Конституция Соединенных Штатов Америки 1787 года: история создания и теоретические принципы

      Государственным устройством Соединенных Штатов Америки является федерация, субъектами федерации – пятьдесят штатов. Территория Соединенных Штатов включает также острова Пуэрто–Рико и Гуам. Пуэрто-Рико считается «свободно присоединившимся государством», этот остров – не член Организации Объединенных Наций. Население Пуэрто-Рико и Гуама избирает законодательные собрания и губернаторов (как и штаты). Законы Соединенных Штатов Америки имеют здесь верховенство, но все эти территории (не субъекты федерации) не имеют представительства в сенате, а в палату представителей они посылают только по одному делегату с правом совещательного голоса. Не имея представительства в федеральных органах, их жители не платят федеральных налогов. В Пуэрто-Рико проводились референдумы по преобразованию острова в штат, но его избиратели голосовали  против. В прямом управлении США находятся острова Восточное Самоа и Виржинские острова, имеющие статус территории Соединенных Штатов. Там существует практически назначаемая администрация. Особый статус имеет федеральный округ Колумбия. В отличие от других названных территорий жители округа избирают трех выборщиков для участия в выборах президента. Они посылают также одного делегата в нижнюю палату конгресса с правом совещательного голоса, но законодательные полномочия в отношении округа принадлежат конгрессу. Вашингтон – столица Соединенных Штатов Америки,  находящаяся на территории округа, пользуется самоуправлением, население избирает прямыми выборами городской совет и мэра [5, стр. 345].  

        Штаты – это государственные образования. Все они равноправны, не обладают государственным суверенитетом и не имеют права выхода из Соединенных Штатов Америки (это положение было сформулировано Верховным судом США в связи с Гражданской войной 1861 – 1865 годов). Однако они принимают свои конституции, которые должны соответствовать Конституции Соединенных Штатов Америки (конституции штатов в отличие от Конституции США принимались неоднократно). Штаты вправе издавать свои законы, обладают собственным гражданством. Их граждане равноправны на территории всей федерации. Конституция запрещает штатам вступать в какие-либо союзы, договоры и конфедерации, без согласия конгресса облагать пошлинами импорт и экспорт, заключать соглашения с другим штатом или иностранным государством, содержать в мирное время войска. Структура органов штатов сходна со структурой федеральных органов. Законодательные собрания, за исключением одного штата, - двухпалатные, избираются на основе всеобщих, равных, прямых выборов при тайном голосовании. Названия этих палат также одинаковы: палата представителей и сенат. Срок их полномочий в разных штатах колеблется от двух до четырех лет, ротация в сенате, как правило, не применяется. Главой исполнительной власти в штате является губернатор, избираемый, как правило, на два-четыре года. Законы передаются на подпись губернатору, который обладает правом отлагательного вето. Однако в отличие от Президента Соединенных Штатов Америки губернатор не назначает всю администрацию штата. Некоторые должностные лица могут избираться непосредственно гражданами. Но и в этом случае губернатор координирует их деятельность и в какой-то мере руководит ими. Конгресс может принимать в союз новые штаты, но не в праве учреждать штаты в рамках существующих. Слияние штатов в один возможно только при согласии Конгресса и законодательных собраний штатов. Федерация США – относительно централизована. В соответствии с доктриной дуалистического федерализма Конституция разграничивает сферу исключительной компетенции федерации и сферу исключительной компетенции штатов. Со временем сфера компетенции федерации была расширена толкованиями Верховного Суда на основе доктрины подразумеваемых в Конституции полномочий. Иногда штаты протестуют против этого, обращаясь в федеральные суды с исками о вторжении в компетенцию штатов. С другой стороны, федерация ежегодно предоставляет штатам значительные денежные субсидии, правда, на строго определенные цели, проверяя их использование. Кроме того, в последние десятилетия федерация, стремясь разгрузить федеральный бюджет, передает штатам многие полномочия по решению социальных вопросов.

       Итак, федерализм – конституционный принцип, предполагающий относительно жесткое  разграничение сфер компетенции  федеральных властей и властей  штатов, при этом значительная часть  прав «суверенных»     штатов передана федеральному правительству. Считаясь суверенными государственными образованьями, штаты на самом деле не обладают всеми атрибутами суверенитета: они лишены внешнеполитических полномочий; ограничена их власть в финансовой сфере; ни один штат не вправе изменить у себя форму правления, закрепленную Конституцией Соединенных Штатов Америки; штаты не имеют права на сецессию – выход из федерации по собственному волеизъявлению. В круг полномочий штатов входит принятие собственных законов и Конституций, регулирование торговли и экономики внутри штатов, формирование учреждений государственной власти, охрана общественного порядка, установление принципов судоустройства и судопроизводства, проведение выборов в органы власти штатов и местные органы управления [7, стр.49]. 

