Образование организации североатлантического договора (НАТО), ее цели и принципы

      Задача  по реализации программы партнерства  была возложена на Североатлантический  совет. По замыслу организаторов, страны-партнеры получили доступ к работе политических и военных органов в штаб-квартире НАТО. Альянс обязался проводить консультации с любым участником партнерства  в том случае, «если этот партнер  сочтет, что возникла прямая угроза для его территориальной целостности, политической независимости или  безопасности» [23]. Следует отметить, что хотя подобная формулировка может быть достаточно произвольно истолкована государствами-партнерами и в определенных условиях может иметь серьезные последствия для международных отношений, она не предусматривает никаких четких военных гарантий со стороны НАТО.

      Среди основных целей программы, перечисленных  в документе, можно назвать «прозрачность» в деле выделения средств на оборону, демократический контроль над министерствами обороны, защиту и поддержку основных  свобод и прав человека, сохранение демократических обществ, совместное планирование, а кроме того, проведение военных маневров и полевых учений начиная с 1994 года с целью поддержания мира, поиска и спасения . Таким образом, здесь могу отметить превалирование политической составляющей НАТО над военной сферой. Что касается сотрудничества в рамках «Партнерство ради мира», то оно будет осуществляться НАТО по согласованию со странами-партнерами, которые предоставят руководству альянса презентационные документы, где будет содержаться «меры, намечаемые для достижения политических целей партнерства»

      К началу 1996 года в программе партнерства  принимали участие 27 государств (Австрия, Азербайджан, Албания, Армения, Беларусь, Болгария, Венгрия, Грузия, Казахстан, Кыргызстан, Латвия, Литва, Молдова, Польша, Румыния, Российская Федерация, Словакия, Словения, Туркменистан, Узбекистан, Украина, Финляндия, Чехия, Швейцария, Швеция, Эстония  и бывшая Югославская Республика Македония), в том числе Россия и Белоруссия. [24]. Чтобы оценить динамизм развития партнерских отношений в рамках НАТО следует сказать, что сейчас программа насчитывает уже более 40 государств, т.е. произошло почти двукратное увеличение числа участников.

     Группа  координации программы находится  в Бельгии в городе Монс. Она проводит военное планирование учений по программе «Партнерство ради мира». Декларировалось, что сотрудничество по программе будет способствовать «поддержанию, с учетом конституционных соображений, сил и средств и степени готовности, необходимых для содействия проведению операций под эгидой ООН и/или с санкции ОБСЕ». Первые учения по программе «Партнерство ради мира» по отработке миротворческих операций прошли осенью 1994 года[24].

      Таким образом, начало сотрудничества альянса  со странами Центральной и Восточной  Европы в значительной степени предопределило появление средиземноморской инициативы НАТО, которая наряду с «Партнерством  ради мира» имеет своей целью  развитие интеграционных процессов  между Североатлантическим союзом и третьими государствами. В основе этой программы лежит позиция  официальных лиц НАТО о том, что  «безопасность в Европе в целом  тесно связана с безопасностью  и стабильностью Средиземноморского региона, а Средиземноморское измерение  является частью европейской архитектуры  безопасности» [25]. Выход к Средиземному морю имеют 22 государства, и у каждого формируется свой собственный взгляд на проблемы безопасности. Само по себе Средиземноморье является крайне неоднородным регионом как по своим особенностям, так и по тем проблемам, которые в нем представлены и которые могут негативно воздействовать на его окружение. Поэтому вопрос состоит не в том, должна ли НАТО иметь продуманную средиземноморскую стратегию, а какие конкретные шаги могут быть воплощены в рамках Средиземноморского диалога.

