Партийная система Великобритании

Третье  лейбористское правительство было сформировано уже после войны, в 1945 г., Клементом Эттли. В отличие  от предыдущих лейбористских кабинетов, оно имело подавляющее преимущество в парламенте и могло смело  проводить в жизнь свою программу  построения британского социализма. Только в 1945–1946 гг. по его инициативе было принято 75 новых законов, заложивших основу «государства социальных гарантий», и элементы плановой, регулируемой государством экономики, обещавших  каждому британцу образование, здравоохранение  и социальное обеспечение, включая  дешевое муниципальное жилье  за государственный счет, высокие  шансы получения работы, а в  случае неудачи — приличное пособие  по безработице. Уже в 1950 г. 1 млн британцев  с низкими доходами из 45-миллионного  населения получил социальную помощь. Реформа лейбористов не уничтожила частную медицину и частное образование, она выстроила рядом с ними государственные системы социального  обеспечения, на практике доказывая  тезис о возможности врастания  социализма в капитализм.

Но  высокие государственные расходы  на социальную и военную (Британия в 1949 г. вступила в НАТО) сферу, а также  экономический кризис конца 1940-х  годов продолжали быстро увеличивать  государственный долг. В этих условиях правительство урезало возможности  «государства социальных гарантий»  и девальвировало фунт стерлингов. Однако эти меры снизили популярность лейбористов, и на выборах 1951 г. победили консерваторы.

Тринадцатилетнее  правление консервативных правительств У. Черчилля, Э. Идена, Г. Макмиллана и  А. Дуглас-Хьюма в 1951–1964 гг. проходило  на фоне успешной войны в Корее (1951–1952), окончание которой совпало с  промышленным подъемом и позволило  перейти от политики жесткой экономии, стоившей лейбористам власти, к консервативной политике стимулирования бизнеса и  внешней торговли, снижения налогов, безработицы и увеличения зарплат. Критика консерваторами лейбористского внутриполитического курса заключалась  на словах в «освобождении народа от бремени социалистического государства», но фактически все консервативные правительства  придерживались линии на обеспечение  социальных гарантий, увеличение занятости, на взаимопонимание с профсоюзами. Кроме того, снижению популярности социализма служило складывающееся в обществе мнение, что государственный  социализм достиг пика своих возможностей и дальнейшее развитие заключается  не в огосударствлении, а в построении более гибкой и самонастраивающейся  смешанной экономики. Во внешней политике правление консерваторов, несмотря на все их усилия, привело к потере статуса великой державы и продолжению дезинтеграции Британской империи. На смену самостоятельному имперскому курсу приходила «атлантическая солидарность» и «стратегический союз с США».

Именно  в этот период в британской внутренней и внешней политике, как и в  партийно-политической системе, либерально-консервативный консенсус был окончательно заменен  лейбористско-консервативным, заключавшимся  в признании консерваторами важности развития социальной сферы общества и в принятии лейбористами линии  на укрепление НАТО и противостояние СССР.

После довольно длительного правления  консерваторов вновь наступила  «эра лейбористов», которые, пройдя многолетнее  «лечение оппозицией», выиграли выборы в 1964 г. Лейбористские правительства  Гарольда Вильсона (дважды) и Дэвида Каллагэна почти непрерывно правили  Британией в 1964–1979 гг. с перерывом, вызванным правлением правительства  консерваторов Эдварда Хита в 1970–1974 гг.

Хотя  лидер лейбористов Г. Вильсон  был профессиональным экономистом, имел опыт работы в государственном  аппарате и хорошо понимал необходимость  экономической модернизации страны, его кабинету так и не удалось  справиться с огромным дефицитом  платежного баланса, а попытки удержать фунт стерлингов от инфляции повышением банковских ставок только затормозили  экономический рост и усилили  платежный дефицит. Другими словами, Британия продолжала жить не по средствам, отставая от других развитых стран. Для  решения финансово-экономических  проблем страна нуждалась в американской поддержке, но в ответ США, которые  в то время вели вьетнамскую войну, требовали сохранения британского  присутствия на Дальнем Востоке. Наконец, экономические проблемы и  требования левых лейбористов заставили  Вильсона объявить о сворачивании военного присутствия к «востоку от Суэца» и о вступлении Великобритании в  Европейское экономическое сообщество. С другой стороны, Вильсон не прислушался  к требованию движения за ядерное  разоружение, требовавшего отказа Британии от ядерного оружия.