       Следует подчеркнуть, что в Соединенных  Штатах Америки федеральная судебная система организационно никак не «сцеплена» с судебными системами  штатов и существует параллельно  с ними. В этом также проявляется  американский федерализм. В силу десятой поправки  к Конституции Соединенных Штатов Америки 1787 года за каждым штатом сохраняется право создавать собственные судебные органы (осуществляющие правосудие по делам, отнесенным к их компетенции), поскольку соответствующие положения Конституции касаются только федеральной судебной власти. В результате, в отличие от многих других буржуазных государств, в США не существует единой судебной системы, а имеется пятьдесят независимо функционирующих судебных систем штатов и отдельно федеральная система. При этом ни Верховный суд Соединенных Штатов Америки, ни другие федеральные судебные органы никакого административного контроля над судами штатов не осуществляют [8, стр.116].

               Составители Конституции Соединенных  Штатов Америки четко распределили полномочия, которыми было наделено федеральное правительство, а все «остальные» (без детализации и перечисления) отдано властям штатов. Таким образом, центральному правительству принадлежит исключительное право проведения внешней и оборонной политики, предоставления гражданства Соединенных Штатов Америки иммигрантам, эмиссии денег и контроля денежного оборота, обеспечения внутренней и внешней безопасности, определения национальных приоритетов и ряд других.

              В ведение штатов вносятся такие статьи как гражданское и уголовное законодательство, организация народного образования, здравоохранения, обеспечение общественного порядка, строительство и поддержание дорог и коммуникаций, контроль за использованием земли и природных ресурсов, и т.д. [21, стр. 31]. Некоторые функции, например налогообложение или экологическая безопасность, принадлежат и центру, и штатам. Вообще, система разделения государственных доходов и расходов между центром и штатами довольно четко и последовательно распределена: определенные уровни власти имеют определенные источники поступления в бюджет, тем самым, избегая конфликтного дележа.

                Важно,  что   даже    при    наличии   у   штатов всех  атрибутов суверенитета (герб, флаг  и т.п.), статья четвертая Конституции недвусмысленно устанавливает полный   и   истинный суверенитет  только на федеральном уровне, все федеральные законы  и договоры союза должны исполняться на всей территории Соединенных Штатов Америки в любом штате. Первоначально это вызывало жесткие разногласия и даже привело к Гражданской войне 1861-1865 годов, самой кровопролитной из когда-либо ведущихся на территории Америки, и посеявшей наибольший за всю историю раздор между гражданами страны. Однако, как кажется, с тех пор этот пункт неминуемо выполнялся штатами. Данное положение рассматривается как краеугольный камень существования и функционирования американской федерации.

            Федеративная форма государственного  устройства наложила свой отпечаток  на все институты американской  политической системы, включая внеконституционные (партии, группы давления и др.). В ходе исторического развития Соединенных Штатов Америки  в  системе американского федерализма неоднократно возникали кризисные ситуации. Имманентные   буржуазному федерализму внутренние противоречия свойственны американской федерации и в настоящее время. Централизму    противостоят   определенные    центробежные силы,   но в целом развитие американского государства характеризуется расширением власти федерального правительства [20, стр. 75].    

       Конституция Соединенных Штатов Америки 1787 года юридически закрепила основы централизованной государственной машины, и тенденция  к централизации власти является определяющей для американской буржуазной федерации. 
 

       3.3. Принцип судебного конституционного надзора. 

       Третий  доктринальный принцип государственно – политической  системы Соединенных  Штатов Америки – конституционный  надзор.  Такого рода надзор реализуется  судебной властью в отношении  двух других «ветвей» власти, а его  огромное значение    для  развития американского общества состоит в том, что суды признают не соответствующими Конституции и тем самым недействительными законы конгресса, акты исполнительной власти [8, стр.12].

       В случае, если суд объявляет какой  – либо закон или акт противоречащим Конституции, он автоматически теряет юридическую силу. Высшим органом конституционного надзора является Верховный Суд Соединенных Штатов Америки. Его решения по вопросам толкования Конституции являются окончательными и обязательными для всех государственных органов.

       Конституционный судебный надзор, осуществляемый верховными судами штатов, аналогичен надзору, который  проводит Верховный Суд США. Суды штатов оценивают конституционность  биллей, принимаемых законодательными органами штатов, актов, принимаемых исполнительной властью штатов (губернаторами и их администрацией), и судебные решения, вынесенные судьями штатов.

