Семейные и полоролевые установки у подростков как условие социализации

1.3.Гендерные установки.                                                                                      Обратимся к анализу понятия установки в психологической науке, которое пер-воначально было введено в экспериментальной психологии немецкими психо-логами для обозначения обусловленного прошлым опытом фактора (готовнос-ти действовать тем или иным образом), определяющего скорость реагирования на воспринимаемую ситуацию и некоторые иллюзии восприятия. Термин также употреблялся для описания возникающего при постановке задачи несознавае-мого состояния готовности, обусловливающего направленность различных пси-хических процессов.                                                                                                  Позднее понятие социальной установки – аттитюда – вводится в социальную психологию и социологию для обозначения субъективных ориентаций индиви-дов как членов группы (или общества) на те или иные ценности, предписыва-ющие индивидам определенные социально принятые способы поведения.        В качестве объяснительного принципа изучения психических явлений установ-ка наиболее глубоко разработана Д.Н. Узнадзе и его школой. Узнадзе понимал под установкой определенное, возникающее под совокупным воздействием потребностей индивида и влиянием условий его существования психическое состояние, которое «можно охарактеризовать как готовность к совершению определенной деятельности»[8;19].                                                                      Установки, в отличие от отношений личности, возникнув, первоначально не осознаются и носят автоматический характер. В процессе деятельности установ-ка объективируется, направляется на определенные предметы и становится осознанной. Кроме этого, вследствие особых условий и обстоятельств, чем ча-ще она возникает, тем устойчивее становится. Такая установка приобретает оп-ределенное личностное значение и становится фиксированной.  Целесообразно остановиться на представлении психологии о такой форме уста-новок, как гендерные. Термин «гендерный» находит все более широкое рас-пространение и обозначает различные социальные аспекты межполовых отли-чий. Ученые, занимающиеся гендерными исследованиями, изучают особеннос-ти социальных ролей мужчин и женщин. Изучение гендерных характеристик неразрывно связано с такой проблемой как половая идентификация. Половая идентификация определяется как процесс формирования внутренней динами-ческой структуры, интегрирующей отдельные стороны личности, связанные с осознанием и переживанием себя как представителя определенного пола[16; 22].Таким образом, в процессе социализации человек, так или иначе, усваивает представления общества о мужчинах и женщинах, а также формирует собствен-ные. В соответствии с общими положениями об установках и стереотипах, эмо-ционально и когнитивно яркие представления о женщинах и мужчинах, обусло-вливающие готовность действовать в соответствии с ними, возможно опреде-лить как гендерные установки. Под гендерными установками Романовой Н.М. понимается своеобразный гештальт, фигура на фоне индивидуальной гендер-ной концепции человека. Гендерные установки (сотрудничество, опора, изоля-ция, независимость, индифферентность, притяжение, агрессия) указывают на основную социополовую доминанту личности, отражают ведущие идеи в струк-туре гендерного концепта.                                                                                   Гендерные стереотипы помогают находить рациональное объяснение для ген-дерных ролей. Роль есть социально-типическая система поведения (совокуп-ность действий), выработанная в данном обществе для реализации тех прав и обязанностей личности, которые следует из ее позиции, другими словами, ста-туса (Р.Х. Шакуров). Роль можно представить как механизм, посредством кото-рого общественные интересы детерминируют поведение индивидов (А. Креч-мер).                                                                                                                          Гендерные стереотипы (установки) являются не только детерминантами меж-половых отношений, но, в первую очередь, они активно участвуют в процессе половой идентификации. Проблема гендерных установок тесно связана с про-блемой половой идентификации личности. Формирование соответствующих своему полу образа мышления и моделей поведения во многом обусловлены представлениями о «маскулинности» и «фемининности». Так, идентификация происходит при ориентации на образы значимых взрослых мужчин и женщин в рамках частных и культурных стандартов[9;11].                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                             

