Психология Симпатий

В некотором смысле да, придумывается, но не более чем образы, созданные  воображением художника. Воплощенные  в красках и глине, в стихах и в музыке, результаты творческой фантазии мастера становятся реальностью, входят в нашу жизнь, возвышают ее. Также и «придуманное» чувство, развившись и окрепнув в нашей душе, входит в реальную жизнь, становится фундаментом реальных отношений реальной семьи, создает вполне реальный, единственный для каждой пары, для каждой семьи мир. И безусловно, меняет и возвышает нашу жизнь. Воистину мир без любви был бы уныл и безрадостен.    

Но любовь сегодня нам  необходима не только как радость, не только как признак некоего духовного  комфорта — любовь сегодня в значительной мере способствует и устойчивости нашего духовного самоощущения.   

И то, что сама она является в том или ином виде нашим «изобретением», нисколько не снижает ее ценности и значимости для нас. Ведь каждый человек создает свое мироздание, свою вселенную, в которой существуют свои светила, не похожие на звезды иных миров. И любовь также у каждого  единственная, не похожая ни на какую другую. В ней как бы фокусируются все наши лучшие черты, все заложенные способности получают неожиданное развитие...   

Так что создавая свое мироздание, сотворяя свою вселенную, едва ли человек обошелся бы без любви. Будучи своеобразным результатом человеческого творчества, она подвигает к творчеству сама, пробуждает даже очень глубоко спрятанные творческие задатки. И, перефразируя Вольтера, можно заключить, что если бы действительно любви не было — ее следовало бы выдумать.    

Попробуем теперь объяснить  ряд не слишком очевидных фактов.    

Например, какая связь  существует между возникновением чувства  и переживаемыми нами в данный момент отрицательными эмоциями.   

Посмотрите любой, самый  средний фильм о молодежи, в  котором непременно повествуется о  любви, вспыхивающей у героев в каких-либо щекочущих нервы обстоятельствах: героиню отбивают у хулиганов (желательно, нескольких), или чудом спасают  во время катастрофы, или происходит еще что-то подобное. По крайней мере в состоянии опасности находится кто-то из героев, а лучше — оба. И мы, зрители, знаем, что в такой ситуации непременно должна вспыхнуть любовь.   

Как это ни парадоксально  звучит, еще более благотворно  для любви отрицательное отношение  к молодым со стороны окружающих. Вспомните Ромео и Джульетту  — они были не просто симпатичные  молодые люди, жители Вероны, они  были представителями двух враждующих семей Монтекки и Капулетти.   

Любовь их, если вы помните, достигла апогея как раз после  рокового поединка Ромео и Тибальта, когда вражда двух кланов также достигла критической точки, и уже не было никакой возможности быть вместе. 

В самом деле, и в жизни  так случается, и нередко. В психологии это явление даже получило свое название «эффекта Ромео и Джульетты». Суть его в том, что неблагоприятная  внешняя ситуация, препятствия на пути молодых людей, враждебность со стороны окружающих по отношению  к ним становятся часто причиной возникновения страстной любви. Шекспира интересовала только первая часть человеческой драмы. Жизнь  исследует дальше. И нередко приводит вчерашних Ромео и Джульетту  в кабинет к психотерапевту, а  то и к дверям народного суда с  заявлением на развод. Года через полтора-два  после того, как страсти враждующих сторон улеглись, и старшие члены  семей забыли о ссорах и вместе нянчат любимого внука или внучку, вот тогда-то молодые люди вдруг обнаруживают, что вовсе не так сильна их любовь. Они неожиданно начинают смотреть друг на друга теми же глазами, что некогда их родители.   

Безусловно, это не снимает  ответственности с самих молодых  супругов — «самостоятельность»  как реакция протеста на действия старших простительна только у подростков. По крайней мере неразумно жениться или выходить замуж только из чувства протеста. Но и взрослым не мешает подумать о возможности такого исхода, не провоцировать вольно или невольно возникновения «эффекта Ромео и Джульетты».   

Негативные эмоции, как  мы видим, зачастую создают необходимый  эмоциональный фон, на котором легко  принять за любовь совсем другое чувство. Дело в том, что когда мы в опасности, когда испытываем страх, человек, оказавшийся  рядом, внушает нам симпатию еще  и потому, что как бы помогает преодолевать этот страх. Нам куда приятнее сознавать, что мы волнуемся не оттого, что боимся, а потому, что увлечены.    

Этот вывод подтверждает ряд экспериментов.   

