Эвристический потенциал сущности права во взаимодействии с социальными нормами

tify">     Например, право в его сущности можно  определить через три основных параметра: право, как формальное равенство; право, как свобода; право, как справедливость.

     Так, в частности, право может быть определено, как нормативная форма  выражения свободы посредством  принципа формального равенства  людей в общественных отношениях.

     Формы проявления равенства, как специфического принципа права носят социально-исторический характер, что обусловливает особенности  таких форм на различных этапах исторического  развития права.

     Вместе  с тем, следует признать, что принцип  формального равенства имеет  универсальное значение для всех исторических типов и форм права  и выражает специфику и отличительную  особенность правового способа  регулирования общественных отношений  свободных индивидов. Отсутствие принципа равенства, таким образом, означает и отсутствие права, как такового.

     Таким образом, формальное равенство свободных  индивидов является наиболее абстрактным  определением права, общим для всякого  права и специфичным для права  вообще.

     С принципом равенства связан и  второй аспект сущности права –  права как свободы.

     Правовая  форма является единственной существующей формой бытия и выражения свободы  в общественной жизни людей.

     С другой стороны, специфика правовой формальности обусловлена тем, что  право выступает, как форма общественных отношений независимых субъектов, подчиненных в своем поведении, действиях и взаимоотношениях общей  норме, причем сама независимость этих субъектов и их равная подчиненность  общей норме определяют смысл  и существо правовой формы бытия  и выражения свободы.

     В историческом преломлении, взаимосвязь  права и свободы может быть выражена в том, что именно через  механизм права, то есть формального  правового равенства, первоначально  несвободная масса людей постепенно, в ходе исторического развития, преобразуется  в свободных индивидов.

     Наконец, при рассмотрении права как справедливости, следует отметить, что справедливость входит в понятие права, а, следовательно, право по определению справедливо, а справедливость – внутреннее свойство и качество права.

     Таким образом, вопрос о частной справедливости того или иного закона является, по сути, вопросом о соответствии или  несоответствии данного закона праву  в целом.

     С другой стороны, не только всякое право  является справедливым (если оно соответствует  сущности права), но только право и  является справедливым, поскольку общезначимая правильность сущность справедливости в своем рационализованном виде означает всеобщую правомерность, которая является существом права.

     Одновременно, следует подчеркнуть, что сами понятия "справедливость", "равенство", "свобода" не исчерпываются правовыми  аспектами, поскольку, в отличие  от правовых, моральные нормы могут  формироваться и на личном уровне, не являясь общезначимыми.

     Следует отметить, что существует мнение о  том, что в реальности правовые нормы (то есть некие фиксированные, неважно  в какой форме, нормы, обязательные к выполнению под угрозой наказания) могли и предшествовать соответствующим  моральным установлениям, которые  были затем внедрены для поддержания "естественности" следования установлениям  права.

     Такая ситуация может быть проиллюстрирована  на примере нашей страны, в которой  лишь с преобразованием советской  правовой системы исчезла правовая квалификация тунеядства, как преступления. Тунеядство, не участие индивидуума  в общественно полезном труде  не являлось преступлением с точки  зрения дореволюционного российского  общества (хотя, разумеется, и высокоморальным  поведением также не являлось), однако Советская власть установила ответственность  за тунеядство, одновременно начав  внедрение в сознание общества установлений о том, что такое поведение  является глубоко аморальным и заслуживающим  наказания. Таким образом, власть получала моральное обоснование уже принятой правовой нормы, принятие которой было совершенно необходимо для самого существование  социалистической системы.

     Точно также, в период крещения Руси, сначала  был оформлен обязательный запрет на осуществление языческих религиозных  обрядов, и лишь затем, постепенно, сформировано общее представление, основанное на моральной норме "язычество –  это плохо".

     Таким образом, ситуация, когда обществу сначала  навязывается правовая норма, необходимая  главенствующей части общества, а  затем под эту норму подгоняется моральная основа, путем формирования новой моральной нормы, новых стандартов нравственности, не только принципиально возможна, но и вполне реальна, однако такая ситуация, как представляется, является все же не основным путем взаимного влияния морали и права.

