74. НЕОКАНТИАНСКОЕ УЧЕНИЕ О ПРАВЕ.
Р. ШТАММЛЕР
Традиционные для немецкой
политико-юридической мысли усилия
построить научное знание о праве,
опираясь на философию, предпринял Рудольф
Штаммлер (1856–1938). Перу Штаммлера принадлежит
ряд произведений теоретико-правового
профиля: «Хозяйство и право с точки зрения
материалистического понимания истории»,
«Учение о правильном праве», «Теория
юриспруденции». Философская почва представлений
Штамм-лера о праве – неокантианство в
том его варианте, который был развит так
называемой Марбургской школой (Г. Коген,
П. Наторп и др.). Приверженцы этого направления
в философии полагали, что предмет познания
тождествен понятию о предмете, а собственно
бытие есть совокупность чисто понятийных
отношений. Цель философствования – творческая
работа по созиданию интеллектуальных
объектов всякого рода и вместе с тем рефлексия,
анализ такой работы. Штаммлер, который
в целом разделял философские и политические
установки Мар-бургской школы неокантианства,
подверг критике материалистическую концепцию
истории, социальный материализм (т. е.
марксизм). Он отвергает краеугольный
марксистский тезис о первичности экономики,
хозяйственной жизни и вторичности права,
политических учреждений, тезис о подчиненности
права экономике. Марксистская доктрина
кажется Штаммлеру незаконченной и непродуманной
по двум причинам. Во-первых, потому, что
в марксизме отсутствует критическое
рассмотрение и доказательное, развернутое
объяснение используемых ключевых понятий:
общество, экономические феномены, общественный
способ производства и др. Во-вторых, потому,
что марксизм не раскрывает, какую степень
необходимости он признает за грядущими
преобразованиями права; простое же прозрение
в ожидаемый ход развития не может, по
Штаммлеру, заменить систему научных аргументов.
Несколько усложненным и расплывчатым
выглядит общее понятие права, предлагаемое
Штаммлером: «Ненарушимое самовластное
регулирование социальной жизни людей».
Из ряда штаммле-ровских пояснений можно
заключить, что практически тут имеется
в виду. Во-первых, имеется в виду отграничить
«правовое» как «самовластное воление»
(притязание на господство над подчиненными
праву индивидами независимо от их согласия
либо несогласия) от норм нравственности.
Во-вторых, размежевать «право» и «произвол»
(действия законодателя, противоречащие
общим принципам права). В-третьих, выделить
в качестве решающей особенности права
его «ненарушимость», под коей надо разуметь
стремление предписывающего норму самому
быть связанным ею; пока такая зависимость
существует в равной мере для подчиненного
и для того, кто норму установил, пока она
одинаково обязательна для них обоих,
право наличествует. Штаммлер проводит
дифференциацию права в целом на справедливое
и несправедливое. Идея такого разграничения
состоит в конечном итоге в том, чтобы
доказать: «Нет никаких особых правовых
положений, которые бы включали в свое
условное содержание безусловный состав».
Иными словами, нет правовых положений,
являющихся раз и навсегда только справедливыми
или исключительно несправедливыми в
любых ситуациях. Самому праву по его сути
внутренне свойственно воление достигать
объективно справедливого упорядочения
социальной жизни, ему внутренне свойственно
движение к социальному идеалу. Но оно
(воление) никогда не останавливается
окончательно в каком-то одном историческом
пункте. Постоянно происходит изменение
содержания, прежде считавшегося материально
справедливым, «и человечеству суждено
всегда вынашивать все лучшее и лучшее
понимание того, что является справедливым
по определенным вопросам». Тем самым
Штаммлер вводит в систему своих правовых
воззрений принцип развития, воплощением
которого выступает категория «естественного
права с меняющимся содержанием». Ее дух
оказался созвучным наступившему в XX в.
(особенно в Европе) процессу возрождения
концепций естественного права.
75. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИДЕИ Г. СПЕНСЕРА
Герберт Спенсер (1820–1903) принадлежит
к числу талантливых самоучек,
которые не получили в свое время
систематического образования и
тем не менее сумели приобрести обширные
познания в самых различных областях.
