Диктатура цезаря и ее значение

   В конце ноября сорок девятого года после сдачи Массилии Цезарь приезжает в Рим. Его провозглашают диктатором, но он пробыл в этой экстраординарной должности всего одиннадцать дней. Ему была необходима полная легитимность своей власти при борьбе с Помпеем, поэтому он добился избрания консулом вместе с Сервилием Исавриком, сыном военачальника, у кого Цезарь в юности начинал военную службу. Для кампании против Помпея ему нужны были деньги, и он не погнушался для этой цели изъять из храмов сокровища, и всю золотую утварь переплавил в денарии с надписью «Цезарь» (Caesar). [2, c.154].

   Тем временем Помпей сконцентрировал большие  силы в Македонии. Кроме 9 римских легионов, там находились многочисленные вспомогательные отряды восточных союзников Рима. Там же собралась масса эмигрантов. В Фессалониках заседал помпеянский сенат из 200 членов. Флот Помпея господствовал на Адриатическом море. Все западное побережье Балканского полуострова находилось в его руках. При таких обстоятельствах попытка Цезаря высадиться в Эпире могла показаться безумием. Но у него не было иного выбора. К тому же он знал своего противника. [5, c.521-522]. 4 января 48 г. до н. э. Цезарь собрал небольшой флот из купеческих кораблей и посадил на него семь из двенадцати легионов, сосредоточенных в Брундизии. Маловероятно, чтобы численность любого из этих подразделений значительно превышала половину полного состава — к концу года VI легион будет насчитывать менее 1000 боеспособных солдат. Вероятно, в его войске было 500 единиц вспомогательной кавалерии и значительно меньше 20 000 солдат. С ними были отправлены снаряжение и минимальное количество армейской прислуги. Небольшое количество кавалеристов объяснялось тем, что требовалось место для вьючных животных, а не для тяжелой пехоты. Только несколько боевых кораблей могли защитить транспортные суда от огромного флота Помпея, которым командовал Бибул, коллега Цезаря по консульству 59 г. до н. э. и его большой завистник. Однако решение отправиться в плавание в необычное для навигации время застало врага врасплох, и благодаря этому Цезарь смог беспрепятственно высадиться в г. Палесте на побережье Эпира.

   Он отправил корабли обратно в Брундизий за Марком Антонием, которого оставил там с 20 тыс. человек. Однако флот Помпея, пребывавший теперь настороже, заблокировал Антония в Брундизии. Бибулу удалось перехватить несколько порожних кораблей, когда они возвращались обратно, и вскоре он установил блокаду, которая отрезала армию Цезаря, как от подкреплений, так и от продовольствия. [12, c.278]. Для Помпея стало полной неожиданностью известие о высадке войск Цезаря на Балканах --- он предполагал, что за отсутствием плавсредств противник пойдет в Грецию сухим путем. После получения этих тревожных вестей Помпей поспешил к Диррахию, где были сосредоточены запасы продовольствия и оружия, не останавливаясь даже по ночам. Цезарь также устремился туда же, намереваясь раньше противника овладеть этим важным пунктом, и они, как пишет Аппиан, «как бы состязались в беге». Помпею удалось все же первым достичь Диррахия.

   Оба полководца разбили свои лагеря неподалеку друг от друга и не стали предпринимать никаких военных действий. Цезарь по причине нехватки войск, а вот почему Помпей при большом численном перевесе не счел нужным дать сражение - остается неясным. Некоторые историки в качестве причин указывают на его излишнюю осторожность и обычную медлительность, а также возраст - ему было уже пятьдесят восемь лет. К тому же стояла зима, и по устоявшейся традиции римляне не затевали в это время года военных кампаний, так что вероятней всего архетип сработал.

   Оставшаяся  часть войск Цезаря не могла переправиться  из Италии по двум причинам: неспокойное  зимнее море и безупречная сторожевая служба Бибула. [2, c.157-158].