      Намерения Североатлантического союза развивать  отношения с Североафриканскими странами берут начало еще в эпоху  «холодной» войны, но тогда в политике блока доминировало восточное, а не южное направление, и регион Средиземного моря мыслился лишь в контексте биполярности. Соответственно, Средиземноморье считалось «южным флангом НАТО» и имело второстепенное значение, что было вполне закономерно. После окончания блокового противостояния вероятность возникновения глобального ядерного конфликта ушла в прошлое, но значительно возросла опасность региональных конфликтов, таких как нападение Ирака на Кувейт, кризис на Балканах, активизация международного терроризма, и Североатлантический союз не остался безучастным к этой проблеме. В современных условиях вклад НАТО в обеспечение Средиземноморской безопасности выражается главным образом в реализации принципа коллективной обороны, разрешении кризисов, миротворчестве и поддержании режима нераспространения ядерного оружия.¹

      Фактическим началом Средиземноморского диалога  следует считать январь 1994 года, когда главы государств и правительств стран НАТО на саммите в Брюсселе объявили о намерении содействовать укреплению доверия и взаимопонимания между странами Ближнего Востока. В конце 1994 года НАТО заявила о готовности установить контакты на разовой основе между Североатлантическим союзом и не входящими в него странами Средиземноморья с целью содействия укреплению региональной стабильности [26].

      За  этим в феврале 1995 года последовало  формальное приглашение, направленное Египту, Израилю, Мавритании, Марокко  и Тунису, присоединиться к Средиземноморскому диалогу. Позднее такое же приглашение  получила Иордания[26]. Седьмым государством Средиземноморья, начавшим взаимодействие и диалог с НАТО, становится Алжир: в феврале 2000 года генеральный секретарь альянса  Джордж Робертсон направил официальное приглашение, на которое алжирское правительство ответило незамедлительным согласием [27].

      Примечательно, что наряду с арабскими странами Северной Африки в этой программе  НАТО принял участие Израиль. Израиль  по определению не может остаться за бортом Средиземноморского диалога, поскольку в этом случае Ближневосточный  мирный процесс окажется окончательно подорванным. Установление прямых партнерских  отношений НАТО с арабскими странами будет расценено Израилем как  переход Запада от беспристрастного посредничества к  открытой поддержке  исламских стран. Естественно, что  США, которые имеют длительную традицию поддержания тесных военно-технических  и политических связей с этой страной, никогда не пойдут на подобное развитие событий. Напротив, поддержка мирного  процесса на Ближнем Востоке является одной из основополагающих целей  Средиземноморского диалога[25].

      В связи с этим не следует исключать  увеличение роли НАТО в Ближневосточном  урегулировании. В настоящий момент эта проблема находится в сфере  внимания ООН и американской администрации, причем первая играет роль скорее дискуссионного клуба, чьи решения носят лишь рекомендательный характер, а реальным актором на Ближнем Востоке являются США. Сейчас, когда мирный процесс буксует, для Соединенных Штатов очень выгодно переложить ответственность за эту временную неудачу на многонациональные плечи НАТО. Не исключено, что события будут развиваться по этому сценарию, тем более что на практике НАТО оказывается лишь инструментом американской внешней политики.

      Дальнейшей  вехой в развитии Средиземноморского диалога стала Мадридская встреча 1997 года. В Мадриде диалог получил  свое институциональное оформление: была создана Группа средиземноморского сотрудничества, которая стала первым постоянным форумом для дискуссий  и обмена мнениями. В нее вошли  политические советники государств-членов организации, и наряду с этим было принято решение об открытии контактных представительств НАТО в странах  Средиземноморья. Ранее ответственность  за Диалог нес Политический комитет  НАТО. Здесь бросается в глаза сходство между Средиземноморским диалогом и вступлением в НАТО Вышеградской группы: так же, как и в случае Восточной Европы имеет место предварительное создание контактных групп как первого шага на пути установления партнерских отношений. В случае с Польшей, Венгрией и Чехией это закончилось полной интеграцией стран в Североатлантический союз. Не исключен подобный сценарий и в Северной Африке.

      Однако  бывший генеральный секретарь НАТО Х. Солана в статье «НАТО и Средиземноморье» предостерег от слепого копирования  институциональных механизмов интеграции, опробованных в странах Центральной  и Восточной Европы. По его мнению, европейские структуры НАТО должны выработать такие меры обеспечения  доверия, которые окажутся действенными и в Средиземноморье. Вместе с  тем он не исключил появление программы  для стран Северной Африки и Ближнего Востока, аналогичной «Партнерству ради мира» в принципе [28].

