Медиа и социальная активность молодежи

     Согласно  результатам исследования аудитории  российского интернета, которое  ежегодно проводится Фондом общественное мнение, осенью 2008 года аудитория Рунета составила 31% от жителей России старше 16 лет (36,6 млн. человек). По данным компании «eMarketer», в конце 2008 года Интернетом в России пользовались 40,3 миллиона человек, или на 5,5 млн больше, чем в 2007 году.

     По  данным ФОМ, в возрастной группе 15-28 лет отмечается 80%-ное проникновение  в сеть Интернет, другими словами, почти каждый представитель этой возрастной группы является пользователем Интернета. Наибольшее количество пользователей Рунета (13,7 млн) сосредоточено в Центральном федеральном округе. Далее следуют Приволжский ФО (8,5 млн), Северо-Западный ФО (4,8 млн), Южный ФО (4,2 млн), Сибирский ФО (4,1 млн), Уральский ФО (3,4 млн) и Дальневосточный ФО (1,6 млн).

     При этом, учитывая высокие темпы роста  размеров интернет-аудитории за последние 5 лет (осенью 2004 г. аудитория российского  интернета составляла 14% или 15,7 млн. чел.), можно прогнозировать такой рост и в будущем. К 2012 году пользователями Интернета станут 43% россиян, заходящих в Сеть хотя бы раз в месяц. Сейчас этот показатель в Южной Корее составляет 71%, в США - 72%, а в Исландии - 85%.

     В среднем по России 48% пользователей  Рунета входят в Сеть ежедневно. Приверженность услугам Web 1.0 (поиск информации, переписка, совершение покупок в интернет-магазинах  и пр.) пока доминирует, но развивается  и направление Web 2.0, которое более  интересно для рекламодателей, так как позволяет осуществлять просмотр видео, ведение интернет-дневников, поддерживать членство в социальных сетях. Следующим этапом, вероятно, станет направление Web 3.0. В отличие от Web 2.0, оно предоставляет возможность не только самостоятельно генерировать контент, но и сертифицировать его, отмечая информацию, заслуживающую внимания членов своего интернет-сообщества. К тому же Web 3.0 позволяет зарабатывать деньги на интернет-активности - например на потребительской экспертизе. Это очень важно для темпов развития Интернета, поскольку наиболее активными посетителя­ми ресурсов Сети в 2008 году компания «comScore» признала блоггеров.

     Ахиллесовой пятой дальнейшего проникновения  Интернета в России является слабое развитие широкополосной связи. Хорошо она пока развита лишь в Москве и Санкт-Петербурге. Поэтому важным представляется появление в 2008 году безлимитного тарифа на российском рынке мобильного широкополосного доступа в Интернет. Согласно данным «TNS Россия», в июне 2008 года для выхода в Интернет ежедневно или несколько раз в неде­лю мобильный телефон (технологии WAP и GPRS) использовали 15% отече­ственных интернет-пользователей.

     Другими словами, мобильный Интернет стал обретать реальные массовые очертания. По прогнозам, через пять лет им смогут пользоваться не менее 50% абонентов сотовой связи, хотя уровень проникновения в  решающей степени будет зависеть от тарифов и качества услуги. Возможно, в 2011-2012 годах рынки фиксированного и мобильного Интернета сравняются, так как уже сейчас за пределами Москвы и Петербурга сотовые операторы в принципе на равных могут конкурировать с операторами фиксированной связи. Издатели периодики тоже начали разработку специальных версий своих изданий, адаптированных для чтения с iPhone. Первым в марте 2009 года запустил такие продукты ИД «Коммерсантъ», почти готовы к запуску мультимедийные iPhone-версии газет ИД «Комсомольская правда».

     Оценки  воздействия интернет-технологий на политическую активность в научной литературе варьируются от восторженных до скептических.

     В первом случае Интернет часто характеризуют как пространство нового гражданского общества. Так, ряд исследователей (Э. Тоффлер, Н. Негропонте, Г. Рейнгольд) считает, что, наряду с другими цифровыми технологиями, Интернет представляет собой новую инфраструктуру, которая делает возможным функционирование прямой демократии.