   Зиму  оба противника неподвижно стояли друг против друга. Положение Цезаря было чрезвычайно трудным, и его спасала только обычная медлительность Помпея.  Весной попутные ветры позволили наконец-то Антонию пересечь море и достичь балканских берегов. Антоний смог высадить свои четыре легиона почти без потерь в небольшом заливе возле Лисса (совр. Alessio). Вот теперь у Цезаря появился реальный шанс померяться сила в генеральном сражении, но Помпей вовсе к этому не стремился. Тогда Цезарь решил прибегнуть к новому методу.[6, c.134]. Он начал возводить линию укреплений, стремясь полностью окружить лагерь противника на побережье в районе Петры. Помпей со своей стороны также возвел оборонительные рубежи, и в течение следующих нескольких недель обе стороны вели локальные бои, стараясь разграничить линию фронта.

   В конце июня Помпей предпринял попытку  вернуть себе инициативу. Цезарь же был введен в заблуждение, посчитав, что город Диррахии собирается сдаться. Он лично привел к городу небольшой отряд, но когда пересекал мост, соединявший Диррахии с материком, попал в засаду. Воспользовавшись тем, что Цезарь пытался вырваться из ловушки, Помпей начал генеральное наступление. Он атаковал в трех разных местах, не давая противнику возможности сконцентрировать свои войска. В течение ночи войска Цезаря отчаянно защищали свои позиции от превосходящих сил противника, и на рассвете следующего дня их укрепленные линии все еще не были повреждены.

   Второй  шанс Помпей получил через несколько дней, когда к нему перебежали два командира галльской конницы Цезаря. От них Помпей узнал, что укрепления на юге, где линия обороны подходила к морю, были слабыми, а со стороны моря фактически не защищены. Рано утром 9 июля Помпей тайно сосредоточил на самом южном фланге шесть легионов. Он приказал большей части войск атаковать укрепления, а лёгкие войска отправил на кораблях высадиться в тылу этих оборонительных сооружений. Оказавшись под ударом с фронта, тыла и фланга, защитники были вынуждены отступить. На левом фланге легионеры штурмом взяли крепостные валы и вступили в рукопашную схватку с защитниками. Легионеры на правом фланге сначала приняли оставленный защитниками внешний палисад за главные укрепления, и поэтому им понадобилось еще какое-то время, чтобы добраться до основных стен. Помпей приказал пяти легионам идти на выручку, а свою конницу послал в обход лагеря, чтобы атаковать правое крыло Цезаря.

     Под угрозой атаки конницы легионеры на правом крыле, оказавшиеся между палисадом и стеной, запаниковали и бежали. После этого атака Цезаря начала разваливаться. Многих сбили с ног их же товарищи, стремившиеся покинуть поле боя. Цезарь лично пытался восстановить порядок, но потерпел неудачу, и чуть было не оказался атакован своими же солдатами. [21, c.12-13].

     Однако Помпей – то ли по какой-то нерешительности, то ли случайно – не до конца воспользовался своим успехом, но отступил, загнав беглецов в их лагерь. Цезарь, который уже потерял было всякую надежду, сказал после этого своим друзьям: «Сегодня победа осталась бы за противниками, если бы у них было кому победить». Спор мог окончиться в тот час совсем иначе, чем он окончился месяцем позже. В сражении при Диррахии Цезарь потерял, по его собственным сведениям, «девятьсот шестьдесят солдат и двести человек из конницы». [9, гл. 39]. В Аполлонии, однако, Цезарь не остался. В мае, когда прибыл Антоний, он выслал Домиция Кальвина с двумя легионами в Фессалию, с целью задержать тестя Помпея, приближавшегося с подкреплениями с востока. Кальвин удачно выполнил поручение и, заняв горные проходы, спокойно оставался все эти месяцы vis-a-vis Сципиону, не пуская его ни на шаг дальше. К нему-то теперь, обессиленный поражением при Петре, Цезарь отправился на соединение, а одновременно и Помпей выступил на выручку тестя. Обе стороны благополучно совершили соединение и очутились недалеко от Лариссы, у равнины Фарсальской. До сих пор Помпей всячески избегал сражения в открытом поле: хотя на его стороне и был численный перевес, но его армия состояла большей частью из новобранцев, и он справедливо рассчитывал постепенно приучить ее к дисциплине, ослабляя в то же время противника маневрами и частыми, но небольшими нападениями. Но теперь, когда Цезарь уже раз потерпел поражение, а войско Помпея было подкреплено контингентами с востока, знать, окружавшая его, стала роптать. И требовать немедленного сражения. Она упрекала своего вождя в нерешительности, жаловалась, что ей не удастся в этом году есть свежие фиги в Тускуле, и была так уверена в исходе, что переделила уже между собою провинции и должности. [3, с.92-93]. Оценка Помпеем качества находившихся под его началом войск оказала решающее влияние на выработку им тактики предстоящего сражения. Он утверждал, что армия Цезаря в любом случае будет сокрушена фронтальным ударом. Решающую же роль должно было сыграть развертывание превосходящей по численности республиканской конницы, которой предстояло обойти фланг Цезаря и ударить ему в тыл.

