Советская интеллигенция в условиях тоталитарного режима

     Однако численность  всего социального слоя лиц умственного  труда росла еще быстрее численности студентов и была гораздо значительнее, чем число выпускников учебных заведений, поскольку для советского строя всегда было характерно (особенно в довоенный период) так называемое “выдвиженчество” - массовое назначение на должности для исполнения интеллигентских функций людей, не получивших соответствующего образования. Основные показатели этого роста по десятилетиям приведены ниже¹⁹:

     Основной  скачок численности образованного  слоя пришелся на 30-е годы, когда темпы роста за десятилетие составили около 300%, а по лицам с высшим и средним специальным образованием - 360%. Второй “всплеск” роста пришелся на 50-60-е годы, когда по отдельным категориям он составил до 100% за десятилетие. Оба скачка, как будет показано ниже, были вызваны идеолого-политическими обстоятельствами.

     В советской статистике сведения об удельном весе интеллектуального слоя в населении страны не всегда сопоставимы и приводятся не за все годы. Лиц умственного труда или “служащих” в анкетном смысле принято было подразделять на собственно служащих и специалистов (в т.ч. с высшим и средним специальным образованием и состоящих на соответствующих должностях “практиков”). При этом общее число лиц с высшим и средним специальным образованием было еще несколько больше, поскольку ежегодные данные относятся к “занятым в народном хозяйстве”, а не ко всем, имеющим таковое. Например, в 1939 г. высшее образование имели 1177 тыс. чел., а работали только 909 тыс., в 1959 г. - соответственно 3778 и 3235,7; из имеющих среднее специальное образование 7870 тыс. чел. работали тогда 4781,1 тыс. чел. В 1962 г. работало примерно на 1 млн. чел. меньше, чем имеющие высшее образование 4717 тыс. чел. и чуть ли не на 3 млн. чел. меньше, чем имеющие среднее специальное 9207 тыс. чел. В 1986 г. из более 45 млн. специалистов с высшим и средним специальным образованием в составе занятого населения числилось около 36 млн.²⁰

     Особенно  быстро росла численность специалистов производственных отраслей. Число их (в тыс. чел.) показано ниже.

     В 1928 г. на 1000 рабочих  приходилось 23 ИТР, в 1934 - 71. За 30 лет (1950-1980 гг.) численность инженеров выросла более чем в 12 раз, тогда как численность врачей возросла за то же время в 3,7 раза, а учителей - в 1,6 раза.

     Гипертрофированный  рост численности не обошел и наиболее элитарную сферу умственного  труда - науку. Ученых “производили”  в массовом порядке точно так же, как и специалистов других сфер, даже еще быстрее. Число аспирантов за 20-е годы увеличилось десятикратно, за 30-е годы - более чем на 460%. Только за 1931-1934 гг. было выпущено 6,6 тыс. аспирантов. Соответственно росло и число научных работников. По десятилетиям (тыс. чел.) рост показан ниже.

     Достигнув огромной цифры свыше 1 млн. чел., число научных  работников увеличивалось главным образом благодаря созданию новых учреждений. Число крупных научных учреждений (считая и ВУЗы) выросло с 2,3 тыс. в 1940 до 6,2 тыс. в 1975 г., после некоторого укрупнения их, в 80-х годах их число превышало 5 тыс., а с учетом мелких заводских подразделений достигало десятков тысяч²¹. Излишество это бросалось в глаза уже в начале 80-х годов, высказывалась, в частности, мысль, что если экстраполировать современные темпы роста научных работников, то уже к началу ХХI в. количество научных работников превысит население земного шара. Но вместо сокращения численности научных работников выдвигались планы противоположного характера, в частности, о продлении их срока деятельности²².