Именно  неспособность послевоенных правительств решить финансово-экономические проблемы, постоянное отставание Великобритании от передовых держав, в число которых, кроме США, вошли Япония, Германия и Франция, привели в 1979 г. к власти правительство консерваторов во главе с «железной леди» М. Тэтчер, которая решительно отмежевалась от попыток построить социализм  «с полным и бесплатным социальным обеспечением всех нуждающихся», что  на практике требовало постоянного  увеличения социальных расходов и повышения  налогов. Высокие налоги тормозили  экономический рост и круг замыкался. Она отказалась от политики субсидирования неэффективных предприятий, что не только вело к оздоровлению экономики, но и сказалось на росте безработицы и забастовочного движения. Чтобы сдержать инфляцию, Тэтчер отказалась от кейнсианских методов сглаживания «ям» и «пиков» экономических циклов и, опираясь на наработки монетаристов Фридмана и Хайека, усилила контроль за банковской ставкой. Ситуация усугубилась экономическим спадом и дальнейшим ростом безработицы, которая к 1985 г. выросла до 3,2 млн человек. Предприятия, не выдерживавшие экономических трудностей, не получали государственных субсидий и объявлялись банкротами, а новые производства не обеспечивали рабочие места для всех нуждающихся. После снятия финансовых ограничений во второй половине 1980-х годов начался бурный подъем экономики, который в дальнейшем поддерживался правительством монетаристскими методами. Общим направлением политики правительства Тэтчер, получившей название «тэтчеризм», стало снижение роли государства и опора на рыночные механизмы в экономике, приватизация государственной собственности, уменьшение социальных гарантий и борьба за эффективность во всех сферах общества. Во внешней политики тэтчеризм вылился в усилении критики советского опыта построения социализма, неэффективности правительств африканских и азиатских стран, входящих в Содружество, и в отказе от европейской интеграции. Хорошие отношения у кабинета Тэтчер сохранялись с президентом Рейганом, проводившим в США аналогичный монетаристский курс и сотрудничавшим с М. Тэтчер по широкому кругу вопросов от регулирования экономики до обеспечения британских ядерных сил новыми баллистическими ракетами «Трайдент». Фолклендский кризис в 1982 г., когда аргентинские вооруженные силы заняли находящиеся недалеко от побережья Южной Америки Фолклендские острова, принадлежащие Великобритании, чуть было не стоил Тэтчер кресла премьера, но она, проявив качества «железной леди», вернула острова комбинированным ударом ВВС, ВМС и морской пехоты. Завершение фолклендского кризиса, как и любая «маленькая победоносная война», вызвало патриотический подъем и укрепило положение правительства консерваторов, которые дважды выиграли после этого парламентские выборы 1983 и 1987 гг. и правили вплоть до 1990 г. Опросы общественного мнения конца 1980-х годов показывали, что многие представители высшего и среднего класса, а также рабочая аристократия положительно оценивают правление Тэтчер, но нижние слои общества были разочарованы урезанием социальных гарантий, не верили в эффективность монетаризма и были опять готовы вернутся к политике социальных гарантий [3].

Это было время формирования нового типа партии — универсальной партии, ориентированной не на конкретный класс, а на многие социальные группы, на большинство  избирателей; партии, заинтересованной не в увеличении членства (хотя и  это важно для развития ее структуры), а в росте электората, обеспечивающем победу на выборах. Поддержка частью рабочего класса политики «не своих» лейбористов, а консерваторов, как и переход электората, традиционно разделявшего консервативные ценности, на лейбористские позиции — это только часть универсализации партий, но и она хорошо показывает динамику этого процесса в Великобритании: если в 1950-х годах индекс классового голосования, вычисленный сложением разностей голосов, отданных за «свою» и «чужую» партию, для обеих партий доходил до 82, то к концу 1990-х годов он упал до 27.

Динамику  выборов в условиях бипартийных  систем вообще и британской партиомы в частности удовлетворительно  объясняет так называемый «колокол Даунса» — график электоральной  поддержки, который строится на основании  теории рационального выбора Энтони Даунса и который получил название «модель центростремительной конкуренции». Этот график строится из предположения, что избиратели руководствуются  рациональными мотивами наибольшей выгоды и предпочитают отдавать голоса умеренным партиям (располагающимся  ближе к центру), а не радикалам, призывающим к перетряске устоявшейся  общественной структуры. Графически Даунс  представил действие этой закономерности в виде колокола. В случае британской бипартийности 1940–1960 гг., отмеченной заметной поляризацией, как отметил А. Громыко, колокол Даунса имел две ярко выраженные вершины, которые показывали, что  ни одна из ведущих партий, ориентируясь только на «своего» избирателя, не могла  стать постоянно доминирующей силой, и власть переходила от одной партии к другой, не задерживаясь на центристских позициях [5]

В условиях существенного роста среднего класса, заполнявшего в первую очередь  центристские политические позиции  и универсализации британских партий в 1970–1990 гг., обратившихся ко всем слоям  общества, но в первую очередь именно к среднему классу, колокол Даунса постепенно становится одновершинным, так как подавляющее большинство  избирателей теперь занимают умеренные  позиции, а обе партии «собирают» голоса ближе к центру. Теперь устойчивость партийной системы обеспечивается не поляризацией на два противостоящих лагеря, а сближением позиций политических партий. Такое положение вещей  адекватно представляет модель центростремительной конкуренции партий.

Последний период третьей партийной системы  Великобритании, — и здесь вновь  сработало правило маятника, —  стал очередной «эрой лейборизма», которую открыла победа на парламентских  выборах и формирование правительства  лейбористов под руководством Тони Блэра в 1997 г.

