Политико-правовые взгляды Никколо Макиавелли

«Итак, ради того, чтобы не обирать подданных, не беднеть, не вызывать презрения и не стать поневоле алчным, государь должен пренебречь славой скупого правителя, ибо скупость – это один из тех пороков, которые позволяют ему править». Однако «… тратить можно либо свое, либо чужое. В первом случае полезна бережливость, во втором – как можно большая щедрость. Если ты ведешь войско, которое кормится добычей, грабежом, поборами и чужим добром, тебе необходимо быть щедрым, иначе за тобой не пойдут солдаты. И всегда имущество, которое не принадлежит тебе или твоим подданным, можешь раздавать щедрой рукой, как это делали Кир, Цезарь и Александр, ибо, расточая чужое, ты прибавляешь себе славы, тогда как, расточая своё – ты только себе вредишь»³⁹. Макиавелли предлагает такие способы для достижения и удержания власти, ведения захватнических войн, которые бы наряду с режимом экономии, относительно средств государя и его подданных, предполагали бы расходование чужих средств.

Продолжая свои рассуждения о том, каким надлежит быть государю, Макиавелли обращает внимание на то, как следует государю обращаться с подданными и друзьями. Прежде всего, он предупреждал, чтобы новый государь избегал таких дел, которые вызывали бы к нему ненависть и презрение. «Презрение государи возбуждают непостоянством, легкомыслием, изнеженностью, малодушием и нерешительностью. Этих качеств надо остерегаться, напротив, в каждом действии проявлять великодушие, бесстрашие, основательность и твердость»⁴⁰.

«Государю страшны две опасности: одна – изнутри, от подданных, другая – извне, от иноземных государей. Против опасности извне защищаются хорошим оружием и хорошими союзами, а дела внутри страны всегда будут устойчивы, если всё благополучно извне, лишь бы не начались заговоры и не пошла бы из-за этого смута»⁴¹.

Макиавелли четко выявлял различие классовых интересов: народ дорожил спокойствием, а потому любил мирных правителей, а солдаты, естественно, любили воинственного и жестокого государя. Те императоры, которые оказались неспособными держать в узде народ и солдат, всегда погибали. Иные вставали на сторону солдат. Шло это на пользу или нет, зависело от того, насколько император заставлял солдат уважать себя.

Макиавелли обращает внимание на то, что такие императоры, как Марк, Пертинакс и Александр – ревнители справедливости, враги жестокости – все, кроме Марка, закончили плохо.

В противоположность им императоры Комод, Септимий Север, Антоний Каракалла  и Максимин были, согласно Макиавелли – величайшими злодеями – ради удовлетворения солдат они не останавливались  ни перед каким насилием против народа. Но все они, кроме Севера закончили также плохо.

Макиавелли считает достижение определённого равновесия классовых  сил одной из важнейших задач.

Исследуя эту проблему на конкретных примерах истории правления римских  императоров, Макиавелли отмечает, что римские императоры не только должны были бороться с честолюбием знатных и с дерзостью народа, как это было в других государствах, но им ещё приходилось выносить кровожадность и алчность солдат. В этом он усматривает одну из причин гибели многих римских императоров. Однако, как считал Макиавелли,  современные государи должны больше угождать народу, поскольку нет постоянных войск, сросшихся с правительством и с управлением провинциями. При таком раскладе народ становится большей социальной силой, а не войско, и его интересы должны быть первостепенны.

Макиавелли явно стремится заботиться о благе народа, причём он даже находит  этому вполне практическое объяснение для государей - недовольный, презирающий  своего вождя народ - это более  страшная угроза для любого правителя, нежели самый сильный внешний враг. Макиавелли настойчиво убеждает, что сильное государство можно получить только неустанно заботясь о благе народа. Именно в этом смысле Макиавелли понимает идею демократии, для него идеальным государственным устройством является то, которое обеспечивает благо большинства.

Таким образом, идеальный князь  добивается сознательной  поддержки  народа, и Макиавелли настойчиво призывает  добиваться активного согласия народных масс на единственно возможный в то время вид демократии - абсолютную монархию, разрушающую феодальную и сеньориальную анархию.

Макиавелли справедливо полагал, что государи становятся великими, когда преодолевают трудности и оказанное им сопротивление. Иногда судьба посылает врагов, чтобы дать государю случай победить их и возвыситься.  Однако мудрый правитель и сам должен уметь создавать себе врагов, чтобы, одержав над ними верх, упрочить свой авторитет среди подданных.  

