Право и государство в их соотношении

       Законодательство  о защите рыбных запасов страны за исследуемый период представлено как  общероссийскими указами, законами, другими нормативными актами, так и указами региональной направленности.

       Однако, названные и другие законоположения  свидетельствуют не столько о  защите животного мира, сколько являлись несколько запоздалой реакцией государства  на хищнические способы охоты.

       Подчеркнем, что в связи с развитием  промышленности и отсутствием единого  общероссийского закона о рыболовстве  и охране вод научные формирования и представители общественности «били тревогу» по поводу все большего загрязнения водоемов. Так, на I Всероссийском съезде рыбопромышленников обращалось внимание на недостаточность законов для защиты рыболовных угодий от загрязнения. В обоснование приводились факты, что обработка льна и конопли, развитие винокуренной, сахарной, красильной и химической промышленности, транспортировки нефти в деревянных судах содействовали отравлению стоячих и проточных вод и вызывали ощутимое сокращение рыбного богатства в водоемах России.¹

       Фауносберегающие обычаи и традиции народов Севера формировали у населения бережное отношение к животному миру. Культ духа покровительствовал охоте, рыбной ловле, он - первый и главный защитник животного мира. И давал их только тем охотникам и рыболовам, которые соблюдали известные правила.

       Можно выделить три группы правил:

• охотник должен радоваться любой добыче. Он не должен быть недовольным, какой бы маленькой, незначительной ни была добыча. Существовали правила выражения этой радости. Так, завидев попавшего на самострел сохатого, охотник должен прыгать, скакать, кричать, хохотать от радости;
• нельзя быть жадным, бить стадо зверей до последнего животного, ни одного не оставляя в живых. На Оленеке, например, существовал обычай, по которому «не следовало уничтожать всех оленей из стада, загнанного в глубокий снег или в загон. Обычно одного оленя выпускали для духа леса. В противном случае обиженный дух мог наказать охотника длительной неудачей». Такой же обычай существовал среди юкагиров, эвенов и якутов Индигирки;
• существовали замечательные правила бережного высоконравственного отношения к промышленным зверям и птицам - жертвам охоты. Нельзя над ними надругаться, издеваться, нельзя, чтобы ими играли дети (например, убитыми утками). При снятии шкуры и разделке туши зверей существовал целый ряд запретов: «не проливать крови убитого животного на землю, не нарушать связи между важнейшими органами и целости костей, не допускать осквернения сердца, печени, головы и костей убитого зверя». Обычаи этого рода имели широкое распространение среди всех аборигенных народов северо-востока Азии. Их целью было предотвращение исчезновения зверя.

       К сожалению, несмотря на бедственные  сигналы о состоянии водных пространств  страны, общероссийский закон о защите ихтиофауны и водоемов так и не был принят ни в конце ХIХ, ни в начале ХХ вв.

       Законотворческая деятельность государства отставала от правоприменительной практики по названным вопросам защиты леса и животных. Вероятно, это объяснялось  тем, что крупные рыбопромышленники, казенные ведомства при наличии такого закона лишились бы основных доходов от рыболовства.⁶ 

       Уместно в заключение отметить, что если природоохранная деятельность Петра  Великого и его преемников стимулировалась  преимущественно военными, экономическими и другими целями, то природоохранная  деятельность различных союзов, комитетов, ученых - рациональными и этическими соображениями о гармонизации отношений человека и природы, ответственностью поколений перед потомством за свое поведение перед природой. Выступая против хищнического, нерационального природопользования, эти общественные организации, природозащитники являлись продолжателями народных традиций защиты животного и растительного мира.¹ 

2. Историко-правовые аспекты правовой охраны  морских живых ресурсов в национальных законодательствах

       Формирование  законодательства прибрежных стран  по использованию морских млекопитающих первоначально было связано с необходимостью регулирования отношений купли-продажи продукции промысла, установления привилегий торговым городам на сбор пошлин и т.п.¹.

