Политическая система: понятие, структура, функции

Теперь перейдем ко второй тенденции, уже непосредственно  связанной с генезисом партийной  системы. 

После 1993 года можно было говорить о начале формирования у нас многопартийной системы  классического типа. Существовали несколько  заметных политических партий, имевших  относительно равный рейтинг (КПРФ,ЛДПР, СПС, «Яблоко» и одна из последовательно  сменявших друг друга «партий  власти»). Причем, лидирующее положение  – по крайней мере, в Думе –  занимали оппозиционные (левые) партии. Данная партийная конфигурация очень  хорошо коррелировала со слабым президентом, который плохо контролировал  политическую ситуацию в стране. 

Однако, классическая многопартийная система в России так и не сложилась. На наш взгляд, одна из основных причин в том, что  партии, пробившиеся в Государственную  Думу, практически не имели никакого реального влияния на процесс  формирования и контроля за деятельностью  исполнительной власти. В связи с  этим партийная система выглядела  незавершенной: во-первых, президент  – самая влиятельная по Конституции  политическая фигура – был беспартийным и фактически стоял над партиями и межпартийной борьбой; во-вторых, позиции партий не имели решающего  значения при назначении премьера и  членов правительства РФ. Соответственно, с функциональной точки зрения партийная  система была недостроенной. Правда, на наш взгляд, в этом были не только минусы, но и плюсы. 

Как известно, Конституция России в главах, касающихся разделения федеральных властей  и механизма «сдержек и противовесов», имеет много общего с Конституцией Франции. Однако, во Франции президент  избирается от определенной партии, и  решающее слово при формировании правительства имеет парламент, состоящий из различных партийных  фракций. В результате в этой стране ведущие партии обладают достаточным  политическим весом, а вся партийная  система выглядит вполне устойчивой и завершенной. Но стоит отметить, что эта система имеет и  серьезные недостатки, являющиеся оборотной  стороной ее достоинств. Речь идет, например, о проблеме т.н. «сосуществования», когда президент и премьер  принадлежат к разным, противостоящим партиям и конкурируют друг с  другом. Понятно, что это может  привести к определенной неэффективности  исполнительной власти. 

Для нашей  страны, как нам кажется, подобный механизм взаимодействия властей абсолютно  неприемлем, если учесть традиционную для российской политической элиты  склонность к радикальным способам противостояния разных группировок, в  нее входящих, в рамках соответствующих  властных институтов (яркий пример – события, связанные с насильственным роспуском Б.Ельциным парламента, борьбой  за власть президента и вице-президента в сентябре-октябре 1993 года). Т.н. «сосуществование»  в российских условиях могло спровоцировать серьезный конфликт, чреватый любыми последствиями вплоть до гражданской  войны. 

В этом смысле указанная выше незавершенность  российской партийной системы, вероятно, могла считаться определенным благом для страны, избавляющим ее от ненужного  и опасного в условиях радикальных  реформ противостояния ветвей власти. Конечно, это негативно сказывалось  на процессе формирования гражданского общества в России в его политическом аспекте. Однако, их двух зол, как известно, выбирают меньшее. 

Таким образом, можно отметить, что до последних  парламентских выборов в декабре 2003 года в нашей стране существовала недостроенная многопартийная система, базирующаяся на довольно слабых с  точки зрения организации и влияния  в обществе и государстве партиях. После выборов ситуация в значительной степени изменилась: в Государственной  Думе господствующие позиции получила одна партия – «Единая Россия». 

По этому  поводу, прежде всего, заметим, что изменения  в конфигурации многопартийной системы  не были спонтанными и случайными. Предыдущая конфигурация соответствовала  слабой (не по Конституции, но на практике) президентской власти. Однако, уже  в Думе 3-го созыва образовалось ядро из центристских партий, которые сгруппировались  вокруг позиции поддержки нового сильного президента. Появление центристского  большинства в парламенте, по сути, оказалось индикатором тенденции к изменению партийной системы. В новой Думе данная тенденция закрепилась, хотя, безусловно, это только начало процесса. Если указанная тенденция реализуется полностью, то на политическом поле утвердится новая конфигурация многопартийной системы. И здесь возникает вопрос, что она будет из себя представлять? 

