Теории возникновения государства

Тема: « Теории возникновения государства»

Содержание

Введение………………………………………………….............................2

Глава 1. Пути развития государства

1. Причины и предпосылки возникновения государства….…6
2. Восточный и западный пути развития государства в историческом и сравнительно-правовом аспектах.……………..10

Глава 2. Теории возникновения государства

2.1    Понятие и содержание основных теорий развития государства………………………………………………………………….14

2.2 Исторически правовой анализ  основных теорий развития государства………………………………………………………………….19

2.3   Две теории возникновения Древней Руси….……..…...……....22

Заключение…………………………………………..…………………...24

Библиографический список….……………………….……......25

 

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

Провозглашение одной  из главных задач - построение правового государства в России с неизбежностью требует совершенствования правового регулирования общественных отношений, законодательства и практики его применения.

В полной мере это применимо  и к уголовному праву. На протяжении нескольких последних лет устойчивой тенденцией уголовно-правовой политики государства является гуманизация, выражающаяся в декриминализации ряда деяний, сокращении возможностей применения смертной казни, упразднении некоторых видов наказаний и режимов лишения свободы, снижении верхнего предела санкций отдельных статей Уголовного кодекса и т.д. В 1996 году Государственная Дума Федерального Собрания РФ приняла новый Уголовный кодекс РФ, в котором нашли законодательное выражение многие современные уголовно-правовые идеи и воззрения.

К их числу можно отнести и уголовно-правовую регламентацию института вины, которой в новом УК РФ посвящена целая глава¹. Иное положение наблюдается на практике. Оно проявляется в том, что высшие судебные инстанции в течение нескольких десятилетий не посвятили такой важнейшей проблеме, как установление и доказывание вины, ни одного постановления.

Таким образом, сложилась  достаточно парадоксальная ситуация. С одной стороны, принцип вины, виновной ответственности провозглашается одним из основополагающих, фундаментальных, а, с другой - он не находит соответствующего отражения в практике применения закона, и потому, по сути, остается больше декларацией, чем реальным "инструментом" уголовного права.

Следует заметить, что  до настоящего времени нашей уголовно-правовой наукой не выработано приемлемой концепции субъективного вменения, позволяющий перевести принцип виновной ответственности в практическую плоскость.

Нельзя сказать, что  этот вопрос не рассматривался в науке  уголовного права. Во многих работах  по теории вины указывалось на необходимость разработки ее прикладных аспектов. Такие авторы, как Г.А.Злобин и Б.С.Никифоров, П.С. Дагель и Д.П.Котов, А.И. Рарог достаточно подробно исследовали практические моменты учения о вине и много сделали в направлении сближения теории с практикой. Остается только сожалеть, что большая часть этих предложений и рекомендаций остались вне поля зрения законодателя и правоприменителя.

Важнейшей гарантией  прав граждан и средством обеспечения  законности при отправлении правосудия, наряду с презумпцией невиновности, является принцип субъективного вменения. Это общепризнано. Но в теории само понятие "субъективное вменение" не раскрыто, не определены ни его содержание, ни объем.

Как полагает Б.С.Волков² включение принципа субъективного вменения в Уголовный кодекс РФ 1996 года важно по ряду причин:

1) он законодательно  зафиксировал различия в степени  общественной опасности умышленных  и неосторожных действий;

2) отражает идею сужения  круга деяний, наказуемых по неосторожности;

3) призван содействовать единству судебно-следственной практики в применении уголовного закона, так как известно, что именно на установление признаков субъективной стороны приходится в настоящее время наибольшее количество ошибок уголовно-правового характера.

Что касается судебной практики, то изучение уголовных дел, опрос специалистов правоохранительных органов  позволяет говорить  об ее устойчивой тенденции  противоречащей принципу субъективного вменения либо завуалировано, либо явно. Зачастую это вызвано изъянами в уголовном законе,  а иногда совокупным, "нелинейным" воздействием иных факторов.  Вероятно,  здесь без преувеличения можно говорить о легитимной практике объективного вменения, которое в науке признается недопустимым, всё это представляется возможным по ряду причин:

1. Процесс установления и доказывания признаков субъективной стороны преступления, представляет больше трудностей, чем процесс доказывания объективных обстоятельств.
2. Законодательное описание многих преступлений не содержит четкой юридической характеристики субъективной стороны, что не способствует единообразному и однозначному пониманию психологического содержания данного вида преступления со стороны правоприменителя.
3. Со стороны правоприменителя наблюдается недооценка значения субъективных признаков преступления, как факторов, оказывающих существенное влияние на квалификацию преступления и назначение наказания.
4. В ряде случаев суды характеризуют в приговоре умысел и неосторожность с помощью формулировок, не совпадающих с законодательным описанием умысла и неосторожности, это затрудняет вышестоящим судебным органам проверку правильности выводов суда о субъективной стороне преступления, содержащейся в приговоре.