1.4.Формирование семейных и полоролевых установок у подростков.  Представления молодежи о браке итожат опыт прошлого и создают прообраз будущего семьи. Отражая в большей мере желания, чем реальные брачные потенции, они, тем не менее, интересны уже потому, что позволяют уточнить многие стороны подготовки к семейной жизни[14].                                   Подготовка молодежи к семейной жизни наряду с формированием нравствен-ного мира личности предполагает и формирование особой системы представ-лений о себе как о человеке определенного пола. Сравнительно недавно выде-лился специальный предмет внимания исследователей: формирование пред-ставлений о маскулинности-фемининности как одном из условий подготовки к семейной жизни и др. Изучение вербализованных представлений подростков о мужественности и женственности в связи с формированием «я-образа» и пред-ставлений о семейных ролях, а также половозрастных особенностей формиро-вания маскулинности-фемининности позволяет предотвратить искаженное по-нимание интересов и потребностей данной возрастной группы (или половой) и разорвать замкнутый круг: «искажение запроса - искажение ответа - искажение запроса». Особая ценность этих работ заключается в постановке вопросов, во многом определяющих направления дальнейших исследований. Часть из них связана с теорией половых ролей, под которыми понимают существующие в обществе стереотипы маскулинного и фемининного поведения и соответству-ющие им представления и ожидания, которым индивид должен соответство-вать, чтобы быть признанным человеком того или другого пола[13;18]. Существенное воздействие на семью и ее развитие оказывает характерный для современного общества "инверсионный тип" половой социализации с чрезмер-ной маскулинизацией женщин и феминизацией мужчин. Он негативно отража-ется на родительско-детских отношениях, воспитании, ролевой структуре се-мьи. Искаженная полоролевая структура семьи и общества пагубно отражается на полоролевом развитии детей, затрудняет адекватный выбор полоролевой позиции ребенком, приводит к формированию бисексуальной модели психоло-гического пола, которая наблюдается сегодня не только в моде, поведении, но и в психосексуальных пристрастиях[11].                                                                 Исходя из положений, развиваемых рядом советских психологов[2],[6],[7], надо признать, что знание половых ролей представлено в двух формах: декларируе-мые, культивируемые извне социальные значения, и реальные, интериоризо-ванные до уровня установки в динамике собственного жизненного опыта. По-нятие реального (установочного) знания имеет в виду неосознаваемые или не полностью осознаваемые аспекты личностных смыслов как диспозиции соци-ального поведения личности; в нем интегрированы сугубо «внешние» (соци-альные) и «внутренние» (индивидуальные) детерминанты поведения, развора-чивающегося одновременно и как реализация социальных предписаний, и как реализация индивидуальных побуждений. Установлено, что эти две формы знания половых ролей не совпадают: реальное знание оперирует понятиями маскулинности и фемининности как аддитивными, а декларативное – альтер-нативно противопоставляет их. Тот факт, что психологическим объектом воспи-тания является смысловая сфера личности, система личностных смыслов и реа-лизующих их в деятельности смысловых установок, и, следовательно, подготов-ка к семейной жизни реально опирается не только на знания, но и на значения, «когнитивные единицы» и имеет целью усвоение и присвоение знаний, выра-ботку оптимальных поведенческих установок, побуждает к исследованию вза-имосвязи семейных и полоролевых ориентации подростков на уровне устано-вочного знания[8;13].                                                                                           