Спенсер основательно интересовался
биологией, психологией, этнографией,
историей. Исходным положением для
оценки общественных структур и остальных
частей политических агрегатов у
Спенсера стало положение о том,
что общество существует для блага
всех членов, а не члены его существуют
для блага общества. Обращаясь
к истории возникновения государства
и политических институтов, Спенсер
утверждал, что первоначальная политическая
дифференциация возникает из семейной
дифференциации – когда мужчины
становятся властвующим классом
по отношению к женщинам. Одновременно
происходит дифференциация и в классе
мужчин (домашнее рабство), которая
приводит к политической дифференциации
по мере возрастания числа обращенных
в рабство и зависимых лиц
в результате военных захватов и
увода в плен. С образованием класса
рабов-военнопленных и начинается
«политическое разделение (дифференциация)
между правящими структурами
и структурами подвластными, которое
продолжает идти через все более
высокие формы социальной эволюции».
Вместе с расширением практики завоеваний
усложняется классовая структура
– возникают различные сословия,
выделяется особый правящий слой и
тем самым усложняется политическая
структура. В ходе объединения усилий
во имя военных целей возрастает
роль «принудительной кооперации»,
что ведет к утрате индивидуальности
у ее участников (так, в военном
типе социальной организации индивид
оказывается собственностью государства).
В это время сохранение общественных
устоев становится самой главной
целью, тогда как сохранение каждого
члена общества – целью второстепенной.
Статус иерархизированной подчиненности
– самая примечательная черта
военного правления: начиная от деспота
и кончая рабом, все являются господами
стоящих ниже и подчиненными тех,
кто стоит выше в данной иерархии.
При этом регламентация поведения
в таком обществе и при таком
правлении носит не только запрещающий
характер, но также и поощряющий.
Она не только сдерживает, но и поощряет,
не только запрещает, но и предписывает
определенное поведение. Другим, противоположным
строем организации и управления
Спенсер считает промышленный (индустриальный)
тип организации общества. Для
него характерны добровольная, а не
принудительная кооперация, свобода
ремесел и торговли, неприкосновенность
частной собственности и личной
свободы, представительный характер политических
институтов, децентрализация власти
и обеспечение способов согласований
и удовлетворения различных социальных
интересов. Всему задает тон промышленная
конкуренция («мирная борьба за существование»),
происходящая в обстановке упразднения
сословных барьеров, отказа от принципа
наследования при замещении государственных
должностей. Для правосознания и нравов
промышленного общества характерна распространенность
чувства личной свободы и инициативы,
уважение к праву собственности и личной
свободе других, меньшая мера подчиненности
авторитету властей, в том числе религиозным
авторитетам, исчезновение раболепия,
слепого патриотизма и шовинизма и т. д.
В движении от военного к промышленному
типу общества Спенсер видел закономерность
общей социально-политической эволюции,
что отчасти совпадало по времени с процессом
исторического движения от сильно иерархизиро-ванного
и военно-сплоченного феодального строя
к обществу, основанному на товарном обмене,
разделении труда и высоко ценимых личных
правах и свободах индивидов. Впоследствии,
уже в XX столетии, эти построения и характеристики
Спенсера были позаимствованы и вмонтированы
в социальные концепции «индустриального
общества» (Р. Арон и др.).
76. ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЕ УЧЕНИЕ
Ф. НИЦШЕ
Фридрих Вильгельм Ницше
(1844–1900) – одна из значительных фигур
в истории философской и политико-правовой
мысли. Вопросы политики, государства
и права освещаются в частности,
в таких его работах, как «Греческое
государство» «Воля к власти», «Так
говорил Заратустра», «По ту сторону
добра и зла», «Происхождение морали»
и др.
Государство, право, законодательство,
политика представляют собой, по концепции
Ницше, служебные орудия, средства инструментарий
культуры, которая, в свою очередь, есть
проявление, обнаружение и образование
космической по своим масштабам
борьбы сил и воль. Воля к накоплению
силы и увеличению власти трактуется
им как специфическое свойство всех
явлений, в том числе социальных
и политико-правовых. Представления
о прогрессивном характере развития
он считал ошибочными. Ценность, согласно
Ницше, – это наивысшее количество власти,
которое человек в состоянии себе усвоить.
Человечество же лишь средство, но не цель.
