Проблемы квалификации убийства матерью новорожденного ребенка

В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)» от 27.01.1999, в п. 7 которого разъясняется, что по п. «в» ч.2 ст. 105 УК надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, неспособному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний совершил убийство, сознает это обстоятельство. К лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее. Поэтому если быть более точным рассмотренная нами ситуация порождает конкуренцию привилегированной и квалифицированной нормы.

«Однако в упомянутом постановлении Пленума Верховного Суда РФ не определен возраст, до достижения которого ребенка следует считать  малолетним. На практике этот вопрос решается на основе постановления Президиума Верховного Совета СССР от 28 апреля 1980 года «О порядке применения ст.1 Указа Президиума Верховного Совета СССР «Об усилении уголовной ответственности за изнасилование» и постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1991 г. «О судебной практике по делам об изнасиловании», где малолетним признается  ребенок, не достигший 14 лет».⁵⁶

Присоединяясь к вышеуказанному замечанию  на разъяснения в постановлении  Пленума ВС РФ, хочется добавить и то, что в данном разъяснении  не определен не только возраст, до достижения которого ребенка следует  считать малолетним, но и с какого возраста ребенка надо начинать относить к малолетним. Ведь новорожденный тоже относится к малолетнему ребенку. Если бы не признаки объективной стороны ст.106 УК, то разграничение этой статьи от п. «в» ч.2 ст.105 УК, было затруднительным.

Наличие иных отягчающих обстоятельств, предусмотренных  ч.2 ст. 105 УК РФ, например, убийство двойни, убийство новорожденного с особой жестокостью требуют дополнительной квалификации по соответствующим пунктам ч.2  ст.105 УК РФ при условии,  что отсутствуют привилегированные обстоятельства, перечисленные в ст.106 УК РФ.

Убийство  матерью новорожденного ребенка  следует отграничивать и от смежного с ним преступления - неосторожного причинения смерти (ст. 109 УК РФ).

Поскольку объект и объективная сторона в этих составах юридически совпадают, то по общему правилу основным отграничительным критерием здесь выступает форма вины. Отсутствие прямого либо косвенного умысла на причинение смерти новорожденному ребенку указывает на неосторожный характер преступления.

Особое значение здесь имеет выяснение различий между легкомыслием и косвенным умыслом: совершая убийство с косвенным умыслом, виновная предвидит не только возможность, но и вероятность наступления смерти потерпевшего именно в данном случае. Отношение к смерти потерпевшего при легкомыслии состоит в том, что лицо рассчитывает на определенные конкретные обстоятельства, которые предотвратят ее, однако расчет оказывается неверным. В таких случаях смерть новорожденному может быть причинена вследствие сознательного нарушения матерью нормальных правил предосторожности. Например, когда мать без надлежащей внимательности дает ребенку какой-либо лекарственный препарат.

Мнения ученых на счет уголовной ответственности  матери разделились.  Так, Л. Н. Красикова в случае неосторожного причинения смерти новорожденному ребенку мать должна отвечать за неосторожное причинение смерти по ст. 109 УК РФ.⁵⁷ Напротив, другие авторы полагают, что уголовная ответственность в подобных случаях может быть исключена, поскольку женщина во время или сразу же после родов находится в исключительно ненормальном психическом состоянии, обусловленном состоянием ее организма и расстройством нервной системы.⁵⁸

В разрешении данной проблемы имеются определенные сложности. Преступление, предусмотренное ст.106 УК РФ, относится к привилегирован- ному преступлению. В то же время рассматриваемое деяние является разновидностью убийства. Законодатель, описывая в диспозиции ст.106 УК РФ смягчающие обстоятельства, дифференцирует ответственность за убийство, а не за любые другие случаи причинения смерти. Поэтому причинение смерти новорожденному хотя и в условиях сложившейся психотравмирующей ситуации или матерью ограниченно вменяемой, но при отсутствии умысла на причинение смерти не исключает ее ответственности и подпадает под признаки ч. 1 ст. 109 УК РФ. Очевидно, что в таких случаях психотравмирующая ситуация не имеет совершенно никакого значения в поведении женщины, причиняющей смерть своему новорожденному ребенку.

