рода, а личными  достоинствами Анастасии. Венчание  состоялось 13 февраля 1547 года в  храме Богоматери.

 

Брак царя длился 13 лет, вплоть до внезапной смерти Анастасии летом 1560 года. Смерть жены сильно повлияла на 30-летнего царя, после этого события  историки отмечают перелом в характере  его правления[251][252].

 

Через год после смерти жены[253] царь вступил во второй брак, сочетавшись с Марией, происходившей  из рода кабардинских князей.

 

Количество жен Ивана  Грозного точно не установлено, у  историков[254] упоминаются имена  семи женщин, считавшихся жёнами Ивана IV. Из них только первые четыре являются «венчанными», то есть законными с точки зрения церковного права (для четвёртого брака, запрещаемого канонами, Иваном было получено соборное решение о его допустимости). При этом согласно 50-му правилу Василия Великого даже третий брак является уже нарушением канонов: «на троебрачие нет закона; посему третий брак не составляется по закону. На таковые дела взираем как на нечистоты в Церкви, но всенародному осуждению оных не подвергаем, как лучшие нежели распутное любодеяние»[255]. Обоснованием необходимости четвёртого брака явилась скоропостижная смерть третьей супруги царя. Иван IV клялся духовенству, что она не успела стать ему женой. 3-я и 4-я жены царя также были выбраны по результатам смотра невест.

 

Возможным объяснением многочисленности браков, не свойственной для того времени, является предположение К. Валишевского, что Иоанн был большим любителем  женщин, но он в то же время был  и большим педантом в соблюдении религиозных обрядов и стремился  обладать женщиной только как законный муж[256].

 

Кроме того, страна нуждалась  в адекватном наследнике.

 

С другой стороны, по словам Джона Горсея, знавшего его лично, «он сам хвастал тем, что растлил  тысячу дев и тем, что тысячи его  детей были лишены им жизни» По мнению В. Б. Кобрина, это высказывание, хотя и содержит явное преувеличение, ярко характеризует развратность царя [42] Сам Грозный в духовной грамоте  признавал за собой и «блуд» просто, и «чрезъестественные блужения»  в частности[257]:

Понеже от Адама и до сего дни всех преминух в беззакониях  согрешивших, сего ради всеми ненавидим  есмь, Каиново убийство прешед, Ламеху уподобихся, первому убийце, Исаву  последовах скверным невоздержанием, Рувиму уподобихся, осквернившему отче ложе, несытства и иным многим яростию  и гневом невоздержания. И понеже быти уму зря бога и царя страстем, аз разумом растленен бых, и скотен умом и проразумеванием, понеже убо  самую главу оскверних желанием и мыслию неподобных дел, уста разсуждением убийства, и блуда, и всякаго злаго  делания, язык срамословия, и сквернословия, и гнева, и ярости, и невоздержания  всякаго неподобнаго дела, выя  и перси гордости и чаяния высокоглаголиваго  разума, руце осязания неподобных, и  грабления несытно, и продерзания, и убийства внутрення, ея же помыслы  всякими скверными и неподобными  оскверних, объядении и пиянствы, чресла чрезъестественная блужения, и неподобнаго воздержания и  опоясания на всяко дело зло, нозе течением быстрейших ко всякому делу злу, и сквернодеяниа, и убивства, и граблением несытнаго богатства, и иных неподобных глумлений.(Духовная грамота Ивана Грозного, июнь-август 1572)Очерёдность Имя Годы жизни Дата свадьбы Дети

1 Анастасия Романовна, умерла при жизни мужа 1530/1532-1560 1547 Анна (скончалась в 11 месячном возрасте), Мария, Евдокия, Дмитрий (погиб во младенчестве), Иван и Фёдор

2 Мария Темрюковна (Кученей) ум. 1569 1561 Сын Василий (р. 2 /ст. ст./ марта — † 6 /ст. ст./ мая 1563 года. Похоронен в царской усыпальнице Архангельского собора[258].

