Формирование и становление нацистского тоталитарного государства 1933-1939 годов

Отдельного рассмотрения требует еще один высший чрезвычайный судебный орган, созданный нацистами  на основании декрета от 24 апреля 1934 г. и перенявший ряд важнейших  функций, принадлежащих ранее имперскому Верховному суду, – Народная судебная палата (Volksgerichtschoff), члены которой  назначались непосредственно Гитлером на пятилетний срок. Вполне возможно, что урезание компетенции имперского Верховного суда как в деле рассмотрения им преступлений, связанных с совершением государственной измены в любых формах, так и по другим немаловажным вопросам, имеет причинно-следственную связь с рассмотрением им же имеющего ярко выраженную политическую подоплеку дела о поджоге рейхстага. Как известно, Верховный суд оправдал обвиняемых, среди которых был руководитель Коминтерна, болгарский коммунист Г. Димитров, и продемонстрировал Гитлеру свой непатриотизм и неблагонадежность при организации легальной расправы с врагами режима.

Структура Народной судебной палаты включала в себя отделы и  сенаты, являвшие собой некое подобие  судебных составов. Каждый из отделов  насчитывал пять судей, двое из которых  являлись профессиональными юристами, а остальные были доверенными  нацистскими судьями-непрофессионалами, отобранными из числа офицеров высших рангов вермахта или СС или из партийной  иерархии. Сенаты, которых было шесть, действовали по принципу территориальной  принадлежности дела. В 1940 г. был создан особый сенат для пересмотра дел, по которым, по мнению главного имперского обвинителя-прокурора, было применено  недостаточно суровое наказание. Руководителями данного органа являлись: доктор Ф. рек (апрель-сентябрь 1934), В. Брунер (1934-1936, председатель Берлинского сената); президенты – О. Тирак (1936-1942), Р. Фрейслер (1942-1945). О характере деятельности нового судебного учреждения свидетельствуют следующие цифры. Уже к началу войны Палата осудила около 225 тыс. человек в общей сложности к 600 тыс. лет лишения свободы, а смертных приговоров, связанных, по преимуществу, с совершением «государственной измены», вынесено свыше 5000.

Возвращаясь к анализу  изменений, внесенных в Уголовный кодекс, можно отметить, что юрисдикция последнего была распространена национал-социалистами «…на весь мир» и стала охватывать как действия немцев, проживающих собственно в Германии, так и преступления, совершенные немцами, проживающими за границей. В дополнение, указанный закон наделил судью значительной дискреционной властью, а вместо контроля со стороны правовых норм как формально-юридического руководства в принятия судебных решений и вынесении приговоров вводился надзор со стороны партийных органов.

В июле 1935 г. в Уголовный  кодекс был введен ряд статей, имеющих  важнейшее значение для квалификации деяний, признанных преступными, и критериев  оценки их общественной опасности.

Статья 170а: «Если деяние заслуживает наказания в соответствии со здравыми чувствами народа, но уголовное  наказание кодексом не предусмотрено, обвинение может исследовать, действительно  ли могут быть применены к этому  деянию основные принципы уголовного закона и действительно ли можно  помочь восторжествовать правосудию с  помощью надлежащего применения этого уголовного закона».

Статья 267а: «Если главное  разбирательство показало, что обвиняемый совершил деяние, которое заслуживает  наказания в соответствии со здравыми чувствами народа, но наказание за которое не предусмотрено уголовным законом, суд может исследовать, действительно ли могут быть применены к этому деянию основные принципы уголовного закона и действительно ли можно помочь восторжествовать правосудию с помощью надлежащего (курсив – автора) применения этого уголовного закона».

