Политические идеи "Классического психоанализа" З. Фрейда

Отношение Сверх-Я к Я не исчерпывается требованием, что ты должен быть таким же (как отец). Оно выражает также запрет, что таким (как отец) ты не смеешь быть, т.е. не смеешь делать все то, что делает отец; некоторые поступки остаются его исключительным правом. Это двойное лицо идеального Я обусловлено тем фактом, что Сверх-Я стремилось вытеснить Эдипов комплекс, более того, могло возникнуть лишь благодаря этому резкому изменению.

Если Я (Эго) примет решение  или совершит действие в угоду  Оно (Ид), но в противовес Сверх-Я (Супер-Эго), то Оно испытывает наказание в виде укоров совести, чувства вины. Поскольку Сверх-Я черпает энергию от Ид, постольку Сверх-Я часто действует жестоко, даже садистски.

Трехкомпонентная модель личности позволяет разграничить понятие  Я и  сознание, истолковать Я как самобытную психическую реальность и тем самым как фактор, играющий собственную роль в организации поведения. Правда, вводя этот фактор и ориентируясь на него как на главную опору в психотерапевтической процедуре избавления субъекта от невроза,  З. Фрейд не отступал от своего давнего сравнения отношения Я и Оно с отношением всадника к своей лошади. Наездник определяет цель и направление движения, но энергия последнему придается лошадью, т.е. исходит из того же самого котла влечений и аффектов, который заложен в организме как биологической системе.

Глава 2. Политические идеи психоанализа З. Фрейда

           2.1 Политические и социальные воззрения Зигмунда Фрейда

Зигмунд Фрейд (1856 - 1939) известный  австрийский психиатр и психоаналитик. От простой психиатрии он, изучая неврозы  больных, эволюционировал к сложному психоанализу общества, культуры. По своему замыслу теория З. Фрейда ориентирована на изучение и излечение психики индивидов, но она с самого начала заключала в себе тенденцию объяснения общественного сознания в его настоящем и прошлом.

На рубеже XIX и XX столетий 3. Фрейд стал основателем психоанализа. Психоанализ - не только вид психотерапевтической и клинической практики. Одновременно он является философским учением о человеке, социальной философией, принадлежа, таким образом, к факторам идеологического порядка. Именно в этом смысле психоанализ стал неотъемлемой частью западной культуры.

В работе «Тотем и табу» Фрейд попытался разработать с помощью психоанализа проблему народов, которая вела непосредственно к происхождению важнейших культурных установлений, государственных порядков, нравственности и религии, а также и к запретам кровосмесительства и веления совести [17].

 Психоаналитическое учение о культуре представляет собой способ истолкования знаков, семиотику или даже симптоматику культуры. Взгляд Фрейда на искусство, религию, мораль, сознательные институты - это взгляд врача, определяющего по симптомам причины, характер и протекание заболевания. Психоанализ развивался по следующему направлению: от терапии неврозов и методов исследования бессознательных психических процессов к метапсихологии, то есть совокупности теоретических постулатов о человеческой психике и судьбах влечений.

Психоаналитическая концепция культуры содержится уже в «Толковании сновидений», поскольку сновидение рассматривается как приватная микрология сновидца, а мир представляет как сновидение народов.

Фрейд утверждал, что к культуре мы относим все формы деятельности и все ценности, которые приносят человеку пользу, подчиняют ему землю, защищают его от сил природы и т. п. [18]. 

Культура, по З.Фрейду, основана на отказе от удовлетворения желаний  бессознательного и существует за счет энергии либидо. Инстинкт самосохранения утратил свою значимость, и на первое место вышел инстинкт размножения, или, как называет его Фрейд, либидо. Такие человеческие стремления, как  агрессивность, желание выдвинуться, которые до этого относились к  инстинкту самосохранения, согласно второму закону диалектики, перешли  в другое качество, то есть они перешли к «либидо».

В работе «Недовольство культурой»  Фрейд приходит к заключению, что прогресс культуры ведет к уменьшению человеческого счастья и усилению чувства вины из-за растущего ограничения реализации природных желаний [19]. 

Внимание ученого было привлечено к проблемам формирования и сущности человеческой культуры. Как писал сам Фрейд, он пытался  и стремился судить о развитии человечества, в общем, по своему опыту, приобретенному на пути изучения душевных процессов отдельных лиц за все  время их развития от детского возраста до взрослого. Фрейд писал о том, что беспомощность ребенка имеет  продолжение в беспомощности  взрослого. Когда взрослеющий человек замечает, что ему суждено навсегда остаться ребенком, что он никогда не перестанет нуждаться в защите от мощных чуждых сил, он наделяет эти последние чертами отцовского образа, создает себе богов, которых боится, которых пытается склонить на свою сторону и которым, тем не менее, вручает себя как защитникам.