     Сторонники  этой гипотезы полагают, что использование  Интернета увеличит явку на выборах, количество контактов граждан с властями, повысит уровень доступности политической информации, даст возможность использовать новые средства для дебатов между гражданами и элитой и т.п. Интернет, по мнению этих авторов, не только расширит, но и углубит политическое участие, повторно привлекая недовольных и тех, кто ранее не имел времени или возможности для участия в политике. Возможно, именно поэтому в последние годы Интернет стал набирать обороты по популярности в качестве источника получения политической информации.

     Интернет  может способствовать общинному  строительству благодаря своим  уникальным возможностям: он позволяет  преодолевать географическую дистанцию, расовые, возрастные, гендерные преграды, снимает ограничения временных  поясов и распорядка дня. Интернет-коммуникации имеют также более выраженный «эффект запоминания» благодаря возможности записи сообщений. На этих базовых тезисах строится развернутая схема дополнительных возможностей: способствование взаимопонимания, толерантности и готовности принять чужие взгляды и различия; выработка общих ценностей и др.

     Большинство федеральных органов исполнительной власти сегодня представлены в Интернете. Так, среди органов государственной власти в сфере молодежной политики действует портал, посвященный Году Молодежи в России (www.godmol.ru), сайт Федерального агентства по делам молодежи (www.fadm.gov.ru).

     Среди молодежных отделений политических партий сегодня также представлены в онлайн-пространстве: «Молодая гвардия» (www.molgvardia.ru), «Россия молодая» (www.rumol.ru), национал-большевики (www.nbp-info.ru), Народно-демократический Союз молодежи (www.nardemsoyuz.ru), Молодежное Яблоко (www.youthyabloko.ru), Союз коммунистической молодежи (www.skm-rf.ru), Авангард красной молодежи (www.akm1917.org). В основном перечисленные сайты либо мягко убеждают, либо открыто агитируют за ту или иную партийную программу.

     На  многих веб-сайтах политических партий и организаций открыты форумы для обсуждения проблем молодежи. Однако посещаемость таких форумов низкая, и заходят туда, в основном, лица, и без того аффилированные в эти структуры, либо на них пишут сами создатели контента (см., например, форум по молодежным движениям веб-сайта Kreml.org).

     Практически не используются в российской практике возможности обратной связи политических, общественных институтов с молодежной аудиторией, предоставляемые электронными СМИ и Интернетом. Государственная власть, оставаясь самым крупным или даже единственным игроком на политическом поле, сегодня не заинтересована в продвижении новых политических форм.

     Поэтому разработка принципов и технологий организации диалогового взаимодействия общества, государства и различных  групп далеко не однородной молодежной аудитории сегодня, видимо, становится задачей общественных инициативных объединений.

     Учитывая  данную тенденцию, указанные организации  для привлечения молодых людей  к партийной работе применяют  такие приемы, как раздача сотовых  телефонов, пейджеров, скидок и прочих аксессуаров. Подобные приемы представляют исключительный способ манипулирования молодежным сознанием, причем в большей степени, чем партийная идеология, которую молодые люди все равно не разделяют или, с чем автор неоднократно сталкивался, часто даже не могут сформулировать основные цели организации, в которой состоят.

     Однако  не все оценки Интернета как пространства гражданского участия столь оптимистичны. В целом выделяются два блока проблем, связанных с расширением политического участия в Интернете.

     Первый - увеличение разрыва между участвующими и неучаствующими индивидами, обусловленное неравномерностью доступа к информационным технологиям в мире (так называемый новый, «информационный», тип неравенства).

     Второй - изменение качества политического участия - снижение разнообразия дискурса из-за сокращения социальных связей, снижение активности массового участия вследствие растущей изолированности индивидов друг от друга.

     Следует также отметить, что ряд ученых считает индивидуалистский характер цифровых технологий опасным для демократии из-за возможного ослабления и размывания коллективных действий, социального капитала и связей внутри сообществ, снижения способности контролировать правительство.

