Психология Симпатий

Не стоит забывать и  о другом аспекте проблемы. Мы живем  в современном мире, где существует такая страшная болезнь, как СПИД. Это обстоятельство уже начинает оказывать влияние и на поведенческие  установки молодых людей в  некоторых странах — отмечено, что образ жизни молодежи стал заметно целомудренней, значительно  повысился престиж брака в  общественном сознании.   

Однако, стараясь сформировать у наших детей положительное  отношение к семье, к обдуманному  выбору партнера для семейной жизни, стараясь уберечь от легкомыслия, мы нередко впадаем в другую крайность. Мы с детства убеждаем их в том, что любовь приходит только один раз  в жизни. Мы нередко сами настолько  уверены в истинности мифа о единственности любви, что даже не задумываемся, всегда ли это так. Мы будто уверены, что  существует как бы определенный запас  любви, который невосполним.   

Вообще, миф о единственности любви не только ложен, он крайне жесток, вообще отдает средневековьем. Представьте, например, такую ситуацию: пятнадцатилетний мальчик влюблен в свою сверстницу. И он, и его родители убеждены, что любовь бывает только один раз в жизни. Родители начинают, естественно, убеждать мальчика, что это еще не любовь, что настоящая любовь впереди и все это несерьезно. Но что значит несерьезно — если она для него центр вселенной, он за нее готов жизнь отдать!    

Наконец, одна из сторон перетягивает. Предположим, мальчику удалось доказать и себе, и близким, что любовь его  настоящая. Что же из этого следует? Если он вдруг разлюбит девочку, отношения  их развалятся, все остальные встречи  он будет считать не новой любовью (ведь настоящая, единственная любовь уже прошла, состоялась!), а чем-то ненастоящим. Приведет ли это к хорошим  последствиям?

 

Миф о единственности любви  между тем предполагает то, что  настоящая любовь приходит в юности, и никогда больше. Вообще, наша современная  культура, европейская, начиная с  периода романтизма, создавала культ  юности.   

Наше общественное мнение, наша печать долго и совершенно справедливо  боролись за то, чтобы все руководители и администраторы привыкли считаться  с интересами молодежи, учитывали  бы ее потребности, изготавливали бы всевозможную продукцию для молодого потребителя. И это очень нужно  и важно.   

Но, заботясь о культуре досуга и одежды для молодых, не будем  укреплять в сознании культ молодости, культ юности, согласно которому все, кто вышел из юного возраста, представляются как бы олимпийскими чемпионами в  отставке — награды получены, титул  завоеван и остается долгие годы доживать в безвестности и скуке.   

Этот культ, этот миф о  безоблачности детства и юности (разве беспечны герои одного из лучших фильмов о детстве «Чучела»? Разве беззаботны асановские «Пацаны»? Герои «Свидетеля»?) — этот миф не только ложен, но и может принести много неприятностей тем юным людям, которые в него верят. Когда подросток читает о розовой поре отрочества, смотрит современный фильм, невольно сравнивает себя с героями и понимает, что он неловкий, не все понимающий, вечно чем-то мучимый, не слишком похож на счастливых героев. Значит, с ним, должно быть, что-то не так, значит, он не такой, как все, не такой, каким должен быть человек в его возрасте. Так начинается неверие в свои силы, свои достоинства, так развивается комплекс неполноценности.   

Уверенность же в том, что  самая прекрасная любовь переживается в юности, может иметь самые  неожиданные последствия. Молодой  человек незаметно уверяется  в своей особенной ценности, в  исключительности своего положения, ценности своих чувств. У него может выработаться своеобразный юношеский шовинизм, от которого будут страдать окружающие.    

Убежденный, что только его  чувства ценны, только его страдания  достойны сочувствия и его радости  достойны быть разделенными, он незаметно, невольно (а иногда и вольно) начинает игнорировать потребности старших, начинает без уважения относиться не только к интересам людей другого поколения, другого возраста, но и без уважения относиться к их чувствам. Для него любовь человека, скажем, сорока лет не то что неинтересна — он вообще не понимает, что в этом возрасте может быть любовь.   