«Имперский верховный  суд как высшая судебная инстанция  Германии должна считать своим долгом осуществление интерпретации закона, которая принимает во внимание изменение  идеологии и правовых концепций, проводимых новым государством. Для  того чтобы быть в состоянии выполнить  эту задачу, необходимо не придавать  значения решениям прошлого, которые  были вызваны другой идеологией и  другими правовыми концепциями».⁶⁴

Таким образом, с одной  стороны, налицо стремление режима в  кратчайшие сроки наработать принципиально  новую судебную практику, которую  впоследствии планировалось ввести в систему источников национал-социалистического  права, с другой стороны, неслучайной  представляется нам и сама последовательность факторов и обстоятельств субъективного  и объективного характера, оказывавших  влияние на принятие судебного решения  в третьем рейхе – идеология  и уже затем собственно «правовые  концепции» (да и то, исключительно «проводимые новым государством»), приоритетные направления правовой политики и уровень развития правовых знаний.

Смена политического режима в 1933 г. самым прямым образом отразилась на германской судебной системе, которая  была приведена в соответствие с  идеологическими построениями национал-социализма и скорректированным статусом и  государственным и общественным назначением имперского судьи. В 1934 г. судебная администрация была полностью  выведена из компетенции областей и  переподчинена центральному имперскому правительству. Судьи обязывались  выносить приговор именем немецкого  народа, а имперский президент (впоследствии фюрер) наделялся правом помилования, опять-таки ранее принадлежавшим землям.⁶⁵

Экономические реформы.  В области регулирования экономических отношений и хозяйственной жизни в Германии в рассматриваемый период следует обратить внимание, в первую очередь, на законы «О принудительном картелировании» (1933) и «Об экономических мерах» от 3 июля 1934 .

Вряд ли можно уверенно говорить о том, что хозяйственно-экономическая  деятельность физических и юридических  лиц в Германии была лишена внимания со стороны нацистского законодателя. Уже летом 1933 г. нацисты сформировали межведомственный комитет по делам  профессиональных сословий для организации  новой экономической структуры  Германии. Этот комитет лишил правовой и договорной самостоятельности мелкие хозяйствующие субъекты и присоединил их таким крупным монополиям, как, например, «Стальной трест», увеличивавший свою прибыль за время нацистской диктатуры в 3,5 раза, «Крупп» (рост прибыли также в 3,5 раза»), «Сименс» - в 3 раза, «ИГ Фарбен» - в 18 раз.⁶⁶ Как видно из перечня названий германских экономических монополистов, процедуре принудительного картелирования подверглись, в первую очередь, предприятия металлургической, химической и электротехнической промышленности, имевшие первостепенное военно-стратегическое значение. В результате этих действий общее число картелей выросло с 2000 в 1925 г. до 2200 в 1935 г. и вышло на уровень 2500 в 1936 г.⁶⁷ Процесс укрупнения важнейших промышленных предприятий шел в тесном соприкосновении с заметным сокращением общей численности акционерных обществ. Под запретом оказалось образование новых обществ с капиталом менее полумиллиона рейхсмарок, и если до назначения Гитлера на пост рейхсканцлера в стране осуществляли свою деятельность 9634 акционерных общества (1932), то в 1933 г. их число снизилось до 9184, а в 1934 г. достигло 8618. Казалось бы, столь грубое вмешательство в хозяйственную жизнь страны должно было повлечь за собой начало системного экономического кризиса. Однако этого не произошло. Напротив, в 1935-1936 гг. Германия смогла преодолеть экономическую депрессию, обновить и заметно нарастить и усилить промышленную базу, а новая государственно-монополистическая группировка Крауха-Геринга, представлявшая собой исключительно высокую степень слияния экономической и политической власти, сумела «вновь установить известное равновесие внутри производства средств производства; при этом были учтены определенные экономические потребности». Иными словами, безликой и аморфной сущности финансовых ресурсов и денежной массы придана конкретная политико-идеологическая форма, ставившая обещанный нацистами успех тысячелетнего рейха в прямую зависимость с ростом валового внутреннего продукта и благосостояния населения. Целью разработки и основным содержанием другого нормативного акта, а именно, Закона «Об экономических мерах» от 3 июля 1934, стала необходимость передачи функций по ценообразованию и регулированию внешней и внутренней торговли министерству экономики, возглавляемому Я. Шахтом. ⁶⁸