При легкомысленном отношении к смерти ребенка женщина лишь предвидит возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но не желает наступления смерти, самонадеянно рассчитывая на то, что ее действия: не причинят смерти ребенку. При небрежности мать вообще не предвидит возможности наступления смерти ребенка. «В случае же неосторожного причинения смерти новорожденному матерью, находящейся в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, когда имеется болезненное состояние психики, снижающее способность лица осознавать характер своих действий и их социальное значение, а также руководить ими, полагаю, что такое состояние должно учитываться как смягчающее наказание обстоятельство и вопрос об ответственности должен решаться с учетом ст.22 УК РФ. Любое неосторожное преступление может быть совершено лицом ограниченно вменяемым, однако это не исключает его ответственности. Считаю, что нет оснований исключать ее и в этом случае».⁵⁹ Данное мнение А. Л. Карасовой поддерживаю.

Другим не менее проблематичным вопросом, вызывающим сложности при квалификации является разграничение ограничение преступления, предусмотренного ст.106 УК РФ и совершенное путем бездействия, от преступления, предусмотренного ст. 125 УК РФ (заведомое оставление в опасности).

Поскольку многие признаки этих составов совпадают: оба они совершаются умышленно, может совпадать объективная сторона – бездействие, потерпевшим  является лицо, находящееся в опасном для жизни или здоровья состоянии, лишенное возможности принять меры к самосохранению.

Закон следующим образом определяет преступление, предусмотренное ст. 125 УК РФ: «Заведомое оставление без помощи лица, находящегося в опасном для жизни и здоровья состоянии и лишенного возможности принять меры к самосохранению по малолетству, старости, болезни или вследствие своей беспомощности, в случаях, если виновный имел возможность оказать помощь этому лицу и был обязан иметь о нем заботу либо сам поставил его в опасное для жизни или здоровья состояние».

Различие рассматриваемых составов преступлений в случае подкидывания детей необходимо искать в субъективной стороне. Субъективная сторона преступления. Предусмотренного ст.125 УК РФ – только прямой умысел. Виновный желает уклониться от оказания помощи потерпевшему. При оставлении в опасности преступление совершается с умыслом «отделаться от ребенка, а не с умыслом лишить его жизни». Виновный желает, чтобы кто-то иной заботился о его ребенке. При убийстве имеется умысел, прямой или косвенный, к смерти ребенка, то есть основным критерием при разграничении убийства новорожденного и оставления в опасности является направленность и содержание умысла.

И. И. Горелик писал, что «о направленности умысла виновного судят преимущественно по тому, куда, в какое время (зимой, летом, ночью, днем), в какое место и в каком состоянии ребенок был подкинут и, следовательно, какова была вероятность его спасения и насколько быстро после оставления он мог быть подобран».⁶⁰

Поставление лица в опасное для жизни или здоровья состояние представляет собой поведение, которое выражается в создании не абстрактной, а конкретной опасности, реально угрожавшей жизни или здоровью потерпевшего.

Преступление, предусмотренное ст. 125 УК РФ, имеет формальный состав. Оно признается оконченным уже с момента оставления в опасности или уклонения от оказания помощи лицу, находящемуся в опасном для жизни и здоровья состоянии. Общественно опасные последствия находятся за пределами состава. Следовательно, если ребенок остался жив, то возможна квалификация по ст. 125 УК РФ. В случае его гибели - содеянное квалифицируется как убийство, совершенное с косвенным умыслом. При доказанности прямого умысла на убийство новорожденного, когда лицо заведомо оставляет лицо в опасном для его жизни состоянии и при этом желает наступления смерти, деяние, которое хотя и не привело к смерти ребенка, должно квалифицироваться как покушение на убийство новорожденного ребенка.

2.2. Соучастие в убийстве  матерью новорожденного ребенка

В настоящее время вопрос о соучастии в преступлении, предусмотренном ст. 106 УК РФ, является дискуссионным.

По общему правилу о квалификации соучастия  и преступлениях со специальным субъектом, сформулированному в ч.4 ст.34 УК лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части настоящего Кодекса, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника.

Особенностью  соучастия со специальным субъектом, как отмечается в теории, будет лишь то, что общие субъекты могу быть организаторами, подстрекателями и пособниками, но не исполнителями преступления. Однако данное законодательное положение требует уточнения и более вдумчивого подхода, а так же, как отмечают многие ученые, учета особенностей некоторых специальных субъектов.