   Ранним  утром 9 августа 48г. до н.э. состоялось генеральное сражение. У Цезаря было 22 ООО легионеров, разделенных приблизительно на восемьдесят когорт — дополнительные семь когорт были оставлены для охраны лагеря — и 1000 кавалеристов. Расположив свой левый фланг у реки, он развернул легионы с использованием обычного построения в три ряда. Его лучший X легион ветеранов занял почетное место справа, а рядом с ним находилась вся кавалерия, поддерживаемая легкой пехотой. Слева Цезарь поместил смешанное подразделение, состоящее из VIII и IX легионов.

   Одиннадцать легионов Помпея также развернулись в три ряда на равнине напротив. Всего у Помпея насчитывалось 45000 человек, и каждая его когорта была построена глубиной в десять рядов, в то время как подразделения Цезаря едва насчитывали половину своего состава и стояли, вероятно, всего лишь в четыре или пять рядов. Лучшие легионы находились на флангах и в центре, и вся линия фронта была разделена на три части. Левой командовал Луций Домиций Агенобарб, центром — тесть Помпея Сципион, а Луций Афраний — справа. Сам Помпей присоединился к Агенобарбу и воинам, находящимся прямо напротив Цезаря.

   Как пишет Фронтин, 600 кавалеристов было поставлено на правом фланге рядом с рекой. Оставшиеся 6400 конников были отданы под командование Лабиена, и именно эта часть армии должна была стать главным звеном атаки, смести кавалерию противника, а потом напасть на легионы с фланга и тыла.[12, c.286-287].

   Главным козырем Помпея при Фарсале было его огромное - 6:1 - численное превосходство над Цезарем в кавалерии. Сосредоточив ее на одном из флангов, Помпей мог сокрушить Цезаря лишь за счет ее количества и доминировать на поле боя. Чтобы предотвратить эту угрозу, Цезарь разместил шесть когорт пехоты позади своей кавалерии под углом к основной линии фронта. Он приказал им вступить в бой только после сигнала, а также не метать свои пилумы в противника, но «бить вверх, целя противнику в глаза; ведь эти юные красавцы-плясуны, - говорил он, - не устоят и, сохраняя свою красоту, не смогут смотреть на железо, направляемое им прямо в глаза». Тактика Цезаря прекрасно сработала. Отбросив кавалерию Цезаря, всадники Помпея начали перестраиваться в отдельные отряды, готовясь атаковать широко открытый фланг Цезаря и его тыл. В этот момент Цезарь приказал запасной линии начать наступление.

   Все прошло в точном соответствии с его  планом. Кавалерия Помпея ударилась  в панику и бежала, не останавливаясь, пока не добралась до холмов, окружающих равнину. В создавшейся ситуации большинство сенаторов и другие командиры республиканской армии бросили свои войска и скрылись под покровом темноты. В тот же вечер начались переговоры между Цезарем и остатками армии Помпея, которой теперь командовали трибуны и центурионы. На следующее утро легионеры Помпея сложили свое оружие к ногам Цезаря, вручив ему свои жизни в надежде на милосердие.[21, c.21]. Фарсальская битва решила судьбу государства, и, как только весть о ней прибыла в Рим, Цезарь, в ознаменование нового порядка вещей, был провозглашен диктатором на год и облечен трибунским саном на всю жизнь.