Таким образом, исследование проблем субъективного вменения в уголовном праве является практической необходимостью, так как неправильная оценка вины, её содержания и формы приводит к судебной ошибке, что в свою очередь подрывает демократические принципы государства, равенства граждан перед законом, а так же другие гарантии обеспечивающие защиту интересов граждан и государства в целом.

В этой связи представляется вполне своевременным законодательное урегулирование института вины, предпринятое в новом УК РФ, включающее закрепление принципа виновной ответственности, норм юридической ошибки, невиновном причинении вреда. Реформа законодательных определений умысла и неосторожности и ряд других мер по оптимизации Общей и Особенной частей отвечают принципу субъективного вменения специфическим образом, выражающему в уголовном праве общечеловеческую идею справедливости.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 1. СУБЪЕКТИВНОЕ ВМЕНЕНИЕ КАК ПРОБЛЕМА

  1.1. Понятие и содержание  субъективного вменения

В своей работе я попытаюсь  определить в качестве исходной посылки  отсутствие в науке уголовного права  терминологического единства в подходе к обозначенной проблеме и раскрыть реальный объем анализируемого понятия "субъективное вменение".

Термин «вменение», наряду с вменяемостью и вменимостью, был  заимствован русской уголовно-правовой наукой у немецких криминалистов,  причем  ныне  забытая «вменимость» означала "свойство деяния, наличность в нем таких условий, благодаря коим оно может быть поставлено в вину лицу, его совершившему. Что касается вменения, то под ним понимался процесс поставления деяния в вину. В таком же значении использовал это понятие и Гегель в работе "Философия права", высказавший ряд глубоких замечаний о его сущности. "Мне может быть вменено то, что содержалось в моем умысле, и при рассмотрении преступления это имеет преимущественное значение", - писал он. И далее продолжал: "Право воли, однако, признавать в своем деянии лишь то своим поступком и нести вину лишь за то, что ей известно о предпосылках ее цели, что содержалось в ее умысле. Деяние может быть лишь как вина воли... Воля имеет также право вменять себе лишь первые последствия, ибо лишь они входят в ее умысел". Нетрудно заметить, что в цитатах термин «вменение» имеет функциональное значение, поскольку описывает не статичное явление, не состояние, а действие определенного рода. По словарю русского языка вменить в вину означает обвинить в чем-нибудь. В этом смысле термин «вменение» близок процессуальному понятию "обвинение", но не тождественен ему, так как имеет уголовно-правовую природу. Но можно ли тогда сказать, что субъективное вменение это есть установление субъективной стороны преступления, которое понимается как процесс установления в деянии субъекта признаков умысла или неосторожности, указанных в законе? Думается, все же нет. Здесь речь идет не о тождестве, а об аддитивности одной субъективной составляющей с другой. Установление и доказывание субъективной стороны преступления - это, пользуясь компьютерной терминологией, "процессор" субъективного вменения, т.е. механизм, в котором принцип субъективного вменения играет роль программы, причем содержание этой программы в каждом конкретном случае определяется совокупностью двух переменных величин. С одной стороны, особенностями психического отношения лица к деянию, а с другой - свойствами той уголовно-правовой нормы, за нарушение которой лицо привлекается к уголовной ответственности.

Попытаюсь пояснить эту  мысль на конкретном примере. Некто убивает женщину, заведомо зная о том, что она беременна. У субъекта применения уголовно-правовой нормы в этом случае не должно возникать проблем с квалификацией, а затруднения могут состоять только в выборе процессуальных способов и криминалистических методов доказывания субъективной стороны преступления. В другом случае,  если человек убивает женщину, не зная о ее  беременности,  следователь и судья не должны вменять ему в вину убийство беременной женщины, так как подобное вменение по своей сути будет объективным,  т.е.  неверным,  а квалификация признана ошибочной.  В третьем случае возможен вариант,  когда лицо  убивает женщину,  добросовестно заблуждаясь относительно ее беременности.