       Небезынтересно  рассмотреть этот вопрос и с исторической точки зрения, чтобы воочию убедиться в актуальности затронутой проблемы. Россия, несомненно, учитывала опыт других государств в сохранении и приумножении морской фауны. Так, китобойный промысел велся с Х века, сначала в Средиземном море, а затем и в Бискайском заливе.² Уже на начальном этапе, будучи прибрежным, этот промысел велся достаточно активно. Баски, например, добывали до 60 китов в год. В итоге к концу XVI века запасы китов в прибрежных водах истощились.³

       Протекционистская направленность национальных законодательств рассматриваемого периода по регулированию китобойного промысла неоднократно приводила к столкновениям ведущих морских держав – Англии, Голландии, Португалии, Испании. Китобойные интересы могли быть обеспечены или присвоением обширных морских пространств, или, напротив, гарантированием свободы промысла в открытом море.

       Бурное  развитие промышленности, торговли и  мореплавания, приведшее к великим  географическим открытиям, способствовало утверждению принципа свободы открытого  моря и отказу от территориальных претензий на морские пространства за пределами территориальных вод. Основатель науки международного права голландский мыслитель, юрист и дипломат Гуго Гроций, отстаивая интересы первой страны победившего капитализма - Нидерландов, в своей книге «Свобода морей или право, которое принадлежит Голландии, принимать участие в торговле в Ост-Индии» утверждал, что ни Португалия, ни любая другая держава не могут владеть морями и обладать исключительными правами на судоходство.

       Гроций  отмечал, что общие потребности человечества и интересы международной торговли требуют признания открытости морей. В то же время он признавал возможность установления пояса территориальных вод прибрежным государством и право мирного прохода по нему судов других государств.

       Великая французская революция и утверждение  капиталистических производственных отношений во многих европейских  странах способствовали широкому признанию  принципа свободы открытого моря. В 1661 г. итальянский юрист А.Джентили писал, что море - часть суши, имея в виду пояс территориальных вод, за пределами которых должен действовать принцип свободы морей.

       С развитием китобойного промысла, ростом китобойных флотов и перемещением его в районы, отдаленные от побережья, в XVI-XVII веках в ряде стран начинается формирование законодательства по вопросам регулирования промысла морских млекопитающих. На первом этапе законодательство скорее преследовало протекционистские цели, направленные на укрепление национальной китобойной промышленности, в частности, в Великобритании, Испании, Голландии, Норвегии, Франции.  

       Английские  охранные грамоты 1611-1615 гг. об исключительном праве ведения промысла у Шпицбергена и о праве на открытие земель¹ выдавались не только британским, но и голландским китобоям. Вместе с тем, рядом актов вводились поощрительные меры, направленные на интенсификацию промысла, различные премии и льготы. Только в Англии сумма выплат по премиям с 1750 по 1824 гг. составила более 2,5 млн. фунтов стерлингов, а с 1762 г. английское правительство освободило своих китобоев от пошлин на торговлю продукцией промысла (ус и жир), иностранцев же обложило двукратным налогом.

       Так же разворачивался промысел тюленей. За столетие до открытия европейцами Груманда (Шпицбергена) русские поморы промышляли там морского зверя.

       Зверобойный промысел в заливе  Св.Лаврентия в XVI веке был развернут басками и норвежцами. Географические открытия русских мореплавателей Беринга и Прибылова привели к резкому расширению зверобойного промысла в северной части Тихого океана.⁷ При этом скандинавские, датские и немецкие зверобои в конце ХVIII - начале ХIХ вв. промышляли гренландского тюленя-хохлача и тюленя-монаха не только у побережья Канады и Гренландии, но также и у Шпицбергена, о. Ян-Майен вплоть до Новой Земли.

       Печальной судьбы в результате хищнического истребления не избежали и северные морские котики, большие скопления которых были обнаружены в середине XVIII в. в северном полушарии Тихого океана. Промысел котиков зачастую носил сопутствующий китобойному промыслу характер, китобойный же промысел велся варварским образом: американские зверобои в Охотском и Беринговом морях не использовали тушу кита, а вырубали лишь китовый ус.