3 Марфа Собакина (умерла (отравлена) через две недели после свадьбы) ум. 1571 1571 нет

4 Анна Колтовская (насильно пострижена в монахини под именем Дарья) (ум. 1626) 1572 нет

5 Мария Долгорукая (умерла по неизвестным причинам, по некоторым источникам убита (утоплена) после первой брачной ночи с Иваном) ум. 1573 1573 нет

6 Анна Васильчикова (насильно пострижена в монахини, умерла насильственной смертью) (ум. 1579) 1575 нет

7 Василиса Мелентьевна (упоминаемая в источниках как «женище»; насильно пострижена в монахини в 1577 году, по легендарным источникам — убита Иваном) ум. 1580 1575 нет

8 Мария Нагая ум. 1612 1580 Дмитрий Иванович (погиб в 1591 в Угличе)

 

 

Царевич Димитрий Иоаннович. Копия из «Титулярника» XVII века

 

Захоронения четырёх, законных для церкви, жён Ивана Грозного находились до 1929 года в Вознесенском монастыре, традиционном месте погребения великих княгинь и русских  цариц: «Рядом с матерью Грозного четыре его супруги»[259].

 

 Фёдор I Иоаннович, парсуна

[править]

Дети

Сыновья

Дмитрий Иванович (1552—1553), наследник  отца во время смертельной болезни  в 1553; в том же году младенца случайно выронила кормилица во время погрузки на корабль, он упал в реку и утонул.

Иван Иванович (1554—1581), по одной из версий, погиб во время  ссоры с отцом, по другой версии[260], умер в результате болезни 19 ноября[261][262]. Женат трижды, потомства не оставил.

Фёдор I Иоаннович, детей мужского пола нет. По рождению сына Иван Грозный  повелел построить церковь в  Феодоровском монастыре города Переславля-Залесского. Этот храм в честь Феодора Стратилата стал главным собором монастыря  и сохранился до настоящего времени.

Василий (Сын от Марии Кученей) — умер во младенчестве.

Царевич Дмитрий, погиб в  детстве(по одной версии зарезал  себя в припадке эпилепсии, по другой — его убили люди Бориса Годунова).

Дочери

Анна (старшая дочь от Анастасии) — умерла, не дожив до года.

Мария (вторая дочь от Анастасии) — умерла, не дожив до года.

Евдокия (третья дочь от Анастасии) — умерла на 3 году жизни.

[править]

Личность Ивана Грозного

[править]

Культурная деятельность«Бога  нам поведаеши, святый Ангеле, и душу мою окаянную ис тела изимаеши, и  плоть разтлиши и гробу предаеши, молим Ти ся, святый Ангеле, изми душу мою от сети ловящих, тя величаем».

Иван IV, «Канон Ангелу Грозному»

 

 

Иван IV был одним из самых  образованных людей своего времени[263], обладал феноменальной памятью[264], богословской эрудицией.

 

По утверждению историка С. М. Соловьёва

ни один государь нашей  древней истории не отличался  такою охотою и таким уменьем  поговорить, поспорить, устно или  письменно, на площади народной, на церковном соборе, с отъехавшим боярином или с послами иностранными, отчего получил прозвание в словесной  премудрости ритора.[265]

 

Он автор многочисленных посланий (в том числе к Курбскому, Елизавете I, Стефану Баторию, Юхану III, Василию Грязному, Яну Ходкевичу, Яну Роките, князю Полубенскому, в Кирилло-Белозерский монастырь), стихир на Сретение Владимирской иконы  Божией Матери, канона Архангелу Михаилу (под псевдонимом Парфений Уродивый)[266]. Иван IV был хорошим оратором[263].

 

По распоряжению царя создан уникальный памятник литературы —  Лицевой летописный свод. В настоящее  время Лицевой летописный свод издаётся в благотворительных и просветительских целях «Обществом Любителей Древней  Письменности»[267]

 

Царь способствовал организации  книгопечатания в Москве и строительству  храма Василия Блаженного на Красной  площади. По свидетельству современников  Иван IV был «муж чюдного разсуждения, в науке книжного поучения доволен  и многоречив зело»[268]. Он любил ездить по монастырям[269], интересовался описанием  жизни великих царей прошлого. Предполагается, что Иван унаследовал  от бабки Софьи Палеолог ценнейшую  библиотеку морейских деспотов, в  которую входили древние греческие  рукописи[270]; что он с ней сделал, неизвестно: по одним версиям, библиотека Ивана Грозного погибла в одном  из московских пожаров, по другим —  была спрятана царем. В XX веке предпринимавшиеся  отдельными энтузиастами поиски якобы  скрытой в подземельях Москвы библиотеки Ивана Грозного стали  сюжетом, постоянно привлекающим к  себе внимание журналистов.