Концепция Макса Вебера

     6. «Понимание» во всех этих случаях  означает интерпретирующее постижение: а) реально предполагаемого в  отдельном случае (при историческом анализе событий), б) предполагаемого, взятого в среднем и приближенном значении (при социологическом рассмотрении массовых явлений), в) смысла или смысловой связи в научно конструируемом чисто типе («идеальном типе») некоего часто повторяющегося явления. Подобными  идеально-типическими конструкциями служат, например, разработанные чисто теоретическим экономическим учением понятия и «законы». Они показывают, каким было бы определенное человеческое поведение, если бы оно носило строго целенаправленный характер, было бы свободно от заблуждений и аффектов и если бы оно ориентировалось на совершенно однозначную цель (экономику). Реальное поведение чрезвычайно редко (например, в ряде случаев на бирже), и то только приближенно, соответствует конструкции идеального типа.

     Каждое  толкование стремиться, конечно, к ясности. Однако сколь бы ясным по своему смыслу ни было толкование, оно тем  самым еще не может претендовать на каузальную значимость и всегда остается лишь наиболее вероятной гипотезой. а) «Мотивы», которые данный индивид приводит, и те, которые он «подавляет» (то есть скрытые мотивы), частично настолько маскируют- даже в сознании самого действующего лица- подлинную связь его действий, что и субъективно искренние свидетельства имеют лишь относительную ценность. В этом случае задача социологии – выявить связь между отдельными мотивами и посредством истолкования становить её подлинный характер, невзирая на то что она обычно (или большей частью) не может считаться полностью конкретно предполагаемой, осознанной индивидом. Это- пограничный случай истолкования смысла поведения. б) В основе поведения, представляющего нам «одинаковым» или «похожим», могут лежать самые различные смысловые связи, и мы «понимаем»значительно отклоняющиеся друг от друга, подчас противоречивые типы поведения в ситуациях, которые мы считаем «однородными»… в) Действующие в определенных ситуациях люди часто испытывают противоречивые, борющиеся друг с другом импульсы, которые мы, несмотря на их различия, «понимаем». Однако в какой степени и с какой силой выражают себя в поведении человека эти различные, ведущие «мотивационную борьбу», одинаково нам понятные смысловые связи удаляется, как показывает опыт, установить в большинстве случаев лишь приближенно и, уж во всяком случае, без полной уверенности в правильности наших выводов. Подлинное решение данного вопроса дает лишь результат мотивационной борьбы…

     7. «Мотивом» называется некое смысловое  единство, представляющееся действующему  лицу или наблюдателю достаточной  причиной для определенного действия. «Адекватным смыслу» мы назовем единое в своих проявлениях действие в той мере, в какой соотношение между его компонентами представляется нам с позиций нашего привычного мышления и эмоционального восприятия типичным (мы обычно говорим, правильным) смысловым единством. «Каузально адекватной» мы назовем последовательность событий, если в соответствии с опытными правилами можно предположить, что она всегда будет таковой…

     Объектом  статистических исчислений могут быть как лишенные смысла, так и осмысленные процессы. (Существует статистика смертности, утомляемости, машинной производительности, выпадения осадков). Социологическая же статистика занимается исчислениями только осмысленных процессов (статистика уголовных преступлений, профессий, цен, посевной площади). Само собой разумеется, что часто встречаются случаи, объединяющие оба типа; сюда относятся, например, статистика урожая.

     8. События и единообразия, которые,  будучи в принятом здесь смысле  непонятными, не могут быть  определены как «социологические факты» или закономерности, конечно, не становятся от этого менее важным. В том числе и для социологии в принятом здесь смысле этого слова…

     9. «Поведение» в качестве понятной  по своему смыслу ориентации  собственных действий всегда  являет собой для нас действие одного или нескольких отдельных лиц…

     Для других (например, юридических) познавательных целей практических, может быть, напротив, целесообразно и даже неизбежно  рассматривать социальные образования («государство», «ассоциацию», «акционерное общество», «учреждение») совершенно так же, как отдельных индивидов (например, как носителей прав и обязанностей или  как субъектов, совершающих релевантные в правовом отношении действия). Для понимающей социологии, интерпретирующей поведение людей, эти образования- просто процессы и связи специфического поведения отдельных людей, так как только они являют собой понятных для нас носителей осмысленных действий. Несмотря на это, однако, социология и для своих целей не может игнорировать коллективные мысленные образования, полученные с других позиций…

     Исследование  основных проблем эмпирической социологии всегда начинается с вопроса: какие  мотивы заставляли и заставляют отдельных  «функционеров» и членов данного  «сообщества» вести себя таким образом, чтобы подобное «сообщество» возникло и продолжало существовать? Любое функциональное (отправляющееся от «целого») образование понятий служит здесь лишь предварительной стадией, польза и необходимость которой не вызывают никакого сомнения, если оно проведено правильно.