Нам кажется, было бы неправильно  и родителям, и воспитателям не учитывать  всего этого. Воспитывая в молодом  человеке личность, уважая ценность его  переживаний, не противопоставлять  юношескую любовь чувствам людей  более старшего возраста.   

Не только из соображений  воспитательных и нравственных. Ведь любить мы учимся всю жизнь, наши чувства  совершенствуются, становятся глубже, тоньше. Да, бесспорно, юношеская любовь прекрасна, каждый из нас с теплотой вспоминает ее, но она — не вершина  чувств, а только первая ступенька, где нас многое ожидает, первый шаг  к той вершине, которую мы можем  достичь.   

Как Удержаться На Вершине   

Что же такое любовь как  некая психологическая реальность? И вообще существует ли она?   

Иногда приходится слышать  на лекциях о том, что сам предмет  разговора — нечто эфемерное, не существующее на самом деле. Возвышенные чувства, следуя такой логике, это для восторженных девушек, начитавшихся романов, а словом «любовь» люди обозначают куда более простые вещи — дружбу, привязанность, влечение. Просто нам хочется казаться лучше, чем мы есть, и потому придумали такое романтическое оправдание своему стремлению к удобству, налаженному быту, душевному спокойствию.   

Итак, давайте разберемся, можем ли мы выделить любовь среди  других своих переживаний?   

Мы безошибочно можем  вспомнить, в какие моменты мы любили, а когда просто испытывали дружбу и привязанность. Большинство  людей также отличат любовь от сексуального чувства, хотя понимают, что ей может сопутствовать и  влечение, и дружба, и человеческая привязанность.   

Если мы обратимся к  словарям всех европейских языков, то увидим, что слово «любовь» одно из наиболее часто употребляемых. И заметим также, что во всех развитых языках слово это многозначно, определяет целую гамму человеческих чувств.   

Мы говорим о любви  молодых людей друг к другу, говорим  о любви супружеской, родительской, о любви к родному дому, к  своей профессии, наконец, о любви  к самому себе и ко всему человечеству.    

Художники и мыслители  издавна пытались внести определенность в эту многозначность, существует немало попыток дать классификацию  наших чувств. Вспомним знаменитый трактат Стендаля, выделенные им четыре типа любви. Или три типа любви  у Льва Толстого: любовь-удовольствие, любовь-жертва и любовь «деятельная». Или классификации энциклопедистов.    

Психологи также пытались дать различные классификации любви. Американский ученый, один из наиболее видных представителей гуманистической  психологии Эрих Фромм, утверждает, например, что существует пять видов любви: братская, материнская, супружеская, любовь к самому себе и любовь к богу.   

Многие зарубежные исследователи  стремились выявить связь того или  иного типа отношений с различными параметрами человеческого общения. Ведь общение — это взаимодействие, и значит, кто-то из партнеров обладает большим влиянием, большей ценностью  в глазах другого. Также и в любви: недаром старая французская поговорка утверждает, что из двоих один любит всерьез, а другой позволяет себя любить. Каждый из нас знает, что в жизни такие случаи не редкость.   

Давайте рассмотрим одну из популярных за рубежом классификаций, построенную на взаимодействии двух факторов общения, — в данном случае это статус и власть. Попробуем  выяснить, как зависят, по мнению исследователей, наши чувства от того, насколько  сильны взаимное влияние и взаимное уважение.   

Вот как это выглядит графически.

 

 

   Конечно, любая схема — слишком  условное отражение реальности. Но все же попробуем разобраться.   

Оказывается, разные соотношения  статуса и власти позволили выделить семь типов привязанности. Каковы же они?   