Возникает вопрос, почему в двух последних случаях следователь и судья  обязаны  прийти к строго определенным, но отличным друг от друга выводам о квалификации преступления? Видимо, потому,  что в соответствии с действующим  в уголовном праве принципом вменению подлежат те квалифицирующие признаки, которые охватывались сознанием.

Следовательно, не будет  ошибкой сказать, что принцип  субъективного вменения - это реализуемый  в практике применения уголовного закона принцип виновной ответственности. Само же понятие субъективного вменения, освобожденное от смысловой нагрузки такой общенаучной категории как "принцип", приобретает отчетливо выраженное функциональное, прикладное значение и может быть определено следующим образом: субъективное вменение - это основанная на принципе виновной ответственности и осуществляемая в рамках уголовного судопроизводства деятельность субъектов применения уголовного закона по установлению, фиксации и точной уголовно-правовой и социально-нравственной оценке процессов отражения в сознании субъекта социальных, юридических и фактических признаков совершенного им деяния и связанных с ним иных психических явлений.

Такая формулировка, как  это видно, отличается от традиционных определений вины. Учитывая это, необходимо, на мой взгляд, сделать некоторые пояснения, условно разделяя их на две группы, характеризующие внешнюю и внутреннюю стороны понятия субъективного вменения, его форму и содержание.

Говоря о внешней  характеристике понятия, нужно отметить, что, во-первых, субъективное вменение в нем выступает как деятельность (процесс поставления деяния в вину), что подчеркивает его функциональный аспект. Во-вторых, в нем указывается на материально-правовое основание этой деятельности - принцип виновной ответственности, который нашел законодательное выражение в статье 5 УК РФ 1996 г.

Более сложным, а посему нуждающимся в более подробном  разъяснении, представляется вопрос о  содержании и предмете деятельности, образующей субъективное вменение. Совершенно очевидно, что в определенной части она ничем иным, кроме, как процессом познания, называться не может, Следующий этап предполагает поиск и выбор такой уголовно-правовой нормы, субъективная сторона которой наиболее адекватна установленной психической реальности. Однако в определении говорится не только об уголовно-правовой, но и о социально-нравственной оценке.

Уголовно-правовая наука  исходит из того, что человек несет  полную ответственность за свои поступки только при условии, если он имел возможность  выбирать линию социально-значимого поведения. Ф.Энгельс считал, что «человек только в том случае несет полную ответственность за свои поступки, если он совершил их, обладая полной свободой воли…» Под полной свободой воли, очевидно, он понимал проявление в своем единстве как абсолютной, так и относительной сторон свободы. Полная свобода воли в своем абсолютном аспекте подразумевает тот спектр процесса познания, который принес сведения о том или ином явлении, раскрыл перед человеком проявление какой-то необходимости и на этой основе предоставил ему свободу выбора поведения. Относительный аспект свободы заключается в том, что человек всегда имеет не абсолютно точную информацию, не абсолютно точное представление о той или иной необходимости. Свобода выбора, как реальная возможность различных действий, означает, что лицо, совершившее преступление, осознает фактические и социальные свойства проявления необходимости, но поступает в диаметрально противоположном направлении, что и служит основанием вменения субъекту преступления ответственности за содеянное. Диалектика взаимосвязи таких понятий, как «свобода», «вина», «уголовная ответственность» заключается в том, что при совершении преступления виновным может быть только лицо, обладающее свободой воли, а уголовной ответственности подлежит только лицо виновное, т.е. лицо, осознано относившееся к общественно опасному деянию.  Эта способность включает отражательно-познавательный и преобразовательно-волевой элементы, которые воплощены в уголовно-правовой категории вменяемости. Последняя есть предпосылка вины, так как виновным может признаваться только вменяемое лицо, то есть способное отдавать отчет своим действиям и руководить ими.

По мнению Г.А.Злобина,³ "категория вины выполняет в обществе определенную оценочную функцию. Быть виновным - значит заслуживать осуждения, упрека за определенное поведение, "плохое в себе"... или за его результат".

Сущность уголовной  ответственности и вины вообще на заре века Н.С.Таганцев сформулировал  следующим образом: "Где лежит основание обязанности каждого не делать запрещенного? В самом ли акте возникновения запретительной нормы... или в моменте осознания действующим лицом бытия такого запрета?".