     10. «Законы», как обычно называют некоторые положения понимающей социологии… являют собой подтвержденную наблюдением типическую вероятность того, что при определенных условиях социальное поведение примет такой характер, который позволит понять его, исходя из типических мотивов типического субъективного смысла, которыми руководствуется действующий индивид. Понятны и однозначны эти «законы» могут быть при оптимальных условиях постольку, поскольку типический наблюдаемый процесс основан на чисто целерациональных мотивах (или же последние мотивы из соображений методической целесообразности положены в основу конструированного типа), а отношение между средством и целью эмпирически определено как однозначное (при «неизбежности» средства. В этом случае можно утверждать, что при строгом целерациональном характере поведения оно должно быть именно таким, а не иным (так как преследующее определенную однозначную цель индивида могут по «техническим» причинам располагать только этими средствами)…

     11. Социология конструирует- мы уже многократно указывали на данное обстоятельство как на само собой разумеющуюся предпосылку- типовые понятия и устанавливает общие правила явлений и процессов. Этим она отличается от истории, которая стремиться дать каузальный анализ и каузальное сведение индивидуальных, обладающих культурной значимостью действий, институтов и деятелей. Для образования своих понятий социология берет в качестве парадигм материал в значительной степени (хотя и не исключительно) из тех же реальных компонентов поведения, которые релевантны также с точки зрения истории. Социология разрабатывает свои понятия и выявляет закономерности также и под тем углом зрения, может ли это историческому каузальному сведению важных культурных явлений. В социологии, как и во всякой генерализующей науке, своеобразие социологических абстракций ведет к тому, что ее понятия по сравнению с конкретной реальностью истории неизбежно (относительно) лишены полноты содержания. Вместо этого социология дает большую однозначность понятий. Такая однозначность достигается наивысшей- по возможности- смысловой адекватностью, что и является целью социологических понятий. Указанная цель может быть с наибольшей полнотой реализована-  на этом мы преимущественно фиксировали внимание в предыдущем изложении- в рациональных (ценностно- рациональных и целерациональных) понятиях и обобщениях. Однако социология пытается выразить в теоретических, адекватных смыслу понятиях и иррациональные (мистические, пророческие, духовные, эмоциональные) явления. Во всех случаях, как рациональных, так и иррациональных, она отходит от действительности, показывая, что при определении степени приближения исторического явления к одному или ряду социологических понятий оно может быть подведено под них. Одно и тоже историческое явление может быть, например, в одних своих составных частях «феодальным», в других- «партимониальным», в третьих- «бюрократическим», в некоторых- «харизматическим». Для того чтобы перечисленные слова имели однозначный смысл, социология должна в свою очередь создавать «чистые» (идеальные) типы такого рода, чтобы в них могла быть выражена наибольшая смысловая адекватность; однако именно потому они столь же редко встречаются в реальности в абсолютно чистой форме, как физическая реакция, полученная  в условиях полного вакуума. Лишь с помощью чистого («идеального») типа возможна социологическая казуистика. Само собой разумеется, что социология сверх того в ряде случаев пользуется и средним типом, эмпирико- статистическим по своему характеру; это понятие не требует особого методологического разъяснения. Однако когда в социологии говориться о «типических» случаях, всегда имеется в виду идеальный тип, который сам по себе может быть рациональным или иррациональным, в большинстве случаев ( в политической экономии, например, всегда) он рационален, но всегда, независимо от этого, конструируется адекватно смыслу.