«Ничто не может внушить государю такового почтения, как военные предприятия и необычайные поступки»⁴². В пример он ставит современника -  короля Испании Феррандо Арагонского, который из слабого короля, благодаря молве и прославленности, стал первым государем христианского мира. Его поступки Макиавелли считал по-настоящему великими и достойными уважения. Увлекая дворян подготовкой к войне, он приобретал высокое имя и власть над ними. «Он обдумывал и осуществлял великие замыслы, держа в постоянном восхищении и напряжении поданных, поглощено следивших за ходом событий. И все эти предприятия так вытекали одно из другого, что некогда было замыслить, что-либо против самого государя».

Среди прочих практических проблем в «Государе» Макиавелли рассматривал и вопрос обороны государства от внешних врагов. Неразумного или неосторожного политика, - предупреждает Никколо Макиавелли, - подстерегает множество смертельных опасностей; опасно слишком доверять союзникам, слишком полагаться на них, ибо ни один человек не будет отстаивать твои интересы так же рьяно, как свои собственные, опасно безоговорочно верить данным тебе обещаниям - мало кто из людей сдержит слово, если его нарушение сулит большую выгоду, а ведь в политике ставками в игре являются судьбы государств, опасно и неразумно держать собственное обещание, если не сдержав его, ты приобретаешь что-то для себя, но также опасно прослыть лжецом; таким образом, необходимо соблюдать меру и в лжи, и в правде. Опасны слишком сильные союзники, и, допустив сильного союзника в сферу своих интересов, можно в один прекрасный момент обнаружить, что тебе не досталось ничего.

Именно на эту ошибку указывал Макиавелли многим своим современникам⁴³. Также крайне опасно неправильно оценивать расстановку политических сил и действовать во благо своим врагам. Фактически, этим Макиавелли проповедует принцип «разделяй и властвуй». В качестве примера многочисленных политических ошибок Макиавелли приводит действия Ватикана в так называемых Итальянских войнах, происходивших в ту эпоху. Пытаясь объединить под своей властью всю Италию, Рим призвал себе на помощь войска короля Франции, что уже явилось ошибкой, так как французская армия была сильнее собственных войск Рима, но, мало того, далее собственными руками Рим помог уничтожить единственного реального противника Франции на Апеннинском полуострове - Венецианскую республику.

Таким образом, для успеха на ниве внешней политики государь должен быть умён, хитёр, изворотлив, он должен уметь предвидеть последствия каждого сделанного им шага, должен отбросить в сторону все принципы чести и понятия морали и руководствоваться единственно соображениями практической выгоды. Как политик, идеальный государь обязан сочетать в себе смелость и решительность с осторожностью и предусмотрительностью.

Но удачные политические союзы  мало чего стоят для обороноспособности государства без сильной армии. Во времена Макиавелли армии Итальянских государств являлись в основном наёмными.

Именно против этой укоренившейся практики использования наёмных войск и выступал Макиавелли: «Наёмные и союзнические войска бесполезны и опасны. Объясняется это тем, что не страсть и не какое-либо другое побуждение удерживают их в бою, а только скудное жалование, что, конечно недостаточно для того, чтобы им захотелось пожертвовать за тебя жизнью».⁴⁴

В качестве альтернативы наёмным войскам  Макиавелли предложил использовать собственные регулярные войска государства и отряды милиции. Сильное, объединённое новое государство должно иметь армию из своих собственных граждан, которые могли бы в любое время встать на защиту свободы и независимости своей родины. Только собственные войска, собственная регулярная армия могут верой и правдой служить государству. Причём, решая чисто практические задачи, связанные с повышением боеспособности армии, Макиавелли советует набирать солдат преимущественно из крестьян, как наиболее пригодных к военной службе людей; затем уже идут кузнецы и остальные ремесленники, чьи навыки и сила могут быть полезны и на военной службе.

Итак, Макиавелли в своем главном произведении дает реалистическую картину человеческих качеств существовавших и существующих государей, а также аргументированный совет – каким надлежит быть новому государю в реальной жизни. Макиавелли рассматривал «благодетели» и «пороки» людей в их единстве, так как они и существуют в жизни. Он прекрасно понимает, что трудно найти человека, а особенно государя, который обладал бы  всеми положительными качествами и ни одним отрицательным⁴⁵. Но еще труднее, даже если бы такой идеальный человек или государь имелся, проявить все эти хорошие качества, поскольку условия жизни этого не позволяют и не допускают.

Новый государь Макиавелли – это  не просто человек, обладающий теми или  иными объективными или субъективными  качествами и свойствами, не просто идеальный образ, с которым должны соотноситься реально существующие государи, - нет, это, прежде всего самая бескомпромиссная, самая решительная альтернатива нового буржуазного строя общественному и государственному феодализму.

§2. Роль религии и Церкви в государственно-правовой доктрине Н. Макиавелли.

