Взаимосвязи русской и зарубежных литератур

    Неоднократно выступали на этих заседаниях ученые из-за рубежа – по преимуществу компаративисты и слависты. Среди них – В. Велчев, Е. Даскалова, Т. Силяновска-Димитрова, И. Татарлы (Болгария), Б Гальстер, З. Гросбарт, А. Семчук, Т. Шишко, В. Якубовский (Польша), Ж. Зельдхеи, Т. Кланицаи, И. Шётер (Венгрия), Т. Виану (Румыния), В. Вулетич, Р. Лалич, Н Мартинович, А. Флакер (Югославия), Х. Грассгоф, Кл. Дорнахер, Г. Цигенгайст, Г. Швирц (ГДР), М. фон Альбрехт, А. Энгель (ФРГ), А. Гранжар, Ф. Конт, Ш. Корбе, Р Помо, Р. Триомф (Франция), Дж. Гибиан, Н. Городецкая, Э. Кросс, А. Паймен, М. Партридж, Дж. Симмонс (Великобритания), Дж. Берти, Ф. Вентури, Н. Каухчишвили (Италия), П. Бранг (Швейцария), Кл. Браун, У. Викери, А. Глассе, Г. Дикман, Л. Лейтон, Р. Макнелли, Р. Пайпс, Ф. Рив (США), В. Босс, Н.М. Лари (Канада), М.- К.Дуарте (Чили).

    Периодически сектор устраивал научные сессии, посвященные актуальным филологическим проблемам. Наиболее примечательная из них – «О принципах определения авторства в связи с общими проблемами теории и истории литературы» (1960). По возможности откликался он на все сколько-нибудь значительные юбилеи западноевропейских писателей – Шиллера (1959), Диккенса (1962), Данте (1965), Шекспира и Сервантеса (1966), Вольтера (1978), трижды устраивались Шекспировские чтения (1960, 1961, 1963), на которых докладывались предварительные результаты работы над коллективной монографией «Шекспир и русская культура», в 1964 году ( совместно с Ленинградским университетом и Научно-исследовательским институтом театра, музыки и кинематографии) была устроена конференция в связи с 400-летним юбилеем Шекспира. Наконец, в 1972 году было скромно отмечено пятнадцатилетие существования сектора.

    Почти всегда вел эти заседания М. П. Алексеев, чьи содержательные и блестящие по форме выступления привлекали многолюдную аудиторию и придавали этим вполне обычным на первый взгляд встречам специалистов едва ли не праздничный характер. Однако и после ухода из жизни М. П. Алексеева публичная деятельность сектора не прекратилась: устраивались научные заседания с участием наших и иностранных коллег; более того, в 1984 году его усилиями был организован первый в истории Института советско-французский коллоквиум «Дидро и Россия», вызвавший некоторый резонанс во Франции, а в 1989 году еще один (совместно с ИМЛИ и французским Институтом современных текстов) на тему «Рукописи писателей и теоретические проблемы издания».

    С 1982 года регулярно (раз в два года) сектором (затем отделом) проводились Алексеевские чтения, в которых принимали участие многочисленные ученики, сотрудники и последователи М. П. Алексеева, компаративисты, специалисты по западным литературам, пушкинисты, тургеневеды. Всего до настоящего времени состоялось 11 таких чтений, как правило, представлявших собой однодневные сессии. Исключение составляют чтения, организованные совместно с Ленинградским университетом (где М. П. Алексеев преподавал без малого тридцать лет) по случаю 100-летия со дня его рождения (1996): программа их была весьма обширна и отличалась большим разнообразием; достаточно привести только названия рабочих секций: «Закономерности межкультурных связей», «Пушкин и мировая литература», «Англоязычная литература в мировом контексте», «Международные связи русской литературы».

Международной конференцией стали и Десятые  Алексеевские чтения (2000), тема которых  была обозначена как «Дипломаты-писатели, писатели – дипломаты»; прочитанные на них доклады в переработанном виде составили книгу того же названия, выпущенную в следующем году в качестве приложения к альманаху «Канун».

    Сходным образом были сформированы сборники «Языки рукописей» (2000) и «Пограничные культуры между Востоком и Западом (Россия и Испания)» (2001), статьи которых восходили к докладам на российско-французском и российско-испанском коллоквиумах, состоявшихся в Пушкинском Доме, первый в 1998, второй в 1999 гг. Так же возникли и два других труда, появившиеся в 2003 году: «Толстой или Достоевский. Философско-эстетические искания в культурах Востока и Запада» и «Вячеслав Иванов - Петербург - мировая культура» (в них содержались материалы международных научных конференций соответственно 2001 и 2002 гг.).

    В том же ряду – сборник «Образ Петербурга в мировой культуре» (2003), который включает в себя материалы международной конференции, устроенной отделом в связи с 300-летием со дня основания северной столицы России (среди докладчиков, наряду с большим числом соотечественников, были ученые из Великобритании, Германии, Нидерландов, Италии, Швейцарии, Латвии, Израиля, США, Японии, Кореи).