     Надо  ясно отдавать себе отчет в том, что  в области социологии «среднее», а следовательно, и «средние типы»  можно в некоторой степени  однозначно образовать только там, где  речь идет о различии в степени качественно однородных, определенных по своему смыслу поведений. Это иногда встречается. В большинстве случаев, однако, исторически или социологически релевантное поведение испытывает воздействие гетерогенных мотивов, свести которые к некоему «среднему» в подлинном смысле слова совершенно невозможно. Названные идеально- типические конструкции социального поведения, создаваемые, например, экономической теорией, в том смысле «далеки от действительности», что их значение находит выражение в следующем вопросе: каким было бы поведение при идеальной и чисто экономически ориентированной целерациональности? Тем самым поведение, в котором какую-то роль, безусловно, играют также традиции, аффекты, заблуждения, воздействие внеэкономических целей и соображений, может быть понято, во-первых, в той мере, в какой оно в данном конкретном случае определяется также и экономически целерационально, или- если речь идет о поведении в среднем- обычно именно так и определяется; во-вторых, понимание его подлинных мотивов облегчается именно установлением отличия реального процесса от идеально-типической конструкции… Так, например, объясняя, как проходила компания 1866 г., необходимо сначала (мысленно) установить, как в случае идеальной целенаправленности расположили бы свои войска Мольтке и Бенедикт, если бы каждый из них был полностью осведомлен не только о той ситуации, в которой находится он, но и о ситуации противника. Затем с этой конструкцией сравнивается фактическое расположение войск в упомянутой компании, чтобы посредством такого расположения каузально объяснить отклонение от идеального случая, которое могло быть обусловлено ложной информацией, заблуждением, логической ошибкой, личными качествами полководца или нестратегическими факторами. Таким образом, и здесь используется идеально-типическая конструкция.

     Конструированные  социологические понятия идеально-типичны  не только в применении к внешним  событиям, но и к явлениям внутренней жизни людей. «Предполагаемый смысл» реального поведения в подавляющем большинстве случаев сознается смутно или вообще не сознается. Действующий индивид лишь неопределенно «ощущает» этот смысл, а отнюдь не знает его, «ясно его себе не представляет»; в своем поведении он в большинстве случаев руководствуется инстинктом или привычкой. Очень редко люди, а при массово-однородном поведении лишь отдельные индивиды отчетливо осознают его (рациональный или иррациональный) смысл. В реальной действительности подлинно эффективное, то есть полностью осознанное и ясное по своему смыслу, поведение- всегда лишь пограничный случай. Об этом необходимо помнить при исследовании реальности в исторической и социологической науке. Однако последнее обстоятельство не должно препятствовать образованию социологических понятий посредством классификации возможных типов «предполагаемого смысла», то есть исходя из того, что поведение действительно ориентировано на его субъективно осознанный смысл. В социологическом исследовании, объектом которого является конкретная реальность, необходимо постоянно иметь в виду ее отклонение от теоретической конструкции; установить степень и характер такого отклонения- непосредственная задача социологии. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     §2. Рациональность и иррациональность 

     В соответствии с веберовской типологией можно осуществить выделение четырех типов рациональности- практическую, теоретическую, субстанциальную (субстантивную) и формальную.

     Практическая  рациональность предполагает действия индивида, направленные на удовлетворение прагматических, эгоистических интересов  индивида. Люди, для которых характерен данный тип рациональности, воспринимают социальную и культурную реальность такой, какой она есть, пытаясь просчитать все трудности, которые данная реальность неизбежно предполагает. В повседневной жизни это проявляется в калькуляции адекватных средств достижения тех или иных целей. Практическая рациональность характерна для разных исторических времен и разных цивилизаций.

     Теоретическая рациональность предполагает, что индивиды стремятся познать мир, используя такие познавательные приемы, как дедукция, индукция, выявление корреляций между явлениями и т.д. Данный тип рациональности свойствен интеллектуалам, особенно деятелям науки, чиновникам, судьям. Он не предполагает активную деятельность индивида, скорее- познавательную и мысленную. Теоретическая рациональность также характерна для разных времен и народов.

     Субстанциальная рациональность основывается на некое  наборе ценностей, предполагает этику  успеха и случая. Естественно, в разных культурах существуют различные, подчас противоположные ценностные системы, что соответственно предполагает плюрализм типов субстанциальной рациональности. Однако, по Веберу, только субстанциальная рациональность способна утвердить «методические способы жизни». Конкретная субстанциальная рациональность, свойственная Западу, акцентирующая протестантскую этику, утверждала такой методический способ жизни, создавая условия для формальной рациональности.

     Для Вебера наиболее значима формальная рациональность, предполагающая четкое представление целей и просчитывание средств их достижения. В отличие от практической рациональности, основанной на следовании прагматическим личным интересам, данный тип рациональности предполагает универсальное использование правил, законов, технических средств регулирования общественной жизни. Вебер полагал, что данный тип рациональности будет в конечном счете доминирующим типом рациональности во всех человеческих обществах. Соответственно, прогнозировал социолог, это приведет к уменьшению влияния субстантивной рациональности.