В итоге анализируемые  законы из «экономического блока» послужили  отправным пунктом начала отката германской экономики от принципов  рыночного хозяйствования: свободы  заключения договоров, конкуренции и ценообразования, и перехода ее на рельсы командно-административного регулирования с жесткой регламентацией процессов производства, распределения и потребления произведенной продукции, с одновременным наличием огромного количества руководителей всех звеньев. Сам Гитлер так отзывался о создаваемой им экономической модели: «Что касается планового хозяйства, то оно у нас еще только в зародыше, и я представляю себе, какая это великолепная вещь – единый экономический порядок, охватывающий всю Германию и Европу»⁶⁹. Промежуточное, но отнюдь не последнее место среди реформирующих экономическую жизнь страны, принадлежит закону «Об органическом построении германской экономики» от 27 февраля 1934г., официально закрепившему создание новой структуры промышленности, состоявшей из шести имперских хозяйственных групп: промышленности, энергетики, торговли, ремесла, банков и страхового дела. Распоряжением имперского министра экономики учреждались также отраслевые и территориальные группы.⁷⁰

В чем суть данного закона? Территория страны оказалась разбита  на 18 хозяйственных округов, в каждом из которых создавалась собственная  хозяйственная палата. Все предприятия определенной отрасли в обязательном порядке подлежали включению в соответствующее территориальное и отраслевое объединение, которое признавалось центральной властью в качестве основного и единственного выразителя интересов данного хозяйственного округа или даже всей отрасли промышленности и имело самые широкие права в области получения и распределения государственных заказов и кредитов, сырьевых ресурсов, ценообразования и т.д.

В определенной степени эти  нововведения действительно организационно усилили германское производство, обозначив  приоритеты промышленного и хозяйственного производства в рамках подготовки к  ведению широкомасштабных военных  действий, насытив внутренний рынок  товарами общего пользования, что опять-таки было представлено как очередная  победа национал-социализма.

                        Глава 3. Консолидация общества 1935-1939г. г.

 3.1 Деятельность организаций по воспитанию народа в духе нацистских планов.

 Важным звеном механизма нацистской диктатуры стали органы, осуществляющие широкомасштабную идеологическую обработку немецкого народа. В марте 1933 г. было создано министерство общественного просвещения и пропаганды, руководимое Геббельсом, которому подчинялись пресса, радио, книжные издательства и пр. В ведении министерства общественного просвещения и пропаганды была «имперская палата культуры», контролирующая музыку, изобразительное искусство, театр. Культурная политика «Третьего рейха» была направлена на создание «идейно однородного общества в расовом и мировоззренческом плане», на превращение литературы и искусства «в боевое оружие партии». Из академии литературы изгонялись либерально и демократически настроенные лучшие представители немецкой культуры, а также «расовонедостойные» лица, получившие впоследствии название «недочеловеков». Особое внимание уделялось обработке в духе милитаризма, шовинизма и расизма молодежи, контроль над умонастроением которой осуществлялся фашистскими молодежными организациями. После 1937 г. участие в них стало обязательным. Эти организации включались в разветвленную систему разнообразных нацистских организаций, охватывающих все стороны жизнедеятельности страны.