   Успешное проведение этих конференций, в которых принимали участие филологи, историки, философы, этнографы, культурологи разных поколений из многих российских городов и разных стран, а также оперативное издание этих материалов, – неоспоримая заслуга В. Е. Багно, очевидный результат его энергичной деятельности и умения привлечь необходимые для этого человеческие и материальные ресурсы. Попутно необходимо сказать и о целой серии организованных им (вместе с К. С. Корконосенко) конференций (прежде всего – о ежегодных «Сервантесовских чтениях») и осуществленных на их основе изданий по испанистике и русско-испанским культурным связям, хотя проблематика их лишь отчасти соответствует направлению работы отдела и в большей мере отвечает задачам возглавляемого им же фонда «Сервантес», задачей которого является комплексное изучение культур России, Испании и Латинской Америки и реализация международных программ, работ, исследований и мероприятий в области науки, культуры, искусства.

    В настоящее время отдел работает над тремя большими проектами. Это «Русская судьба крылатых слов» (совместно с Институтом лингвистических исследований РАН), «Русская идея: взгляд со стороны» и серия изданий «Мировая культура в русской поэзии» («Translatio mundi»).

    Международные связи отдела возникли на самом раннем этапе его существования и в дальнейшем постепенно укреплялись и развивались. Однако в советское время по понятным причинам они имели весьма ограниченный характер. Взаимная научная информация и публикация трудов западных ученых в СССР и наших на Западе допускались, хотя и не поощрялись. Что же касается личных контактов, то дело обстояло много хуже. Если зарубежные исследователи, попадавшие в Пушкинский Дом, широко пользовались советами М. П. Алексеева и помощью его сотрудников, а также весьма охотно выступали с докладами на заседаниях сектора (о чем уже шла речь), то обратное движение было предельно затруднено. Даже научные командировки в страны социалистического лагеря являлись большой редкостью, Запад же был практически закрыт для всех, кроме М. П. Алексеева, хотя и ему, всемирно известному ученому, академику, члену ряда иностранных академий и почетному доктору многих европейских университетов, такая возможность предоставлялась не так уж часто и поездки его не раз срывались и отменялись.

    Лишь с началом перестройки положение нормализовалось, и почти все сотрудники сектора получили наконец право побывать в странах, культуре которых они посвятили жизнь, и воспользоваться их библиотеками и архивами. Длительные стажировки, стипендии, преподавание за рубежом, участие в международных встречах ученых - все это стало обычным явлением.

    Особенно большой интенсивности достигло участие сотрудников сектора (затем отдела) в международных конференциях и коллоквиумах. по различным вопросам сравнительного литературоведения и истории культуры, на которые они, впрочем, приглашались и раньше, но безуспешно. В числе городов, где они в разное время выступали с лекциями и докладами: Дижон, Гренобль, Монпелье, Париж, Ферней (Франция); Баден-Баден, Бамберг, Берлин, Бонн, Бремен, Веймар, Вольфенбюттель, Вюрцбург, Гамбург, Гейдельберг, Гермерсхайм, Геттинген, Гота, Грайфсвальд, Иена, Кёльн, Киль, Ландау, Магдебург, Майнц, Марбах, Мюнстер, Мюнхен, Пассау, Потсдам, Саарбрюкен, Трир, Фрайбург, Франкфурт-на-Одере, Хузум, Цербст (Германия); Грёнинген (Нидерланды); Базель, Женева, Цюрих (Швейцария); Вена, Зальцбург (Австрия); Империя, Неаполь, Салерно, Флоренция (Италия); Авила, Алькала де Энарес, Альмагро, Барселона, Валенсия, Гранада, Ла Корунья, Лас Пальмас де лас Канариас, Мадрид, Мурсия, Саламанка, Самора, Сантьяго де Компостела, Сория, Толедо (Испания); Бирмингем, Бристоль, Лондон (Великобритания); Дублин (Ирландия); Стокгольм (Швеция); Тампере (Финляндия); Краков (Польша); Беркли, Болдер, Лос-Анджелес, Нью-Йорк, Сан-Франциско (США); Иерусалим, Хайфа (Израиль); Сеул (Корея).

    Некоторые сотрудники отдела являются членами международных научных объединений: Общества по изучению XVIII века (П. Р. Заборов, Ю. Д. Левин), Гетевского общества в Веймаре и Шиллеровского общества (Р. Ю. Данилевский), Вольтеровских обществ в Париже и Фернее (П. Р. Заборов), Ассоциации испанистов (В. Е. Багно).

    В 1988 году Ю. Д. Левин был избран почетным доктором Оксфордского университета, а пять лет спустя – членом-корреспондентом Британской Академии. В 1993 году Г. А. Тиме была присуждена премия им. Гельдерлина Министерства культуры земли Баден-Вюртемберг (Германия).

  Глава III. Заключение.

       Таков был в самых общих чертах почти полувековой путь Отдела взаимосвязей русской и зарубежных литератур, и, оглядываясь назад, можно с удовлетворением констатировать, что за прошедшее время он внес ощутимый вклад в деятельность Пушкинского Дома и стал его неотъемлемой, органической частью.

     С 1930 г. Пушкинский Дом становится академическим Институтом русской литературы (сокращенно — ИРЛИ), сохраняя свое первородное название — Пушкинский Дом и являя сложный музейно-исследовательский комплекс, единственный в мире по своеобразию.