     Уже в 30-х годах  довольно быстро росло число лиц, имеющих ученые степени и звания²³. После войны обладатели ученых степеней стали составлять значительный процент научных работников, особенно в учреждениях АН. С конца 50-х годов доля их стала снижаться в результате массового рекрутирования в науку кого попало и отчасти из-за стремления экономить на зарплате ученым, несколько замедлило поначалу рост защит и введение нового порядка защиты диссертаций в 1972 г. Но к концу 70-х доля обладателей степеней снова выросла, например, в 1976 г. в СОАН доктора наук составляли 6,4%, кандидаты 48,6, научные работники без степени - 45,5%. Всего за 50 лет (к 24.06.1983 г.) ВАК аттестовала 56 тыс. докторов, около 600 тыс. кандидатов и 300 тыс. профессоров, доцентов и старших научных сотрудников. С 1977 г. наметился рост защиты диссертаций, связанный с увеличением общей численности научных работников, но процент обладателей степеней среди всех их массы менялся незначительно²⁴. В 1989 г. число ежегодно утверждаемых степеней достигло около 4,2 тыс. докторских и 29,5 кандидатских. Для 60-70-х годов были характерны две тенденции: во-первых, рост доли научных работников, обучавшихся в аспирантуре при ВУЗах, но работающих в НИИ, во-вторых, уменьшение удельного веса аспирантов очной аспирантуры²⁵. Абсолютное число аспирантов, достигнув апогея в 1970 г., стало медленно снижаться. Большинство научных сотрудников НИИ не обучалось в аспирантуре, но среди имеющих ученую степень аспирантуру окончили свыше половины, причем показатель этот не одинаков по отраслям наук. В АН СССР за 1965-1989 гг. защитилось 16093 соискателя и 16762 аспиранта. Для аспирантуры, впрочем, была характерна довольно низкая эффективность (особенно в АН СССР): лишь около 10% аспирантов представляли диссертации в положенный срок, а до половины вовсе их не представляли.

     В конце 20-х годов 29,6% среди научных работников составляли гуманитарии (12 специальностей), 21,1 - медики, 11,1 - биологи, 10,7 - техники, 7,0 - химики, 6,6 - физики, 5,5 - специалисты сельскохозяйственных наук, 3,6 - геологи, 3,2 - математики, 1,6 – военные. Впоследствии структура научных кадров претерпела существенные изменения в пользу увеличения доли прикладных наук и особенно технических²⁶, так как политика властей была направлена главным образом на получение немедленных практических результатов, следствием чего стали известные лозунги за связь науки с “жизнью”, “производством” и т.п. На партийных съездах вплоть до самого последнего времени говорилось о необходимости “решительного поворота к практике”, ибо “схоластическое теоретизирование может лишь тормозить наше движение вперед” (имелся в виду курс в сфере естественных наук; гуманитарные науки при господстве марксизма почти ничего, кроме “схоластического теоретезирования” представлять и не могли).

     В довоенный период наука была сосредоточена в основном в ВУЗах. В 1928 г. ВУЗах работало 58,9%, в НИИ - 28,6, в административно-хозяйственных и лечебных учреждениях - 7,2, в культурно-просветительских - 5,3%. Со временем все большая доля научных работников стала приходиться на НИИ - от менее трети до войны до более половины в 60-80-е годы. Как и до революции подавляющее большинство ученых работало в Москве и Ленинграде (в 1951-1955 гг. 41,4% докторов наук приходилось на Москву, 16,0 на Ленинград и еще 12,4 - на остальные города Европейской части СССР). В 1977/78 г. в ВУЗах работала треть всех научных работников - более 400 тыс. При сравнительно небольшом увеличении в перспективе численности преподавателей ВУЗов удельный вес докторов намечалось тогда довести до 7-8%, кандидатов - до 50-55%. Для должностной структуры научных работников была характерна (особено в отраслевых НИИ) высокая доля руководителей, часто превышающая доля старших научных сотрудников. Средний возраст научных работников в 1976 г. по данным СОАН составил 38 лет, средний возраст всех научных работников СССР в 80-е годы составил 42 года, кандидатов наук - 47 и докторов - 59 лет против 38, 43 и 56 в 70-е. Средний возраст академиков в 70-80-е годы составлял 69 лет, членов-корреспондентов - 63; возраст претендентов в член-корры в середине 80-х составлял 54-55 лет.

     Практически для всех социально-профессиональных групп образованного слоя была характерна такая степень количественного роста, которая лишала их профессию прежнего ореола избранности и делала излишним опасения по поводу возможности замены при необходимости сколь угодно значительной их части. В 70-80-х годах все основные черты советского интеллектуального слоя, сложившиеся с 20-х годов, получили дальнейшее развитие. Продолжавшееся безмерное разбухание интеллектуального слоя (к концу 80-х годов насчитывалось 37 млн. специалистов, в т.ч. 16 млн. с высшим образованием) привело к тому, что при значительно более низком социокультурном и техническом уровне СССР по сравнению с развитыми европейскими странами, он находился на первом месте в мире по количеству врачей, инженеров, научных работников и т.д. не только в абсолютном исчислении, но и на душу населения, одновременно держа первенство по мизерности их оплаты - как по абсолютным показателям, так и относительно средней зарплаты по стране. При этом выпуск из высших и средних специальных учебных заведений превысил 2,1 млн. человек (наивысший показатель - 2118,5 тыс. отмечен в 1981г.), общее число учащихся этих заведений приблизилось к 10 млн.(1980 г. - 9846,9 тыс.).