Особое внимание уделялось обработке  в духе милитаризма, шовинизма и  расизма молодежи, контроль над умонастроением которой осуществлялся фашистскими  молодежными организациями (Юнгфольк, "Гитлерюгенд" и др.). Гитлерюгенд (Hitlerjugend - "Гитлеровская молодежь"), молодежная нацистская организация военизированного типа, главный кадровый резерв НСДАП. Законом от 1 декабря 1936 года «Гитлерюгенд» объявлялась единственной молодежной организацией в Германии и рассматривалась как составная часть НСДАП. Во главе ее был поставлен рейхсюгендфюрер Бальдур фон Ширах, подчинявшийся непосредственно Гитлеру. Принадлежность молодежи к "Гитлерюгенд" была обязательной.⁷¹ Гитлер, считавший, что существование тысячелетнего рейха можно обеспечить лишь путем соответствующего воспитания молодого поколения, заявлял: "Необычайно активная, властная, жестокая молодежь - вот что я оставлю после себя. В наших рыцарских замках мы вырастим молодежь, перед которой содрогнется мир... Молодежь должна быть равнодушна к боли. В ней не должно быть ни слабости, ни нежности. Я хочу видеть в ее взоре блеск хищного зверя..."⁷² Закон 1936 констатировал, что немецкая молодежь должна воспитываться "в физическом, духовном и моральном отношении в духе национал-социализма, служения народу и национальному сообществу".

Организация охватывала немецкую молодежь в возрасте от 10 до 18 лет и делилась по возрастным категориям. Младшая  группа: мальчики от 10 до 14 лет - "Дойче  юнгфольк" ("Немецкая молодежь"); с 14 до 18 лет - собственно "Гитлерюгенд". Женская организация в составе "Гитлерюгенд": девочки в возрасте от 10 до 14 лет - "Юнгмедельбунде" ("Союз девочек"); от 14 до 18 лет - "Бунд дойче медель" ("Союз немецких девушек").

Прием и воспитание членов "Гитлерюгенд" было тщательнейшим образом отрегулировано. Ежегодно 15 марта каждый достигший  десятилетнего возраста мальчик  обязан был зарегистрироваться в  Имперской молодежной штаб-квартире. После тщательного изучения сведений о ребенке и его семье, где  особое внимание уделялось его "расовой  чистоте", он считался "свободным  от позора" и зачислялся в младшую  возрастную группу - Юнгфольк. Затем  следовала торжественная церемония  приема, приуроченная ко дню рождения фюрера (20 апреля), в присутствии высокого партийного руководства. Переход в следующую возрастную группу происходил также торжественно и помпезно.

Достигшие 18-летнего возраста молодые  люди могли вступать в национал-социалистическую партию и затем в СА или СС. С 19 лет молодые нацисты несли обязательную 6-месячную трудовую повинность в специальных трудовых лагерях, где осваивали какую-либо профессию и приучались к строгой дисциплине. Затем следовала двух - трехгодичная армейская служба в рядах вермахта. Таким образом, под бдительным нацистским контролем постоянно находилась немецкая молодежь в возрасте от 10 до 21 года. Руководство "Гитлерюгенд" старалось любыми способами привлечь молодежь, организуя спортивные соревнования, туристические походы, молодежные слеты, международные встречи с членами молодежных фашистских объединений Италии и других стран. Проводились регулярные паломничества в Браунау, на родину Гитлера. Любой юноша мог найти в деятельности "Гитлерюгенд" что-нибудь интересное для себя: занятия искусством или народными промыслами, авиамоделирование, журналистика, музыка, спорт и т.д.⁷³ С началом 2-й мировой войны члены "Гитлерюгенд" занимались сбором одеял и одежды для солдат, отправкой посылок на фронт. Каждый их час был занят до предела, и у молодежи едва оставалось времени для своих семей. Большинство родителей не возражало против подобного распорядка, и в результате у подростков не формировалось иных, чем нацистские, этических и мировоззренческих взглядов, что, собственно, и являлось целью нацистского воспитания молодого поколения⁷⁴. Еще 6 сентября 1935, выступая на Нюрнбергском партийном съезде, где перед трибунами промаршировали 54 тыс. немецких юношей, Гитлер сформулировал воспитательные критерии нацизма: "Нам не нужны интеллектуальные упражнения. Знание разрушительно для моей молодежи... По нашему мнению, молодой немец будущего должен быть стройным и ловким, резвым как борзая, гибким как кожа и твердым как крупповская сталь"⁷⁵.