     Он, однако, не пошел в Рим, а, отослав туда лишь М. Антония с частью армии, отправился с горстью конницы и одним легионом вслед за Помпеем, удалившимся в Египет. Он прорезал Фессалию до Амфиполиса, а оттуда вдоль берега дошел до Геллеспонта и, перебравшись на противоположный берег, прошел всю Малую Азию. Приняв покорность этой провинции и водворив в ней порядок, он с 3200 пехоты и 800 конницы перешел в Египет и высадился в Александрии. Но Помпея уже не было в живых. Бежав из Фарсалы через Лариссу к морскому берегу, а оттуда по Эгейскому морю на остров Лесбос, он забрал поджидавших его там жену и младшего сына и вместе с ними направился к Кипру, надеясь найти там убежище. Но ему отказали; отказала также и Сирия, и Помпей бежал в Египет, с покойным царем которого он некогда был дружен. Он приблизился к Нилу, и молодой Птолемей XII, узнав о его прибытии, выслал ему лодку с приглашением приехать к нему в Пелузию. Помпей сел в лодку, но не успела она доплыть до пристани, как сидевший с ним Ахиллас, царский адъютант, и Септимий, бывший его легионер, напали на него сзади и умертвили его. Его голова, была отделена от туловища, и через несколько дней, когда прибыл Цезарь, преподнесена ему со всею торжественностью. Но гуманный соперник с отвращением отвернулся: он вспомнил, что Помпей был некогда его родственник и друг, и приказал похоронить его ужасные останки с подобающими почестями. [3, c.94-95].

   Гибель Помпея еще не означала разгрома республиканской оппозиции. Под предлогом взыскания долгов Птолемея Авлета, Цезарь потребовал с египетского правительства крупных сумм. На уплату их пошли храмовая утварь и сокровища царского дворца. Это вызвало сильные недовольства александрийского населения. Кроме того, Цезарь вмешался в династические споры. В качестве третейского судьи он помирил брата с сестрой и снова водворил их совместно на египетском престоле. Немалую роль здесь играло его увлечение Клеопатрой. Ее появление в царском дворце послужило каплей, переполнившей чашу терпения александрийцев: в споре между Птолемеем и Клеопатрой они поддерживали Птолемея.

   В октябре 48 г. вспыхнуло восстание. Цезарь со своим маленьким отрядом и с Клеопатрой оказался окруженным в царском дворце армией Птолемея и восставшими александрийцами. Хотя он сейчас же затребовал подкреплений из восточных провинций, но пока они появились, прошло почти полгода, в течение которых Цезарь подвергался смертельной опасности. Во  время осады он велел поджечь военный флот, стоявший в гавани, и портовые сооружения, чтобы не дать завладеть ими осаждающим. При этом пожаре погибла знаменитая александрийская библиотека. Наконец, весной 47 г. прибыли ожидаемые подкрепления. Цезарю удалось выбраться из города и соединиться с ними. В дельте Нила произошла битва, в которой войска Птолемея были почти целиком уничтожены. Сам он утонул во время бегства. 24 марта 47 г. Цезарь вступил в Александрию, выразившую полную покорность. В городе был оставлен сильный гарнизон.Правление было вручено Клеопатре и ее младшему брату Птолемею XIII. [5, c.526-527].

   За  время пребывания Цезаря в Египте оживились старые противники Рима. Сын знаменитого царя Митридата VI, Фарнак, начал военные действия в Малой Азии. С необычайной для того времени быстротой Цезарь устремился через Сирию в Понт. Кампания продолжалась 5 дней. Фарнак был разгромлен, и Цезарь послал в Рим знаменитое сообщение: «Пришел, увидел, победил». Флор, не любивший повторять общеизвестного, приводит другие слова того же Цезаря о победе над Фарнаком: что он «обезоружил врага раньше, чем обнаружил». После всех этих событий Гай Юлий возвратился в Италию.[22, c.135]. Цезарь занялся реорганизацией государственной власти. Срок его диктаторских полномочий заканчивался, и он добился избрания себя консулом на 46 год вместе с преданным ему, но недалёким Марком Лепидом. Чтобы вознаградить за верную службу своих сторонников Цезарь увеличил число преторов и жрецов, а свободные сенаторские места заполнил центурионами и наиболее отличившимися солдатами, чем привел в шок консервативный нобилитет. Он уже являлся полновластным хозяином Римского государства. Лишь Африка, бывшая оплотом оставшихся помпеянцев, под идейным руководством Катона могла оспорить его положение. [13, c.349].