       Естественно, верховные  суды   штатов,   оценивая правовые  нормы,      в качестве критерия используют не только Конституцию США, но и свою собственную Конституцию. Конечно,  они,   как  и Верховный Суд Соединенных Штатов,   используют   все   элементы  так   называемой   «живой» конституции, то есть и предыдущие судебные решения, и определенные традиции,   и  свое   понимание   справедливости  и общего блага [21, стр. 112].  

       Конституционный надзор превратился  в мощное средство приспособления Конституции к меняющимся политическим и социально – экономическим  условиям капиталистического   общества,   в орудие, с помощью которого судебная   власть может воздействовать на законодательные, исполнительные органы,  и на  политический процесс в целом [7, стр.49].

       Главное и наиболее важное в сфере конституционного надзора – это, безусловно, право  американских судов признавать законы (билли), принятые Конгрессом Соединенных Штатов Америки не соответствующими Конституции, и тем самым фактически отменять их [21, стр. 109].   Однако, механизм и рамки конституционного надзора за деятельностью исполнительных и законодательных органов со стороны судебной власти самой Конституцией США предусмотрен не был. Более того, обсуждение проекта будущего Основного закона страны в 1787 году продемонстрировало настороженное, а иногда – неприкрыто враждебное отношение политических деятелей того времени к идее наделить суды надзорными правомочиями. Пожалуй, единственным политическим деятелем того времени, кто прямо высказался  в   пользу  судебного  надзора,  был Александр  Гамильтон. В  серии  очерков,  написанных   им  совместно с Джеймсом Мэдисоном и Джоном Джеем  и объединенных под названием «Федералист», он указывал, что   толкование    законов есть    надлежащая и   характерная   функция   судов. Конституцию судьи рассматривают и обязаны рассматривать как основной закон. А посему  в их обязанность    должно входить   определение   ее значения, равно как и значения любого конкретного акта, исходящего от законодательного органа [28, стр. 83].

       Утверждают,    что    пропагандируя    судебный  конституционный надзор,   позволяющий   применить   законы,   Александр   Гамильтон как бы успокаивал антифедералистов, которые боялись сильной центральной (федеральной)   власти.   Однако   идея  была   услышана.  Реализована она была в 1803 году, когда   Верховный  Суд Соединенных Штатов Америки под руководством    Джона  Маршала вынес решение о неконституционности одного   из   положений  федерального закона о судоустройстве [21, стр. 110; 24, стр.6].  

       «Отцы – основатели» ставили целью  создать государственность более  совершенного типа по сравнению с  монархиями Старого Света и руководствовались идеей обеспечения «умеренного» правления, не допускающего посягательств на «естественные» права и свободы индивидуума. Поэтому в основу функционирования государственной машины был положен принцип разделения властей, предполагавший разграничение функций между формально независимыми друг от друга органами власти. Одним из важных компонентов системы «сдержек и противовесов» должен был стать и стал судебный надзор. Неизбежность его появления обусловливалось также классовым интересом буржуазии в укреплении и развитии капиталистических отношений, основанных на праве собственности. Небезынтересны в этом смысле соображения, высказанные американским историком Ч.Бирдом. В своих трудах он указывал, что члены Конституционного конвента имели в виду возможность появления судебного надзора как компонента системы «сдержек и противовесов», которая призвана была оградить «интересы частной собственности от нападок со стороны большинства населения… Сама эта система сдержек и противовесов, являющаяся, несомненно,  существенным элементом Конституции, построена на  идее, что ветви власти, представляющей народ, не может быть разрешена полная свобода действий и менее всего -  в деле принятия законов, затрагивающих право частной собственности» [10, стр.94].

       Вместе  с тем корни судебного надзора  нетрудно было отыскать и в сугубо юридических сферах. В самой Конституции  Соединенных Штатов Америки 1787 года говорилось о том, что судебная власть распространяется на все дела, возникающие  на основе Конституции [1,  ст. III, разд.2]., и что Конституция является «верховным правом» страны, федеральные законы принимаются в ее исполнение, а судьи обязуются под присягой «поддерживать Конституцию» [1, ст. VI].

       Институт  судебного надзора был не только логически неизбежным продуктом конституционного механизма взаимодействия государственных органов, порождением складывавшихся правовых традиций, но и практическим развитием идей американской революции. Судебный надзор, содержавший в своей основе потенциальные гарантии от  произвола административных органов или от принятия  и исполнения законов, нарушающих конституционные права и свободы граждан, отвечал также и интересам демократических элементов   среди   политиков молодой  буржуазной  республики,  их стремлению  в новом, независимом государстве установить такой правопорядок – буржуазно – демократический по своему существу, который исключал бы привычный для европейских монархий произвол властей.