Местом проведения экспериментов  стали два моста через реку, причем один висячий, а другой стационарный, по которому ходили машины. На одном  и на другом мосту девушка останавливала  проходящих мужчин, представлялась студенткой-психологом и просила ответить на несколько  вопросов. Цель ее была на несколько  минут задержать человека. Никто  ей не отказывал. Причем на стационарном мосту вообще не было причины для  отказа, а на висячем, хотя и было страшновато, но ни один из мужчин не отказался  отвечать на вопросы, не хотел признаться в том, что ему страшно. Девушка  благодарила ответивших и говорила, что с удовольствием расскажет впоследствии об исходе эксперимента и на прощание оставляла свой телефон.   

В эксперименте участвовала  одна и та же девушка, которая в  обоих случаях вела себя одинаково. Разница была только в том, что  на разных мостах она называлась разными  именами.   

Через несколько дней мужчины  начинали звонить. Попадали они, естественно, в лабораторию, трубку поднимал лаборант, отвечал, что девушка неожиданно надолго уехала, и фиксировал, каким  именем интересовались абоненты. Оказалось, что те, кого девушка останавливала  на висячем, опасном мосту, звонили  вдвое чаще, чем те, кого она встретила  на мосту обыкновенном.   

В чем дело? Может быть, девушка просто больше нравится той  категории людей, которые ходят  по висячему мосту? Эксперимент повторили. Теперь часть опрошенных останавливали по-прежнему на середине висячего моста, а часть — после того, как они сошли с моста. Оказалось, на тех, кто разговаривал с девушкой на мосту, она произвела большее впечатление. Таким образом, подтвердилось то, что сознание опасности невольно подсказывало нам объяснение, оправдывающее наше волнение. Мы скорее склонны считать, что влюбились, чем признаться в своем страхе.   

Когда в аналогичном эксперименте мужчин останавливал мужчина, подобных результатов получено не было.   

Надо сказать, что в  жизни становятся нам близкими нередко  люди, с которыми мы встретились  в минуту опасности, вместе подвергались риску, пережили трудности. Мы стремимся  сохранить, поддержать с ними отношения  и много времени спустя. На первый взгляд должно было бы происходить  обратное — нам ведь не свойственно  долго помнить о неприятном, страшном. Но вспомним, как сильна бывает дружба молодых людей, вместе служивших в армии, вместе попавших в какую-нибудь сложную ситуацию. Нам необходимо найти тех, с кем вместе мы в какой-то степени смогли преодолеть себя, преодолеть свой страх, свое несовершенство.   

Как Наше Слово Отзовется   

А теперь давайте поговорим  о том, что на первый взгляд выходит  за рамки предыдущей главы. И тем не менее, не затронув тему культуры речи, нельзя достаточно полно осмыслить проблему эмоционального общения. Коснемся этой, важной и сложной области на этих страницах пока в общих чертах. И не забудем — культура речи, культура общения и поведение очень тесно связаны.   

Если мы посмотрим в  словари европейских языков, обнаружим, что слово «страсть» часто  может быть переведено в двух значениях  — это и любовь и страх. Совпадение, казалось бы, неожиданное. Но совпадение ли? Не лежит в основе его некая  закономерность? Ведь мы знаем, как  много значит в нашей эмоциональной  жизни слово. Вовремя сказанное  в той или иной ситуации, оно  может помочь найти силы и выход  из сложного положения, а может тяжело ранить. Нередко в наших отношениях с близкими слово воспринимается наравне с поступком. Это очень важно помнить, особенно в отношениях с близкими — нередко именно в этом случае мы расслабляемся, перестаем строго контролировать себя, позволяем подчас такие высказывания, которые никогда не позволили бы по отношению к человеку малознакомому. Нам кажется, родные люди нас знают, мы знаем их, и как бы нечего стесняться. Это не так. Нередки случаи, когда именно такая расслабленность, бесконтрольность в выражении своих эмоций приводят к серьезным конфликтам и даже распаду отношений.   

Страшны слова, сказанные  в пылу ссоры, когда давно забыт  предмет разговора и обе стороны  перешли на личности. Страшны слова, которыми один хочет больнее задеть другого.   

Слово произнесенное обладает огромной силой. Но не меньшей силой  обладает слово, не высказанное вслух, каким мы определяем то или иное явление окружающего мира или  мира своего внутреннего.   

В психологической литературе есть любопытные сообщения о том, как учеными было обнаружено племя, уникальное в том смысле, что в  языке этого племени, единственного  на планете, нет слова «любовь». И  что же — установили, что говорящие  на этом языке ничего подобного и  не испытывают, они никого в принципе не любят!   

Однако было бы неверно  полагать, что развитый язык гарантирует  богатство переживаний.   

