Понятие, сущность и виды договора перевозки

Для перевозчика  способом обеспечения исполнения грузоотправителем, грузовладельцем или владельцем багажа обязанности по внесению провозной  платы и других причитающихся  перевозчику платежей должно служить  предоставленное ему право удерживать грузы и багаж до выполнения указанными лицами своей обязанности. Данное право  может быть реализовано перевозчиком, если иное не установлено законом, иными  правовыми актами, договором перевозки  или не вытекает из существа обязательства. Как известно, удержание кредитором имущества должника до исполнения им своего обязательства является одним из способов обеспечения исполнения обязательств, который включает в себя возможность для кредитора удовлетворить свои требования за счет удерживаемого имущества должника путем обращения на него взыскания в порядке, предусмотренном для удовлетворения требований, обеспеченных залогом.

В ГК включена самостоятельная статья об ответственности  за нарушение обязательств по перевозке, содержащая положения, распространяющиеся на перевозки всеми видами транспорта. Ранее подобные нормы содержались  лишь в транспортных уставах и  кодексах применительно к перевозке  соответствующими видами транспорта.

В отличие  от ранее действовавшего общегражданского законодательства, ГК предусмотрел перечень оснований освобождения перевозчика  и грузоотправителя от ответственности  соответственно за неподачу транспортных средств либо неиспользование поданных транспортных средств, имеющий распространение  на отношения грузоотправителей  с транспортными организациями  всех видов транспорта. К числу  таких оснований относятся: непреодолимая  сила, а также иные явления стихийного характера (пожары, заносы, наводнения) и военные действия; прекращение  или ограничение перевозки грузов в определенных направлениях, осуществленные в соответствии с порядком, установленным  транспортными уставами и кодексами; иные обстоятельства, предусмотренные  транспортными уставами и кодексами.

В ГК было включено правило, позволяющее во всех случаях определить стоимость сданного к перевозке груза или багажа, а следовательно, и размер ущерба, подлежащего возмещению перевозчиком при не обеспечении его сохранности. Суть этого правила заключается в том, что необходимо исходить из цены, указанной в счете продавца (поставщика) или предусмотренной соответствующим договором, а при отсутствии такой цены берется во внимание цена, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные товары. Обязанностью перевозчика, не обеспечившего сохранность перевозимого груза (багажа), является также возврат грузоотправителю (грузополучателю) провозной платы, удержанной за перевозку утраченного, недостающего, испорченного или поврежденного груза (багажа), если плата не входит в стоимость груза (багажа).

В ГК содержится еще одна новелла, имеющая принципиальное значение в деле повышения ответственности  перевозчика за не обеспечение сохранности перевозимого груза (багажа). Имеется в виду норма, согласно которой коммерческий акт и другие документы о причинах не сохранности груза или багажа, составленные перевозчиком в одностороннем порядке, должны оцениваться судом наряду с другими документами, удостоверяющими обстоятельства, которые могут служить основанием для ответственности перевозчика, отправителя либо получателя груза или багажа. Таким образом, коммерческий акт, который ранее "безраздельно господствовал" над всеми иными доказательствами причин утраты, недостачи, повреждения (порчи) грузов или багажа при перевозке и зачастую выступал в роли единственного и бесспорного доказательства, утратил это свое значение. При рассмотрении споров суд должен принимать во внимание все имеющиеся доказательства и оценивать коммерческий акт в совокупности с ними.

Существенным  образом изменен ГК и претензионно - исковой порядок урегулирования споров, возникающих из перевозок грузов или багажа. Заслуживает быть отмеченным уже сам факт сохранения ГК претензионного порядка урегулирования споров. Данное обстоятельство нашло отражение в тексте ГК в виде положения о том, что до предъявления к перевозчику иска, вытекающего из перевозки груза, обязательно предъявление ему претензии в порядке, предусмотренном соответствующим транспортным уставом или кодексом. Необходимость сохранения претензионного порядка очевидна: транспортные организации имеют в качестве своих клиентов тысячи организаций-грузовладельцев, поэтому при возникновении конфликтов они должны иметь возможность разобраться в сложной документации, объявить при необходимости розыск груза, запросить сведения иных транспортных организаций, участвовавших в перевозке груза, и т.п.