Серьезных исследований в этой области немного. Одно из них выполнено Э. Тийт , и результаты его согласуются с прогнозами развития семейнобрачного института, принадлежащими С. И. Голоду. Девиз «Вступим в брак, так как лю-бим друг друга» постепенно уступает место девизу «Вступим в брак, так как уважаем и любим друг друга». В представлениях об идеальном браке наиболее ценными и предпочитаемыми его свойствами выступают взаимопонимание, уважение, доверие; за ними следуют любовь, нежность, привязанность, кото-рые девушки оценивают выше, чем юноши. Личные качества супругов включа-ют в себя, наряду с общепризнаваемыми честностью, добротой и проч., ряд культурально различающихся черт (интеллигентность или чувство юмора, или традиционные стереотипы маскулинности и фемининности). Рекреативные и прокреативные функции семьи в модели идеального брака преобладают над экономическими. Интересно, что модель идеальной семьи не соответствует прогнозам о симметричной, биархатной семье; женщины, отмечает Э. Тийт, на протяжении нескольких поколений смогли убедиться не только в достоинствах, но и в недостатках симметричной семьи, и их идеал сдвинут чуть назад — к не совсем симметричному, но зато более реалистичному и естественному распре-делению ролей в семье. Как нам кажется, это расхождение данных Э. Тийт с прогнозами является прежде всего результатом некорректных формулировок прогнозов: симметрия живого всегда не абсолютна, а социально-психологичес-кая симметрия семьи — это не соотношение 1:1, а равные для каждого из суп-ругов возможности личностной (а значит — фемининной и маскулинной, т. е. различной) самореализации; здесь уместнее говорить о золотом сечении, чем о золотой середине. Опрошенные девушки хотели иметь мужественного, с силь-ным характером, более образованного и активного, чем они сами, супруга, вы-сказывая готовность взять на себя основную часть домашных работ. Высокой ценностью в модели идеального брака обладает отдельная жилплощадь, тогда как моральная поддержка старших, зажиточность, происхождение и социаль-ное положение супруга отчетливо снизились в ценности. Хорошие отношения с друзьями оцениваются выше хороших отношений с родителями супруга. Доб-рачная девственность все больше утрачивает свое ценностное значение, но супружеская верность остается высокой ценностью. К алкоголизации и курению супруга относятся настолько терпимо, насколько они не нарушают отношений в семье[15;17].                                                                                                                        Для построения воспитательной работы важны не только представления об идеальном браке, но и то — как они формируются. В своем исследовании Т. И. Юферева  сравнила представления о роли мужчины и женщины учащихся 7—8 классов, воспитывающихся дома и в интернате. Для воспитанников интерната ценность семьи оказалась по понятным причинам повышенной. Это способ-ствует идеализации ими образа семьянина и отношений в семье. Складываю-щаяся у них идеализированная модель брака расплывчата и не наполнена кон-кретно-бытовым содержанием. Вместе с тем, у них существует аффективно на-сыщенный и четкий образ того, какими не должны быть мужчина и женщина в семье. Это порождает конфликтную систему ролевых требований: завышенные идеалы сочетаются с элементарностью требований к реальному поведению. У растущих в семье идеальные представления о мужчине и женщине связаны с внесемейными сферами жизни и не распространяются на семью. Эмоциональ-но-нравственный аспект отношений мужчины и женщины в семье не входит в число эталонных представлений. В отличие от растущих вне семьи, у них стра-дает идеальный аспект эталонов половых семейных ролей[5;14].                          Н. Н. Толстых  подчеркивает, что выявляемые у старших подростков представле-ния о браке и любви как явлениях тождественных наивно идеализированы и требуют известной коррекции. А. М. Прихожан  обращает внимание на то, что в представлениях учащихся 6—9-х классов о семье доминирует инфантильно-эгоистическая требовательность к супругу при явной недостаточности готовнос-ти и желания соответствовать его требованиям[5;15].