       Последующее развитие национальных законодательств  в области промысла морских млекопитающих  происходило, во-первых, на фоне роста технической оснащенности китобоев и зверобоев и, во-вторых, на фоне истощения запасов многих ценных видов морских млекопитающих.

       К средине XIX века была полностью истреблена корова Стеллера, практически выбита популяция североамериканского калана, южного морского котика, серьезно подорваны запасы китов Северной Атлантики – от Ньюфаундленда до Северной Земли.

       Интересы  России в значительной степени страдали от разграбления иностранными государствами  животных ресурсов прибрежных вод Дальнего Востока. В связи с этим 4 сентября 1821 г. Александром I был подписан Указ «О господстве России в северной части Тихого океана». Указ был направлен на закрепление прав России в районах Дальнего Востока и Аляски. Иностранным судам запрещалось не только приставать к островам северной части Тихого океана (Алеутские, Курильские и Командорские), но и «приближаться к оным на расстояние менее чем ста итальянских миль».¹ Этим же Указом были утверждены и Правила «О пределах плавания и порядке сношения вдоль берегов Восточной Сибири и Северо-Западной Америки».

       Охрана  запасов морского зверя от хищнических  набегов иностранных китобоев была одной из существенных задач, которую  должен был решить данный Указ. Несмотря на то, что Соединенные Штаты Америки и Великобритания опротестовали его, подчеркнув несовместимость его положений с принципом «свободы открытого моря», Указ положил начало оформлению в национальном законодательстве принципа сохранения животных морских ресурсов.

       В дальнейшем (1834-1847 гг.) Россией были приняты акты, запрещавшие добычу самок котиков, а в 1846-1847 гг. был объявлен полный запрет на промысел животных. Это был первый прецедент в мировой практике. Однако усилия России по защите северных морских котиков оказались недостаточными.

       Ограничению промысла северных морских котиков служило введение в 1893 году запрета на пелагический (в открытом море) промысел этих животных и установление охранных зон вдоль всего побережья Берингова моря (10 морских миль) и вокруг Командорских островов (30 морских миль). В указанных охранных зонах в установленные сроки запрещалось находиться иностранным зверобойным судам, однако санкции за нарушение данного закона могли применяться лишь к подданным России, которые издревле вели только береговой промысел.

       Между тем промысел осуществлялся на путях миграции северных морских котиков. В том же 1893 г. около 50 зверобойных шхун под флагом Великобритании и Соединенных Штатов вели промысел в районах, прилегающих к указанным районам.

       Граждане  Японии в соответствии с договором  России и Японии от           25.05. 1875 г. «Об обмене Курильских островов на Южный Сахалин» до 1890 г. осуществляли промысел котиков на острове Тюлений (Роббен).

       В 1878-1890 гг. Японией принимаются законодательные  меры по ограничению пелагического  промысла, вводится лицензирование промысла, учреждается специальная служба по контролю за его осуществлением, регламенты по аборигенному промыслу, устанавливаются меры по ограничению торговли шкурами животных и проч. В силу того, что данные меры не распространялись на иностранный промысел, они также были мало эффективны.

       По  условиям Портсмутского мирного  договора 1905 г. южная часть о.Сахалин  и острова Тюлений отошли к  Японии.¹ В 1906 г. Японией был издан указ, согласно которому промысел котиков вокруг острова Тюлений в пределах 30-мильной зоны был запрещен для подданных Японии, а на самом острове был объявлен полный запрет на промысел.

       Длительное  время ни национальными, ни международными мерами не регулировался промысел тюленей  в северной части Атлантики. Лишь в 1913 г. Великобритания приняла меры охраны тюленей, обитающих на Оркнейских островах.

       В 1914 г. был издан специальный Акт парламента об охране морских млекопитающих у побережья Британских островов. В Канаде в 1930 г. был издан закон по ограничению промысла моржа (в Арктике) в связи с популярностью изделий из клыков этого животного.