Вместе  с тем, в отличие от ранее действовавшего законодательства (ст. 384 ГК РСФСР 1964 г.), ГК не установил каких-либо сроков на предъявление претензий и не предоставил  такую возможность транспортным уставам и кодексам. Поэтому все  многочисленные нормы, содержавшиеся  в транспортных уставах и кодексах, в которых определялись такие  сроки, утрачивали силу. Указанные сроки  на предъявление претензий к транспортным организациям носили инклюзивный характер, а принимая во внимание имевшееся у транспортных организаций право возвратить предъявленную претензию грузоотправителю (грузополучателю) без рассмотрения по формальным основаниям, зачастую служили непреодолимым препятствием на пути предъявления каких-либо требований перевозчику. В соответствии с ГК главное, чтобы претензия была предъявлена перевозчику в порядке, предусмотренном соответствующим транспортным уставом или кодексом, и в пределах установленного срока исковой давности. Кстати, срок исковой давности по требованиям, вытекающим из перевозки груза, был увеличен ГК до одного года, вместо двух месяцев, как это было определено ранее действовавшим транспортным законодательством.

2. Правовая природа договора  перевозки.

С принятием  Гражданского кодекса 1994 года и обновлением транспортных уставов и кодексов планирование перевозок грузов приобрело технико-экономический, а не административно-правовой характер ¹. Это, однако, кардинально изменило подходы к оценке правовой природы отношений, складывающихся на стадии подготовки перевозочного процесса. Некоторые ученые высказываются в том смысле, что "из факта подачи грузоотправителем и принятия перевозчиком заявки возникает типичное двустороннее гражданско-правовое обязательство консенсуального характера: перевозчик обязан подать грузоотправителю под погрузку, а грузоотправитель - использовать транспортные средства для перевозки груза, указанного в заявке, и в срок, установленный заявкой" ². Отсюда автор этой точки зрения В.В. Витрянский приходит к выводу о том, что "источником обязанностей перевозчика и грузоотправителя является их соглашение, заключаемое путем подачи заявки и ее принятия, которое не может быть не чем иным, как договором" ³. Аналогичного мнения, по существу, придерживается и Т.Е. Абова, которая полагает, что указанными отношениями "опосредуется самостоятельное обязательство, структурно обособленное от отношений по договору перевозки", и что "принятие перевозчиком к исполнению заявки грузоотправителя практически означает достижение ими соглашения по подаче транспортных средств для перевозки груза перевозчиком и их использованию грузоотправителем" ⁴. Подобный взгляд на природу обсуждаемых отношений высказан и в учебнике "Коммерческое право". Автор соответствующей главы Н.С. Ковалевская считает, что при разовой перевозке обязательство по предоставлению транспортного средства "основывается на заявке грузоотправителя, принятой перевозчиком, т.е. также имеет договорный характер"⁵.

С отмеченных позиций последних авторов концепция  организационных предпосылок договора перевозки была подвергнута резкой критике, хотя, на наш взгляд, для  этого нет достаточных оснований  уже потому, что указанная концепция  сложилась в то время, когда господствовала система планового распределения  товаров, работ и услуг. К тому же гражданско-правовой характер отношений, складывающихся на стадии согласования позиций будущих участников договора перевозки, уже тогда не вызывал  сомнений. Более того, никто не отрицал  и двусторонний характер обязанностей, вытекающих из плана перевозок, сформированного  посредством согласования поданной клиентом органов транспорта заявки, ибо это прямо вытекало из ст. 73 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, предусматривающей и взаимную имущественную  ответственность перевозчика и  отправителя за их неисполнение. Вывод  же о договорной природе складывающихся здесь отношений стал возможным, на наш взгляд, вследствие деформации административно-правовой природы  плана перевозок в технико-экономическое  средство учета потребностей клиентуры  в перевозках. Иными словами, план грузовых перевозок утратил значение обязательного основания для  заключения договора перевозки.

Договор перевозки груза с момента  принятия Основ гражданского законодательства 1961 года формулировался как реальный. Ныне действующий Гражданский кодекс не отступил от этой традиции. Вместе с тем известно, что не все договоры перевозки укладываются в эту формулу. Так, например, договор фрахтования всегда признавался консенсуальным, что вполне соответствует его правовой природе. Если при заключении реального договора перевозки груза отношения его участников, направленные на подготовку и предъявление груза к перевозке и подачу необходимого количества подвижного состава, складываются за рамками указанного договора и нуждаются в особом правовом регулировании с помощью иных правовых средств, то отношения, опосредующие выполнение аналогичных действий при совершении договора фрахтования, оказываются в его составе и, следовательно, в дополнительном договорном нормировании не нуждаются.