Глава II. Практическая часть исследования. Исследование особенностей гендер-ной социализации и влияния гендера на структуру общения подростков в груп-пе сверстников.

2.1.База исследования и методы.

С целью изучения особенностей гендерной  социализации и влияния гендера  на общую структуру общения подростков и установления отношений в группе на-ми было проведено обследование 52 старших подростков – учащихся 10-х клас-сов (15–16 лет). Исследование проводилось на базе общеобразовательной шко-лы № 2 г. Аксая Ростовской области. В исследовании использовались следую-щие методики: 
– вопросник С. Бем – для диагностики маскулинности–фемининности; 
– методика определения индекса групповой сплоченности Сишора – для опре-деления степени интеграции группы, ее сплочения в единое целое; 
– тест на оценку самоконтроля в общении М.Снайдера – для изучения комму-никативного контроля в различных жизненных ситуациях; 
– вариант социометрического исследования – для исследования характера эмо-циональных межличностных связей подростков в группе сверстников, для оп-ределения статусного места подростков в группе; 
– методика «Потребность в общении» – для диагностики потребности подрос-тков в общении; 
–- методика «Оценка отношений подростка с классом» – для выявления 3-х воз-можных типов восприятия индивидом группы: индивидуалистический, прагма-тический, коллективистический, при этом в качестве показателя типа восприя-тия выступает роль группы в индивидуальной деятельности воспринимающего; 
– тест описания поведения К.Томаса, в адаптации Н.В.Гришиной – для изучения личностной предрасположенности к конфликтному поведению и типа реаги-рования в конфликтной ситуации; 
– методика «Самооценка лидерства» – для определения актуального уровня проявления лидерства в совместной деятельности (см. Приложение).

2.2.Результаты исследования.

Данные, полученные в ходе исследования, показывают преобладание среди подростков андрогинного типа личности, диагностированного у 62% испытуе-мых в нашей выборке (из них юноши – 53%, девушки – 47%). Фемининный тип личности выявлен у 25% подростков, а маскулинный – только у 13%. При этом нами не было выявлено ни маскулинных девушек, ни фемининных юношей. Также в обследованной выборке не обнаружено подростков, чей гендерный портрет можно было бы отнести к недифференцированному типу. 
Соотношение гендерного типа личности и склонности подростков к лидерству представлено на рис. 1 (см. Приложение,стр.53). Самооценка склонности к ли-дерству у подростков в зависимости от гендерного типа личности различна. Ча-ще всего оценивали себя низко с точки зрения способности к лидерству (1 балл по шкале «лидерство«) фемининные подростки (23%). Они же реже всего дава-ли себе высокий балл – только 7%. Увереннее всего заявляли о своем лидер-стве маскулинные подростки – максимальную оценку дали себе 86%. Андрогин-ные подростки более чем в половине случаев оценили свою склонность к ли-дерству в 3 балла (56%), а средний балл поставили в трети случаев (34%). 
Результаты исследования взаимосвязи гендерного типа личности и групповой сплоченности представлены на рис. 2 (см. Приложение,стр.53). Значение ин-декса групповой сплоченности у подростков в зависимости от гендерного типа отличается. Фемининные и андрогинные подростки, процентное количество которых в группах с низким, высоким и средним значениями индекса группо-вой сплоченности практически совпадает, продемонстрировали достаточно вы-сокий уровень включенности в группу и взаимного единства. Среди маскулин-ных подростков гораздо больше тех, кто показал низкие значения индекса груп-повой сплоченности (29% против аналогичного показателя у андрогинных и фемининных подростков – 31%). А средние значения маскулинные подростки демонстрировали существенно реже – в 43% случаев против 63% у андрогин-ных подростков и 61% – у фемининных. 
Данные о потребности в общении у подростков с разными гендерными типами личности представлены на рис. 3 (см. Приложение,стр.54). Подростки с преоб-ладанием фемининных и андрогинных черт личности в своем большинстве имеют высокие показатели потребности в общении, выраженное стремление к поддержанию общения и расширению сферы общения, для них важны меж-личностные взаимоотношения в целом, доброжелательность и отзывчивость. Подростки с маскулинным типом личности проявляют среднюю и низкую пот-ребность в поддержании общения. По результатам видно, что эта потребность не является доминирующей, они не стремятся к новым контактам и не зависят от этих контактов. Гендерная идентичность оказывается взаимосвязанной с по-требностью в общении подростков, а именно, фемининность и андрогинность определяют высокую и среднюю потребность в желании поддерживать меж-личностные отношения и расширять сферу общения подростков. Максималь-ного уровня потребность в общении достигает у фемининных подростков. 
Результаты исследования взаимосвязи гендерного типа личности и отношений подростков в классе представлены на рис. 4 (см. Приложение,стр.54). Из гисто-граммы видно, что все маскулинные подростки (100%) показали ориентацию на индивидуалистические отношения, что хорошо согласуется с выявленным ра-нее у этих подростков нейтральным восприятием своего класса и отсутствием стремления к совместным формам деятельности. Если посмотреть на распреде-ление фемининных подростков по типам отношений, то очевидны доминиро-вание коллективистических отношений (77%) и минимальная представленность индивидуалистических отношений (15%).