Важно еще, чтобы мы захотели их пережить, чтобы хотели переживаемое нами интерпретировать именно таким образом. Ведь обладать богатым словарем недостаточно — надо уметь им пользоваться. Как известно, словарь Пушкина насчитывает несколько тысяч слов, в то же время Людоедке Эллочке хватило тридцати слов из необъятного богатства родного языка. Каждый из нас также может быть в какой-то момент и поэтом, и персонажем Ильфа и Петрова. И дело здесь не только в уровне, скажем, образования и общей культуры. Кто-то может полагать, что не относится к категории людей, которые внушают и испытывают сами любовь. Скажем, нельзя полюбить, думает он, такого некрасивого (если он считает себя очень некрасивым), такого больного, такого глупого. В таком случае он действительно может не испытывать ничего похожего на любовь.   

Можно ли воспитать, развить  в себе способность любить? Развить  в себе готовность к счастью? А  разве не этому учит нас опыт отечественной  и мировой культуры, в первую очередь  литературы. Именно литература создает  образ, метафору нашего чувства, воссоздает мир человеческой души, обогащает  наше эмоциональное представление  о жизни.   

Читая произведения талантливого писателя, мы получаем возможность  новой интерпретации, нового объяснения, уточнения своих чувств, возможность  лучше разобраться в своих  собственных переживаниях. Не оттого ли так велик у всех нас интерес  к литературе? Не поражаемся ли мы тому, как точно «понял» нас писатель?    

Искусство как бы предоставляет  нам богатейший строительный материал, учит «азбуке чувств», пользуясь  которой, мы вольны возводить свое собственное  неповторимое здание. Каково же оно  — это здание? Что знает современная  психология о счастливой, долгой, животворной  любви? Проводились ли исследования, посвященные этому вопросу?   

Да, проводились. И согласно этим исследованиям, людей, живущих  во взаимной любви долгие годы, не так  уж мало. И что в их домах любовь не только не угасла после свадьбы, но разгоралась сильнее и сильнее. Исследования показали, что в стабильной семье люди любят друг друга больше, чем в нестабильной. В счастливых семьях — каков бы ни был стаж совместной жизни — люди чаще и больше говорят о своей любви. Неправда, что супругам не надо говорить о любви, что мужчина не нуждается в ласковых словах — они нужны ему как воздух.   

Те же исследования показали, что практически все счастливые пары при всей своей несхожести выполняли  несколько общих условий —  все создавали почву для продолжения, углубления своих чувств. В чем  же это заключалось?   

Во-первых, у таких супругов было какое-то общее дело. Раньше почти  в ста процентах случаев общим  делом являлся быт. Быт и сегодня  может объединить нас — наверное, даже самая занятая жена помнит, с каким светлым чувством несла  домой картошку для любимого человека.    

Безусловно, общим делом  является воспитание детей, неверно, если все заботы лежат на чьих-то одних  плечах.   

Но еще одним очень  важным совместным делом может и  должно стать развитие личности каждого  в семье. В счастливых семьях все, что происходит с каждым членом семьи, воспринимается как серьезное общее  дело. Это и создает тот неповторимый климат, который приносит радость.   

Во-вторых, семьи, которые  сумели пронести через долгие годы свои чувства, оказывается, воспитали  себя большими оптимистами. Они умели  радоваться каждой мелочи, радоваться буквально каждому дню. Даже если ничего особенно радостного не произошло, их повседневность была наполнена крошечными открытиями, положительными эмоциями.    

Но что самое интересное — в счастливых семьях создается  свой собственный, не похожий ни на какой другой, мир. Он складывается постепенно, из множества деталей. Здесь  есть свои ритуалы и праздники, здесь  помнят все даты и события, в том  числе и такие, не известные даже близким друзьям, как день знакомства, признания и др. У каждой счастливой семьи бывает свой язык, не всегда понятный посторонним, бытуют и тайные прозвища. Есть свои истории, свои летописи. И  в создании их принимают участие  все — ведь дело общее, семейное.    

Конечно, единой модели счастливой семьи нет — среди них и  семьи с традиционным укладом  и основанные на принципах полного  равенства — кому какой тип больше подходит, как складывается. Но, как отмечено исследователями, в таких семьях в целом люди растут духовно, развиваются куда быстрее, чем в семьях конфликтующих. А сохранению чувства супругов в течение долгой совместной жизни служит и то, что за годы брака каждый из них проживает как бы несколько жизней, переживает как будто несколько браков и разрывов — с одним и тем же человеком. Происходит это оттого, что меняется, растет каждый из супругов, в какой-то момент они перестают устраивать друг друга — и вновь обретают гармонию на новом витке развития, и любовь их как будто возникает заново. Через годы мы как будто неожиданно влюбляемся заново в удивительного человека, открываем яркую, интересную личность — и оказывается, что это ваш муж или жена.