     Так, например, не менее частыми примерами, чем примеры, подобные приведенным, являются и ситуации, когда правовые нормы изменяются под влиянием именно изменения моральных стандартов, причем часто данные примеры нельзя списать на необходимость таких  изменений для поддержания структуры  общества в силу самой невысокой  значимости регулируемых аспектов в  общественной жизни. Одним из подобных примеров может служить отношение  в отдельных странах к сексуальным  меньшинствам. Данные меньшинства никогда  не играли действительно серьезной  роли в общественной жизни и правовые установления в этой области всегда были связаны практически только с морально-нравственной стороной вопроса.

     Естественно, существуют и другие основания усомниться в первичном характере правовой системы по отношению к моральной.

     В частности, социальную основу власти, служащей непосредственным источником правовых установлений, составляют те слои, группы общества, которые заинтересованы в данной форме власти, активно  ее поддерживают и внутренне принимают  ее деяния, как позитивные. Таким  образом, стабильность власти, само ее долговременное и нормальное существование  основывается в большой степени  на ее моральности и оправданности  данной формы государства как  социального института, на соответствии ее установлений, издаваемых в форме  законов, принятым в обществе морально-нравственным нормам.

     При этом следует указать, что в ходе исторического развития отмечаются одновременно как тенденция увеличения социальной базы и социальной ориентации власти, так и тенденция к фиксации приоритетной роли права в системе социальных норм, связанных с морально-нравственными установлениями.

     Иллюстрацией  взаимосвязи существующих морально-нравственных норм и самого процесса возникновения  нового права, новой правовой системы, может служить принятие христианства варварскими королевствами после  крушения античного мира.

     Принятие  христианства было принципиально важным для этих королевств сразу по нескольким крайне важным причинам, однако, в данном случае важной для рассмотрения взаимосвязи  морали и права является одна.

     На  завоеванных варварами территориях  роль права играли установления захватчиков, однако эти установления не воспринимались населением захваченных территорий, как легитимные и выполнялись  лишь под угрозой меча. Однако, с  принятием христианства ситуация изменилась, поскольку таким образом, новая  государственная власть – королевская  власть еще не имеющая за собой  сколько-нибудь долговременной традиции, закрепляющей ее, основанная, фактически, только на военной силе, власти военного вождя, получала крайне необходимую  ей моральную опору, становилась  в глазах христиан, составлявших значительную часть населения, властью законной, основанной на духовном, внутреннем праве, а не только на силе меча.

     Примером  в данном случае может служить  принятие христианства франкским королем  Хлодвигом, произошедшее после завоевания франками Галлии. Удержание завоеванных  территорий представляло собой непростую  задачу, однако приняв христианство Хлодвиг  получил огромную поддержку галло-римского христианского духовенства, немедленно признавшего его законным владыкой, защищающим истинную веру. Разумеется, при этом Хлодвиг стал Истинным, законным владыкой, а не завоевателем и в представлении всей христианской общины Галлии, которая, как практически  во всех бывших провинциях Рима, была достаточно значительной, а его законы, получив  моральное подкрепление с помощью  ссылки на волю Бога, стали восприниматься именно как правовые нормы. Помимо этого, Хлодвиг получил и моральное обоснование продолжения объединения территорий путем захвата, распространения и своей власти и области, где являлись обязательными его правовые установления, поскольку теперь это проделывалось под предлогом распространения истинной веры и объединения в вере народов под властью верховного христианского короля.

     В то же время, соотношение права и  морали не является чем-либо однократно определенным и застывшим, поскольку  этому соотношению присущ динамизм в ходе исторического развития.

     Например, можно отметить, что при рассмотрении исторического развития в целом, роль права в системе социальных институтов непрерывно повышалась, а, следовательно, право приобретало  больший вес и по отношению  к системе морально-нравственных установлений.