Рассматривая культуру со стороны невротика, Фрейд квалифицировал ее как систему запретов, блокирующих  природные влечения человека. Он писал, что если вообразить, что запреты культуры сняты и всякий вправе избирать своим сексуальным объектом любую женщину, которая ему нравится, вправе убить любого, кто соперничает с ним за женщину или вообще встает на его пути, вправе взять у другого что угодно из его имущества, не спрашивая разрешения и тогда жизнь стала бы вереницей удовлетворений. По его мнению, вытеснение влечений - это мерило достигнутого культурного уровня, а культурное развитие человечества является отречением от природных страстей, удовлетворение которых гарантирует элементарное наслаждение нашему «Я».

Анализируя выше сказанное, можно сказать, что человек как  бы находится между двух огней. С  одной стороны, культура угнетает человека, лишает его наслаждений (за это он и стремится избавится от нее); с другой стороны, культура защищает его от факторов окружающей среды, позволяет осваивать все блага природы и пользоваться ими, а также делит их между людьми. Итак, если человек отказывается от культуры в пользу своих наслаждений, то он лишается защиты, многих благ и может погибнуть. Если же он отказывается от наслаждений в пользу культуры, то это тяжким грузом ложится на его психику. В какую же сторону склонен человек? Конечно же, во вторую. С точки зрения Фрейда культура должна быть построена на принуждении и на отказе от влечений, и при ее понимании оказывается, что центр тяжести с материальных интересов передвинут на психику. Решающим является вопрос, удастся ли и в какой мере уменьшить для людей тяжесть жертвы, которая состоит в отказе от своих влечений, примирит людей с теми жертвами, какие им приходится неизбежно нести, и каким образом вознаградить их за эти жертвы.

Культурологические размышления  Фрейда неизбежно подвели его  к проблеме религии и оказались  тесно переплетенными с решением этой проблемы. При рассмотрении культурных запретов, Фрейд не мог не обратить внимание на их связь с религиозными представлениями, тем более теологи приписывали древнейшим нормам, регулирующим человеческую жизнь, божественное происхождение. Издавна считалось, что вся человеческая культура строится на религиозной основе. Из этого вытекает вывод, что при падении религии деградирует и культура.

Появление религии З.Фрейд  рассматривает так: человек слаб, и чтобы выжить, он должен отказаться от многого. Человек должен войти  в сообщество, которое в результате своего развития налагает запреты на его желания. Как уже упоминалось, чтобы выжить, личность должна отказаться от многих влечений. Нужен кто-то, способный  вознаградить человека за его жертву своими влечениями, защитить его от проявлений природы и от посягательств на него других индивидов общества. Встает вопрос: кто же выполнит все эти функции? В раннем детстве каждый замечал влияние отца в семье. Он обладал властью, устанавливал свои порядки, защищал семью. У ребенка по отношению к отцу вырабатывается комплекс: он считает отца сильным, добрым. Отец для него авторитет. Еще ребенок ревнует отца к своей матери и пытается занять его место, но позже инцестуальные влечения утрачивают свою силу, тогда как уважение и страх перед отцом остались. Такую же функцию выполняет и бог. Сначала из тотема появился целый пантеон богов, а из них, в свою очередь, выделился единый, могучий, карающий бог, который потом стал добрым, справедливым богом. Итак, люди всю ответственность за антисоциальные поступки возложили на плечи бога, сделав его, таким образом, как бы громоотводом. Люди надеются получить от бога вознаграждение за свой отказ от влечений, и, наконец, авторитет бога помогает им избавиться от внутрисоциальных противоречий. Мы видим, что религия является одной из основополагающих частей культуры. Однако Фрейд установил, что религия является массовым неврозом, так как многим своим положениям напоминает навязчивое невротическое состояние. Так, например, если невротик боится не производить какие-то определенные движения, то любой истинно верующий человек так же боится не выполнить какой-либо религиозный обряд. Разница заключается лишь в том, что невротик не может объяснить смысл своих постоянно повторяемых упражнений, а верующий человек, в зависимости от своего познания теологии, объясняет те или иные обряды. Фрейд усмотрел сходство между симптомами невроза навязчивости и религиозными обрядами, это позволило объявить религию коллективным неврозом.

На основе психоаналитической теории Зигмунд Фрейд предпринимает  попытку объяснить развитие человеческого  общества, связать особенности психической  структуры личности с поведением целых социальных групп в своей книге «Психология масс и анализ человеческого “Я”». В этой работе Фрейд пытается дифференцировать массы. Одно дело толпа. Другое дело - войско или сообщество верующих. Они уже являются искусственными массами. В искусственных массах, в отличие от толпы, необходимо внешнее принуждение, чтобы удержать их от распада. По мнению З. Фрейда, искусственная масса имеет либидозную структуру. Поэтому ей необходимо ощущение, что она в равной степени любима вождем, верховным властителем. В церкви это - Христос, в Войске - Полководец. Если у массы убрать эту иллюзию любви, произойдет распад массы. [20]. 