      О развитии Диалога упоминается также  в документах Вашингтонской конференции  альянса 1999 года. На постоянной сессии Совета НАТО было принято решение  об углублении «политического и практического  сотрудничества в рамках Средиземноморского диалога» [29], а на встрече в Вашингтоне ей было поручено начать мероприятия по осуществлению диалога.

Также приветствовались совместные мероприятия, проведенные странами-членами НАТО и государствами Средиземноморского диалога, такие как римская конференция 1997 года и конференция в Валенсии в1999 году. На этих встречах были озвучены идеи о том, что НАТО должна играть более активную роль в регионе ввиду растущей нестабильности на юге и неотделимости проблем средиземноморской безопасности от безопасности европейской[30] . Кроме того, руководство НАТО проявило решимость развивать сотрудничество со странами Средиземноморья «в военной области и в других областях, к которым проявили интерес страны диалога» [29]. 

      В связи с принятием поправок к  новой стратегической концепции  НАТО в 1999 году проблема Средиземноморского диалога приобретает новое звучание. Поскольку в Вашингтоне альянс декларировал «активную вовлеченность в дела регионов, расположенных вне традиционной и зафиксированной при создании этого блока «зоны ответственности» [31] , то в ближайшее время можно будет прогнозировать расширение взаимодействия НАТО со странами южного Средиземноморья с отдаленной перспективой их вступления в Североатлантический союз.

     Кроме того, в Стратегической концепции  НАТО (ст.38) говорится, что «Средиземноморский регион представляет для Североатлантического союза особый интерес» [32] . На причинах возникновения подобных интересов следует остановиться поподробнее.  
 

      2.2 Структура программы  НАТО «Средиземноморский  диалог» 

      Теперь  необходимо остановиться на основных моментах функционирования Средиземноморского диалога. Раз в год страны НАТО принимают рабочую программу, где  находят отражение основные мероприятия  по организации практического сотрудничества в области безопасности и в  смежных областях, таких как научное  и информационное взаимодействие.

В программе  Диалога значится, что на первоначальном этапе страны Ближнего Востока, Северной Африки и НАТО устанавливают  "добрые, прочные и дружественные отношения  и будут всячески содействовать  достижению полного взаимопонимания". Впоследствии сотрудничество расширилось  и на сферу обеспечения совместной безопасности, что подразумевает  проведение учений, маневров, использование  территории стран Диалога для  проведения военных операций НАТО, а также взаимные консультации [33].

     Создание  Постоянного Соединения ОВМС НАТО на Средиземном море 30 апреля 1992 года стало  первым этапом сотрудничества Альянса  и государств, не входящих в блок. Это соединение играет важную роль в политике Североатлантического союза, поскольку южный фланг блока  непосредственно примыкает к  кризисному району Ближнего Востока  и Балкан, однако не исключается  использование Средиземноморского флота НАТО и в других регионах зоны ответственности Альянса. Одна из целей вышеупомянутой группировки—«развитие военно-морского сотрудничества с ВМС государств, подписавших программы «Партнерство ради мира» и «Средиземноморский диалог», при этом командование НАТО не исключает возможности включения в состав соединения кораблей государств, не являющихся членами блока[34].

     Постоянное  соединение альянса может наносить визиты в порты стран Средиземноморского диалога. Так, летом 1999 года восемь кораблей средиземноморской группировки ВМС стран НАТО нанесли дружественный визит в Египет, Марокко, Тунис, Мавританию и Израиль, а всего в 1998 году было проведено 34 мероприятия в военной области[26] . Среди наиболее значительных акций можно назвать участие Египта, Иордании и Марокко в миротворческой операции в Боснии, а также Иордании и Марокко в урегулировании кризиса в Косово[35] .

     В качестве мер, способствующих снятию взаимных подозрений и укреплению доверия  между странами Средиземноморья, НАТО предлагает прозрачность военного планирования и гражданский контроль над вооруженными силами[36]. Эти идеи фигурируют не только в Средиземноморском диалоге, но и в программе «Партнерство ради мира» и являются неотъемлемой частью политики Североатлантического союза в целом.