     Если, например, ведущую роль в системе  социальных норм и приоритетов в  эпоху средних веков играла религия, то в капиталистическом обществе право начало занимать действительно  важную, определяющую роль в системе  норм и социальных институтов.

     Вообще, определяющее значение права во всей соционормативной системе, включающей нормы морали и нравственности, соответствует, видимо, буржуазно-капиталистической  эпохе социального и духовного  развития, когда правовое сознание (юридическое мировоззрение) начинает играть ведущую роль в системе  форм общественного сознания, как  ранее такую роль играли мифология, религия, а затем и морально-нравственные воззрения в "чистом виде".

     Роль  права в капиталистическом обществе в значительной степени обусловлена  самой структурой капиталистического общества, ориентированного на равенство  и частную собственность. Примат права позволяет защитить систему  рынка, ввести равенство участников рынка, необходимое для самого существования  механизмов рыночной экономики. Вместе с тем, примат права вообще обеспечивает и примат права собственности, и является защитным механизмом, обеспечивающим, путем фиксации в законе общественно признанных норм, более высокую степень социальной опоры, а следовательно и социальной стабильности капиталистического общества.

     Как представляется, на современном этапе, праву также принадлежит приоритет, который однако не означает отсутствия влияния моральных установлений на установления правовые.

     Вообще, именно в современных условиях получили реальное развитие идеи правового государства, то есть государства, в котором право  играет определяющую роль в системе  социальных институтов (как уже указывалось, государство и само является социальным институтом).

     С другой стороны, все большее выражение  приобретает социально-моральная  ориентация права, а также и переход  таких, еще недавно, малоучитываемых  понятий, как всеобщие права человека, принцип гуманизма права и  т.д. в практическую плоскость, проявление их роли в мировой правовой практике.

     При этом, одновременно, выполнение правовых норм фактически стало в развитых стран одной из норм морально-нравственной системы (понятие "высокоморальный  человек" в развитых странах практически  обязательно включает в себя понятие "законопослушный гражданин"), что создало во многих случаях  связь "морально то, что установлено  в законе", а воздействие принятых в обществе морально-нравственных норм на установления права в условиях ярко выраженной (в демократических  странах) связи "избиратель-законодатель" стало оперативным и достаточно прямым, позволяя добиваться высокой  степени соответствия моральных  и правовых норм.

     По  этому же пути идет и российское законодательство, отражение в котором  морально-нравственных норм будет рассмотрено  далее.

 

2. Проблема  соотношения технических  норма и правовых норм.

 
 

     Проблема  изучения технологических норм очень  актуальна в настоящее время. Это связано, прежде всего, с научно-техническим прогрессом, выдвинувшим многочисленные задачи оптимального согласования человека с характеристиками современных и будущих технических систем, производственных технологий, с требованиями охраны природы и экологического благополучия.

     Научно-технические, технологические нормы, получившие положительную социальную оценку, в  определенном порядке закрепляются юридических актах и обретают значение государственного стандарта. Стандарт - это нормативная характеристика материала, его качества, утвержденная компетентным государственным органом  и выражается в юридическом акте. Техническое правило, облеченное в  правовую форму, не теряя своего технического характера, приобретают качественные признаки 
правовой нормы, становятся технико-юридической нормой. Таким нормам присущи все признаки правовых норм: они исходят от государства; в них выражается государственная воля; их соблюдение обеспечивается возможностью государственного принуждения; они объективируются в специальных нормативных актах, издаваемых компетентными органами; они регулируют общественные отношения. Последний признак имеет свою специфическую особенность как следствие того, что содержанием технико-юридических норм является техническое правило, но при этом следует сказать, что содержанием общественных отношений могут быть и различные технические действия. Устанавливая определенные требования к техническим действиям, технико-юридические нормы тем самым оказывают определенной регулятивное воздействие и на сами общественные отношения путем установления обязательных требований к действиям людей по отношению к природе, средствам производства и другим предметам внешнего мира, в которых проявляются отношения между людьми.⁴⁷