Для этого отвлечемся от абстрактных  построений науки и вспомним те страницы из «Анны Карениной», которые посвящены  взаимоотношениям Левина и Кити, любимых  героев писателя, выражающих в большей  степени и авторскую позицию. Какие отношения в семье стремится  создать Левин? Для него принуждение, любого рода насилие над личностью  в семье невозможно. Ни он, ни Кити не могут заставить друг друга  сделать что-либо помимо желания. Зато каждый из них стремится поступать так, чтобы другому стало лучше, стремится к наибольшему взаимопониманию — именно поэтому Левин дает жене свои дневники, хотя и знает, что многое из его интимных записей будет ей неприятно. Потому и сама Кити старается не только поступать, но и чувствовать так, чтобы Левин был счастливее. Как мы знаем, это им не всегда удается, не всегда они чувствуют себя одним целым, не всегда до конца понимают друг друга. Но и Толстой хотел, как следует из его собственных записей, показать стремление к идеальным, с его точки зрения, отношениям, которые крайне редко встречаются в жизни, но к которым каждый в душе стремится. А успех, как мы знаем, писатель связывал именно со стремлением души, с неустанным самоусовершенствованием. Отношения, к которым стремятся Левин и Кити, которые мы можем назвать «любовью деятельной», вмещающей и братскую, и супружескую, — это и есть тот тип отношений, который на нашей схеме обозначен цифрой 1. Этот тип отличается взаимной низкой властью (они ведь не могут и не хотят заставить друг друга помимо воли что-то делать) и высоким взаимным статусом. Как видно на схеме, в этом случае оба партнера находятся в равной зависимости друг от друга.   

Зато тот тип отношений, который обозначен цифрой 2, отличается большим неравноправием партнеров. В таких парах один, как правило, превосходит другого как личность, один обладает большей властью над  другим, пользуется одновременно большим  уважением, а второй не обладает властью, хотя обладает высоким статусом. Подобные отношения напоминают отношения  учителя и ученика, они складываются, как правило, в тех парах, где  заметна разница в возрасте, в  жизненном опыте, общественном признании  партнеров.   

Неравноправие партнеров  может быть связано и с тем, что один из них может командовать  другим, то есть обладает властью, но не обладает статусом, а второй обладает и статусом, и властью. Такой тип  можно условно назвать «изменой». Вспомним вновь Толстого — на этот раз Анну Каренину и Каренина. Муж  может не дать героине развод, у  него есть данная законом и моралью  того времени власть, но вернуть  расположение Анны, заставить любить себя он не может. В то же время он понимает, что каждое слово Анны для него значительно, она по-прежнему имеет над ним власть, по-прежнему занимает в его жизни большое место.   

Следующий, отмеченный цифрой 4, тип нам также хорошо знаком. Такие отношения мы обычно называем влюбленностью — один из партнеров  ловит каждое слово, каждый взгляд другого, готов по первому приказу хоть в огонь и в воду, а второй вполне спокоен. В литературе такой  тип отношений хорошо исследован. Раньше других и, быть может, полнее других описал оттенки и переливы такого чувства Данте в «Новой жизни». Беатриче, которой безутешно влюбленный, пожизненно влюбленный автор слагает сонеты, воспевая каждое ее движение, каждый взгляд, брошенный во время редких встреч, знает о чувствах поэта, и в то же время ее сердце абсолютно спокойно.   

Но влюбляться, как мы знаем, можно не только в знакомых, многие, особенно молодые люди, испытывают это чувство к известным оперным  и эстрадным артистам, звездам  эстрады, популярным спортсменам, поэтам и прозаикам, диск-жокеям. Люди старшего поколения помнят демонстрации поклонниц, встречающих известного певца у подъезда, на стоянке машины, провожающих на поезд и на концерт. В наши дни кумирами многих подростков стали Алла Пугачева и артисты группы «Машина времени», «Черный кофе», многолетние поклонники есть у бардов, актеров театра и кино, у известных и недавно признанных литераторов. Это скорее даже не влюбленность, а преклонение — многие из поклонников не стремятся с кумиром познакомиться, в лучшем случае просят автограф или дарят цветы после выступления.    