Положение ч.4 ст.34 УК РФ неоднозначно воспринимается исследователями.

Так, Б.В.Волженкин делает вывод, что «законодательное положение, сформулированное в ч. 4 ст. 34 УК, не является абсолютным, применимым ко всем без исключения случаям соучастия в преступлении, совершаемом специальным субъектом».⁶¹

Так же А.В. Корнеева, пишет, что действия соисполнителя и других соучастников должны квалифицироваться с учетом выполнявшейся ими роли по п. «в» ч.2 ст.105 УК РФ как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии.⁶² Такого мнения придерживаются и другие ученые: А.И.Рарог,⁶³ А.П.Козлов.⁶⁴

Таким образом, в юридической литературе почти единодушно отрицается возможность квалификации действий соисполнителей по одной статье Особенной части УК РФ при простом соучастии в данном преступлении. То есть, получается следующее: лицо вместе с матерью новорожденного ребенка, участвовавшее в убийстве, не может отвечать по ст.106 УК РФ. Однако это противоречит общепризнанной теории акцессорности соучастия, по которой действия соучастников  должны квалифицироваться по одной статье Особенной части УК РФ, а также не отвечает принципу справедливости назначаемого наказания.

К сожалению, современный российский законодатель не учел особенности таких обстоятельств, признав возможность соучастия иных лиц в преступлениях со специальным субъектом. Если следовать точному соответствию упомянутой выше норме, можно допустить соучастие общего субъекта, к примеру, отца ребенка в привилегированном убийстве новорожденного, когда исполнителем является специальный субъект - мать. Последствия такой привилегированной квалификации будут распространяться и на отца ребенка, и на других возможных соучастников.

Здесь хотелось бы отметить мнение В.Г.Шумихина, который указывает, что действия соучастников следует оценивать как соучастие в убийстве матерью новорожденного ребенка, а следовательно, надлежит квалифицировать по той же статье, что и действия матери новорожденного ребенка со ссылкой на соответствующий пункт ст.33 УК РФ.⁶⁵ Мнение ученого я поддерживаю, поскольку указанная квалификация соответствует норме, сформулированной в ч.4 ст.34 УК РФ.

 Однако очевидно, что уголовно-правовое значение признаков субъекта преступления, описанных в ст.106 УК РФ, носит сугубо личный характер и

Распространяется только на мать новорожденного ребенка. Следует отметить, что указный факт свидетельствует о пробельности уголовно-правового регулирования убийства матерью новорожденного ребенка.

Рассмотрим все случаи соучастия в убийстве новорожденного ребенка.

Первое – мать соисполнитель убийства новорожденного ребенка с другими лицами.

Квалификация действий матери в данном случае сложностей не представляет. Поскольку ст. 106 УК не имеет такого квалифицирующего признака, как преступление, совершенное группой лиц, то женщина, убившая своего ребенка в группе с другими соисполнителями, должна отвечать за преступление, предусмотренное ст. 106 УК РФ.

Однако относительно квалификации действий иных соисполнителей, как уже отмечалось выше, существует множество дискуссий.

 Э.Ф.Побегайло считает, что соисполнители такого убийства подлежат ответственности по ст.105 УК за простое или квалифицированное убийство, так как те обстоятельства, на основании которых смягчается ответственность матери, на них не распространяются.⁶⁶

А.Н.Попов  уточняет, что действия соисполнителей убийства новорожденного ребенка необходимо квалифицировать по п. «в» ч. 2 ст.105 УК РФ, т.е. как убийство лица, заведомо для виновною находящегося в беспомощном состоянии.⁶⁷ В подтверждение справедливости такой квалификации сторонники указанной позиции приводят уже упомянутое выше постановление Пленума Верховного суда РФ о г 27 января 1999 г. № 1 , где говорится о том, что по п. «в» ч.2 ст.105 УК РФ надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, не способному в силу физическою или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, осознает это обстоятельство. К лицам, которые могут находиться в беспомощном состоянии Пленум ВС РФ относит, в том числе, и малолетних детей. Также отмечают, что привилегированный состав преступления может применяться только к женщине, вынашивающей (рожающей) ребенка, действия других лиц под данную статью УК не подпадают.