Для своего анализа массы  З. Фрейд выбирает католическую церковь. Он пишет, что к каждому члену верующей массы Христос относится как добрый старший брат, являющийся заменой Отца. Перед Христом все равны, все имеют равную часть его любви. Церковь сходна с семьей, недаром верующие называют себя «братьями» и «сестрами», то есть родственниками по любви, которую питает к ним Христос. Связь каждого члена церкви с Христом является одновременно и причиной связи между членами массы. Кстати, это свойство массы, желающей ощущать на себе любовь Отца, или Старшего брата, очень хорошо понимал Сталин, который обратился к гражданам Советского Союза в момент начала Великой Отечественной войны со словами: «Братья и сестры»  [20]. 

Есть еще одна идея Фрейда в этой книге - это механизмы идентификации. В целом Фрейд рассматривает идентификацию как попытку соотнести свое поведение с поведением некого персонифицированного образа. Механизм идентификации неразрывно связан с либидозной сущностью массы. Человек не только желает ощущать любовь властителя, но и отождествлять себя с ним, мысленно поставить себя на его место, перенять его стереотипы поведения. В этом механизме кроется секрет популярности большинства политических лидеров.

Фрейда в исследовании феномена массы делает акцент на индивида, личность. Пружиной поведения массы  является отношение ее членов к вождю, их любовь к нему. Масса складывается из суммы стремления ее членов. Каждый желает максимально приблизить себя к лидеру, идентифицировать себя с  ним. Знаменитое фрейдовское «либидо» реализуется в обожании вождя, стоящего во главе массы.

Либидозную структуру имеет и другая разновидность искусственной массы - войско. Полководец - это Отец, одинаково любящий всех солдат. Фрейд анализирует военные неврозы германской армии периода первой мировой войны, которые, по его мнению, и способствовали разложению армии. Эти неврозы были отражением протеста отдельного солдата против роли, которая отводилась ему в армии, против черствого обращения начальников с рядовыми. З. Фрейд немного места уделяет в своей книге массе как политической организации. Однако можно предположить, что она также имеет либидозную структуру, а политический лидер играет в ней такую же роль, как в церкви - Христос, а в войске – Полководец [20]. 

У массы есть ряд свойств, которые выделает Фрейд. Масса действует  иначе, чем индивид. У массы появляется иная психология. Индивид приобретает  силу в толпе, отбрасывает вытеснение своих сознательных влечений. В толпе  всякое чувство заразительно. Из маленького недовольства может получиться яростная ненависть. К тому же у массы есть стремление превратить немедленно в  действие внушенные идеи. Масса, с  одной стороны, нетерпима, а, с другой, доверчива к авторитету. Она уважает  только силу и мало поддается воздействию  доброты, означающей для нее лишь своего рода слабость. Для массы  очень важно слово, лозунг. Оно  действует как гипноз. И, в конечном итоге, масса признает только равенство. То есть равенство индивидов в  массе. Конечно, это не предписывается для вождя. Таким образом, психология массы отлична от психологии индивида, но в то же время одно происходит из другого.

В своих завершающих работах  Фрейд сосредоточился на проблеме отношения  психоанализа к религии, науке и, наконец, к мировоззрению, понятому как обобщающая интеллектуальная конструкция, исходя из единообразных принципов, которой решаются основные проблемы бытия и познания. Он утверждал, что  психоанализ в качестве специальной  науки не способен образовать особое мировоззрение, что он заимствует свои мировоззренческие принципы у науки. Между тем в действительности, ряд общих положений самого Фрейда имел определенную мировоззренческую  направленность, что отчетливо выражено как в его притязаниях на решение  общих проблем, касающихся поведения  человека, его отношения к природе  и социальной сред, так и в объяснении генезиса и закономерностей развития культуры  [16]. 

2.2. Развитие идей  психоанализа в политике и их роль в общественной жизни

    Созданный Фрейдом  психоанализ оказал глубокое  влияние на создание такой  политологической субдисциплины как политическая психология, так и на формирование психобиографии, психоистории и этнопсихологии.

    С 30-х годов  идеи фрейдистского психоанализа  стали оказывать значительное  влияние на исследование психологических  предпосылок лидерства и мотивации  к получению власти. Они побуждали  искать эти предпосылки в условиях  первичной социализации личности, в отношениях ребенка с непосредственной  социальной средой.

    Проблема мотива  власти получила осмысление в  теории компенсации чувства неполноценности  А. Адлера. Исследовательский подход, в рамках которого прослеживались  взаимосвязи между устойчивыми  характерологическими чертами индивидуальной психики политиков и их политическим выбором, их общественно-политическими позициями получил название индивидуально-психологического. Адлера можно отнести к его представителям, ведь, по его мнению, все человечество страдает от чувства неполноценности вследствие тех или иных органических недостатков или в результате каких-то психологических неудач. В стремлении компенсировать это чувство люди формируют различные стили жизни, и одним из них является стиль сверхкомпенсации, который проявляется, в частности, в желании обладать властью как источником чувства превосходства над другими, При этом сочетаются бессознательные импульсы и осознанная рационализация (объяснение) поведения личности. Вначале комплекс неполноценности, обеспечивает политику энергетику, необходимую для воздействия на других людей, затем дает ощущение отличия от других людей, которое как бы само выдвигает человека на политические роли.