Еще один тип взаимоотношений  — обозначенный цифрой 6 — любовь родителей и маленьких детей. Эти отношения тоже неравноправны: дети не могут нас принудить поступать  так или иначе, хотя мы сами с готовностью  сделаем то, что им принесет пользу и радость, выполним их желания. Взрослые же могут заставить ребенка, обладают властью. Но маленькие дети, хотя и  любят родителей, еще не научились  любить так, чтобы угадывать их невысказанные  желания: едва ли мы, придя с работы домой, увидим, что двухлетний малыш, поняв нашу усталость, перестанет шалить и разбрасывать игрушки. У взрослых — высокая власть и низкий статус, в то время как у детей — наоборот, высокий статус и низкая власть.    

И наконец, романтическая  любовь. Как мы видим на схеме, партнеры равноправны, каждый из них обладает и сильным влиянием на другого, и готов идти навстречу другому во всем — любовь Ромео и Джульетты, любовь Тристана и Изольды, Юлии и Сен-Пре из «Новой Элоизы» Руссо, Рыцаря в тигровой шкуре и его прекрасной возлюбленной — литература всех времен и народов знает подобные примеры. И молодые люди всех времен и народов, в том числе и наши современники, помнят опыт литературных героев.   

Пытаясь разобраться в  предложенной учеными схеме да и  вообще говоря о любви, мы имеем в виду то обстоятельство, что любовь — это взаимодействие. Отношения двоих, подчиненные тем или иным законам. Как правило, долгая любовь бывает взаимной. Неразделенное чувство, которое доводилось пережить, наверное, каждому из нас, в большинстве случаев долгим не бывает.   

Надо сказать, что те типы, о которых мы сейчас говорили, —  типы «чистые», в жизни отношения  людей редко бывают сведены к  ним, обычно отношения каждой пары вбирают  черты нескольких типов, подчас причудливо и неожиданно сочетаемых. Обычно когда  мы говорим о том, что люди любят  друг друга, мы имеем в виду два  типа отношений: любовь-дружбу, или  любовь «деятельную», и любовь романтическую.    

Наибольший интерес для  нас в данной главе представляет романтическая любовь, ее традиционно  рассматривают как норму поведения  юношей и девушек. И нам, родителям, очень важно повнимательней присмотреться к этим отношениям. Мы знаем, что романтическая любовь отличается выраженным сексуальным началом, а также наибольшей конфликтностью, нередко становится причиной душевного надлома, который оставляет след на долгие годы.   

Зарубежные исследователи  предлагали выделить несколько составных  романтической любви.   

Например:   

- уважение;   

- положительные чувства  по отношению к партнеру;   

- эротические чувства;   

- потребность получения  положительных эмоций от партнера;    

- чувство близости, интимности;    

- враждебность.   

О последнем факторе надо сказать особо. Часто кажется, что  враждебность, ненависть — это  не совместимое с любовью понятие.    

Однако любовь и ненависть  на самом деле не полярны! Полярны любви равнодушие, холодность. А во всяких любовных отношениях отрицательные эмоции обязательно соседствуют с положительными. В этом особенность эмоциональных отношений вообще, они всегда амбивалентны, всегда одновременны.   

В обычной же жизни мы очень  часто не хотим признавать право  и за другими, и за собой на противоречивые чувства, на отрицательные эмоции по отношению к близким. Напротив, по сложившимся неписанным законам расхожей морали положительный человек совершенно должен быть как бы лишен способности сердиться, выяснять отношения. Каким представляется нам чаще всего образ положительного ребенка? Вежливый, спокойный, никогда не огрызается, не грубит родителям — короче, такой идеальный, какого просто невозможно встретить. Также и образцовые родители, казалось бы, никогда не должны сердиться на ребенка, разве что испытывать время от времени праведный гнев по поводу того или иного серьезного проступка.