В свое время  была предпринята попытка обосновать консенсуальный характер и договора автомобильной перевозки со ссылкой на то, что здесь сдаче груза к перевозке предшествует заключение соглашения о подаче автомобиля к местам погрузки, которые, как правило, находятся на территории клиента - отправителя груза.  Представляет интерес аргументация в пользу консенсуального характера договора автомобильной перевозки груза, приведенная Х.И. Шварцем. Помимо ссылки на сдачу груза к перевозке в "таком пункте, который находится не в ведении перевозчика, не на территории автотранспортного предприятия, а в ведении и на территории клиента, т.е. грузоотправителя", он указывает на то, что "при автомобильных перевозках заключению договора не предшествует обязанность перевозчика подать транспортные средства и обязанность отправителя загрузить их. На автотранспорте указанные обязанности проистекают для сторон из договора, а не непосредственно из плана". Таким образом, и здесь критерием разграничения отношений, складывающихся на подготовительной стадии перевозки и в рамках договора перевозки, служит правовое основание - план или договор. Не случайно автор в другом месте замечает, что в сравнении с автомобильными перевозками "при железнодорожных же перевозках пределы договорной свободы сторон ограничены", "ясно, что на автомобильном и железнодорожном транспорте совершенно различные по своим характерам договорные сферы". При этом автор, конечно же, имел в виду годовой договор, заключаемый в то время на автомобильном транспорте.

Как нам  представляется, подобные попытки решения  вопроса о реальном или консенсуальном характере договора перевозки, построенные на противопоставлении плановых и договорных начал, возможно, уместные в период существования планово-административной системы хозяйства, впоследствии не могли не утратить своего значения.

На наш  взгляд, консенсуальный договор фрахтования на морском транспорте как исключение не может поколебать общее правило о реальном характере договора перевозки груза. Ему в полной мере соответствует и договор автомобильной перевозки груза, определение которого содержится в ст. 45 УАТ РСФСР. Что касается отношений, складывающихся по поводу предъявления груза к перевозке и подачи автомобилей под погрузку, то они действительно являются договорными, ибо регулируются годовым договором на перевозку грузов автомобильным транспортом. Однако последний договор не является консенсуальным договором перевозки, что отражено уже в самом его названии, это договор об организации перевозок, предусмотренный Гражданский кодекс Республики Беларусь.

Необходимость столь подробного рассмотрения истории становления института договора перевозки вызвана тем, что в последнее время на страницах юридической литературы ставится под сомнение сложившийся взгляд на договор перевозки как реальный договор. В связи с этим круг договоров перевозки, на наш взгляд, расширяется, в частности, за счет включения в него различного вида организационных договоров, что влечет за собой кардинальный пересмотр сложившихся теоретических воззрений на договор перевозки.

В главе 40 ГК, в отличие от Основ гражданского законодательства 1961 г. и ГК 1964 г., содержатся определения целого ряда договоров, регулирующих отношения по перевозкам грузов, пассажиров, багажа. Коммерческие автомобильные перевозки выполняются  на основании договоров автомобильной  перевозки пассажиров или грузов, договоров об организации перевозок  пассажиров или грузов, договоров  фрахтования и иных договоров, предусмотренных  гражданским законодательством  Республики Беларусь и заключаемых между автомобильными перевозчиками и заказчиками перевозок: пассажирами, грузоотправителями, операторами автомобильных пассажирских или грузовых перевозок. Перевозка пассажиров или грузов с участием, по меньшей мере, двух видов транспорта (смешанная перевозка) осуществляется на основании договоров, заключенных в соответствии с транспортными уставами, кодексами и другими актами законодательства.

Как мы видим, помимо традиционных договоров перевозки  грузов и пассажира в данной главе  ГК упоминаются и иные договоры, опосредующие перевозки: договор фрахтования (чартер); соглашения между организациями  различных видов транспорта, регламентирующие взаимоотношения транспортных организаций  при перевозке грузов, пассажиров, багажа в прямом смешанном сообщении; договор перевозки транспортом  общего пользования. Все названые в  ГК договоры, конечно же, отличаются друг от друга по самым различным  признакам: правовому значению, субъектному  составу, предмету вытекающих из них  обязательств и т.д., - но их объединяет то, что все они, в конечном счете, предназначены для регулирования  правоотношений, возникающих в процессе перевозки грузов, пассажиров и багажа. Поэтому, представляется, что в современных  условиях уже нельзя говорить об одном  единственном договоре перевозки, сконструированном по модели реального договора, в соответствии с которым перевозчик обязуется доставить вверенный ему груз в пункт назначения и выдать его получателю или иному управомоченному лицу, а грузоотправитель – уплатить провозную плату. Представляется, что теперь речь должна идти о системе договоров, опосредующих перевозки грузов, пассажиров, багажа. В эту систему применительно ко всем видам транспорта входит и следующий договор.