Именно немногочисленные великие личности
(типа Цезаря, Наполеона), несмотря на кратковременность
их существования и непереда-ваемость
их качеств по наследству, и являются,
по Ницше, единственным смыслом, целью
и оправданием происходящего и всей борьбы
различных воль за власть. Всю социально-политическую
историю Ницше характеризует как борьбу
двух воль к власти – воли сильных (высших
видов, аристократических господ) и воли
слабых (массы, рабов, толпы, стада). Аристократическая
воля к власти, по Ницше, – это инстинкт
подъема, воля к жизни; рабская воля к власти
– инстинкт упадка, воля к смерти, к ничему.
Высокая культура аристократична, господство
же «толпы» ведет к вырождению культуры,
к декадансу. Мораль – орудие рабов против
господ, нравственные суждения и установления
слабых против сильных, оправдание господства
стада над высшими видами. История человечества
нескольких последних тысячелетий(от
господства древней аристократии до современности)
расценивается Ницше как процесс постепенного
вырождения здоровых жизненных начал,
как в конечном счете победа многочисленной
массы слабых и угнетенных над немногочисленной
аристократией сильных. Придерживаясь
глобальной перспективы аристократического
эстетизма, он дает принципиальное предпочтение
культуре и гению перед государством и
политикой – там, где такое расхождение
и столкновение имеет, по его мнению, место.
Цель человечества, по Ницше, состоит в
его совершеннейших экземплярах, возникновение
которых возможно в обстановке высокой
культуры, но никак не в совершенном государстве
и поглощенности политикой – последние
ослабляют человечество и препятствуют
появлению гения. Гений, борясь за сохранение
своего типа, должен препятствовать учреждению
совершенного государства, которое могло
бы обеспечить всеобщее благополучие
лишь ценой потери насильственного характера
жизни и продуцирования вялых личностей.
«Государство, – писал Ницше, – есть мудрая
организация для взаимной защиты личностей;
если чрезмерно усовершенствовать его,
то под конец личность будет им ослаблена
и даже уничтожена, – т. е. будет в корне
разрушена первоначальная цель государства».
Ницше – непримиримый противник
идей народного суверенитета, реализация
которых ведет, по его оценке, к
потрясению основ и падению государства,
устранению противоположности между
«частным» и «публичным». Отмечая
тенденцию падения роли государства
и допуская в принципе исчезновение
государства в отдаленной исторической
перспективе, Ницше считал, что «менее
всего наступит хаос, а скорее еще
более целесообразное учреждение, чем
государство, одержит победу над
государством». Вместе с тем Ницше
отвергал активное содействие падению
государства и надеялся, что государство
устоит еще на долгое время.
77. ПОЛИТИКО-ПРАВОВЫЕ ВЗГЛЯДЫ
РОССИЙСКИХ РЕФОРМАТОРОВ XIX – НАЧАЛА XX
В
Лидером радикального крыла
дворянских реформаторов считался А. Унковский.
«Либеральная партия» в конце 50-х
гг. была представлена Кавелиным и
Чичериным, которые рассматривали
свою партию окруженной с разных сторон
«невежественной массой», а себя
воспринимали «частью просвещенных
и порядочных людей, которые одни
только понимают общественные задачи».
Они признавали необходимость освобождения
крестьян, но «без потрясения всего общественного
организма». При этом особая роль признавалась
за государственной властью – ее задачу
видели в освобождении крестьян сверху.
Алексей Михайлович Унковский (1828–1893/94),
выпускник Царскосельского лицея и затем
юридического факультета Московского
университета, известен как инициатор
и разработчик наиболее радикального
проекта решения крестьянского вопроса.
Проект еще в 1857 г. был представлен Александру
II от имени дворянства Тверской губернии.
В нем обосновывалось положение о немедленном
и обязательном выкупе крестьянами не
только усадьбы, но и полевого надела.
В своем разборе трудов Редакционных комиссий
Унковский проводил мысль, что правительственный
проект стремится «пройти незаметным
образом между защитниками крепостного
права и людьми, желающими полного его
уничтожения». Обязательный выкуп земельной
ренты, писал Унковский, есть мера вполне
законная, справедливая в отношении обеих
заинтересованных сторон. Разумеется,
при этом право частной собственности
должно почитаться как священное, но есть
и другие права, которые «выше, важнее
и священнее права собственности. К числу
таких прав принадлежит право жизни и
разумно свободной деятельности. Этому
праву должно всегда уступать право частной
собственности, а в особенности в тех случаях,
когда оно служит не только частной жизни,
но и государственной».