Подростки андрогинного типа личности балансируют между ориентацией  на коллективистические отношения (44%) и индивидуалистические (53%). 
Результаты исследования взаимосвязи гендерного типа личности и способов поведения в конфликтной ситуации представлены на рис. 5 (см. Приложение, стр.54) При сравнении полученных данных по гендерной идентичности и типам реагирования подростков в конфликтной ситуации становится очевидным, что для подростков с маскулинным типом личности доминирующей моделью явля-ется соперничество (50%), не встречающееся у фемининных подростков, но ди-агностируемое у 30% андрогинных подростков. Соперничество предполагает удовлетворение собственных интересов в ущерб другой стороне, или по край-ней мере без учета ее интересов. У маскулинных подростков совсем не встре-чаются такие типы реагирования в конфликтной ситуации, как избегание и при-способление, относительно популярные у фемининных подростков. Надо от-дать должное маскулинным подросткам, которые почти в трети случае демон-стрируют ориентацию на сотрудничество (29%). Подростки с фемининными чертами, чаще всего выбирают компромисс как тип реагирования в конфликт-ной ситуации (42%), то есть они готовы искать и находить решения путем час-тичных уступок. Андрогинные подростки выбирают соперничество, компромисс и сотрудничество примерно с одинаковой частотой, то есть реализуют гибкую модель реагирования, в зависимости от ситуации. Они могут и поступиться сво-ими интересами для достижения результата, и находить альтернативные реше-ния для обеих сторон, а также добиваться поставленной цели вопреки интере-сам партнера.                                                                                                          

2.3.Анализ  результатов исследования.

Анализ полученных результатов  позволяет описать различные  модели гендер-ной социализации.  
Подростки, имеющие маскулинный тип личности, демонстрируют высокий

уровень делового лидерства, они готовы брать на себя ответственность и ор-ганизовывать деятельность класса. Эти подростки пользуются уважением среди сверстников, что нашло значимое подтверждение в нашем исследовании (p < 0,05). Маскулинные подростки используют соперничество как модель реагиро-вания в конфликтных ситуациях, они способны конкурировать и принимать ре-шения в ущерб другим. Эта зависимость между маскулинностью и выбором со-перничества как способа реагирования в ситуации конфликта получила матема-тическое подтверждение (p < 0,05). Подростки с маскулинной идентичностью имеют среднюю и низкую потребность в общении, не стремятся к новым кон-тактам и, несмотря на собственную лидирующую позицию, не ориентированы на насыщенное взаимодействие. В исследовании обнаружена отрицательная корреляция между степенью проявления маскулинных черт личности и потреб-ностью в общении (–0,298; p < 0,05). Для подростков, вошедших в эту группу, характерен индивидуалистический тип восприятия отношений, отсутствие стре-мления к совместным формам деятельности. Маскулинные подростки характе-ризуются средним или высоким уровнем самоконтроля в общении. Для подрос-тков с выраженными маскулинными чертами личности не обнаружено одно-значно выраженной связи с уровнем групповой сплоченности.  
Гендерная социализация фемининных подростков разворачивается в условиях высокой потребности в общении и преимущественной ценности коллективисти-ческого типа восприятия группы. Подростки с фемининными чертами личности проявляют средний и низкий уровни лидерства, а в целом характеризуются са-мыми низкими показателями в отношении статуса в группе как в самооценках, так и в социометрических исследованиях делового и эмоционального лидер-ства. Фемининные подростки не готовы брать на себя ответственность за при-нятие решений, за деятельность и судьбу группы, но, с другой стороны, эти под-ростки и не стремятся к лидерству. Данные корреляционного анализа подтвер-ждают низкий уровень лидерских способностей: в исследовании получена