В эпоху Возрождения христианская религия переживала кризис, а ее позиции и авторитет были существенно подорваны. Она переставала быть единственной идеологической силой в обществе – итальянский  гуманизм стал тем первым  движением общественного сознания, которое отклонилось в своих идейных  высказываниях от позиции католической церкви. В это время активно разрабатывались альтернативы христианским догмам. Одним из таких идеологов можно считать Никколо Макиавелли.

Роль церкви и в истории Италии, и в истории Европы им оценивалась очень негативно. Именно действия Церкви во многом предопределили бедственное положение, в котором находилась тогда Италия.

Макиавелли хорошо чувствовал и  осознавал силу религии, её социальную функцию, её власть над умами и сердцами верующих и поэтому призывал всемерно использовать эту силу для общего блага, в особенности для объединения и укрепления государства. Исходя из этого, Макиавелли настоятельно рекомендовал главам республик или царств сохранить основы, поддерживающей их религии: «Государи и республики, которые стремятся избежать разложения, должны, прежде всего, позаботится о поддержании на должном уровне обрядов их религии и избегать их нарушения, потому что пренебрежение богопочитанием, как ничто другое как указывает на гибельное состояние государства…там, где существует религиозное благочестие, можно всегда ожидать хорошего, но там где оно отсутствует, следует ожидать обратного».⁴⁶  Иными словами религиозный культ служит основой нравственности. К тому же там, где есть хорошая религия, довольно легко создать армию. В Древнем Риме религия помогала командовать войсками, воодушевлять народ, сдерживать людей добродетельных и посрамлять порочных. Принимая во внимание эту весьма полезную роль, которую должна играть религия,  Макиавелли убеждает нас в неисполнении современной церковью многих своих функций.

Макиавелли не одобрял современное ему христианство, проповедующее смирение, самоуничижение, презрение к делам человеческим: «Религия античная почитала высшее благо в величии духа, в силе тела и во всем том, что делает людей чрезвычайно сильными. А если наша религия и требует от нас силы, то лишь для того, чтобы мы были в состоянии терпеть, а не для того, чтобы мы совершали мужественные деяния. Такой образ жизни сделал, по-моему, мир слабым и отдал его во власть негодяям: они могут безбоязненно распоряжаться в нем как угодно, видя, что все люди, желая попасть в рай, больше помышляют о том, как бы стерпеть побои, нежели о том, как бы за них расплатиться»⁴⁷.

   Рассматривая религию как одно из средств управления людьми, Макиавелли допускал преобразование христианства так, чтобы оно служило прославлению и защите отечества. Отличие его позиции от позиции приверженцев Реформации в том, что образцом и основой религиозной реформы он считал не идеи первоначального христианства, а античную религию, полезную для политики. Не государство на службе религии, а религия на службе политики — такой взгляд резко расходился со средневековыми представлениями о соотношении церкви и государства, где государство было поставлено ниже Церкви и являлось ее слугой.

Возможно, если бы Александру VI, Юлию II или любому из их предшественников удалась попытка объединить Италию под властью римской курии и создать единое и независимое итальянское государство, Макиавелли иначе бы относился к политике Ватикана.

Основное несчастье своей родины он видел в том, что церковь не обладала достаточной силой, чтобы объединить страну, но была достаточно сильной, чтобы помешать ее объединению не под своим главенством: «Первое, за что мы должны благодарить церковь и попов, это за то, что итальянцы потеряли всякое уважение к религии и стали дурными, но они в ответе еще и за нечто большее, в чем вторая причина нашей гибели – дело в том, что церковь продолжает держать страну разобщенной».⁴⁸ В «Государе» Макиавелли приводит множество примеров ошибочной политики пап, и ошибки эти объяснял тем, что Ватикан свои интересы всегда ставил выше общенациональных интересов Италии.

Это пренебрежительное отношение к Римской католической церкви вполне объяснимо. Как христианин он обязан был знать основные догматы христианской веры, как образованный человек своего времени он должен был читать труды отцов церкви, но то, что он видел вокруг себя, ничуть не напоминало мир евангельских заповедей. Распутные и продажные священники, кардиналы, дерущиеся за власть подобно стае диких псов - вот типичная картина того времени. Те же, кто пытался бороться с создавшимся положением вещей, чаще всего расставались со свободой, а то и с самой жизнью. В качестве примера можно привести современника и земляка Макиавелли – Савонаролу. Но и этот борец за чистоту Церкви вряд ли являлся человеком, способным привлечь симпатии такой личности как Никколо Макиавелли к христианской религии: узколобый фанатизм, непомерная гордыня, плохо сочетающаяся с проповедуемым им христианским смирением, но не это было главным поводом неприязни – Макиавелли презирал Савонаролу как монаха, занимающегося политикой – как двойного обманщика.