Митрополит Московский и
Коломенский Филарет (Дроздов) прожил
долгую жизнь (17821867) и стал высокоавторитетным
выразителем взглядов православной
иерархии на государство и право.
Устремление европейских народов
к представительному правлению
Филарет не поддерживал, полагая, что
борьба за избирательные права никогда
не утихнет, поскольку не имеет четких
критериев: это есть «борьба то за
расширение, то за ограничение сего
права. За неправильным расширением
права общественного избрания следует
неправильное употребление оного». В
обстановке политической жизни при
Николае I и затем Александре II до
начала реформ 60-х гг. он видел благоприятный
контраст. Самым важным после самодержавной
власти учреждением, обеспечивающим порядок
и обретение общего блага, он считал
суд и высказывал в этой связи
радикальные для своего времени
мнения и пожелания. Например, в 1813 г.,
в бытность свою викарием Санкт-Петербургской
митрополии, он высказывался в пользу
избрания судей. Суд в его изображении
есть ограда собственности и личной безопасности,
без суда не было бы другой собственности,
кроме добычи хищника, и не было бы другой
безопасности, кроме «безопасности вооруженного
и бодрствующего воина или безопасности
сильного притеснителя, доколе он не встретится
с сильнейшим...». Правда, закон поставлен
не только для подсудимых, но и для судии
– «дабы вразумлял его и управлял им»,
однако существенно, что закон должен
быть мудрым и справедливым. «Устроение
суда чрез избрание важнейших блюстителей
общественного порядка и правосудия есть
одно из важнейших дел человеческих, от
него много зависит благо и зло многих
людей, благоустройство или нестроение
общества, совершенство или несовершенство
союза между государем и государством».
78. РАДИКАЛЬНЫЕ ПОЛИТИКО-ПРАВОВЫЕ
ВЗГЛЯДЫ В РОССИИ КОНЦА XIX – НАЧАЛА XX В
60-е гг. отмечены появлением
новых моментов в идейном содержании
общественных движений. Этот период
изобилует радикальными программами
и общественными акциями. Историки
(А.И. Володин и Б.М. Шахматов)
называют его периодом образования
революционного утопического социализма
на российской почве, возникающего
из соединения русского утопического
(«крестьянского») социализма и
массового революционного движения
в среде разночинной интеллигенции.
Видными представителями русского
утопического социализма стали
А.И. Герцен и Н.Г. Чернышевский.
С именем Михаила Александровича
Бакунина (1814–1876) связано зарождение
и распространение идей так называемого
коллективистского анархизма –
одного из распространенных движений
ультрареволюционного социализма. Бакунин
чаще всего использовал естественно-правовую
традицию в трактовке прав личности
или обязанностей должностных лиц
государства, а не формальный догматический
анализ существующих государственных
законов. Все юридические законы,
в отличие от законов природы
и заурядного правила общежития,
являются, по Бакунину, внешне навязанными,
а потому и деспотическими. Политическое
законодательство неизменно враждебно
свободе и противоречит естественным
для природы человека законам. Свобода
человека должна соизмеряться не с
той свободой, которая пожалована
и отмерена законами государства, а
с той свободой, которая есть отражение
«человечности» и «человеческого права»
в сознании всех свободных людей,
относящихся друг к другу как
братья и как равные.
Петр Алексеевич Кропоткин
(1842–1921) – последний из плеяды всемирно
известных русских пропагандистов
анархизма (наряду с Бакуниным и
Л.Н. Толстым) – принадлежал к старинному
княжескому роду. Он приобрел известность
как географ и геолог (изучал Сибирь, Финляндию
и Швецию), как глубокий исследователь
одного из направлений эволюционной теории
в биологии, автор монографических работ
в области истории и теории этики, а затем
и как создатель серии трудов по теории
и истории анархизма. Историческое развитие
государства он связывал с возникновением
поземельной собственности и стремлением
сохранить ее в руках одного класса, который
вследствие этого стал бы господствующим.
Социально заинтересованными в такой
организации стали землевладельцы, жрецы,
судьи, воины. Все они были настроены на
захват власти. Государственная организация
властвования находится в тесной взаимосвязи
с правосудием и правом. Анархическая
критика государственной организации
властвования была направлена против
государства как формы приобщения к власти
определенных социальных групп, как сверхбюрократизированного
средоточия управления местной жизнью
из одного центра, как формы «присвоения
многих отправлений общественной жизни
в руках немногих».