отрицательная зависимость между  уровнем проявления фемининных качеств личности и самооценкой лидерских способностей (–0,441; p < 0,05). Большин-ство подростков с фемининным типом личности имеют средний уровень само-контроля в общении, реагируют на изменения ситуаций взаимодействия и го-товы подстраиваться под партнера в большинстве случаев. Это девушки, кото-рые воспринимают свой класс как самостоятельную ценность, проблемы груп-пы как собственные проблемы и обладают в своем большинстве коллективис-тическим типом восприятия группы. Эти подростки имеют высокую потреб-ность в общении, о чем свидетельствует и корреляционная зависимость между фемининным гендером и потребностью в общении (p < 0,05). Ученики с феми-нинными чертами выбирают компромисс как тип реагирования в конфликтной ситуации, то есть готовы искать и находить решения путем частичных уступок. Эта зависимость также нашла математическое подтверждение (p < 0,05). 
Гендерная социализация андрогинных подростков характеризуется наиболь-шей вариативностью, гибкостью и разнообразием выявленных моделей. Под-ростки с андрогинным типом личности демонстрируют высокий уровень ли-дерства, они готовы брать на себя ответственность и организовывать деятель-ность класса, они считают себя лидерами в классе. Эти молодые люди пользу-ются большим уважением среди сверстников, их выбирают в качестве «звезд» достаточно часто как по деловому, так и по эмоциональному критериям. В кон-фликтных ситуациях они демонстрируют различные типы реагирования, не привязаны к какому-то определенному типу реагирования, проявляя при этом наибольшее количество вариантов стратегий. Подростки с андрогинным типом личности имеют высокий и средний уровни самоконтроля в общении, они лег-ко входят в любую роль, гибко реагируют на изменение ситуации, что также обеспечивает благоприятные условия для социализации. Ученики с андрогин-ной идентичностью имеют высокий и средний уровни групповой сплоченности, ощущая себя членами единого коллектива, осуществляют активную деятель-

ность внутри класса и удовлетворены  своим пребыванием в нем. В  своем боль-шинстве эти подростки имеют выраженную потребность в общении (высокий или средний уровни). Андрогинные подростки совмещают коллективистичес-кий и индивидуалистический типы восприятия класса.  
Кроме того, характеризуя сферу общения подростков в целом, следует обратить внимание на тесную связь между уровнем самоконтроля в общении и высоки-ми лидерскими способностями (p < 0,05), которые, по всей видимости, имеют основания в регуляции собственного поведения в контексте осознания его вли-яния на других. Для старших подростков более значимым является деловое лидерство, в отличие от младшего подросткового возраста, ориентированного на лидерство эмоциональное. Подростки, имеющие высокие статусы в группе как по эмоциональному, так и по деловому лидерству, демонстрируют высокую потребность в общении (p < 0,05). Здесь же необходимо отметить, что чем вы-ше у подростка социометрический статус в группе, тем реже он выбирает со-перничество как реакцию на конфликт (p < 0,05). При этом подростки выбирают сверстников в качестве эмоциональных «звезд», если те демонстрируют более лояльные реакции в конфликтных ситуациях. Эта тенденция находит подтверж-дение и в другой обнаруженной нами зависимости: подростки с высокой пот-ребностью в общении выбирают более адаптивные реакции на конфликт чем подростки с низкой потребностью (p < 0,05), одновременно демонстрируя вы-сокую групповую сплоченность (p < 0,05).  
Особый вариант социализации, очевидно, представляет присвоение подрост-ком гендера, противоположного биологическому полу, когда девушка иденти-фицируется исключительно с маскулинными качествами и моделями поведе-ния или юноша присваивает фемининную идентичность. Однако таких вари-антов гендерной социализации в нашем исследовании выявлено не было.