Для ответа на него можно попытаться обратиться к опыту других стран. Например, в  Японии – стране с восточным менталитетом, с традициями, совершенно отличными  от западных политических устоев, –  существует т.н. полуторная партийная  система. У власти почти все время  находится одна партия – Либерально-демократическая. Формально это вариант многопартийной системы, конфигурация которой предполагает наличие одной сильной правительственной  партии и целого ряда слабых оппозиционных  партий. При этом иногда последние  даже могут приходить к власти на короткий период. Это вполне демократическая  система, так как ЛДП каждый раз  получает власть путем демократических  всеобщих выборов. Кроме того, сама структура данной партии поощряет конкуренцию  фракций внутри нее. 

Нечто подобное существует в Швеции, где с небольшими перерывами у власти уже более  полувека находится социал-демократическая  партия. Далее, долгое время в Италии ведущие позиции также занимала одна партия – христианских демократов. Правда, особенность итальянского варианта в том, что ХДП должна была вступать в коалиции с более мелкими  партиями, и это приводило к  политической нестабильности в стране – в отличие от Японии, где  нестабильность в основном ограничивалась рамками ЛДП, и от Швеции, которая  гордится своими политическими устоями. 

Вполне вероятно, что в России может сложиться  партийная система, напоминающая один из описанных вариантов. Но, разумеется, она неизбежно будет иметь  специфические черты, обусловленные  существованием суперпрезидентской власти. Это означает, что сама по себе правящая партия не сможет обладать качеством  самоценности. Ее роль будет сводиться  к подготовке и выдвижению кандидатов в президенты, кадров для правительства, к обеспечению политической и  законодательной поддержки исполнительной власти. Однако, любой лидер партии, ставший президентом, автоматически  получит такие полномочия, которые  избавят его от контроля с ее стороны. В этих условиях правящая партия почти  неизбежно должна превратиться в  партию вождистского типа. 

Одновременно  на периферии политического поля будут существовать несколько более  или менее сильных, более или  менее многочисленных оппозиционных  партий, задача которых, по существу, будет  одна: не позволять правящей партии войти в состояние «застоя». Не исключено, что иногда эти партии (самостоятельно или в коалиции) смогут даже добиваться локальных политических успехов на выборах. Однако, в целом  они вряд ли будут в состоянии  серьезно конкурировать с правящей партией и тем более долговременно  определять политическую ситуацию в  стране. 

Такой видится  возможная конфигурация многопартийной системы в России в не столь  отдаленном будущем. Но для того, чтобы  этот вариант реализовался, необходимо соблюдение нескольких условий. 

1). Президент  должен избираться от конкретной  партии (уже на выборах 2008 года  и, возможно, от «Единой России»), а не просто поддерживать ее  на выборах. 

2). Ведущая  партия должна напрямую участвовать  в формировании правительства  страны, поставлять кадры для  исполнительной власти. 

3). Правящая  партия должна стать по-настоящему  массовой, авторитетной, соответствующим  образом трансформировавшись из  организации политической и экономической  элиты, каковой она сейчас, по  сути, является. 

По нашему мнению, в случае, если эти условия  не будут соблюдены, тенденция к  формированию новой конфигурации многопартийной системы в России просто сойдет на нет. Тогда, скорее всего, со временем восстановится  прежняя аморфная партийная система, а «Единую Россию» после ухода  В.Путина ждет участь предыдущих «партий  власти».  Заметим, что этот вариант  развития событий тоже не исключен. При этом он вряд ли будет способствовать развитию демократии и гражданского общества в нашей стране.