     Важным  обстоятельством бытия интеллектуального  слоя стала его бюрократизация. С исчезновением настоящей бюрократии (сравнительно небольшого слоя чиновников, юридически оформленного, с конкретной и четкой иерархией, чинами и т.д.) произошла тотальная бюрократизация всего общества и в первую очередь его образованного слоя, в котором хотя никто не имел гражданских чинов, но практически каждый являлся чиновником в смысле принадлежности к системе общественных отношений, где все замкнуто на государство и любая сфера деятельности есть по сути государственная служба, поскольку других работодателей не имеется. Если до революции на государственной службе состояло менее четверти всех представителей интеллектуального слоя, то после нее - подавляющее большинство, а к концу 20-х годов (с ликвидацией НЭПа) - до 100%.

     Тотальный контроль социалистического государства над всеми сферами жизни привел к невиданному разрастанию и собственно административно-управленческого слоя. Уже в конце 1919 г., несмотря на потери во время мировой и гражданской войн, эмиграцию и отпадение от России огромных территорий с многомиллионным населением, только в 33 губерниях Европейской России насчитывалось 1880 тыс. средних и 480 тыс. высших государственных служащих (вместо 576 тыс. до революции). Упадок экономики вызвал в 1918-1920 гг. сокращение административного аппарата на 20-50%²⁷, однако вскоре она вновь выросла.. Перепись 1923 г. зафиксировала только в городах, без сельской местности, 1836 тыс. служащих.

     Если  до 1917 г. в России на 167 млн. населения  приходилось менее 0,6 млн. государственных служащих, а в Германии на 67,8 млн. населения - 1,5 млн., то уже через 10 лет Германия по количеству их “на душу населения” осталась далеко позади: к этому времени там в управлении было занято 20 чел. на 1000 населения, а в СССР - 33. Таким образом, занимая по этому показателю до революции последнее место среди европейских стран, после нее наша страна уверено вышла на первое. Показательно, что уже в 1923-1924 гг. в государственном аппарате насчитывалось свыше 2000 наименований должностей вместо 600 до революции. С 1923 по 1924 гг. государственный аппарат был сокращен на 28,5%, затем последовали и еще попытки в этом направлении. Однако, несмотря на сокращения, общая численность служащих государственного аппарата продолжала год от года увеличиваться и выросла с 1925 по 1928 гг. с 1854,6 до 2230,2 тыс. чел. В ходе знаменитой “чистки” 1929-1932 гг. также проводилось сокращение персонала. К середине 1931 г. через нее прошло 1,6 млн. служащих, из них около 10% было “вычищено” (РСФСР - 10,7%, Украина - 11,6, Белоруссия - 16,5, УзССР - 6,1, ТССР - 13,8%). Некоторые учреждения были сокращены очень сильно, например, Центросоюз с 4236 до 2150 чел. - на 50%.

     Проблема  “сокращения государственного аппарата”  постоянно поднималась в советское время, но ни разу даже не приблизилась к решению, потому что в социалистическом государстве она не решаема в принципе. Наиболее шумные кампании под лозунгами типа “Из канцелярии - к станку!” имели место в конце 50-х - начале 60-х годов. Планы простирались до того, чтобы переучивать служащих в рабочих и направлять их в отдаленные районы. Но и роспуск ряда министерств, перекройка органов управления и другие меры принесли смехотворные результаты. В 1960 г. по сравнению с 1958 численность государственного аппарата сократилась на 6-7%, но уже в 1963 г. - восстановилась, а со следующие года стала уверенно расти, увеличившись в 1968 г. на целую треть. И в дальнейшем после каждого “сокращения” численность государственного аппарата только еще больше возрастала. При этом наиболее квалифицированная часть специалистов концентрировалась обычно в аппарате, а не на производстве. Выпускники ВУЗов также стремились любой ценой избежать предприятий. Советский строй был немыслим без бюрократизации, это та основа, без которого он не мог существовать, даже если бы примитивизм и ограниченность его политического руководства на всех уровнях не заставляли искать в ней спасения.