Период  правления Блэра прошел под знаком новой политической философии лейбористов  — философии «третьего пути». В интерпретации самого лидера лейбористов  «третий путь» современного, «нового» лейборизма вытекает из программы президента США 1990-х годов Билла Клинтона и его команды «новых демократов».

«Новые  демократы» полагали, что государство  может и должно быть одновременно и минималистским, то есть минимально вмешивающимся в развивающуюся  по своим закономерностям рыночную экономику, и прогрессивным, то есть отвечающим не за прибыли ведущих  корпораций, а обеспечивающим развитие всех слоев общества. При этом занятость  обеспечивается так называемым «гибким  рынком труда» и сбалансированным, а не раздутым за счет социальной сферы  бюджетом.

Сбалансированность  бюджета достигается такими мерами, как увязывание права на социальные субсидии с решением проблемы трудоустройства (другими словами, кто не собирается устраиваться на работу, тот не получает субсидии), как гарантии не столько  стабильной занятости, сколько возможности  переквалификации, и т. д. Как видим, своим подходом к решению социальных проблем «новые демократы» пытались найти равновесие, или, как они  выражались, «третий путь», между  государством благосостояния «новых левых» и минимальным государством «новых правых».

Риторику  «третьего пути» «новых демократов»  взял на вооружение лидер лейбористов  Блэр, который стал понимать под  «третьим путем» программу «нового  лейборизма», основывавшуюся на «старых» лейбористских ценностях солидарности, равенства, справедливости и новых  наработках американских «новых демократов»  и английских «новых правых», тэтчеристов. В результате лейбористская идеология  пополнилась такими ценностями, как  равенство возможностей, сообщественность, социальная включенность индивидов, взаимная ответственность государства и  личности, демократизация общества и  государства, подотчетность последнего первому.

Программа лейбористов конца XX–начала XXI в. сохраняет  возможности активной государственной  политики, но использует адресную методику ее применения или так называемую «страховочную сетку», когда государственные  средства, предназначенные на социальные нужды, не распыляются и не разворовываются, а направляются точно по индивидуальному  адресу и максимально эффективно используются. То же касается отношения  государства к различным формам собственности. Государство сохраняет  равновесие и не отдает предпочтение ни приватизации, ни национализации. Государственная  собственность должна так же, как  и частная, использоваться максимально  эффективно, а частная, так же как  и государственная, — приносить  пользу обществу. Государство не должно забывать и о сохранении равновесия между различными социальными группами общества.

Вообще  «новые лейбористы» стараются уходить  от традиционных разделений на левых  и правых, на индивидуалистов и  коллективистов, на частное и общественное, на «первый» и «второй» путь, а искать равновесие, попытаться максимально  исчерпать возможности обоих  подходов. Это касается не только системы  социального обеспечения и взаимоотношений  государства и гражданского общества, но и здравоохранения, образования, отношения к профсоюзам, к бизнесу  и др.

При этом «новый левоцентризм», как иногда называют свою систему ценностей  «новые лейбористы», не порывая со «старой» лейбористской традицией, находит  новые точки соприкосновения  как с консервативной идеологией «новых правых», так и с «новым»  британским либерализмом. Возможно, именно такая широкая трактовка лейбористской  идеологии помогает Лейбористской  партии расширять круг своих избирателей  и удерживать власть на протяжении последних одиннадцати лет [5]

Итак, с точки зрения партийной конкуренции  третья британская партиома, как и  предыдущие, функционирует в режиме маятника, образовав в своем развитии пять консервативно-лейбористских  циклов, ознаменовавшихся сменой правящей партии, а именно:

1) правление консервативного правительства  в 1924–1929 гг., сменившееся правлением  лейбористского правительства в  1929–1935 гг.;

2) правление консерваторов в 1935–1945 гг., сменившееся правлением лейбористов  в 1945–1951 гг.;

3) правление консерваторов в 1951–1964 гг., сменившееся правлением лейбористов  в 1964–1970 гг.;

4) правление консерваторов в 1970–1974 гг., сменившееся правлением лейбористов  в 1974–1979 гг.;

5) правление консерваторов в 1979–1997 гг., сменившееся правлением лейбористов  с 1997 г. по настоящее время.

Обратим внимание, что длительность правления  лейбористов никогда не превышала  шести лет и только в последнем  цикле достигла 11 лет, что считается  большим успехом Лейбористской  партии. Ради этого Т. Блэр, потерявший популярность из-за участия Британии в иракской войне и операции НАТО в Афганистане, ушел в отставку и  передал пост премьер-министра своему заместителю по партии Д. Брауну.

По  мнению некоторых политологов, в  настоящее время британская партиома имеет тренд к трехпартийности  или системе «двух с половиной  партий», при этом под «половиной»  понимается Либерально-демократическая  партия. Однако большинство исследователей продолжают считать британскую партийную  систему классически бипартийной.