     На  начальном этапе развития интернет-аудитория отличалась сверхпредставленностью высокообразованных, политически активных профессионалов: программистов, ученых, журналистов, политических лидеров, лоббистов. Нет ничего удивительного в том, что эти профессиональные сообщества значительно нарастили свои политические и организационные, мобилизационные ресурсы благодаря новым возможностям сетевых коммуникаций.

     Неудивительно, что эти первопроходцы Виртуального Пространства принесли с собой сложившиеся  профессиональные нормы, этику, модели взаимоотношений, а также гуманистические и демократические идеалы. Для этой категории пользователей Сети новые коммуникативные возможности действительно открыли блестящие перспективы в уже сложившемся контексте взаимодоверия, солидарности, общих ценностей.

     В последние пять-семь лет качественный состав аудитории Интернета претерпел принципиальные изменения. Превращение Сети в средство массовой коммуникации способствовало резкому снижению образовательного, возрастного, профессионального, материального и культурного уровня аудитории Интернета. Общедоступный характер Сети делает ее объективным зеркалом общества, отражающим порой самые низменные стороны человеческой природы. Не секрет, что и Интернет последнее время стал развиваться в сторону большей коммерциализации, роста развлекательных ресурсов, что, является, с одной стороны неизбежным следствием расширения аудитории Интернета, но, в то же время и результатом безответственного отношения средств массовой информации к своей роли в обществе, к своим возможностям, к той миссии, которую они выполняют либо призваны выполнять. Перспектива поглощения Интернета (вслед за телевидением и радио) транснациональной индустрией развлечений более чем реальна.

     Для проверки первоначальных теоретических  предположений о воздействии  Интернета на политику, научное сообщество обратилось к эмпирическим данным, которые, в основном, опровергли ранние гипотезы, особенно связанные с мобилизационным потенциалом Интернета. Так, данные, собранные американской организацией «Pew Research Center» об использовании Интернета показали, что уровень интереса к онлайн-политике у Интернет-пользователей весьма низок, несмотря на высокую образованность этой части общества. Люди, которые использовали Интернет-ресурсы, уже были мотивированными, информированными и заинтересованными избирателями.²⁵

      Выводы  исследований П. Норрис и Б. Бимбера, которые проводились в США  и Европе, свидетельствуют, что те, кто пользуется Интернетом для поиска политической информации, контактов  с властями, участия в обсуждении общественных проблем, изначально имеют более высокий уровень политического интереса и знаний.²⁶

     Р. Гибсон и С. Уард на материалах исследования в Европе пришли к выводу, что ключевая переменная, определяющая политическую деятельность в онлайне – это опыт политических дискуссий в оффлайне.²⁷

     Р.К. Джибсон, В. Лэсали и С. Вард в исследовании, посвященном анализу онлайн-участия в Великобритании, выявили два ключевых типа вовлечения личности в онлайн-политику – онлайн-участие (online participation) и онлайн-контактирование (online contacting).

     К контактированию относят не требующие больших усилий типы участия (например, голосование, обсуждение политики).

     К участию отнесены более активные формы деятельности: присоединение  к политической организации, пожертвования, демонстрации и т.п.

     Исследования показывают, что большинство случаев политического участия в интернете относятся именно к контактированию: большинство людей ищут политическую информацию или посещают сайты организаций. Более активные типы участия, например, подписание онлайн-петиции или отправка электронной почты политическому деятелю, наблюдаются гораздо реже.²⁸

     Немецкие  ученые К. Зилбер и Ф. Кан выделяют четыре основных типа практик политического интернет-участия:

1. коммуникативная активность (контакты с экспертами, государственными служащими, СМИ, организациями);
2. активность, связанная с конкретной проблемой (бойкот продуктов, сбор подписей на петиции, денежные пожертвования);
3. партийная активность (работа в партии или группе политической деятельности, посещение партийных собраний, контакты с политиками, ношение значка);
4. неконвенциональная активность (незаконный протест, «виртуальные забастовки» или «виртуальные марши»).